Финский излом. Революция и Гражданская война в Финляндии. 1917–1918 гг.

Денис Александрович Попов

Финский излом. Революция и Гражданская война в Финляндии. 1917–1918 гг.

 

История без грифа «Секретно» –

 

 

 «Финский излом: Революция и Гражданская война в Финляндии. 1917—1918 гг. / Денис Попов»: Яуза-каталог; Москва; 2021

ISBN 978-5-00155-254-3

Аннотация

 

Финляндия в составе Российской Империи долгое время обладала огромной автономией. На памятнике Александру II в Хельсинки выбито «1863» – год, когда финский язык в Великом княжестве Финляндском стал официальным. Однако русификация начала XX в. вызвала небывалый взрыв антироссийских настроений, а в 1918 г. красные финны проиграли в Гражданской войне. Так закончилось столетие «русской истории» Финляндии…

Эта книга впервые во всех деталях восстанавливает революционные события 1917 г. и боевые действия Гражданской войны в Финляндии. Подробно рассмотрены русификация при Николае II и биографии основных участников финской революции. Автор выдвигает новаторскую гипотезу о причинах несоциалистической политики финских революционных органов власти. В книге наглядно показаны необычные нюансы отделения Финляндии от России, жесточайший террор по отношению к красным и русским, в том числе этническая чистка русскоязычного населения Выборга, а также отправные точки, которые задали вектор всей будущей русофобской финской политики.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

 

Денис Попов

Финский излом: Революция и Гражданская война в Финляндии. 1917—1918 гг.

 

Автор выражает благодарность за помощь в написании этой книги: Библиотеке Выборгского замка и лично А. Мельнову и Л. Волковой, Дому-музею В. И. Ленина в Выборге и лично Н. Забавской, Военно-историческому центру Карельского перешейка и лично Б. Иринчееву, а также Е. Матюнкову, Н. Саксоновой, П. Кохову, И. Волоскову, А. Шипунову

 

© Попов Д.А., 2021

© ООО «Яуза-каталог», 2021

 

Предисловие

 

Революционные события 1917 г. в России изучены и продолжают изучаться большим количеством историков, политологов и других специалистов на протяжении десятилетий. Февраль и октябрь 1917 г. в Петрограде еще с довоенных времен были любимыми периодами истории для всевозможных фальсификаций, которые совершали как сторонники революции, так и ее противники. При этом, однако, 1917-й и последующие за ним годы были ознаменованы восстаниями не только российского пролетариата и крестьянства, которые закончились победой леворадикальных сил, но и большим количеством других восстаний, революций и даже гражданских войн, которые вспыхнули в уставшем от мировой бойни мире.

Несомненно, капитализм и империализм конца XIX – начала ХХ века уродовал жизни миллионов людей, которые не могли блеснуть наследственным дворянством или превосходным умением строить крупные бизнес-предприятия. Неспроста Герцен называл Россию своего времени «полубуржуазной» – такой термин можно было применить практически ко всем остальным странам, которые тогда считались «просвещенными». Экономические нюансы тотальной эксплуатации населения как метрополий, так и колоний смешивались с абсолютно ужасающим политическим режимом большинства стран, где так или иначе еще господствовала «самодержавная монархия». Именно это привело к появлению социал-демократического, а затем и более радикального коммунистического движения в большинстве европейских стран. Но для того, чтобы усталость и злоба, которая десятилетиями копилась в среде наиболее крупных социальных групп того времени, вспыхнула и привела к какой-то массовой и открытой конфронтации, не хватало последней капли. Таковой каплей, а если быть точнее, огромным кровавым пятном на карте мира, стала Первая мировая война, которую в советской историографии именовали «империалистической». Бессмысленность этой войны до сих пор приводит в шок неискушенных интересующихся историей, но в еще больший шок вгоняет ее жестокость и ее разрушительная сила, ведь четыре года войны привели к гибели более чем десяти миллионов человек и к гибели четырех империй – Германской, Австро-Венгерской, Османской и Российской.

