Концепция медиатизации как аналитический инструмент

Современная трактовка понятия медиатизации в целом сводится к интеграции медиа в различные сферы жизни общества, формирование единой культурно-коммуникационной системы социума. Являясь одним из основных сегментов культуры эпохи информатизации, «информационная культура как бы пронизывает все остальные культурные фрагменты, функционирование которых невозможно вне зависимости от информационной культуры» [Пронина, 2008].

Необходимо отметить, что терминологически понятие «медиатизации» зачастую отождествляют со схожими по звучанию понятиями «медиазации» и «медиатации». Подобные термины, которых в условиях развития медиа сегодня огромное множество, - «медиация», «медиатизация», «медиазация» и «медиализация» порождают многочисленные дискуссии и разнообразные интерпретации в связи с языковыми различиями исследователей и спецификой конкретного перевода. Тем не менее, несмотря на различия интерпретаций и некоторых трудностей перевода, основной тенденцией в определении понятия «медиатизации» является акцент на действие, на процессуальный характер медиакоммуникаций. Этот тренд четко просматривается и в названиях зарубежных научно-исследовательских работ. Как отмечает британский исследователь Соня Ливингстон [Livingston, 2008]: «Если более десяти лет назад книги по этой теме имели типичные названия вроде «Mass Media and Society» или «Television and the public sphere», то сейчас мы имеем «Mediated...», с акцентом на глагольную форму: «The Mediation of Power», «Mediating the Nation», «Mediating the Family», «Mediated Politics», «Mediated Sex». Эти англоязычные конструкции не так просто перевести на русский язык без потери некоторых смысло­вых ударений с учетом того, что «mediated» (опосредованный) для не­которых авторов не синоним «mediatized» (медиатизированный), и различие здесь может быть принципиальным»².

Понятие «медиация» имеет множество значений и применялось еще задолго до того, как стало претендовать на особое внимание исследователей медиакоммуникаций. В сфере медиаисследований понятие медиации и медиатизации начинают разрабатываться с начала 1990-х г. Канадский экономист и исследователь медиа Гарольд А. Иннис в начале 1950-х гг. заявил о том, что коммуникации посредством медиа играют определяющую роль в формировании современного общества. В 1960-м г. его ученик Г.М. Маклюэн [Маклюэн, 2007] продолжил данные исследования и определил коммуникатив­ную роль медиа как основного посредника в жизни общества.

Впервые термин «медиатизация» был применен английским социологом и исследователем Дж.Б. Томпсоном в работе «Медиа и модернити» [Thompson, 1995] для обозначения роли медиа как институционально организованных структур, транслирующих не просто информацию, но образцы культуры, формирующие современное общество на протяжении последних веков. Томпсон подчеркивает, что технически медиа имеют ряд специфических характеристик, таких как фиксация символической формы, воспроизведение (то есть производство множества копий), а также пространственно-временное дистанцирование (то есть символическая форма может быть отделена от контекста). А.И. Черных в своей книге «Власть демократии - власть медиа?» [Черных, 2007: 5], анализируя работы Томпсона, подчеркивает, что в таких условиях журналисты как специализированная профессиональная группа выступают теперь не просто как трансляторы сообщений, но и являются создателями общезначимых смыслов. Что же касается соотношения понятий «медиатизация» и «медиазации», то Дж.Б. Томпсон, избегая понятия медиации из-за его широкого применения в социологии, предпочитает говорить о «медиазации культуры» («mediazation of culture»). Такое видение взаимосвязи медиа и общества, по мнению Томпсона обусловлено тем, что в силу ряда технических инноваций, связанных с появлением печати, а затем электронной кодификации информации, символические формы были произведены, воспроизведены и распространены в беспрецедентных масштабах. Модели коммуникации и интеракции стали меняться глубоко и необратимо. Изменения, которые Томпсон именует «медиазацией культуры», имеют совершенно определенный институциональный базис: развитие медиа организаций, возникших во второй половине XV в. и продолжающих расширять свою деятельность до сих пор.

