Избрание М.С. Горбачева новым лидером страны в марте 1985 г.

 

Кончина очередного престарелого генсека в марте 1985 г. стала последней в череде многочисленных смертей высших руководителей страны, начавшихся с декабря 1980 г., которую злые языки тут же окрестили «пятилеткой пышных похорон». Действительно, в это пятилетие один за другим из жизни ушли девять членов и кандидатов в члены Политбюро – А.Н. Косыгин, М.А. Суслов, Л.И. Брежнев, Т.Я. Киселев, А.Я. Пельше, Ш.Р. Рашидов, Ю.В. Андропов, Д.У. Устинов и К.У. Черненко, которые являлись последней когортой высших руководителей страны, получивших свою политическую закваску и закалку в сталинский период и занимавших, в основном, охранительные позиции в оценке той модели сталинского социализма, которая сложилась в 1930‑х гг.

Было совершенно очевидно, что приход к власти нового «старика» из состава Политбюро может вызвать непредсказуемые последствия не только в широких общественных кругах, но и в недрах правящей партийно‑государственной номенклатуры, прежде всего, первых секретарей республиканских, краевых и областных партийных комитетов. Поэтому шанс на приход к власти авторитетных «стариков», в частности, А.А. Громыко и В.В. Гришина, был практических исключен, поскольку мог вызвать «бунт» со стороны значительной части членов ЦК. Хотя сами они были не прочь побороться за пост нового генсека, особенно А.А. Громыко, что явствует из воспоминаний многих участников тех событий, в том числе самих членов Политбюро.

Среди «молодых» членов Политбюро наибольшие шансы на успех были у Г.А. Алиева, Г.В. Романова и М.С. Горбачева. Первый, несмотря на свой авторитет и популярность в стране, будучи этническим азербайджанцем, автоматически выпадал из числа реальных претендентов на высшую власть, хотя вполне мог побороться за пост председателя Совета Министров СССР. Второй, ставший после смерти маршала Д.Ф. Устинова полноправным хозяином всего военно‑промышленного комплекса страны, не успел за столь короткое время сформировать свою команду внутри аппарата ЦК и стал заложником закулисных интриг либеральных «партийных диссидентов», которые боялись Г.В. Романова, слывшего настоящим аскетом и жестким руководителем сталинского типа. Самой подходящей фигурой для прогнившей части партийной номенклатуры был М.С. Горбачев, который сумел с помощью руководителя Организационно‑партийного отдела ЦК Е.К. Лигачева довольно быстро сколотить в центральном партийном аппарате и среди обкомовских секретарей целую когорту своих активных сторонников.

Кроме того, решающим фактором в борьбе за власть стало и то, что в результате закулисных интриг М.С. Горбачев сумел заручиться поддержкой самого авторитетного члена Политбюро, первого заместителя председателя Совета Министров СССР, министра иностранных дел СССР А.А. Громыко – фактически последнего члена высшего руководства страны, принадлежавшего к сталинской управленческой элите. Немаловажным обстоятельством было и то, что М.С. Горбачева активно поддержал и новый глава КГБ СССР генерал армии В.М. Чебриков, который в силу своей должности был одним из самых информированных людей в стране.

По свидетельству всех участников этих судьбоносных событий, в закулисных переговорах А.А. Громыко и М.С. Горбачева приняли активное участие только четыре человека: сын министра иностранных дел, директор Института Африки Ан.А. Громыко, директор ИМЭМО А.Н. Яковлев, директор Института востоковедения Е.М. Примаков и начальник ПГУ КГБ СССР генерал‑полковник В.А. Крючков. Они оговорили весь механизм прихода к власти нового генсека и распределение ролей в новом «правящем дуумвирате»: М.С. Горбачев – генсек, А.А. Громыко – глава государства. По достигнутой договоренности новым главой внешнеполитического ведомства страны должен был стать либо первый заместитель министра иностранных дел Г.М. Корниенко, либо многолетний советский посол в США А.Ф. Добрынин, который «прозябал» в Вашингтоне почти четверть века.

Буквально на следующий день после кончины К.У. Черненко, 11 марта 1985 г. состоялся внеочередной Пленум ЦК, на котором по предложению А.А. Громыко М.С. Горбачев был единогласно избран новым Генеральным секретарем ЦК и стал фактическим лидером страны. Тогда, конечно, никто не мог предположить, что это решение станет роковым для судеб самой партии и всей великой страны, поскольку советское общество ждало перемен и с большой надеждой приняло молодого лидера страны.