Суть в том, что на осколках всех погибших в 1918 г. империй практически сразу возникли очаги восстаний и свершились революции. Ноябрьская революция 1918 г. в Германии привела к проигрышу радикальных коммунистов и установлению Веймарской республики. Оккупация странами Антанты территорий бывшей Османской империи привела к началу длительной борьбы с антантовскими интервентами и установлению в 1923 г. республиканской формы правления в Турции. «Революция астр» на осколках Австро-Венгерской империи также привела к установлению республиканской формы правления, но уже в марте 1919 г. произошла новая революция, которая на четыре месяца установила власть Советов на определенной территории Венгрии. Наконец, Российская империя рухнула еще в феврале 1917 г., а затем, в октябре, перешла в стадию строительства социализма и длительной вооруженной борьбы с интервентами. Однако Российская империя была самой огромной из всех перечисленных выше, и поэтому осколков от нее было больше. Эти осколки боролись за свою полную независимость от уже не монархической России, а затем начинали борьбу с внутренними лево– или же праворадикальными силами. Наиболее ярко это проявилось в европейских губерниях России – Прибалтике, Польше и Финляндии.

Для большинства историков более интересны те исторические события, которые длились более долгий период и которые заканчивались некими неординарными итогами. Именно поэтому российские революции привлекают к себе огромное внимание историков, а вот небольшие по времени и масштабу революционные события в других странах не так интересны многим специалистам. Данная книга – первое в постсоветской российской историографии подробное исследование революционных событий 1917—1918 гг. в Финляндии – бывшем регионе Российской империи, который только к 1918 г. обрел полную независимость и оказался в буре кровавых процессов, вызванных острейшим экономическим, политическим, социальным и национальным кризисом и огромной пропастью между сторонниками красных и белых сил.

В последнее время все больший интерес к себе привлекают советско-финские войны 1939—1940 гг. и 1941—1944 гг. Однако у большинства историков, которые занимаются этими конфликтами, присутствует одна и та же проблема – они не очень хорошо знают всю предысторию событий. Ведь российско-финские отношения начались довольно давно, даже несмотря на то, что сама Финляндия как государство появилась лишь сто два года назад. И Зимнюю войну, и «Войну-продолжение» нельзя изучать в отрыве от концепции «Великой Финляндии», а концепцию «Великой Финляндии» нельзя изучать в отрыве от русификаторской политики Российской империи, от истории формирования политических сил в Финляндии и от истории революции и Гражданской войны 1918 г. Однако многие авторы предпочитают начинать свое изучение советско-финских отношений и войн лишь с ноября 1939 г., а не с 1809 г. или как минимум с 1899 г. Из-за этого нарушается принцип историзма и может возникнуть большое количество предрассудков или ошибочное мнение о действиях СССР и Финляндии.

Русофобия была одной из основных идей финской пропаганды до конца Второй мировой войны, ей же страдали многие финские офицеры, она же напрямую влияла на действия финских солдат и отношение их к противнику и интернированному населению. Возникла, впрочем, эта русофобия не просто так – во многом в ее появлении в среде финнов виновата политика, которую проводил последний российский император Николай II по отношению к Великому княжеству Финляндскому.

При всем этом важно понимать, с чего вообще началась история независимой Финляндии и кто стоял у истоков этой независимости. Данная книга максимально подробно изучает причины возникновения финской русофобии, историю формирования политических сил в Великом княжестве Финляндском и фон, на котором они формировались, изучает революционные события в Финляндии в 1905 и 1917 гг. и их связь с подобными событиями в России, выявляет особенности революционной ситуации в Финляндии в 1917 г. и пытается объяснить довольно странное поведение финских революционеров. Причем исследование этой революционной ситуации позволяет более ясно понять картину обретения Финляндией независимости в декабре 1917 г. В конце первой и во второй части книги изучается политика революционных органов власти (Совета народных уполномоченных (СНУ) и Главного рабочего Совета (ГРС)), которые управляли южной частью Финляндии в феврале – мае 1918 г., а затем выводится новаторская гипотеза о причинах их несоциалистической политики. Большое внимание в книге уделяется боевым действиям Гражданской войны в Финляндии и последовавшему за ней жесточайшему белому террору, приводятся попытки выяснить все причины грандиозного провала финской революции и проигрыша Красной гвардии в войне.

Эта книга – история крайне необычных революционных событий на территории бывшего княжества Российской империи, история ошибок финских революционеров, которые привели их к полному провалу, и изучение истоков российско-финских конфликтов, которые, начавшись в 1899 г., сошли на нет лишь в 1944 г., после двух войн и трех боевых конфликтов между Советской Россией и Финляндией.

