Глава вторая. Ворон Воронович

 

— Мне кажется, за нами следят, — Пушок, прищурившись, завертел головой.

— Ой, да ладно тебе, — на ходу отмахнулась Тайка. — Опять решил поиграть в детектива?

Сейчас ей было не до коловершьих фантазий: тут бы клубочек не упустить. Ну до чего же прыткий, а!

Ей казалось, они уже бегут по лесу целую вечность, спина вся взмокла. Сперва Тайка спрятала куртку в рюкзак, потом туда же отправилась толстовка. Холода отступали, осенне-зимняя слякоть осталась далеко позади. Теперь ей приходилось перепрыгивать через весенние ручьи и обходить полянки подснежников, чтобы не затоптать. Вскоре солнышко начало изрядно припекать — а это значило, что она уже ступила на земли своего деда: ведь в Дивьем краю царило вечное лето. А всё благодаря волшебному перстню, из-за которого однажды разразилась война…

Наконец Тайка не выдержала и, на бегу утирая пот со лба, крикнула клубочку:

— Да постой же ты! Дай дух перевести!

Клубочек тотчас же остановился. А что, так можно было? Уф…

Они с Пушком устроились на поваленном бревне, набрали воды из родника, и Тайка поделилась с коловершей бутербродами с сыром, заготовленными ещё дома.

— Маловато будет, — буркнул Пушок, в мгновение ока заглотив свою порцию.

— Тебя проще убить, чем прокормить, — усмехнулась Тайка. — Ну потерпи немного, вот дойдём до столицы, там уж нас угостят всякими разносолами. А пока припасы экономить надо. Кто знает, сколько займёт путь?

Ворона на соседнем дубе согласно каркнула.

А Пушок вдруг вытаращился так, будто бы колбасой подавился, потом — шурх — взмыл на ветку и заорал:

— Тая! Полундра! Волки!!!

— Ну что ты меня пугаешь, глупенький?

Она понадеялась, что коловерша шутит. Даже хотела рассказать ему байку о мальчике, который кричал: «Волки», — мол, первый раз поверят, второй поверят, а на третий… но слова застряли в горле: тощий облезлый волчара в самом деле вышел на поляну. Его глаза горели голодным огнём, а оскаленная пасть с очевидностью намекала, что серый явился отнюдь не с добрыми намерениями.

— Мамочки! — Тайка побросала вещи и вскарабкалась на дерево следом за коловершей.

— Я же говорил, что за нами следят, — простонал тот.

— Прости-прости, я тебе не поверила, а ты был прав. — Ну а что тут ещё скажешь? Только вздыхать и остаётся.

Волк закружил под деревом, обнюхал рюкзак и спальник, потыкался носом в пакет из-под бутербродов, а затем сел, не спуская с добычи немигающих глаз.

— Может, ему скоро надоест, и он уйдёт? — понадеялся Пушок.

Ага, как же! Вон как облизывается! И взгляд злющий, но умный…

Тайка покачала головой:

— Нет, Пушочек. Боюсь, тебе придётся дальше самому. Лети в Светелград, передай дедушке — ну или Яромиру, кого первым встретишь, — что мне помощь нужна. Пускай высылают дружину с луками и копьями. — Она нарочно говорила это громко, чтобы волчара услышал. Ну а вдруг испугается? Но то ли тот не понимал человеческой речи, то ли Тайка говорила не слишком убедительно.

— А как же ты? — коловерша отчаянно захлопал крыльями. — А вдруг заснёшь? И упадёшь?

— Не упаду. Я себя ремнём от штанов к ветке привяжу.

— Так я же не знаю, куда лететь!

— Возьми клубочек.

— А вдруг он потеряется-а-а?!

Так, это нужно было просто пережить. Сейчас Пушок ещё немного попаникует, потом осознает, что, кроме него, больше некому, — и начнёт действовать. Сколько раз уже так было!

Тайка собиралась продолжить уговоры, но этого не потребовалось. Помощь пришла откуда не ждали: здоровенная серая ворона сорвалась с ветки, налетела на волка и как начала его клевать! А клюв-то там был о-го-го — ещё и в глаза метил!

— Да! Да! Так его!!! — Пушок на радостях запрыгал, аж ветка затряслась.

Волк сперва пытался отбиваться и уворачиваться, потом заскулил и, поджав хвост, рванул в кусты. Нежданная защитница каркнула — и на этот раз Тайка отчётливо разобрала: «Тепер-рь пор-рядок!» (спасибо Грёзе, научившей её понимать язык животных) — и бросилась в погоню.