Согласно официальному протоколу заседания Политбюро ЦК КПСС, экстренно созванного для рассмотрения кандидатуры нового лидера страны, оно началось в 14.00 часов 11 марта 1985 г. Осведомленные мемуаристы, в частности, Н.И. Рыжков, говорят о том, что первое заседание Политбюро состоялось практически сразу после смерти К.У. Черненко, примерно в 22 часа 10 марта 1985 г. О том, что происходило на этом первом заседании Политбюро, однозначных сведений нет. По свидетельству тогдашнего заместителя начальника 9‑го Управления КГБ генерал‑майора М.С. Докучаева, осуществлявшего охрану высших лиц в государстве, первым на этом заседании выступил Г.В. Романов, который, сославшись на завещание К.У. Черненко, предложил на пост генсека кандидатуру В.В. Гришина.

Против его кандидатуры резко выступил А.А. Громыко, который жестко настоял на кандидатуре М.С. Горбачева, и это предложение прошло большинством всего в один голос. О возможности подобного развития событий говорит и то, что будущий «архитектор перестройки» академик А.Н. Яковлев в своих мемуарах «Омут памяти» прямо написал о том, что «ближайшее окружение Черненко уже готовило речи и политическую программу для Гришина».

Существует и другая версия, согласно которой против кандидатуры В.В. Гришина первым выступил не А.А. Громыко, а председатель КГБ СССР генерал армии В.М. Чебриков, поэтому он взял самоотвод, но тут же предложил кандидатуру Г.В. Романова на вакантное место генсека. И только в этот переломный момент слово взял А.А. Громыко, который, якобы сославшись на крайне неподходящую фамилию «оборонного» секретаря ЦК, убедил всех, что новым Генеральным секретарем ЦК КПСС может стать только М.С. Горбачев.

Полагаем, что каждая из этих версий имеет право на существование, ибо не очень верится, чтобы столь сложный вопрос при том раскладе сил внутри Политбюро ЦК, который сложился на момент кончины К.У. Черненко, решился так просто и однозначно, как об этом пишет сам М.С. Горбачев и его ближайшие соратники, в том числе Г.Х. Шахназаров и А.С. Черняев. На сегодняшний день практически не вызывает сомнений тот факт, что в марте 1985 г. накануне Пленума ЦК состоялось несколько заседаний Политбюро, в том числе и «узкого круга», и только когда всем стал ясен окончательный расклад сил, противная сторона решила «сдаться» на милость победителя и согласились на кандидатуру М.С. Горбачева.

Надо заметить, что на этих судьбоносных заседаниях Политбюро ЦК по очень странному стечению обстоятельств отсутствовали два самых авторитетных и старейших члена Политбюро – первый секретарь ЦК Компартии Казахстана Д.А. Кунаев и первый секретарь ЦК Компартии Украины В.В. Щербицкий. Оба они не приехали в Москву совершенно неслучайно, поскольку их сознательно слишком поздно проинформировали о смерти К.У. Черненко и созыве внеочередного Пленума ЦК буквально на следующий день после его кончины. В первом случае самую паскудную роль сыграл зав. Орготделом и секретарь ЦК по кадрам Е.К. Лигачев, а во втором – давний и верный «андроповский кадр» академик Г.А. Арбатов. Являясь основателем и многолетним директором Института США и Канады АН СССР, он по должности сопровождал В.В. Щербицкого во время его пребывания в Вашингтоне во главе советской парламентской делегации. Сразу получив всю информацию о смерти К.У. Черненко от своего давнего «подельника», первого заместителя главы Международного отдела ЦК А.С. Черняева, он сообщил об этом В.В. Щербицкому только на следующий день. Не исключено, что и В.М. Чебриков, владевший как глава КГБ СССР самой полной информацией об обстоятельствах смерти К.У. Черненко, предупредил начальника личной охраны В.В. Щербицкого генерал‑майора В.Ф. Вакуленко не информировать его об этом без прямых указаний из Москвы.

 

2. Курс на ускорение социально‑экономического развития страны в 1985―1986 гг.

 

Начало широкомасштабных реформ, произошедших в нашей стране во второй половине 1980‑х гг., традиционно связывают с именем М.С. Горбачева, хотя ряд современных авторов (Т. Корякина, И. Фроянов, Р. Пихоя, А. Шубин) справедливо считает, что «отцом горбачевской перестройки» был его «духовный пастырь» и многолетний покровитель Ю.В. Андропов, и выделяет так называемый «эмбриональный период перестройки», который датируют 1983―1985 гг.