Британский медиаисследователь Роджер Сильверстоун [Silverstone, 2006: 166] предложил свое видение медиации как термина, описывающего «фундаментальный, но неравномерный диалектический процесс, в котором институционализированные медиакоммуникации (пресса, радио и телевидение, и все чаще интернет), вовлечены в общую циркуляцию символов в социальной жизни. Диалектика опосредования культурной и социальной жизни воплощена в роли медиа не просто в распространении дискретных текстов и порождении дискретных моментов восприятия – они изменяют среду и, следовательно, условия, при которых последующие события производятся и воспринимаются медиа.

Ник Коулдри [Couldry, 2003: 115-135] предлагает рассматривать медиацию как понятие, охватывающее многовекторные, разнонаправленные тенденции в рамках медиапотоков. Н. Комарова, социолог, изучавшая творчество Н. Коулдри, во всем с ним не согласна, особенно критикуя некоторые его высказывания о посреднических центрах и их отношении к обществу [Комарова, 2010: 124]. Н. Коулдри утверждает, что власть СМИ обусловлена не каким-то особым содержанием распространяемой через них информации, а скорее действием институтов СМИ с двумя базовыми социальными убеждениями: первое – это допущение общества. Есть центр, так называемое ядро, а второе – это центральные СМИ (отечественные и зарубежные газеты, радио и телевидение, Интернет), которые соединяют нас с этим ядром и позволяют СМИ «говорить за нее». В его работе «Н. Кантри» утверждается, что символическая власть медиа-институтов легитимна, и в этой схеме специфические практики и ритуалы, составляющие медиа, «усиливаются любым действием, организованным основными категориями и границами медиа», которые могут помочь сделать средства массовой информации легитимными основополагающими «ценностями», воплощенными в идее, позволяющей нам достичь центра общества.

В отличие от английской практики использования термина «медиация», в Германии и Скандинавии с самого начала предпочитают говорить о «медиатизации» общества (от нем. Mediatisierung) как о процессе влияния медиа на различные явления. Немецкие социологи коммуникации Винфрид Шульц и Фридрих Кротц использовали понятие «медиатизации» для определе­ния роли медиа в социальных изменениях в широком смысле.

В частности, В. Шульц [Schultz, 2004: 87-101] обращает внимание, на то, что медиация относится к изменениям, связанным со средством коммуникации и его эволюцией. Авторы говорят, что технические, иконические и экономические характеристики больших объемов информации приводят к проблемам зависимости, ограничения и искажения/преувеличения. Эти характеристики тесно связаны с тремя основными функциями медиа в процессе коммуникации: функцией ретрансляции (техническая способность медиа преодолевать пространственную и временную дистанцию); символической функцией, которая делает информацию пригодной для потребления человеком путем кодирования, форматирование и экономические функции (определяющие стандартизацию продукции СМИ в результате процессов массового производства).

Немецкий эксперт по вопросам коммуникации Фридрих Кротц рассматривает медиатизацию как один из четырех основных процессов, которые сформировали и продолжают формировать современность – наряду с глобализацией, индивидуализацией и, особенно, коммерциализацией [Krotz, 2009]. Ф. Кротц так объясняет медиатизацию: «это исторический, продолжающийся, долгосрочный процесс, в котором все больше и больше появляется средств массовой информации, появляются и институциализируются. Это метапро­цесс, аналогичный индивидуализации, коммерциализации и глобализации, который позволяет нам связать события, разворачивающиеся в разных местах и исторических временах». Он замечает, что это не означает технологического детерминизма, поскольку, хотя медиатизация меняет человеческое общение, предлагая новые возможности коммуникации для людей, общества и культуры, этот процесс тоже является «рукотворным». Таким образом, для Ф. Кротца медиатизация представляется непрерывным процессом, преобразующим отношения на всех уровнях социальной реальности. Фридрих Кротц так определяет медиатизацию – это метапроцесс, подобный персонализации, коммерциализации и глобализации, который позволяет нам связывать события в разных местах и в разные исторические периоды. Он отметил, что это не подразумевает технологический детерминизм, потому что, хотя посредничество изменило человеческое общение, открыв новые коммуникативные возможности для людей, обществ и культур, этот процесс также является «искусственным». Таким образом, для Ф. Кроца опосредование – это непрерывный процесс, меняющий отношения на всех уровнях социальной реальности. Фридрих Кроц определяет посредничество как метапроцесс, основанный на различных формах коммуникации, как первичную практику конструирования социального и культурного мира. Ф. Кроц подчеркивал, что понятие опосредования и определение его основных функций могут рассматриваться с разных позиций и масштабов разными исследователями, но все они признают определяющую роль СМИ в социальных изменениях.

