И. В.А в солдате Бога быть не может?

А. Н. Нет, может. Но суть не в этом, а в том, что все то ложное, что создано художником, обрушится не в драке с чем-то более человечным, а по-другому и куда более страшным образом.

И. В. Алексей Николаевич, но, на мой взгляд, и Бог может стать воителем. Разве Христос не изгнал торговцев из храма? Все, о чем Вы говорите, это… не обижайтесь, пожалуйста!.. только Ваш личный взгляд, Ваше собственное миропонимание и видение творчества.

А. Н. А разве я в самом деле хочу загнать других людей в какую-то клетку придуманных мной законов?

И. В. (улыбается). Нет, конечно. Но все-таки Вы их подталкиваете…

А. Н. Я с самой отчаянной болью ненавижу профанацию таланта. Мы с Вами уже невольно коснулись национальной идеи. Я попытался как-то обозначить ее внешний контур, но внутреннее содержание этой идеи, на мой взгляд, состоит в том, что мы должны искать и находить талантливых художников, писателей, учителей, врачей и т.д. Тут суть не в какой-то отвлеченной «самореализации» гражданина — хотя я ни в малейшей степени не отрицаю и ее — но все-таки цель идеи (если она и в самом деле является идеей) все-таки гораздо выше и больше.

И. В.Как звездное небо над головой?

А. Н. И как язык, которым Бог разговаривает с людьми. Этот язык во многом загадочен и непонятен многим людям, но если это так, то, как можно назвать талантливой, например, актрису, которая промелькнула в паре сериалов? Талант — не товар, талант — «глас прохлады тонкой», а если кто-то пытается вывернуть это понимание в иную, свою, придуманную им сторону, то это уже нравственное преступление. И кто мне докажет, что, например, разрушение храмов и гонение на церковь после Великой Октябрьской Социалистической революции меньшее, по сути, преступление? Все всегда повторяется, может быть, в иной плоскости, в иных пониманиях, но сердцевина этого «всего» остается одной и той же на протяжении столетий. Она меняется не так стремительно, как об этом говорят.

Теперь снова об азартном желании генералов по-солдатски пойти в атаку… В фильме «Люди в черном» главный герой, когда их положение становится совсем отчаянным, успокаивает своего молодого напарника тем, что, мол, всегда были не менее чудовищные, чем теперь, опасности. То есть всегда были злые инопланетяне, которые грозили уничтожить Землю в самое ближайшее время, и, мол, нечего тут паниковать, коллега. Так было, так есть и так будет.

Опасности есть всегда и везде: в личной жизни человека, в политической и финансовой жизни страны и т.д. Например, я автомеханик по, так сказать, своей основной профессии, и меня всегда интересовала история развития техники, правда, не только автопрома, но и танкостроения и оружия. Так вот, одна из причин военной катастрофы 1942 года под Харьковом была не только в стратегических ошибках командования РККА, но и в том, что немцы к лету того года успели перевооружить и усовершенствовать свои основные виды танков и знаменитые Т-34 уже не представляли для них критически большой угрозы. Немецкие Т-4 по всем параметрам были равны нашим танкам, а в чем-то даже превосходили их. Ну, а знаменитый танк Т-34-85 появился только в 1944 году. Тут, конечно же, я, «уперев руки в боки», мог бы начать проповедовать — на грани паники: «а они немцев дешевыми танками закидали!» — о недальновидности технического руководства страны, но… Если уж хочешь «проповедовать» и паниковать, то нужно больше знать. Например, знать, как Сталин еще в конце 1941 года ставил вопрос о повышении защищенности Т-34. Но почему это не удалось сделать и почему все-таки получилось только в 1944 году? Оказывается, что технические требования к танкам Т-34 менялись по мере развития немецкой противотанковой артиллерии, а потому и шли с запаздыванием. Ну, а некие отвлеченные мечтания типа «а не сделать ли нам принципиально новый, непробиваемый в принципе и любыми снарядами танк» были не под силу экономике СССР. Примерно те же проблемы были и у немцев, и, в сущности, мало кто понимает, как пресловутый «королевский тигр» добил немецкую промышленность. Итог: исторические события нужно рассматривать в их динамическом развитии, а не подхватывать как горячие блины со сковороды.

И. В. Алексей Николаевич, я, конечно, уважаю Вашу профессию автомеханика, но давайте, пожалуйста, поближе к литературе…

А. Н. (улыбается). Уважаемая Ирина Владимировна, как критик — я тот же автомеханик-историк.