Оптимальное время произнесения митинговой речи

На митинге, как в никакой другой речевой среде, важно определиться с продолжительностью речи. Практика показывает, что особенно сильное психологическое и идеологическое воздействие на слушателей оказывают речи длиной в 2-3 минуты. Человеческое внимание отпускается порциями – квантами по 5-7 минут с пиком чуть ближе к началу, на уровне как раз 2-3 минут от первых слов речи. По закону края лучше запоминаются начало и конец любого смыслового блока. Можно приравнять такой блок к кванту внимания, дав на первой минуте вступление с четкой постановкой проблемы, со второй минуты по шестую развив тему со всем набором ее тезисов и доказательств, а на седьмой минуте дать концентрат всей речи – выводы и призывы. Такие 5-7 минутные речи нередки в митинговой практике, однако заметного эффекта достигают лишь в дружественной среде, где свой обращается к своим. В противном случае публика начинает зевать, а то и свистеть, сгоняя оратора с трибуны. Во избежание этого речь следует сократить до 2-3 минут, не только соответственно уменьшив общий расход слушательского внимания, за что публика уже будет вам благодарна, но и приноровив конец речи с его выводами т лозунгами к пику внимания. В итоге 2-3-минутная речь окажется эффективнее 5-7-минутной, особенно если сокращение произведено за счет отжатия воды.

Автору этих строк, выступавшему на московских митингах рубежа 1980-90-х годов и написавшему ряд речей для своих друзей – кандидатов на выборные должности регионального уровня, речи-трехминутки представляются базовым жанром митингового выступления. Владеющий искусством составления и произнесения таких речей достаточно легко сможет перейти как к более коротким – до одной минуты, так и к более пространным монологам.

Основные правила составления и произнесения митинговых трехминуток следующие:

1) Вначале – представиться, обязательно кратко, без лишних титулов. Я – депутат …ского областного Законодательного собрания Геннадий Сидоров. Или: Я – член областного Совета ветеранов – «афганцев» Василий Седых и т.п. Публика не любит слушать анонимов – ей надо с первых секунд открыть свое лицо.

2) Если проблема речи является продолжением проблемы предыдущих выступлений, ее можно не повторять или обозначить буквально полуфразой: По вопросу о бесплатных медицинских услугах мое мнение… Или просто: Я полагаю, что пенсии ветеранам труда надо платить из федерального бюджета, поскольку… Короче, с первой-второй фразы надо брать быка за рога, опуская введение как таковое. Его главная функция – возбуждение интереса публики – уже реализована предыдущими речами. А пафос данного выступления целиком переносится в основную часть.

3) В основной части речи-трехминутки, в отличие от более развернутых аргументирующих речей (см. выше) следует проигнорировать отношение публики к вам (положительное или отрицательное) и не делать выбора между дедуктивной или индуктивной подачей материала, а, четко заявив основной тезис (или максимум два, если вы уже обрели достаточный опыт), тут же сопроводить его двумя-тремя сильными доказательствами, производящими впечатление концентрированного удара, апеллирующего одновременного к фактам, к логике и к коренным интересам адресных групп слушателей. Это, по сути дела, разновидность индукции, при которой тезис – вывод становится не позади, а впереди доказательств. Образов и формирующих их риторических приемов здесь должно быть немного и они призваны не столько украшать речь, сколько концентрировать внимание слушателей на центральной точке темы. Скажу прямо: я – за сохранение бесплатных медицинских услуг и льготных цен на лекарства, ибо без этого никакие права и свободы нам не понадобятся, - мертвецам они ни к чему, да и гроб тогда купить будет не на что.

4) Заключение речи-трехминутки должно быть более категоричным, чем у пространных аргументирующих речей. Желательно свести его к единственному лозунгу, особенно к лозунгу – антитезе: Мы говорим – нет политике лечения богатых и умерщвления бедных! Да - бесплатной медицине, протягивающей руку помощи простому человеку!