 

Часть первая

Финские партии

 

Еще до начала политики русификации в Финляндии начали возникать различные политические объединения, но своего наивысшего масштаба они достигли лишь после Февральского манифеста и развились до такой степени, что во времена революционных событий 1917—1918 гг. стали играть весьма заметную роль. На рубеже 1860-х – 1870-х годов родилась так называемая «Финская партия», которая упор своей деятельности делала на развитие финского языка и вытеснение шведского, поддерживая при этом лояльное отношение к российской власти. Однако в 1894 году из «Финской партии» выделилось более либерально настроенное крыло и образовало «Младофинскую партию». Оставшиеся же в «Финской партии» стали именовать себя «старофиннами». «Старофинны» были связаны с российской буржуазией и поэтому поддерживали царскую власть, «младофинны» же ориентировались на буржуазию европейскую, и в первую очередь германскую, поэтому были отрицательно настроены по отношению не только к российской власти, но и к России в целом. В 1906 г. была образована «Шведская народная партия» – т. н. «шведоманы», которая выступала за сохранение национальной самостоятельности шведского населения и автономии ВКФ. Опиралась партия на умеренно-консервативную часть шведского населения Финляндии, выставляя в экономических и политических вопросах типичные либеральные требования. После начала политики русификации «старофинны» встали на путь соглашательства с царской властью, а «младофинны» и «шведоманы» создали «конституционалистский блок», который выступал за пассивное сопротивление царизму (т. н. «Партия пассивного сопротивления»). В 1904 г. из них, как писалось выше, выделилась более радикально настроенная молодежь, основавшая «Партию активного сопротивления». «Младофинны» в своей политике «пассивного сопротивления» призывали отказываться выполнять законы императорской власти, которые противоречили основным законам ВКФ до начала политики русификации. В 1918 г. «старофинны» переименовали свою организацию в «Национальную коалиционную партию», большинство «младофиннов» реорганизовались в «Национальную прогрессивную партию», консервативное меньшинство же ушло в «Национальную коалиционную партию». В 1906 г. также был основан «Аграрный союз», выступавший против социалистов, за сохранение и развитие частной собственности и кооперации, за вытеснение финским языком шведского и за крайне осторожное и незначительное вмешательство государства в экономику. С 1965 г. именует себя «Партией центра».

Так обстояли дела на либерально-националистическом фланге политической жизни Финляндии. На левом же фланге какие-либо заметные силы начали появляться лишь в 1899 г., когда была образована «Финская рабочая партия». На II съезде партии, проходившем с 17 по 20 августа 1903 г., партия была переименована в «Социал-демократическую партию Финляндии» и приняла свою программу. В 1905 г. из СДПФ выделилось леворадикальное крыло. С 1907 г., после появления в Финляндии парламентской системы, СДПФ стала одной из основных партий Сейма, имея в 1907 г. 80 мест из 200, а в 1916 г. 103 места из 200.

 

Второй этап русификации

 