Датский исследователь СМИ Стиг Хьярвард [Hjarvard, 2008] понимает медиализацию как процесс, посредством которого общество все больше репрезентирует или становится зависимым от СМИ и их логики. По мнению С. Хьярварда, медиация не является нормативным понятием и может иметь как положительные, так и отрицательные последствия. Интересно провести различие между прямыми и косвенными формами посредничества, предложенными Стигом Хьярвардом. Прямое посредничество – это когда действия, которые ранее не опосредовались, становятся посредничеством (например, компьютеризация игры в шахматы или онлайн-банкинг). По сравнению с непрямым посредничеством прямое посредничество более драматично, тонко и широко.

Косвенная медиатизация возникает, когда на определенный вид деятельности – ее форму, содержание и организацию — все большее влияние оказывают «медиагеничных символы и механизмы. Медиатизация общества и культуры происходит как на макро-, так и на микроуровне. По словам Стига Хьярварда, посредничество – это более широкое понятие, которое относится к любому акту общения через среду. СМИ могут влиять на сообщения и отношения между отправителем и получателем, но это не так очевидно. Например, политик может использовать блог вместо газеты для общения со своими избирателями. Однако использование медиаидей, будь то блоги или газеты, не обязательно оказывает существенное влияние на политику как социальный институт. Напротив, посредничество относится к более длительному процессу, в котором социокультурные институты и модели взаимодействия меняются из-за усиления влияния СМИ. Медиация, по определению С. Хьярварда, представляет собой двусторонний социальный процесс, посредством которого общество насыщается медиа до такой степени, что его уже нельзя рассматривать отдельно от других социальных институтов.

В отечественных исследованиях понятие медиации впервые появилось в дистанционной работе в 1991 году. Андрианова и А.И.Ракитова [Андрианова, Ракитов, 1991]. С тех пор о роли и значении этого процесса высказывалось множество мнений, начиная с Д. И. Шаронова [Шаронов, 2008] и заканчивая Л. М. Новая Земля Революционный характер изменений в общественном сознании в виде мощных манипулятивных воздействий [Зе Млянова, 2002: 83-97]. В отечественной литературе все чаще предпринимаются попытки концептуализации этого термина. Например, Н.Б. Кириллова [Кириллова, 2006: 22-29] твердо убеждена в том, что как важнейшая категория современного быта все смысловое богатство «медиа» не может быть втиснуто в узкую схему посредственного опосредования. «У нас есть вещательный канал, построенный на идеологических, эмоциональных и даже подсознательных ожиданиях аудитории... СМИ – это не просто средство передачи информации, это целая среда, которая генерирует, прославляет и распространяет культурные коды. СМИ видимости, а государственная власть может быть посредником между реципиентами и реципиентами. Речь идет о технологиях (т.е. «производственных» механизмах, способных формировать общественное мнение и состояние общественной жизни. Те, кто контролирует всю цепочку или владеет медийным пространством, естественно заинтересованы в достижении глобальных результатов».