Действительно, еще при жизни Ю.В. Андропова началась работа над новой экономической реформой, которую возглавили три секретаря ЦК – М.С. Горбачев, В.И. Долгих и Н.И. Рыжков. Наличия одной лишь политической воли для решения острейших экономических проблем было явно недостаточно. Многое зависело от тех представлений, которые новая команда реформаторов собиралась положить в основу своего экономического курса, и здесь любой потенциальный советский реформатор неизбежно сталкивался с большими трудностями. С одной стороны, новый лидер страны и его команда привлекли в качестве главных консультантов и советников таких известных экономистов, как академики А.Г. Аганбегян, О.Т. Богомолов, Л.И. Абалкин, Р.А. Белоусов, Н.Я. Петраков, С.А. Ситарян и других, имевших «нестандартные наработки и крамольные мысли», которые в новых условиях оказались очень востребованы. Но с другой стороны, в силу объективных идеологических причин усилия этих экономистов концентрировались только на развитии марксистской экономической доктрины, а именно, теории планирования.

Более того, по мнению ряда современных авторов (Г. Попов, Н. Шмелев, А. Барсенков), к началу политики «ускорения» и «перестройки» в нашей стране практически не было крупных специалистов‑теоретиков по макроэкономике, рынкам труда и капитала, международным финансам и теории производственных структур. Поэтому горбачевская «экономическая реформа» не была подготовлена ни в идейно‑теоретическом, ни в организационно‑прикладном плане и ее «концепция» во многом являлась чистой импровизацией.

Существует и другая точка зрения (А. Островский), авторы которой утверждают, что концепция «горбачевской перестройки» как раз существовала и активно разрабатывалась в недрах узкого круга «посвященных лиц», где верховодил тогдашний директор ИМЭМО академик А.Н. Яковлев.

В конце апреля 1985 г. состоялся очередной Пленум ЦК, который в современной историографии (Р. Пихоя, В. Согрин, А. Шубин, А. Барсенков) принято считать началом первого этапа «горбачевской перестройки» – так называемой «политики ускорения», которую традиционно датируют 1985―1986 гг.

Поскольку детально разработанной программы реформ у М.С. Горбачева и его команды не существовало, то в своем «программном» политическом докладе на апрельском Пленуме ЦК он предельно четко сформулировал только одну главную задачу – резкое повышение темпов социально‑экономического развития страны. На первый план была выдвинута задача перевода производства на рельсы интенсификации и ускорения научно‑технического прогресса. Для реализации этой масштабной задачи предлагалось:

• решительно поднять ответственность всех руководящих кадров, организованность и производственную дисциплину;

• уделить центральное место в «политике ускорения» развитию машиностроения и в ближайшие годы перейти к производству принципиально нового поколения машинного и технологического оборудования;

• особо пристальное внимание сосредоточить на ускоренном развитии станкостроения, вычислительной техники, приборостроения, электротехники и электроники как главных катализаторов научно‑технического прогресса;

• в кратчайшие сроки подготовить комплексную программу развития производства товаров народного потребления и сферы услуг.

Кроме того, М.С. Горбачев поставил вопрос о «перестройке» стиля и «гласности» в работе всех партийных и государственных учреждений, и заявил о необходимости существенного обновления кадров и особой роли «человеческого фактора» в ускоренном развитии страны.

На апрельском Пленуме ЦК М.С. Горбачев приступил и к первому этапу своей «кадровой революции», в результате чего:

• полноправными членами Политбюро ЦК, минуя традиционный «кандидатский предбанник», стали два самых молодых секретаря ЦК – Егор Кузьмич Лигачев и Николай Иванович Рыжков. Е.К. Лигачев де‑юре стал вторым секретарем ЦК, поскольку ему было поручено вести заседания Секретариата ЦК и курировать важнейшие отделы ЦК – Общий, Организационный, Идеологический и т.д.;

• из состава кандидатов в полноправные члены Политбюро ЦК был переведен председатель КГБ СССР В.М. Чебриков, который был одним из самых активных сторонников нового генсека в период «междуцарствия», и приложил немало сил для его утверждения на этом посту;

• кандидатом в члены Политбюро ЦК стал новый министр обороны СССР маршал С.Л. Соколов;

• новым секретарем ЦК по сельскому хозяйству стал министр сельского хозяйства РСФСР В.П. Никонов, который одновременно возглавил Сельскохозяйственный отдел ЦК.