После окончания революции в Финляндии и в России казалось, что худшие времена прошли: автономия была возвращена, а русификаторские законы отменены. Однако период «оттепели» был коротким – практически сразу после прекращения революции в 1907 г. начался новый этап политики русификации. Генерал-губернатором был назначен единомышленник Бобрикова Ф. А. Зейн, усиливалась цензура, на территории ВКФ вводилось ранее не существующее положение о паспортах, Сенат стал формироваться преимущественно из русских военнослужащих[1], русские же постепенно вытесняли финнов со всех государственных должностей. В 1910 г. был принят «Закон о порядке издания касающихся Финляндии законов и постановлений общегосударственного значения», который, по сути, лишил органы власти ВКФ прав в вопросе принятия законов. С. Ю. Витте впоследствии назовет этот закон «бессовестным». Этот закон подменил «Февральский манифест», установив, какие вопросы на территории ВКФ имеют общегосударственное значение и относятся к ведению общероссийского законодательства. Особый упор был сделан на военные вопросы, положение русского языка в ВКФ, основы особого управления Финляндией и права русского населения ВКФ. Закон же был весьма плохо проработанным, так как к сфере деятельности общероссийского законодательства были отнесены совершенно незначительные местные вопросы ВКФ, как, например, импорт в Финляндию крыжовника. Спустя два года, в 1912 г., был принят так называемый «закон о равноправии», согласно которому граждане России на территории ВКФ имели те же права, что и граждане непосредственно Финляндии. Начавшую активную работу Эдускунту неоднократно распускали, выборы проводились в 1908, 1909, 1910, 1911, 1913 и 1916 годах. Эдускунта успела принять только совершенно незначительные законы, как, например, положение о времени работы хлебопекарен. В 1907 г. при Совете министров Российской империи была учреждена особая совещательная комиссия по финляндским делам. В 1908 г. был издан указ об изменении порядка представления дел, по которому практически все дела, касающиеся ВКФ и идущие на высочайшее рассмотрение к императору, были поставлены под контроль Совета министров империи. Из-за несогласия с этим законом в 1909 г. из Сената вышли практически все, кроме старофиннов, которые вскоре тоже ушли в отставку. Были предложения и вовсе распустить Сенат и передать его вопросы в ведение генерал-губернатора, но в итоге в Сенат запустили финских офицеров, служивших в Русской императорской армии, и прозвали этот Сенат «адмиральским» или «сабельным». Старофинны, не выдержав новой волны политики русификации, отказались от политики соглашательства, а их лидер, Даниельсон-Кальмари, примкнул к конституционалистам.

Очередная, еще более жесткая волна политики русификации нашла свое отражение в работах В. И. Ленина. Этой теме он посвятил статьи «Царь против финского народа» (написана в октябре 1909 г.) и «Поход на Финляндию» (написана в апреле 1910 г.). Финляндия стала играть еще более заметную роль в российском революционном движении – через нее политические эмигранты возвращались в Россию, через нее же бежали за границу, скрываясь от преследований. В 1907 г. в ВКФ было проведено две конференции РСДРП – Третья, проводившаяся с 3 по 5 августа 1907 г. в городе Котка, и Четвертая, проходившая с 5 по 12 ноября в Гельсингфорсе при финансовой поддержке СДПФ.

В 1916 г. на очередных выборах в Эдускунту за СДПФ свои голоса отдали 376 тысяч человек из 795 тысяч. От социал-демократов было избрано 103 депутата из двухсот.

Русско-финская дружба, которой, как казалось на рубеже 1860-х – 1870-х годов, не будет конца, прекратилась окончательно. Даже самые консервативные силы ВКФ, которые до последнего пытались сохранить лояльность имперским властям, перешли в стан оппозиции. Все предпосылки для отделения Финляндии от России были готовы, а Первая мировая война и подрывная деятельность «активистов», подстрекаемых германской разведкой, это отделение приближали. Россия стояла на пороге революционных событий, которые не могли не отразится на Финляндии, столь тесно связанной с Россией.

Приближалась буря, которой было суждено окутать всю Россию и все ее национальные окраины.

 

Предреволюционная ситуация

 

СДПФ стояла на позициях того, что верховная власть должна находиться в руках Сейма, в то время как либерально-консервативные силы хотели сосредоточения власти у Сената, контролируемого Сеймом. Однако в данной ситуации буржуазные силы победили.

Помимо этого в Финляндии накапливалось большое количество проблем, которые «сенат Свинхувуда» просто не хотел решать. В продовольственном вопросе дела обстояли крайне плохо, спекулянты завышали цены, люди голодали. И в такой ситуации Свинхувуд отказывается включать в состав Сената председателя продовольственного управления Лавониуса. Само собой, это вызывало недовольство у широких слоев населения. В начале января 1918 г. прекратился ввоз хлеба из России в Финляндию, в конце декабря прибыло 46 последних вагонов с хлебом. В это же время, по официальной статистике, 800 тысяч человек страдали от недостатка хлеба, карточная система вовсе не обеспечивала всех продуктами питания.

Сенаторы запрещали ввозить хлеб из России, и причины этого запрета до сих пор неясны. По мнению В. М. Холодковского, это делалось для того, чтобы усилить давление голода на пролетарские массы и облегчить победу белых сил в назревающей гражданской войне. 19 января 1918 г. финские красногвардейцы провели обыски в домах крупных буржуа города Выборга, где нашли большие запасы продовольствия, которые и конфисковали. В этот же день в Выборге произошло первое столкновение между белыми и красными.