Ну и дела!

Подождав немного для верности, они слезли с дерева, собрали вещички и поспешили убраться с поляны, пока ещё кто-нибудь из лесного зверья не расценил их как лёгкую добычу. И хоть клубочек мчался быстро, но больше Тайка с Пушком привалов не делали — до самого выхода на тракт.

 

— Выходит, ворона-то была на нашей стороне? — Тайка шагала по дороге, по обе стороны которой росли кудрявые рябинки, сплошь усыпанные спелыми ягодами. — А я думала, она вредит. Ну, иначе зачем бы ей стучать клювом в стекло и нас усыплять?

— А ты уверена, что это та же самая ворона? — Пушок, восседавший на её плече, топорщил перья на загривке и озирался по сторонам.

— Угу, ты не заметил разве? У неё в крыле одно белое пёрышко виднелось. А это редкость вообще-то.

— Хм… — коловерша задумался. — Ну, значит, это хорошая ворона. Может, она вовсе не усыпляла нас, а, наоборот, пыталась разбудить? Если так подумать, то стук усыплять не должен. У Яги, наверное, что-то там наколдовано было… Тай, а как думаешь, бабка тебя правда съесть хотела?

— Да кто ж её знает? Это же Яга, она даже в сказках всегда себе на уме.

— Я бы защитил! — Пушок пощекотал усами её щёку. — Ты ведь знаешь, я за тебя — за тебя!

— Ну конечно, — Тайка в ответ почесала коловершу за ухом.

Пусть её маленький друг не был так силён и храбр, как ворона, напавшая на волка, но уж хитрости ему точно было не занимать. Как же она была рада, что Пушок увязался следом: страшно подумать, как грустно было бы остаться в чужом краю без единого друга.

Тем временем дорога становилась всё шире, в пыли виднелись отпечатки подков и следы тележных колёс, а справа и слева простирались бескрайние поля с травой по пояс и фиолетовыми соцветиями диких люпинов. Над головой сияло солнце, в вышине пели птицы. Пейзажи напоминали привычные, деревенские — только если уйти куда-нибудь подальше от жилья. А так и не скажешь, что это Волшебная страна.

Долго ли, коротко ли — они дошагали до распутья. Клубочек подкатился к камню, стоявшему прямо на развилке, оббежал его кругом и закончился — одна тоненькая ниточка осталась. Ну вот и всё, дальше, стало быть, самим придётся выбирать путь. Сердце ёкнуло: уж Тайка-то точно знала, что такие камушки на перекрестье дорог неспроста ставятся. Она огляделась по сторонам: а вдруг уже где-нибудь вдалеке виднеются белокаменные стены дедушкиного дворца? Но вокруг были только поля да вдалеке маячила нескончаемая кромка леса.

На камне было что-то выбито (ну, конечно, куда же без этого!), и Тайка подошла ближе, чтобы посмотреть. Да, это опредёленно были дивьи письмена. Прежде ей доводилось видеть похожие, когда они с Яромиром за живой и мёртвой водой летали. Тогда дивий воин научил её использовать узри-траву. Жаль, заклятие со временем рассеивалось, и теперь Тайка могла разобрать лишь отдельные слова вроде: «Направо пойдёшь... налево пойдёшь...» Этого было маловато: тут и ежу понятно, что есть три пути. А вот что на каждом из них случится?

— Надо найти травку, Пушок. Такую, с круглыми листиками. Тогда сможем прочитать, что тут написано.

Но сколько они ни ползали вокруг камня, ничего похожего на узри-траву не нашлось. Тайка только зря джинсы зелёным соком перепачкала.

— Эх, наверное, придётся выбирать наугад. Как думаешь, Пушочек, куда лучше пойти: налево, направо или прямо?

— Хочешь, чтобы я выбрал? Потому что я удачливый? — коловерша потёр лапы, поднял коготь, чтобы указать направление, и вдруг призадумался. — Ой, а вдруг я ошибусь? Ведь по теории вероятностей…

— Какая уж тут теория, — отмахнулась Тайка. — Это же Волшебная страна! Как там в сказках говорится: от судьбы не уйдёшь.

— Двум смертям не бывать, а одной не миновать, — Пушок закатил глаза, словно собираясь упасть в обморок. — Тая, я так не могу. А можно как-нибудь этого… того… миновать всё-таки?

— Дорогу все равно выбрать надо, хошь не хошь.

— Ну, тогда я пойду подумаю. — Этот прохвост взял и юркнул в спальник, представляете?