Тогда же, в апреле 1985 г. произошли серьезные перемены и в аппарате ЦК. В частности, новым заведующим Общим отделом ЦК стал студенческий приятель нового генсека, прожженный партийный аппаратчик А.И. Лукьянов, заведующим Организационно‑партийным отделом ЦК был назначен первый секретарь Краснодарского крайкома А.П. Разумовский, главой вновь созданного Отдела строительства ЦК стал первый секретарь Свердловского обкома Б.Н. Ельцин и т.д.

Новый этап зачистки высшего руководства страны от «брежневских кадров» прошел на очередном Пленуме ЦК и новой сессии Верховного Совета СССР, которые прошли в начале июля 1985 г. Некоторые кадровые решения, принятые на этих форумах, вызвали настоящий шок в советском обществе и за рубежом:

• из состава Политбюро и Секретариата ЦК без каких‑либо объяснений был выведен Г.В. Романов, что лишний раз говорило о том, что при молчаливом согласии всех членов высшего руководства страны М.С. Горбачев убрал с политической арены своего самого опасного и ненавистного конкурента;

• новым полноправным членом Политбюро ЦК стал первый секретарь ЦК КП Грузии Э.А. Шеварнадзе, который практически одновременно был назначен новым министром иностранных дел СССР;

• патриарх советской внешней политики и старейший член Политбюро А.А. Громыко, возглавлявший свое ключевое ведомство без малого три десятка лет, был избран председателем Президиума Верховного Совета СССР;

• новыми секретарями ЦК стали Л.Н. Зайков и Б.Н. Ельцин.

Настоящей сенсацией для всех, но только не для самого М.С. Горбачева, стало назначение Э.А. Шеварднадзе министром иностранных дел СССР. Эти два руководителя давно и хорошо знали друг друга и уже в конце 1970‑х гг. полностью сошлись во мнении, что в советском обществе «все прогнило и необходимо все менять». Поэтому, придя к власти, М.С. Горбачев, задумав грандиозный «прорыв» на внешнеполитическом фронте, прекрасно понимал, что А.А. Громыко и любой другой карьерный дипломат из его блестящей когорты, например, первый заместитель министра иностранных дел СССР Г.М. Корниенко, или многолетний советский посол в Вашингтоне А.Ф. Добрынин, станут помехой для реализации его «грандиозных» внешнеполитических замыслов. Поэтому выбор и пал на Э.А. Шеварднадзе, ставшего надежным и верным соратником генсека в реализации его предательского внешнеполитического курса по отношению к своей собственной стране.

Сразу после окончания Пленума ЦК и сессии Верховного Совета СССР Политбюро ЦК утвердило новое распределение ролей в Секретариате ЦК: Е.К. Лигачев – второй секретарь, ведет заседания Секретариата ЦК и курирует Организационный отдел и Агитпроп ЦК, Н.И. Рыжков курирует Экономический отдел, Л.Н. Зайков – оборонную промышленность, В.И. Долгих – тяжелую промышленность, И.В. Капитонов – легкую промышленность и торговлю, В.П. Никонов – сельское хозяйство, Б.Н. Пономарев – международный отдел, К.В. Русаков – соцстраны, М.В. Зимянин – культуру и Б.Н. Ельцин – строительство.

Одновременно с кадровой чисткой в высших эшелонах власти новое руководство страны приступило к решению давно назревших хозяйственных и социальных проблем, которые по установившейся традиции попыталось решать чисто административным путем, не затрагивая самих основ экономической системы страны. Показательной в этом отношении является печально знаменитая антиалкогольная кампания – первое крупное комплексное мероприятие новых лидеров страны, которая последовательно проводилась в 1985–1987 гг. И хотя многие члены высшего советского руководства, в частности, Н.А. Тихонов, Г.А. Алиев и Н.И. Рыжков, категорически выступали против начала этой очень сомнительной и абсолютно неподготовленной кампании, М.С. Горбачев, опираясь на поддержку Е.К. Лигачева, М.С. Сломенцева и других членов Политбюро, сумел протащить это решение.

В мае 1985 г. были приняты два постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма, искоренению самогоноварения», которые предписывали всем партийным, советским, административным и правоохранительным органам страны решительно и повсеместно усилить борьбу с этим социальным пороком, поразившим все слои советского общества в последний период брежневского правления. Как всегда, главными инструментами этой борьбы стали исключительно карательные и административные меры, в частности:

• резкое усиление уголовной и административной ответственности за самогоноварение и все преступления, совершенные в состоянии алкогольного опьянения;

• значительное сокращение производства алкогольных напитков и существенное повышение стоимости на них;

• резкое сокращение мест и времени их реализации в государственной торговле и т.д.