Остро стоял так называемый «торпарский вопрос» – вопрос об арендаторах земли, которые назывались торпарями, – они в обмен за право обрабатывать свои земельные наделы отдавали свой труд и продукцию землевладельцу, у которого они и арендовали землю. СДПФ требовала от Сейма чтобы торпари стали владельцами тех участков, которые они арендуют и обрабатывают. Либерально-консервативные силы в Сейме настаивали на возложении на торпарей крайне высокого выкупа, и в итоге 98 голосами против 95 был принят законопроект либерально-консервативных сил.

Пока СДПФ занималась работой в Сейме, голодные рабочие и сельские жители восставали во многих регионах Финляндии, отряды Красной гвардии самочинно производили аресты и конфискации, как было, например, в Выборге.

Третьим острым вопросом являлся вопрос о формировании армии. Либерально-консервативные силы в сенате поставили вопрос об армии, заявив, что она нужна для отражения «внешней угрозы». СДПФ же заявила, что внешних врагов у Финляндии нет – никакой агрессии, в том числе и со стороны нелюбимой у многих сенаторов России, не наблюдалось – отсюда социал-демократы делали вывод, что армию хотят создать для подавления внутренней угрозы. Красногвардейцы поняли, что пришло время вооружаться, и 7 декабря русские большевики направили в Куопио вагон с пятьюстами винтовками и пятьюдесятью тысячами патронов к ним. По прибытии в пункт назначения завязалась перестрелка с белыми, закончившаяся победой красных, которые были вооружены пулеметами. Впоследствии такие поставки оружия из России только участились – например, в конце декабря 1917 г. Красная гвардия Або получила вагон винтовок, столько же получила и Красная гвардия Лаппеенранты. Однако стоит сказать, что в Петрограде также существовала подпольная группа буржуазных сил, которая отправляла финским белогвардейцам различные виды вооружения.

В Сейме же шла ожесточенная борьба по вопросу о формировании армии. 9 января 1918 г. этот вопрос обсуждался в Эдускунте, однако почти половина голосов была подана против законопроекта об армии. Тогда либерально-консервативные силы предложили дать Сенату чрезвычайные полномочия для создания полиции, которая бы подчинялась только Сенату. 12 января это предложение было принято.

Полицию было решено сразу вооружить. Сначала финны попросили у Франции предоставить часть ее вооружения, складированного в Архангельске, но французы отказались. В январе, после признания независимости Финляндии, Франция неожиданно сама предложила финнам оружие. Финны ответили отказом, надеясь на помощь более дружественной Германии. Финляндия просила, чтобы из Германии как можно скорее был отправлен на родину 27-й Прусский королевский егерский батальон с вооружением.

13 января начались массовые акции против формирования буржуазной гвардии. 14 января Красная гвардия Гельсингфорса приняла резолюцию, где писалось, что «если положение потребует, то высшее командование гвардии должно взять власть в свои руки»[20]. Правительство в это же время формировало белые силы Финляндии – преимущественно в ее северной части. В Эстерботнии складировалось продовольствие, туда же стягивалось и финское офицерство, 18 января туда инкогнито прибыл Маннергейм. 16 января, по решению секретного заседания Сената, негласным командующим Вооруженных сил Финляндии стал К. Г. Э. Маннергейм, но об этом назначении было объявлено только 27 января. Военный комитет, также выехавший в Эстерботнию, был преобразован в генеральный штаб Белой армии. Параллельно с этим под видом спортивных обществ и пожарных дружин формировались отряды шюцкора – финской военизированной националистической организации, членов которой рабочие прозвали «лахтарями» от финского слова «мясник». В начале 1918 г. по всей стране было около 500 белых охранных отрядов, всего в них состояло 40 тысяч человек. 18 февраля 1918 г., то есть уже после начала Гражданской войны, Белая армия ввела всеобщую воинскую обязанность.