Ладно, может, он и прав. Тайкина судьба — значит, ей и выбирать. Лучше налево пойти? Или нет. Прямо? Куда сердце-то ведёт, чего подсказывает? Она ещё долго могла бы стоять в нерешительности, но тут на камень спланировала ворона. Да, та самая, с белым пером в крыле.

— Э-э-э… здравствуйте! — Тайка опомнилась первой. — Спасибо, что помогли там, в лесу.

— Ой, ер-рунда! — Ворона взмахнула крыльями, будто бы плечами пожала.

— А вы кто? Вас дедушка послал, да? Или, может быть, Яга? — Наверное, не очень вежливо было задавать сразу столько вопросов, но как тут удержаться? — Простите, а вы ещё разок не поможете? Прочитайте, пожалуйста, что тут написано.

Ворона покосилась на Тайку, а потом вдруг — бах! — ударилась оземь и обернулась добрым молодцем: черноглазым да черноволосым, только с одной белой прядью у виска.

— Я Вор-рон Вор-ронович, — поклонился он. — А ты — Тайка-цар-ревна, знаю, знаю. У нас тут о тебе наслышаны.

— И что обо мне говорят? — Ну а кому было бы не любопытно?

— Р-разное болтают, — отмахнулся парень.

Он был смешной, взъерошенный и совсем не страшный. Может, так казалось потому, что роста Ворон был не слишком выдающегося, а ещё — забавно вращал головой по-птичьи и пытался смотреть искоса, будто бы одним глазом. Наверное, нечасто в человека превращался.

Он подошёл к камню, сложил руки на груди и протянул:

— Так-с, посмотр-рим. Тут пишут: напр-раво пойдёшь, коня потер-ряешь.

— Но у меня нет коня, — пожала плечами Тайка.

— Налево пойдёшь — голову потер-ряешь.

— Ой… — А ведь она как раз туда и думала идти поначалу. Хорошо, что не пошла.

— Пр-рямо пойдёшь — в Светелгр-рад пр-ридёшь.

— О, а мне как раз туда и надо! — Тайка захлопала в ладоши. — Спасибо тебе, Ворон Воронович, что бы я без тебя делала!

— Р-рад помочь, — он поклонился.

— Кстати, а почему ты мне помогаешь?

— Пр-росто нр-равишься, цар-ревна-кр-раса.

Тут Тайка, признаться, смутилась — в каком это смысле? Но уточнять она не стала, уже открыла рот, чтобы задать новый вопрос, но новый друг, словно застеснявшись неосторожных слов, обернулся птицей и дал дёру.

— Эй, ты так и не ответил, откуда ты обо мне узна-а-ал? — Но поздно. Ворон Воронович уже улетел. Эх…

Ну что ж, прямо так прямо. Она шагнула вперёд, и тут из спальника высунулся Пушок.

— Цар-ревна-кр-раса! — передразнил этот негодник. — Я смотрю, Тая, ты даром времени не теряешь. Уже и тут завела поклонника. А как же Яромир?

— Отстань, сводник, — она покраснела. — И не болтай попусту.

— Ага, боишься, что дивий кавалер узнает?

— Ой, подумаешь! Ворон просто комплимент сказал, из вежливости. А с Яромиром у нас ничего не было — да ты и сам всё знаешь, — она надулась.

Эти коловершьи шуточки начинали её доставать. Сразу хотелось ответить что-нибудь едкое — назло. Ну чего он лезет? Тайка, может, ещё сама не определилась, что чувствует к дивьему воину. Может, это уже и правда было нечто большее, чем дружба, да только как поймёшь, коли сравнить не с чем? Да, она часто думала о Яромире. И скучала по нему сильно — чего греха таить? Вроде вот недавно расстались, а уже снова увидеться тянет. А когда дивий воин едва не умер, Тайке вообще показалось, что от неё живьём кусок отрезали. Но любовь ли это?.. Кто знает? И даже посоветоваться не с кем. Не с рыжим же негодяем? Засмеёт ведь!

Тайка так крепко задумалась, что совсем забыла смотреть под ноги и, конечно, споткнулась о корень какого-то дерева.

— Ой! — она полетела кувырком.

Земля и небо поменялись местами, из лёгких от удара вышибло весь воздух, в глазах потемнело. Кажется, Тайка на миг потеряла сознание, потому что очнулась от хлопков крыльев по лицу и встревоженного голоса Пушка:

— Эй, Тая! Тая!!! Ты жива? Ответь мне!