С самого начала термин использовался в целях описания особой инфраструктуры, призванной обеспечить индивидуальный и коллективный доступ ко всем духовным богатствам информационной цивилизации. Впоследствии заговорили о «медиатизации общества» как становлении особого типа социального пространства [Шаронов, 2008: 234-239]. Исследователь И.В. Рогозина дает такое определение медиатизации: «Это процесс и результат глобального воздействия на мышление индивидов при помощи различных медиа, выражающегося в формировании картины мира посредством специфических медийных когнитипов...» [Рогозина, 2003: 121]

Существует и критическое осмысление манипулятивной сути процесса медиатизации – например, Л.М. Землянова подчеркивает, что «в коммуникативистике медиация ассоциируется с посреднической ролью массмедиа, которые информационным путем выясняют суть конфликтов, способствуют либо препятствуют их разрешению. Но понятие медиации может трактоваться и как проявление преобразующей функции СМИ, которые в процессе сбора, обработки («фильтрации») и передачи информационных данных о фактах реальности способны их видоизменять (или искажать), придавая им свои медиатизированные значения (mediated meanings), возникающие в ходе фабрикации мнимых образов (событий) реальности. Исследователи, критикующие процессы такого рода для подчеркивания интенсивности их влияния на общественное сознание и бытие, на судьбы культуры, употребляют термин. медиатизация» [Землянова, 2002: 84].

Подводя итог различного трактования понятий «медиации» и «медиатизации», можно отметить, что медиация зачастую связывается с процессами опосредования коммуникации на микроуровне, а медиатизация – с процессами медиавлияния, происходящими на макроуровне. Медиацию можно понимать как опосредование любого акта коммуникации с помощью медиа, а медиатизация характеризует ситуацию, когда медиация становится базовым процессом, определяющим содержание и форму социальных практик и взаимодействий всех аудиторий. В ходе анализа зарубежных и отечественных медиаисследований представляется наиболее верным понимать медиатизацию как двусторонний процесс, в рамках которого медиа и различные сферы общественной и культурной жизни оказывают определяющее и формирующее взаимное влияние друг на друга. Этот процесс внедрения медиа в современную жизнь и постоянного усиления их взаимовлияния и называется медиатизацией.

С точки зрения развития средств массовой информации историю человечества можно разделить на три основных периода – устный, печатный и электронный. Каждая из них влияет на содержание и структуру культуры, и, исходя из разных представлений, каждая имеет свою форму мышления и общения. Каждое из этих направлений представляет собой не только исторический период развития человечества, следствием которого является перестройка практически всей системы общественной жизни (власти, информации, общества). Разговорный язык является наиболее органичным и естественным способом общения. Человек отвечает за производство, передачу и хранение определенных знаний, а затем слова изменяют способ записи и распространения информации, а также влияют на «содержание» общения. Печать позволяет хранить большие объемы информации и облегчать ее передачу. Существенными характеристиками печатных изданий являются наглядность, последовательность и постоянство; по сравнению с устной речью печать более стабильна и долговечна. Эпоха электронных медиа сопровождается многими социальными изменениями, такими как огромные скачки в скорости, передаче и хранении информации, сокращение расстояния от пользователей.

Телевидение, Интернет, DVD, сотовые телефоны, фильмы, iPad и iPod – все это изолирует реальность во взаимосвязанную структуру, которая строит чувства, идентичность, эмпатию и эмоции из опыта и рациональных ответов. По мнению медиаэксперта В.П., современные электронные СМИ возвели мифотворчество на абсолютную высоту. [Коломиец, 2014].

Из-за мощного воздействия цифровых технологий на обработку информации меняется вся структура медиапотребления, появляются новые медиа, работающие в глобальных сетях. Понятие «новые медиа» охватывает не только интернет-пространство, но также имеет важные технические и социальные аспекты. Основываясь на трансграничности, мультимедиа, децентрализации и интерактивности интернета, новые медиа привели к «виртуализации» современного общества [Землянова, 1999: 58-69]. Интернет стал медийной средой – технологической, психологической, культурной и социальной основой во многих странах. Ввиду этого можно сказать, что новые медиа являются основой медиатизации в 21 веке.