22 января партийный комитет собрался для обсуждения сложившегося в стране положения, на котором представители Красной гвардии требовали вооруженного захвата власти, а 23 января на совещании партийного совета было предложено сформировать революционный комитет. Однако большая часть собравшихся была против, поэтому был сформирован Рабочий исполнительный комитет, задачей которого было пресечение любых посягательств белых сил на права и свободы пролетарских масс. По сути, был создан революционный комитет, ведь в состав Рабочего исполкома входили леворадикально настроенные члены СДПФ. Вопрос о начале революции было предложено решить в апреле-мае 1918 г., и это предложение было выдвинуто в такой обстановке, что налицо было формирование белых сил для разгрома красногвардейцев. 24 января на заседании парткомитета Ю. Сирола предложил следующий план мероприятий, которые нужно совершить после революции: арест членов Сената, роспуск Сейма, установление временной диктатуры и пресечение возможности бегства либерально-консервативных депутатов в Эстерботнию, где были сосредоточены силы белогвардейцев. Однако незадолго до этого в Ваасу выехало четыре сенатора (сенаторы Ренвалла, Фрей, Пехконен, Араярви), которые должны были осуществлять руководство страной во время гражданской войны, предрешенной либерально-консервативными силами.

В Эстерботнии белые стали расчищать свои тылы от красногвардейцев и русских войск. Главной задачей ставилось разоружение русских частей. К тому моменту русские части сильно поредели, в различных источниках даются разные данные об их численности – некоторые пишут о десяти тысячах солдат 42-го армейского корпуса, другие о 21 тысяче на 20 января 1918 г. 106-я пехотная дивизия, расквартированная в Южной Финляндии, имела по 500 штыков в каждом полку; гарнизон Выборгской крепости тоже имел по 250—300 штыков в каждом полку. Содержались они в Финляндии исключительно для отражения возможной высадки немцев, имеющей целью наступление на Петроград. Поэтому вывод русских войск из Финляндии, которого так требовал «Сенат Свинхувуда», был невозможен до подписания мирного договора с Германской империей. Белые пытались выставить части русских в Финляндии доказательством того, что Россия не хотела признавать их независимость, но это было весьма глупым заявлением, ведь русские части были крайне деморализованы и разрознены. К тому же, 14 (27) декабря 1917 г. военный отдел Областного комитета армии, флота и рабочих Финляндии издал приказ, в котором российским солдатам категорически запрещалось вмешиваться во внутренние дела Финляндии.

10—13 января начались первые разоружения русских войск. Была обезоружена Сайменская военная флотилия и другие части. 16 января белые напали на пост русских войск у Химанка, при котором был убит один солдат, убитые и раненые также имелись и при налете белых на Гамла-Карлебю. 21 января белые финны впервые разоружили русские части в Каухава. 23 и 24 января белые силы разоружили русский пограничный пост в Сортавале, где захватили 150 винтовок и около 10 000 патронов, в Йоенсуу финны разоружили 50 солдат саперного батальона, захватив 70 винтовок. При этом 24 января Центробалт потребовал у Свинхувуда разоружить белые войска, заявив, что если этого не будет сделано, то в места скопления белых будут направлены дополнительные войска. Сортовала, Йоенсуу, Антреа и Вуоксенниска были под контролем белых. По воспоминаниям Маннергейма, «к утру 28 января стало ясно, что первые успехи дали возможность организовать опорный пункт для будущих сражений. Самые крупные гарнизоны в Васе, Сейняйоки и Лапуа были разоружены. Еще до начала военных действий удалось прервать телефонную связь. После чего шюцкоровцы в надежде на внезапность – винтовки были только у командиров – под покровом темноты атаковали казармы. В течение дня было разоружено еще несколько гарнизонов. Там, где отряды шюцкора несколько промедлили, начались, как и ожидалось, настоящие бои. В течение четырех дней весь район Этеля-Похьянмаа был освобожден. Пять тысяч русских сложили оружие. Было захвачено 8000 винтовок, 34 пулемета, 37 орудий, несколько минометов и большое количество снаряжения и боеприпасов»[21].

Однако, по данным М. С. Свечникова, «нападение на разбросанные в различных местах русские части <…> дало в руки белых приблизительно около двух тысяч винтовок, двадцати пулеметов и одну легкую шестиорудийную батарею с наличным комплектом боевых припасов»[22]. Таким образом, в ночь с 27 на 28 января белые финны начали гражданскую войну с разоружения русских воинских гарнизонов, причем зачастую встречая сопротивление, и примерно в это же время красные в Хельсинки перешли в наступление.