5) Основная ставка в речи – трехминутке делается не на разоблачение оппонента и опровержение его идей (хотя возможно и это, но тогда в полярно настроенной аудитории развернется уже прямая полемика – см. раздел 1.8.), а на силу собственных идей и подтверждающих их аргументов. Это можно назвать позитивной полемикой. Оратор – трехминутник не тратит времени на спор с оппонентами: он уверенными мазками рисует перед слушателями свою собственную картинку выхода из обуревающих общество неурядиц. Точно так же поступает настоящий художник: стремясь доказать свое превосходство над соперником, он не критикует его картину, а пишет свою. Самый же подлинный слуга искусства озабочен не конкуренцией с коллегами по цеху, а выражением своего Я во имя и на благо общества. Подобно ему и излагающий позитивную программу митинговый оратор своими речами, лаконичными и лишенными полемического яда, выставляет себя не как зеркальное отражение своего антипода, а как нечто самоценное. На фоне пышущих взаимной ненавистью политических дуэлянтов, у которых, по китайской поговорке, губы, как мечи, а языки, как копья, позитивный оратор производит весьма благоприятное впечатление. Разумеется, у любого долготерпения есть предел, и в полемику, возможно, придется – таки вступить, но если вы хотите, чтобы в идеологически неоднородной аудитории вам не заткнули рот и дали сполна высказать дорогие вашему сердцу идеи, будьте лаконичны и дружелюбны. Особенно существенно это, когда у вас нет группы поддержки среди публики и ораторов – союзников или помощников.

Звучат на митингах и совсем короткие – до одной минуты – речи, именуемые в ораторском обиходе пулями (маленькие и меткие). Это либо одиночный тезис, излагаемый без всякого введения в сопровождении одного-двух аргументов и краткого, предельно ясного вывода, либо реплика на чье-то выступление, либо постановка нового вопроса, либо блок из 5-6 кратких тезисов. Произносятся такие речи зачастую с места, без выхода на трибуну. Кратность их мотивирована тем, что более одной минуты при выступлении из толпы публика, за редким исключением не согласна терпеть, даже если вопрос чрезвычайно важен; в последнем случае оратора просят подняться на трибуну, если же тема не столь актуальна, просят умолкнуть.

6) Весьма часты на митингах провокационные реплики и провокационные вопросы типа: Мели, Емеля – твоя неделя! Или: А откуда это вам известно? С чего это вы взяли, что… Неготовность к подобным комментариям непростительна для митингового оратора; к тому же на митинге нет спикера, который бы одергивал за грубость. Как тут быть? Если провокационный выкрик не содержит ничего, кроме эмоций, можно либо проигнорировать его, явив публике свою выдержку и достоинство, либо ответить порцией еще более сильного яда, но непременно в спокойном тоне, с улыбкой на устах. На первую из приведенных здесь реплик уместно отреагировать так: Даете мне неделю? Спасибо, мне хватит пяти минут, а остальную неделю будем слушать вас, если публика не возражает. На злобно-недоверчивые вопросы можно ответить так: Откуда? Газеты читали? Какие? Любые – правые, левые.. Если мало читали – почитайте еще, просветитесь…» Ответы не блещут корректностью, но если к вам лезет некто в боксерских перчатках; не стоит предлагать ему сыграть в шахматы. Ведь авторы злобных реплик и вопросов не ждут от вас ответа по существу, их единственные цели – дискредитировать вас в глазах публики, вывести из душевного равновесия и просто выплеснуть снедающую их злобу. Отвечать им всерьез – значит выставлять себя на посмешище, а на митинге это – верный проигрыш. Отнеситесь к ним как к убогим или к шутам, продемонстрируйте нарочитое спокойствие или дозированную иронию, а если публика, встав на вашу сторону, начинает сама высмеивать грубияна или просто кричит вам: говори, не слушай его!, то надо немедленно остыть и продолжить выступление. В любом случае более чем одним ответом удостаивать грубиянов нет нужды – не давайте сбить себя с намеченного пути, но и отмалчиваться в случае особо злобной или массированной атаки негоже – не позволяйте никому вытирать о себя ноги.