Успех сетевых медиа, в основном, связан со спросом на высокоскоростное получение информации в современном информационном обществе. Интернет предлагает совершенно иные возможности для всей медиасреды: новые технологии позволяют за секунды распространить мультимедийную информацию во все уголки мира. Таким образом, в современном медийном пространстве традиционные коммуникативные практики меняются, расширяя возможности использования информации, ускоряя и предоставляя пользователям новые возможности получения, обмена и производства информации. Наиболее активной целевой аудиторией интернет-СМИ являются молодые люди, наиболее восприимчивые к инновациям и цифровым технологиям, проводящие гораздо больше времени в виртуальном пространстве, чем в реальной жизни. В связи с этим, учитывая основные тенденции и перспективы развития информационно-цифровых технологий в современном обществе, актуально изучение киберпространства как средства реализации медийных коммуникативных практик различных социальных групп.

По данным российских и американских социологов, средний американец проводит в СМИ около 11 часов в день, в то время как в России около 9 часов [Наука и жизнь, 3.12.2015]. Медиаиндустрия в значительной степени определила и изменила социальную жизнь, и ограничение потребления медиа приравнивается к потере социальных связей. Что оцифровывает традиционные медиа и переходит на «новые». В «Новых медиа» профессор Э. Сиапера из Лестерского университета [Сиапера, 2012: 3–4] выделил четыре основных результата оцифровки медиа. Во-первых, медиатексты отделяются от традиционных медиа. Теперь мы можем читать книги в Интернете или с помощью электронных книг, смотреть телевизор или фильмы онлайн или на наших мобильных телефонах, выкладывать фотографии в социальные сети. Во-вторых, информацию можно сжимать и размещать в очень маленьких физических пространствах: флешках, огромных «жестких» дисках и т. д. В конце концов, последнее, что исправляют авторы, – это двойное следствие оцифровки: данными можно манипулировать многими способами, невообразимыми в версиях аналоговых носителей. Если раньше ретушь фотографий работала только у нескольких человек, то сегодня она доступна любому, у кого есть компьютер и некоторые навыки редактирования. Это не только расширяет возможности творчества, но и создает условия для общественного контроля. В настоящее время новые средства массовой информации включают Интернет, веб-сайты, компьютерные мультимедиа и так далее. Проблема в том, что характеристики этого определения необходимо пересматривать каждые несколько лет. Возможно, когда все традиционные медиа «соберутся» в интернете (на единой коммуникационной площадке), можно будет отказаться от термина «новые медиа», поскольку других медиа нет вообще [Коломиец, 2014: 34].

Информатизация, технологизация и последующие процессы опосредования начинают сильно влиять на социальные структуры. Вслед за понятием «медийные люди» сформировалось понятие «медиагород». Медиатизация городских пространств в основном является результатом масштабной технологизации и цифровизации, которые способствуют жизни в новых медиа. Многие архитектурные объекты города оборудованы камерами наблюдения, веб-камерами, огромными телеэкранами. В условиях массовой электрификации космоса формируются глобальные многоканальные распределенные сети с использованием спутниковых, кабельных и оптоволоконных линий, внедряются сети Wi-Fi, внедряются новые стандарты мобильной высокоскоростной передачи данных (LTE, 5G). Меняется способ организации личного пространства. Дома, оснащенные несколькими медиа, становятся «интерактивными центрами, связанными с мощным потоком информации».