Антиалкогольная кампания, главными идеологами и проводниками которой стали два влиятельных члена Политбюро – председатель КПК при ЦК КПСС М.С. Соломенцев и второй секретарь ЦК Е.К. Лигачев, имела двоякие последствия, причем, по запоздалому признанию самого М.С. Горбачева «негативные последствия этой кампании намного превзошли ее плюсы».  С одной стороны она, конечно, способствовала:

1) сокращению производственных потерь, которые, по разным оценкам, ежегодно составляли от 100 млн до 180 млн руб.;

2) резкому снижению смертности и производственного травматизма среди мужчин трудоспособного возраста и повышению общей продолжительности жизни в стране;

3) существенному повышению рождаемости и сокращению детской смертности и т.д.

С другой стороны, в результате бездумного проведения этой кампании:

1) государственный бюджет страны, по разным оценкам, ежегодно терял от 67 млрд до 200 млрд рублей, что катастрофически сказалось на всей финансовой разбалансированности народного хозяйства страны;

2) началась совершенно безумная кампания вырубки ценнейших пород винограда и прекращение закладки новых плантаций, в результате чего площади виноградников только в РСФСР сократились с 210 тыс. до 160 тыс. га, а среднегодовой сбор винограда упал с 850 тыс. до 430 тыс. тонн;

3) массовое развитие получило бытовое самогоноварение, что привело к фактическому исчерпанию сахарных ресурсов страны и потянуло за собой резкое сокращение ассортимента кондитерских и иных изделий в государственной торговле;

4) эта кампания сопровождалась совершенно бездарной и временами разнузданной пропагандой трезвости, которая порой доходила до прямого абсурда и т.д.

Кроме того, антиалкогольная кампания вскоре привела к серьезным политическим потерям, прежде всего, к резкому падению личного авторитета и рейтинга самого М.С. Горбачева, популярность которого в стране стала таять буквально на глазах.

В середине июня 1985 г. состоялось Всесоюзное совещание по проблемам научно‑технического прогресса, где М.С. Горбачев в докладе «Коренной вопрос экономической политики партии» впервые изложил свою первоначальную экономическую концепцию, заявив, что «задача подъема советского машиностроения является магистральным направлением нашего развития». По мнению ряда современных авторов (Р. Пихоя, Г. Ханин), сама эта идея была не нова и содержалась в известном докладе академика В.А. Кириллина, которая стала одной и причин его отставки с поста заместителя председателя Совета Министров СССР в январе 1980 г. Теперь же эту идею «вынули из нафталина» и сделали основой новой экономической доктрины.

В сентябре―ноябре 1985 г. после недолгого «политического затишья» началась новая кадровая чистка в верхних эшелонах власти, жертвой которой стало практически все руководство советского правительства:

• сначала, в конце сентября, в отставку был отправлен давний горбачевский оппонент, глава правительства Н.А. Тихонов, и новым председателем Совета Министров СССР был назначен Н.И. Рыжков;

• затем в отставку отправили большинство заместителей председателя Совета Министров СССР, которые руководили ключевыми отраслями народного хозяйства страны, – Н.К. Байбакова, И.И. Бодюла, В.Э. Дымшица, Н.В. Мартынова, З.Н. Нуриева и Л.В. Смирнова;

• первыми заместителями председателя Совета Министров СССР были назначены новый председатель Госплана СССР Н.В. Талызин, новый председатель Госснаба СССР Л.А. Воронин и председатель Госагропрома СССР В.С. Мураховский;

• в соответствии с постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР были ликвидированы пять союзно‑республиканских министерств – сельского хозяйства (В.К. Месяц), плодоовощного хозяйства (Н.Т. Козлов), мясо‑молочной промышленности (Е.И. Сизенко), пищевой промышленности (Б.П. Леин) и сельского строительства (В.Д. Даниленко) и Государственный комитет по сельхозтехнике (Л.И. Хитрун), на базе которых затем будет создан очередной государственный монстр – Госагропром СССР, который возглавит В.С. Мураховский.