Революция в Финляндии

Упущенный шанс взять власть мирным путем в ноябре сыграл с красными финнами злую шутку. В январе, когда были, по сути, сформированы силы белых, а «Сенат Свинхувуда» взял курс на гражданскую войну, о мирном взятии власти не могло идти и речи. 26 января исполком, главный штаб Рабочей гвардии, штаб Гельсингфорсской Красной гвардии опубликовал обращение к организованным рабочим. В обращении писалось, что СДПФ выделило из своего состава Рабочий исполком, обращениям которого должны подчиняться рабочие и гвардия. В 17:40 26 января Рабочий исполком издал приказ № 1. Согласно ему в 00:00 26 января должна начаться мобилизация рабочих гвардий, срок, отводимый на мобилизацию, – три дня. Для нужд гвардии разрешалось, по сути, все: от конфискации отдельных складов до ареста указанных в поименном списке лиц. Однако три дня ждать не пришлось, уже 27 января Рабочий исполком обратился к народу с декларацией, где писалось, что власть в стране переходит в руки организованных рабочих. «Пробил час великой революции финляндского рабочего класса – писалось в декларации. – Сегодня пролетариат столицы отважно сверг тот мрачный главный штаб олигархии, который начал кровавую войну против своего народа»[23]. В этот же день, 27 января, объединилась Рабочая и Красная гвардии, взяв название последней, причем столь поздняя консолидация сил тоже сыграла злую шутку с финляндскими революционерами. Штаб Красной гвардии приказал всем частям гвардии собраться в окружных центрах, иметь при себе одежду для двухмесячного похода, топор, лопату, перевязочные средства, финский нож, вещевой чемодан и продукты на несколько дней. Штабам округов приказывалось сообщать об отрядах, находящихся в округе, также приказывалось провести реквизицию продовольствия и вооружения и арестовать различных чиновников. Приказ заканчивался словами: «Извещаем, что в Гельсингфорсе активная деятельность начинается 27 в 11 часов вечера. Приступайте немедленно к действиям»[24]. На башне Рабочего дома загорелся красный свет и взвился красный флаг. Объявлялось, что «вся революционная власть в Финляндии принадлежит организованному рабочему классу и его революционным органам»[25]. 28 января был опубликован приказ Рабочего исполкома о введении в стране революционного военного положения. Всем, кто не входил в состав гвардии, приказывалось сдать оружие; большое внимание уделялось мелочам: например, при конфискации имущества требовалась подпись владельца этого имущества. С самого начала революционеры взяли неправильную тактику, вследствие чего сенаторы сумели сбежать из Гельсингфорса и не были арестованы. При этом еще 26 января финские леворадикалы включили фразу о том, что буржуазные сенаторы арестованы, ибо были практически уверены в успехе их ареста, но после того, как стало ясно, что буржуазные чиновники спаслись бегством, пришлось менять текст декларации на фразу, что «их надо бы арестовать».

В 00:00 28 января должна была начаться всеобщая забастовка в Гельсингфорсе. В этот же день красногвардейцы взяли здание Сената, части белых сопротивления не оказывали. Были заняты Финляндский банк, частные банки, типографии либерально-консервативных газет. В 11:00 произошла первая перестрелка между белыми и красными в Гельсингфорсе.

Рабочий исполком заявил, что «к русским войскам следует повсюду относиться дружелюбно, ибо сознательные русские товарищи – друзья революционного рабочего класса».

Милиция Гельсингфорса практически сразу перешла на сторону революции и обеспечивала порядок в городе. 28 января было опубликовано извещение исполкома о формировании революционного правительства. Рабочим предлагалось учредить в качестве революционного органа власти Совет народных уполномоченных Финляндии (СНУ), а также Главный рабочий Совет. Он должен был выполнять функции управления и осуществлять контроль за деятельностью СНУ. Такой порядок предлагалось сохранить, пока рабочие не решат иначе. Назначение членов СНУ должен был провести Главный рабочий Совет, но пока он не собрался, исполком назначил временных уполномоченных в состав СНУ. В состав Главного рабочего Совета предлагалось включить 35 человек, из которых 10 были от Совета СДПФ, от правления профсоюзной организации 10, от Красной гвардии 10, от ГСРО 5 человек. Главный рабочий Совет становился верховным органом революционной власти. Оговаривалось, что членов революционного правительства можно было сменить на посту, сообщив о недовольстве каким-либо уполномоченным через собрание организаций (тем самым выполнялся марксистско-ленинский тезис о возможности снятия и замены чиновников в любое время), налоговое бремя предлагалось перенести на плечи буржуазии, торпарей и бобылей стоило немедленно освободить, банковский капитал должен быть подчинен общественному контролю, собственность малоимущих становилась неприкосновенной.