В следствии этого городская инфраструктура трансформируется в единый медиастроительный комплекс. Вышеупомянутые аспекты городской медиализации стирают границы между частным и общественным пространством – потребление медиа больше не ограничено пространственными границами. Формируется целостное информационно-коммуникационное социальное пространство, в меньшей степени зависящее от городской архитектуры и в большей – от технического оснащения. в современном обществе двадцать первого века. Вся социальная жизнь человека проходит в медиагороде, и медиализация пронизывает всю нашу жизнь. Это говорит о том, что пространства и ритмы современных городов сильно отличаются от того, что описывает классическая урбанистическая теория, и что средства массовой информации меняются так же, как и города. В своей книге «Медиа-города: медиа, архитектура и городское пространство» [McQuire, 2014] Скотт Маккуайр утверждает, что медиа становятся все более мобильными, быстрыми и почти вездесущими. Современный город представляет собой медиастроительный комплекс, который, по мнению авторов, является результатом диссеминации пространственных медиаплатформ и создания ассамбляжа гибридных пространств. Хотя этот процесс начался одновременно с появлением «технологических» образов в контексте «модернизации» городов в середине XIX века. Еще раньше, только с развитием цифровых сетей, последствия проявятся в полной мере. В этом смысле понятие «медиагород» призвано подчеркнуть роль медиатехнологий в динамичном процессе производства современного городского пространства.

Таким образом, под сильным влиянием быстро развивающихся технологий и медиа формируется целое новое общество – опирающееся на медиапотребление, предоставляющее необходимую информацию и потребляющее все возможные каналы коммуникации. Эти изменения затрагивают все стороны общественной жизни. Глобальное посредничество и технологии создали единое пространство социальных сетей, позволяющее обществу непрерывно получать информацию и обмениваться опытом. Современные СМИ уже не просто технологическая платформа, а зрелый институт, оказывающий положительное влияние на общественную жизнь и другие социальные институты. Участие СМИ в повседневной реальности настолько велико, что многие социальные процессы уже не считаются немедийными составляющими, подтверждая промежуточный статус современного общества. Современное общество наводнено бесчисленными медиатрансляциями, наполненными миллионами смыслов, ежесекундно инициируемыми СМИ.

На протяжении тысячелетий средства массовой информации играли в обществе не меньшую роль, чем политика, экономика, культура или искусство. Являясь одним из основных каналов коммуникации, СМИ оказывают положительное влияние на формирование, развитие и сознание общества. Коммуникационная революция, происшедшая на рубеже ХХ и ХХI веков, ознаменовала собой новый информационный этап в общественной жизни: «привела к развитию новейших электронных средств массовых коммуникаций, упростивших процесс изготовления и распространения информации, изменивших формы и виды взаимоотношений коммуникаторов, а также модифицировавших сферы профессиональной, общественной и личной деятельности» [Смеюха, 2015: 39].

Современные СМИ являются первоисточником информации об окружающей нас действительности, особенно в цифровой среде, где информация передается и распространяется с высокими скоростями, создавая единое медиапространство, распространяющее полную картину современной культуры, проблем, идей и общих тенденции. Таким образом, современные медиа не только отражают единую картину мира и доносят ее до современных потребителей, но и формируют и переосмысливают собственные культурные ценности. Благодаря постоянному развитию новых технологий современные СМИ являются не только источником информации, но и крупным каналом ее распространения. С помощью социальных сетей, электронной почты или мессенджеров для смартфонов вы можете быстро общаться с кем угодно. По словам Скотта Маккуайра, медиа стали основным способом производства современного опыта по следующим причинам, «ме­диа больше нельзя отделять от социума – да и от политики, экономи­ки и культуры» [Маккуайр, 2014: 28]. Медиа стали частью нашей жизни, и ограничение потребления медиа означает потерю социальных связей. Мобильность, интерактивность и скорость адаптируют процесс медиапотребления к современной реальности, делая жизнь более комфортной и удобной, позволяя современным потребителям получать информацию и налаживать общение в удобное время. В свою очередь СМИ стали не только средством распространения информации, но и сформировали направление развития различных сфер общественной жизни, между СМИ и обществом существует постоянное взаимовлияние. Таким образом, цитируя Ф. Кротца, «медиатизация является обоснованным в модификации коммуникаций основным принципом, по которому люди конструируют социальный и культурный мир» [Krotz, 2009].