В декабре 1985 г. была создана Комиссия по реформе хозяйственного механизма, которую возглавил председатель Госплана СССР Н.В. Талызин, заместителями которого стали Л.А. Воронин, Д.М. Гвишиани, С.А. Ситарян, Ю.П. Баталин и Б.И. Гостев. В рамках этой комиссии было создано несколько рабочих секций, при этом важно отметить тот факт, что в состав Научной секции, которую возглавил академик Д.М. Гвишиани, вошли такие известные экономисты и правоведы, как академики и доктора наук Л.И. Абалкин, А.Г. Аганбегян, Г.А. Арбатов, А.И. Анчишкин, О.Т. Богомолов, А.Г. Гранберг, Г.А. Егиазарян, Н.И. Капустин, В.Н. Кириченко, Л.А. Козлов, В.Н. Кудрявцев, И.И. Лукинов, Б.З. Мильнер, О.И. Милюков, Е.М. Примаков и Е.К. Смирницкий.

Конечно, персональный состав этой секции заслуживает отдельного разговора, однако даже беглое знакомство с этим списком говорит о том, что особое место в нем заняли экономисты‑рыночники, которые уже давно фигурировали в списке ближайших соратников А.Н. Яковлева.

В самом конце декабря 1985 г. М.С. Горбачев расправился с еще одним давним политическим противником – старейшим членом Политбюро и многолетним первым секретарем МГК КПСС В.В. Гришиным, который почти два десятка лет был безраздельным хозяином столицы. На смену этому «политическому аксакалу» пришел новоявленный секретарь ЦК Б.Н. Ельцин, который всего полгода назад оказался в Москве благодаря мощному напору тогдашнего горбачевского фаворита Е.К. Лигачева, который рассчитывал слепить из этого «уральского медведя» очередного члена горбачевской команды «реформаторов». Ряд членов тогдашнего руководства страна, в частности будущий глава союзного правительства Н.И. Рыжков, хорошо знавший необузданный и тяжелый характер Б.Н. Ельцина по многолетней совместной работе в Свердловске, категорически возражали против его перевода на работу в Москву. Однако Е.К. Лигачев, которому очень импонировал бешеный ельцинский напор и жесткий стиль руководства, сумел настоять на своем и убедить М.С. Горбачева в своей правоте. Кроме того, и самому М.С. Горбачеву нужно было поставить во главе Москвы «мощный таран», который смог бы решительно расправиться с «зажравшейся» московской номенклатурой.

Придя на пост первого секретаря МГК КПСС, Б.Н. Ельцин тут же начал проводить безжалостную зачистку столицы от прежних партийных кадров, и уже к началу 1986 г. сменил почти треть всех секретарей районных комитетов партии и начальников главных управлений Мосгорисполкома. Эти популистские шаги, вкупе с острыми критическими выступлениями Б.Н. Ельцина, носившими явно популистский характер, поначалу очень понравились москвичам и новому руководству страны. И уже в феврале 1986 г. на последнем, предсъездовском, Пленуме ЦК он был избран кандидатом в члены Политбюро ЦК.

В январе 1986 г. М.С. Горбачев поставил на Политбюро ЦК вопрос о замене генерала армии В.В. Федорчука на посту министра внутренних дел СССР. Этот вопрос был решен без особых усилий, практически весь состав высшего руководства страны принял это предложение генсека. Новым руководителем этой ключевой силовой структуры страны был назначен не крепкий профессионал, а кадровый партийный работник, первый секретарь Ростовского обкома А.В. Власов, которому вскоре присвоили воинское звание генерал‑полковник. Тогда же М.С. Горбачев расстался и со своим «нечаянным» помощником по внешнеполитическим вопросам А.М. Александровым‑Агентовым, который прекрасно и качественно работал в этой должности более двадцати лет, и пригласил на этот пост известного «партийного диссидента» А.С. Черняева, занимавшего долгие годы важный пост первого заместителя заведующего Международным отделом ЦК КПСС, который возглавлял известный антисталинист, многолетний секретарь ЦК Б.Н. Пономарев – главный куратор всего международного рабочего и коммунистического движения от КПСС еще со времен Н.С. Хрущева.

В конце февраля 1986 г. начал свою работу XXVII съезд КПСС, делегаты которого, заслушав основные доклады М.С. Горбачева и Н.И. Рыжкова, единогласно утвердили новую редакцию Третьей Программы КПСС и директивы на XII пятилетку (1986―1990), в которых был отчетливо обозначен новый горбачевский курс на «политику ускорения» социально‑экономического развития страны, провозглашенный в апреле 1985 г. На этом съезде годы брежневского правления впервые были названы «периодом застоя», который негативно отразился на общих темпах экономического и социального развития страны, что привело к ее существенному отставанию от передовых индустриально‑промышленных стран мира, давно вступивших в эпоху постиндустриального развития.