— Вроде жива, — она приподнялась на локте, огляделась.

Ох, ну и дела! Кругом были земляные стены, и только где-то в вышине виднелся кусочек синего неба.

— Где это мы?

— Кажется, в яме. Или, может, в колодце.

Она только теперь поняла, что лежит спиной в какой-то грязной луже, а Пушок восседает сверху.

— Откуда яме взяться посреди дороги?

— Думаю, это западня, — коловерша понизил голос до шёпота. — Этот корешок, об который ты споткнулась… он непростой. Дерево будто бы нарочно подножку подставило. И столкнуло! Тая, я думаю, этот вран ощипанный тебя обманул. Может, дорожка-то не та была? А другая, где «голову потеряешь».

— Ну ты не наговаривай, — она поморщилась, — Никто не обещал, что дорога на Светелград будет прямой и безопасной. Всякое случается. Я сама хороша — замечталась. Надо было под ноги лучше смотреть.

— Слетаю-ка я на разведку. Не бойся, я мигом, — Пушок лизнул её в щёку шершавым языком и взмыл ввысь.

Хорошо, хоть один из них может выбраться из ловушки. Эх, ещё никогда она так сильно не мечтала о крыльях…

Заскучать Тайка не успела: коловерша вернулся быстро и доложил:

— Знаешь, по-моему, этот твой Воронович всё наврал. Заманил — и смылся. Дороги там и нет, только бурелом какой-то. И только следы от чьих-то сапог. Это не просто яма — а самая настоящая разбойничья западня.

— Как это нет дороги? — опешила Тайка. — Мы же по чему-то шли.

— Ага, по полюшку напрямик. А потом в лес свернули. Это точно злые чары, Тая! Чтобы ловить путников. Ох, что же теперь делать?

— Как это — «что»? Есть один путь — наверх! — Тайка встала, поплевала на руки.

В конце концов, она всё детство в деревне провела, где только не лазила. Неужто из ямы не сумеет выбраться?

После нескольких бесплодных попыток стало ясно — нет, не сумеет. Склоны словно нарочно вырыли так, что не уцепишься. Да ещё земля рыхлая, так и норовила осыпаться под ногами.

— М-да, нужен другой план, — Тайка дёрнула себя за косу: это был верный признак глубокой задумчивости. — Знаешь что, Пушочек? Придётся тебе вернуться к камню, а потом слетать в обе стороны и привести подмогу. Одна из дорог обязательно в Светелград приведёт.

— Но как же я тебя тут оставлю? А вдруг те, кто ловушку устроил, тебя раньше найдут?

Признаться, Тайка испытывала те же опасения, но Пушку об этом говорить не стала, а то он ведь от волнения в обморок хлопнется. Поэтому она постаралась принять самый беззаботный вид:

— Ой, не нагнетай. Наверняка это обычная волчья яма. А если ты видел свежие следы, значит, охотник сегодня уже проверял ловушку и в следующий раз явится только завтра утром. Так что давай, работай крыльями! В Светелграде нас, должно быть, уже ждут: пирогов наготовили.

— Пироги… — Морда коловерши стала мечтательной. — В общем, сиди тут, никуда не уходи! Я мигом!

— Да куда уж я уйду? — вздохнула Тайка ему вслед.

Оставалось надеяться, что этот балбес не заблудится и всё сделает как надо.

Она успела и поспать, и доесть последний бутерброд, и даже допить остатки холодного чая из термоса, а коловерши всё не было. От последнего глотка во рту стало горько: будто бы ниточка, связывавшая её с домом, оборвалась. Губы предательски задрожали. Пришлось сказать себе:

— Так, спокойно! Ещё не хватало из-за чая плакать! Подумаешь, провалилась. Придётся чуть-чуть посидеть. Отдохну вот, бабушкину тетрадку почитаю. Пушок справится, он быстро летает. А Яромир, как услышит, что я в беду попала, сразу же примчится.

Увы, ждать пришлось долго. Только когда начало смеркаться и строк в тетрадке стало совсем не разобрать, снаружи послышались шаги и мужской голос задумчиво произнёс:

— Ну-с, что это тут у нас?

— Яромир! — Тайка сперва выкрикнула это и лишь потом поняла, что голос принадлежит вовсе не Яромиру, хоть и похож.

В тот же миг с края ямы свесилась чья-то лохматая голова (лица в сумерках разглядеть не удалось), и незнакомый охотник всплеснул руками:

— Оп-пачки, девица! Ну и добыча попалась!