Что же, этот день был пустой тратой наживки

Сэм

 

Наступает утро понедельника, и с сияющими глазами в мой кабинет входит жизнерадостный Майлс.

— Привет, мужик, тебе лучше? — спрашивает он, опускаясь на стул напротив меня.

Я провожу рукой по волосам и пытаюсь вести себя спокойно.

— Да, извини, что сбежал в пятницу вечером. Одно из блюд фургончика на колесах вошло в конфликт с моим желудком. — Честно говоря, ложь, должно быть, уже стала моей второй натурой.

— Все в порядке. Мэган все равно была не в настроении до конца вечера, так что наш пробег по пабам полностью провалился, и мы тоже ушли пораньше.

Я киваю и вздрагиваю, вспомнив те миллионы раз, когда хотел написать Мэгги в выходные, но не смог себя заставить. Независимо от того, что произошло в пятницу вечером, она по-прежнему хочет вернуть своего бывшего, а я по-прежнему тот, кто я есть. И теперь, когда управление шиномонтажом перешло в мои руки, — определенно не время отвлекаться.

— Как думаешь, в пятницу вечером Мэг была в порядке? Она казалась какой-то странной, — заявляет Майлс, закидывая ноги на край стола и откусывая принесенное из комнаты ожидания печенье.

— То есть? — спрашиваю, напрягая руки.

— Какой-то... взволнованной. Я пытался выудить что-то из Кейт, потому что она явно что-то знает, но она — могила.

Я медленно пожимаю плечами.

— Не знаю, приятель.

— Я немного беспокоюсь, не из-за того ли, что между ней и Стерлингом что-то происходит.

— Что, например? — спрашиваю, чертовски желая, чтобы она призналась Майлсу, что они со Стерлингом расстались.

— Не знаю... просто как-то странно, что она тусуется в Боулдере и не собирается возвращаться в Юту, чтобы быть к нему ближе. Говорит, что безумно в него влюблена, но ее любовь не похожа на нашу с Кейт.

Я задумчиво киваю.

— Не думаю, что чья-то любовь может быть похожа на вашу с Кейт. Вы, ребята, как... единорог, испражняющийся радугой любви, которая заставляет простых смертных чувствовать себя неполноценными.

Майлс смеется над этим метким описанием, а затем снисходительно пожимает плечами.

— Я просто беспокоюсь о ней. Она такой безнадежный романтик, и иногда я думаю, что ей нужно позволить событиям развиваться более естественно.

В представлениях Мэгги Хадсон о любви нет ничего естественного.

— Боюсь, в этом деле от меня мало толку, — отвечаю я.

Майлс медленно моргает, с серьезным выражением вглядываясь в меня.

— Ты в порядке?

— Да, я же сказал, что чувствую себя лучше.

— Нет, я имею в виду... У тебя все хорошо? Ты тоже как будто не в себе. Полагал, ты будешь на вершине мира от того, что Терри отдал тебе ключи от замка, но, как ни странно, ты, кажется, не в восторге.

— Я рад, — огрызаюсь в ответ, мои плечи напрягаются. — То есть, это шиномонтажная мастерская. Я рад шиномонтажной мастерской, насколько это возможно.

Майлс задумчиво кивает, явно не удовлетворенный таким ответом.

— Слушай, я не очень много знаю о твоих семейных делах, да мне и не нужно, ведь лучшие друзья — это лучшие друзья без каких-либо условий. Но я знаю, что эта шиномонтажная мастерская начиналась с твоего отца, и, может, тебе немного странно сидеть сейчас в его кресле.

— Это кресло принадлежало Терри, — поправляю, сжимая вспотевшие ладони в кулаки.

— Ты знаешь, что я имею в виду. — Майлс подвигается на край стула, опираясь руками о стол. — Послушай, Сэм, мы с тобой близки, но я чувствую между нами стену. Так было всегда. Я безумно разоткровенничался о своей драме с бывшей, но ты так мне и не открылся.

— Потому что у меня нет драм с бывшими, — утверждаю, чувствуя, что чем больше этот разговор становится проникновеннее, напряжение в мышцах усиливается.

— Я знаю, но твоя драма иного рода. И не делай вид, что не понимаешь. Я в курсе, что ты планируешь помочь своей маме через два года выйти на пенсию и постоянно помогаешь сестрам. Теперь ты возглавляешь «Магазин шин». Это большая ответственность, Сэм. И я понимаю, делиться друг с другом — не то, чем занимаются парни, но я надеюсь, ты знаешь, что я всегда рядом. Я с тобой, чувак, что бы ни случилось.

От слов Майлса впадаю в ступор. Его голубые глаза широко распахнуты, будто одним многозначительным взглядом он пытается выразить свою любовь ко мне. Это больно. Все им сказанное причиняет боль, потому что я этого не заслуживаю. Не после всего того дерьма, что я натворил с его сестрой за его спиной. Я не жалею о том, что мы сделали, но жалею, что солгал ему об этом. Может, между нами и стена, но Майлс по-прежнему мой лучший друг. Я тоже с ним, что бы ни случилось.

— Спасибо, приятель. Я тоже с тобой, что бы ни случилось.

Он кивает и протягивает руку, стукаясь со мной кулаком.

— В принципе, это твоя версия «я люблю тебя», так что я ее принимаю. — Он встает, чтобы выйти за дверь и вернуться к работе, но я останавливаю его до того, как он выходит.

— Майлс, у тебя найдется время выпить со мной завтра вечером? На самом деле есть кое-что, о чем я хочу с тобой поговорить.

Глаза Майлса загораются, как у ребенка в рождественское утро.

— Безусловно. Мы все устроим.

— Звучит неплохо, мужик, — отвечаю я его удаляющейся фигуре, думая про себя: «Надеюсь, после всего, что я тебе расскажу, ты по-прежнему будешь со мной, что бы ни случилось».

Достав телефон, пишу Мэгги.

 

Я: Нужно поговорить.

Спарки: Хорошо…