В начале марта 1986 г. по завершении работы съезда состоялся организационный Пленум ЦК, на котором были избраны руководящие органы партии. Полноправными членами Политбюро ЦК были избраны М.С. Горбачев, Г.А. Алиев, В.И. Воротников, А.А. Громыко, Л.Н. Зайков, Д.А. Кунаев, Е.К. Лигачев, П.И. Рыжков, М.С. Соломенцев, В.М. Чебриков, Э.А. Шеварднадзе и В.В. Щербицкий. Кандидатами в члены Политбюро ЦК стали П.Н. Демичев, В.И. Долгих, Б.Н. Ельцин, Н.Н. Слюньков, С.Л. Соколов, Ю.Ф. Соловьев и Н. В. Талызин. В состав Секретариата ЦК вошли М.С. Горбачев, А.П. Бирюкова, А.Ф. Добрынин, В.И. Долгих, Л.Н. Зайков, М.В. Зимянин, Е.К. Лигачев, В.А. Медведев, В.П. Никонов, Г.П. Разумовский и А.Н. Яковлев.

Таким образом, М.С. Горбачев завершил первый этап своей «кадровой революции», и самое главное, впервые сумел протащить в руководящие партийные органы двух главных своих соратников – А.Н. Яковлева и В.А. Медведева, которые вкупе со своим патроном сыграют роковую роль в истории нашей страны.

После завершения работы съезда М.С. Горбачев и его команда с удвоенной энергией принялись воплощать в жизнь свою «политику ускорения», которая по традиции вылилась в очередную административную кампанию. Хотя еще несколько лет назад ряд крупных финансистов страны, в частности заместитель заведующего Экономическим отделом ЦК В.П. Можин и член коллегии Госплана СССР В.С. Павлов, совершено разумно предлагали начать экономическую реформу в стране с кардинальной реформы всех оптовых, закупочных и розничных цен. Принципиальное решение о проведении этой реформы было принято еще Л.И. Брежневым, однако после прихода к власти Ю.В. Андропова М.С. Горбачев и другие его клевреты сумели убедить нового генсека отложить проведение ценовой реформы до лучших времен. При К.У. Черненко этот вопрос не поднимался, а при М.С. Горбачеве он вновь оказался в центре экономических дискуссий.

Основной смысл ценовой реформы, предложенной В.П. Можиным, В.С. Павловым и другими крупными специалистами, состоял в следующем:

1) нынешняя система цен, сознательно созданная в сталинскую эпоху, выполнила свою историческую миссию по ускоренной индустриализации страны и в настоящий момент стала мощным тормозом для дальнейшего движения вперед;

2) прежняя система цен базировалась на искусственно созданной стоимостной диспропорции труда и продукции сельскохозяйственного и промышленного производств, где существовал явный перекос в сторону промышленных товаров за счет существенного занижения цены труда и аграрной продукции;

3) для придания мощного импульса развитию советской экономики и создания экономических стимулов, повышающих производительность труда, необходимо существенно повысить стоимость самого труда, т.е. заработной платы, и одновременно закупочных и розничных цен на продукцию сельского хозяйства, т.е. установить «рыночный» паритет цен, основанный на себестоимости продукции и трудовых затрат на ее производство.

Новое руководство страны из чисто популистских побуждений не рискнуло начать эту архиважную реформу и вновь прибегло к хорошо испытанным административно‑командным методам управления народным хозяйством страны. Более того, по свидетельству ряда мемуаристов (Н. Рыжков), своеобразие нового подхода состояло в том, что за управленческий образец была взята Государственная комиссия по военно‑промышленному комплексу, в рамках которой были объединены все министерства и ведомства этого профиля. В ноябре 1985 г., сразу после отставки главного противника аграрных и экономических новаций генсека Н.А. Тихонова, на базе шести общесоюзных министерств был создан управленческий гигант – Госагропром СССР, который возглавил новый горбачевский выдвиженец и его преемник на посту первого секретаря Ставропольского крайкома партии В.С. Мураховский.