Тогда же принимается декларация СНУ «К рабочим и гражданам Финляндии!», которая была опубликована 29 января.

В ней помимо задач новой власти и нового правительства говорились весьма красивые и умело построенные агитационные фразы. Например: «Когда нужда пролетариата столь ужасна, что для спасения от нее рабочий товарищ берет в руки винтовку, <…> тогда священная обязанность каждого из нас, деятелей рабочего движения, <…> напрячь все наши силы для содействия освобождению пролетариата».

Само собой, деятели СНУ говорили, что в Финляндии нужно менять государственный строй всеми «смелыми, продуманными мерами». Нужно было полностью разрушить власть бюрократии, покончить со своеволием судов. Власть и устройство государства должны быть демократическими, основываться на демократических началах в полном соответствии интересам пролетариата. Говорились весьма стандартные для социалистов требования о переложении налогового бремени «с плеч неимущих на плечи богачей-эксплуататоров». Обязательным было введение страхования по старости и нетрудоспособности. Говорилось о необходимости уничтожения капитализма, подчинении банковского капитала рабочим, сделать неприкосновенной собственность малоимущих, в крайних случаях право собственности «предприятий крупных эксплуататоров» должно быть отменено. В конце говорилось, что «день за днем, неделя за неделей надо безостановочно двигаться вперед по пути социалистической революции»[26].

СНУ и ГРС должны были разработать проект конституции и представить его на всенародное голосование, гражданские и военные дела были отделены друг от друга, Красная гвардия объявлялась государственной армией, необходимо было создать революционные суды, при экспроприации необходимо было быть как можно более осторожными. По мнению финских коммунистов, все эти преобразования не были социалистическими: армию не хотели впутывать в политику с помощью создания Советов, как было в России, ничего не говорилось о диктатуре пролетариата, не уделялось должного внимания борьбе с врагами. Но про все это будет подробно рассказано чуть позже.

1 февраля забастовка была сокращена, отдельным предприятиям было разрешено работать. Ночью с 3 на 4 февраля по решению ГСРО забастовка была прекращена.

27 января 1918 года из Петрограда на помощь финским красногвардейцам был отправлен поезд с оружием. У станции Кямяря он был остановлен белыми, но сопровождавшие поезд открыли огонь, и он прибыл по назначению, несмотря на четверых убитых красногвардейцев.

29 января армейский комитет 42-го корпуса принял резолюцию, в которой признал, что части корпуса находятся в состоянии военных действий по отношению к белой армии Финляндии. Таким образом, Выборг стал городом, где сотрудничество финских и русских красных было самым тесным. Впоследствии это распространилось на всю территорию Карельского перешейка.

В этот же день в Выборге, в отличие от Гельсингфорса, были арестованы многие члены муниципалитета и сам губернатор. Выборгский сейм рабочих организаций призвал рабочих начать забастовку, обещав прекратить ее, как только все белые в Выборгском районе будут уничтожены. Были созданы революционные комитеты – органы исполнительной власти на местах, которые боролись с различными злоупотреблениями. Штаб Выборгской Красной гвардии вместе с Выборгским сеймом рабочих организаций 30 января выпустили свою декларацию, отдельную от декларации СНУ. В ней писалось о том, что необходимо создать революционный законодательный орган для решения вопросов в интересах пролетариата, мелких землевладельцев и торпарей. Торпари должны были быть освобождены от кабалы, крупные имения должны были быть взяты в ведение общества для дальнейшей их передачи безземельным. Декларация признавала переход власти в Выборгской губернии в руки пролетариата, а также заявляла, что «все мелкие землевладельцы, торпари и рабочие, втянутые обманным путем в белую гвардию и сдавшие добровольно оружие местным отрядам Красной гвардии, освобождаются от наказания»[27]. Как отмечала О. И. Березина, «в декларации выборгских организаций аграрный вопрос ставился шире, чем в декларации Совета народных уполномоченных. &lt;…&gt; выдвигалось <