ПРИМЕР: РЕЧЬ НА МИТИНГЕ

Здравствуйте, товарищи! Я обращаюсь к вам именно так, потому что уверен – господ здесь нет. Господа сидят дома. Их все устраивает. Или они делают вид. Или боятся. Но мы ведь не такие, правда? Вот именно! Поэтому мы и собрались с вами здесь. Я рад видеть столько неравнодушных людей. Еще раз – от всей души приветствую вас!

Я не буду говорить по бумажке. Не умею этого делать. Скажу от себя, от сердца. Я внимательно слушал товарищей, которые выступали до меня. Со многим согласен. Почти нет такого, с чем хотелось бы поспорить. И спорить надо не здесь. Мы с вами собрались для другого – дать понять нынешней власти, что она ведет страну не туда, что курс Президента и правительства – это гибельный курс для России.

Когда наш нынешний Премьер-министр Медведев был президентом, он призвал: «Россия, вперед!» Интересно, куда вперед? У нашей власти нет никакого курса, никакой стратегии. Например, на чем они хотят воспитывать молодежь? Где та амбразура, которую хотелось бы закрыть собой, как это сделал когда-то Александр Матросов. Ситуация с молодежной политикой – катастрофическая. Говорится, что надо прививать здоровый образ жизни, а магазины, где торгуют алкоголем, растут, как грибы после дождя. Господин Медведев, если вы нас слышите сейчас! Это же та самая «политика двойных стандартов», о которой вы тоже когда-то изволили говорить. Или не так?!

Друзья! Когда льют помои на наше советское прошлое и на страну, в которой мы родились и выросли, — молчать нельзя! У нашего великого классика – Льва Николаевича Толстого – была статья, которая так и называлась – «Не могу молчать». Она написана давно и по другому поводу, но само название всегда актуально. Деятели культуры всегда были с народом. А где они теперь? «Подпевают» нынешней власти, лижут у нее одно место – все знаете, какое! Михалков, Говорухин, Соловьев и сколько таких еще. А ведь они – талантливые художники. Неужели искренне верят Путину? Бог им всем судья!

Коммунистическая партия – это единственная партия, которая за все эти годы непрекращающихся реформ предупреждала: цена этих реформ будет слишком высока для России. Смертность выше рождаемости. На улицах бомжи и нищие. Идет моральное растление детей. Уничтожается семья. Деградирует церковь. Смотреть на это все нет больше сил. Сердце кровью обливается. Надеюсь, многие из вас думают точно так же.

Помните, были такие диссиденты или инакомыслящие? Фамилии известные – Сахаров, Солженицын, Алексеева, Ковалев. При Брежневе и Андропове их ссылали или отправляли в психушки. А именно эти «субчики» подготовили развал Союза. Именно на них делали ставку американцы. И они до сих пор ни в чем не раскаялись. Даже гордятся – вот, мол, какие мы герои. А чем гордиться? Тем, что мы «родились в стране, которой больше нет»? Гореть им в аду и поджариваться у чертей на сковородке!

А посмотрите на нашу теперешнюю оппозицию? Кто там в первых рядах? Ксения Собчак, на которой клейма ставить негде. Борис Немцов, которого из-за бабы убили. Юрий Шевчук да Андрей Макаревич, которые привыкли протестовать, и другого ничего не знают. Неужели кто-то хочет к такой оппозиции? Мне жаль их! Я их презираю!

Мы сегодня не должны просто так помитинговать, покричать и разойтись. Если сидеть сложа руки – нас не услышат и не увидят. Если думать, что всё само собой утрясется и «устаканится» — не утрясется и не «устаканится». Только вместе мы – сила! Кулак! Фига всем этим реформаторам и «дерьмократам».

Предлагаю принять резолюцию нашего митинга и обращение к Президенту Владимиру Путину. Главное, что там нужно отразить, — сказать решительное «нет» развалу экономики и образования. Если там, наверху, не понимают, что без образования у нас нет будущего, — грош цена такой власти! Товарищи! Я заканчиваю, благодарю за то, что выслушали меня до конца. Хочется надеяться, что в наших требованиях мы тоже пойдем до конца и будем едины, как никогда.