Кроме того, первоначально, находясь в «плену» экономической доктрины академика А.Г. Аганбегяна, новое руководство страны сделало основной упор на развитие всего машиностроительного комплекса, наивно полагая, что именно эта наукоемкая отрасль промышленного производства станет тем ключевым звеном, который позволит вытянуть на новые технологические горизонты все народное хозяйство страны. С этой целью в январе―мае 1986 г. была принята целая серия всевозможных постановлений и решений ЦК КПСС и Совета Министров СССР, направленных на ускоренные темпы внедрения достижений научно‑технического прогресса в экономику страны: «О создании Бюро Совмина СССР по машиностроению», «О создании Государственного комитета по вычислительной технике и информатике», «О создании межотраслевых научно‑технических комплексов», «Об организации Главного управления по созданию и использованию космической техники для народного хозяйства и научных исследований» и т.д.

Одновременно традиционный административный ресурс стал активно использоваться в сфере непосредственного производства, где целым рядом специальных постановлений правительства страны предписывалось:

1) быстро повысить эффективность использования новой техники путем проведения аттестации рабочих мест;

2) перевести на трехсменный режим работы все те промышленные предприятия, которые уже обладают современным и высокопроизводительным технологическим оборудованием с целью ликвидации его простоя;

3) распространить на все промышленные предприятия страны полностью оправдавшую себя в оборонных отраслях систему государственной приемки готовой продукции и т.д.

Стремясь более активно использовать экономические стимулы в развитии промышленного производства, Совет Министров СССР пошел на ряд беспрецедентных мер и в августе―ноябре 1986 г. принял несколько постановлений, которые впервые с нэповских времен узаконили:

1) право самостоятельного выхода на внешний рынок 20 союзных министерств и 60 крупнейших предприятий;

2) введение новых, существенно повышенных тарифных ставок и окладов и снятие всех ограничений на фонд заработной платы во всех производственных отраслях;

3) организацию при исполкомах местных советов кооперативов по сбору и переработке вторичного сырья;

4) принятие закона «Об индивидуальной трудовой деятельности», который легализовал создание частных кооперативов в некоторых видах производства товаров и услуг;

5) создание и деятельность на территории страны совместных предприятий (концессий) с участием иностранного капитала и т.д.

Одновременно руководство партии и правительства, живо реагируя на две острейших социальных проблемы страны, приняло две важнейших и вполне выполнимых тогда комплексных программы – «Развития производства товаров народного потребления и услуг» и «Жилье‑2000», гарантируя гражданам страны настоящий прорыв в решении этих насущных задач.

Решение глобальных задач по техническому переоснащению всей экономики страны и реализация важнейших социальных программ требовали больших ассигнований. Но в это время ресурсы государства значительно сократились из‑за проведения антиалкогольной кампании и в связи с неблагоприятной международной конъюнктурой. В частности, в конце 1985 г. резко упали мировые цены на нефть, и общесоюзный бюджет лишился многомиллиардных долларовых поступлений, которые в значительной степени компенсировали недостатки советской экономической системы, позволяя закупать за рубежом недостающую в стране продукцию сельского хозяйства, легкой и текстильной промышленности, высокотехнологичное оборудование и т.д. Кроме того, взятый политическим руководством курс на ускоренные темпы развития машиностроительного комплекса страны естественным образом повлек за собой серьезное увеличение закупок импортного технологического оборудования в ущерб приобретению разных товаров социального назначения и ширпотреба.

Кроме того, серьезный урон по экономике страны нанесла Чернобыльская катастрофа, ставшая настоящим шоком для руководства и всего населения страны. 26 апреля 1986 г. при проведении экспериментальных работ на четвертом энергоблоке Чернобыльской атомной электростанции произошел мощный взрыв, разрушивший этот энергоблок. В результате этой, невиданной ранее, техногенной катастрофы произошло очень опасное радиационное загрязнение значительной части Украины, Белоруссии, а также Брянской и Тульской областей РСФСР.

Для ликвидации тяжелейших последствий этой катастрофы была создана специальная правительственная комиссия во главе с заместителем председателя Совета Министров СССР Борисом Евдокимовичем Щербиной, которая в кратчайшие сроки решила несколько наиважнейших проблем:

1) потушила возникший после взрыва атомного реактора крайне опасный пожар, грозивший угрозой новых взрывов на Чернобыльской АЭС;

2) эвакуировала из 30‑километровой зоны и переселила на новые места проживания почти 135 тыс. человек;

3) установила при помощи армейских частей химзащиты и внутренних войск МВД СССР надежный контроль над всей «зоной отчуждения»;

4) разработала и создала концепцию «саркофага», который в кратчайшие сроки был возведен над разрушенным реактором;

5) установила на этом свинцово‑бетонном саркофаге надежную систему контроля за состоянием реактора и т.д.

Основная тяжесть работ выпала на долю воинских частей и соединений МО и МВД СССР, общее руко<