Своеобразие русской архитектуры: Основной материал – дерево – быстрота постройки, но недолговечность и необходимость деления...
Семя – орган полового размножения и расселения растений: наружи у семян имеется плотный покров – кожура...
Топ:
Организация стока поверхностных вод: Наибольшее количество влаги на земном шаре испаряется с поверхности морей и океанов...
Установка замедленного коксования: Чем выше температура и ниже давление, тем место разрыва углеродной цепи всё больше смещается к её концу и значительно возрастает...
Генеалогическое древо Султанов Османской империи: Османские правители, вначале, будучи еще бейлербеями Анатолии, женились на дочерях византийских императоров...
Интересное:
Средства для ингаляционного наркоза: Наркоз наступает в результате вдыхания (ингаляции) средств, которое осуществляют или с помощью маски...
Подходы к решению темы фильма: Существует три основных типа исторического фильма, имеющих между собой много общего...
Берегоукрепление оползневых склонов: На прибрежных склонах основной причиной развития оползневых процессов является подмыв водами рек естественных склонов...
Дисциплины:
2021-01-31 | 117 |
5.00
из
|
Заказать работу |
Содержание книги
Поиск на нашем сайте
|
|
С давних времен как‑то само собой повелось, что любой потенант имеет две руки – армию и флот. Взаимоотношения между ними всегда оставались довольно прохладными, потому что каждый стремился перетянуть финансовое одеяло на себя, и в разных государствах эта борьба завершалась по‑разному. В Великобритании схватку за явным преимуществом выиграл флот, и армия считалась не более чем снарядом, который он выпускает, а вот в Германии армия всегда стояла на голову выше флота, несмотря на старания Вильгельма II привить сознанию немцев зачатки навализма. Однако впоследствии выяснилось, что ведущие потенанты обзавелись третьей рукой – военно‑воздушными силами. Причем эта третья рука сразу заявила о своих претензиях на первенство. Возглавил эту борьбу американец Билли Митчелл.
В годы Первой Мировой войны он был командующим американской авиацией в Европе и в сентябре 1918 года руководил действиями сводной воздушной армии из 1500 самолетов союзников во время битвы за Сен‑Миельский выступ.
Кстати, существует в американских вооруженных силах очень странная традиция – присваивать временное звание, соответствующее занимаемой должности. Поэтому во время боев во Франции 14 ноября 1918 года подполковник Митчелл получает временное звание бригадного генерала. После окончания военных действий он опять становится подполковником. 1 июля 1920 года ему присваивают звание полковника, и практически сразу после этого, 16 июля, он снова становится временным бригадным генералом. Но в 1925 году, после ухода с должности заместителя начальника воздушной службы США, он во второй раз теряет генеральскую звездочку.
Итак, после подписания перемирия Митчелл возвращается в Соединенные Штаты и начинает официальную борьбу за создание авиации, не зависящей ни от военного министерства, ни от армии. При этом первый удар он получил уже в начале 1919 года, когда командующим американской воздушной службой назначили не его, а бывшего пехотинца генерал‑майора Менохера. Может, именно это объясняет нервозное поведение Митчелла в дальнейшем.
|
Митчелл вошел в конфликт и с командованием флота, когда в начале 1920 года заявил, что воздушные атаки и атаки подводных лодок, которые прикончат любой поврежденный корабль, «отныне делают невозможными такие свободные действия надводных кораблей, как это было ранее. Они вообще способны загнать корабли с поверхности под воду». Через несколько дней на заседании конгресса Митчелл потребовал от флота проверить на практике его утверждения. Судя по всему, его очень беспокоили огромные деньги, уплывающие из военного бюджета на строительство бронированных монстров. А ведь после окончания войны этот бюджет подвергся радикальным сокращениям.
Однако запальчивые высказывания Митчелла привели к столь же резким ответам моряков, и вскоре разгорелись настоящие бои между теми, кто утверждал, что корабль совершенно беззащитен против воздушных атак, и теми, кто говорил, что корабли совершенно неуязвимы для самолетов. В этой перепалке совершенно пропали голоса умеренных, которые призывали найти разумный компромисс.
В распоряжении противников авиации имелся очень наглядный пример. В самом конце Первой Мировой войны с немецким линейным крейсером «Гебен», который был как бы продан Турции и как бы именовался «Явуз», произошел неприятный инцидент. Во время вылазки из Дарданелл корабль подорвался на нескольких минах, получил серьезные повреждения и был вынужден поспешно вернуться. Но спешка привела к тому, что в проливе «Гебен» сел на мель. У англичан появилась возможность уничтожить корабль, который принес им массу неприятностей, но добраться до него могла лишь авиация. Ситуация, о которой летчики могли только мечтать! Неподвижная мишень стоит как на блюдечке и может отстреливаться лишь из пары зенитных орудий, которые пока еще могли только пугать, но не сбивать.
|
Не откладывая дела в долгий ящик, англичане начали интенсивные бомбардировки «Гебена», налеты проводились и днем, и ночью. Особенно неблагоприятны для немцев были утренние часы. Мачты линейного крейсера торчали над пеленой тумана, ползущего над водой, но артиллеристы не видели ничего, команде оставалось лишь напряженно вслушиваться в жужжание моторов и ждать разрыва бомбы. Хотя англичане сбросили огромное количество бомб (немцы насчитали 180 штук), в целом операция закончилась провалом. В «Гебен» попали только 2 бомбы. 22 января, в 11.48, одна бомба попала в заднюю трубу и сделала в ней пробоину диаметром 3 метра. 23 января вторая бомба попала в ящик противоминных сетей левого борта. Согласно сообщению газеты «Таймс» от 30 марта 1918 года, англичане провели 276 налетов и сбросили 15,4 тонны бомб. Особенно сильные налеты имели место 23 января. Боевой дневник «Гебена» говорит:
«С 10.00 до 10.18 – воздушная тревога, 6 самолетов сбрасывают бомбы. С 10.20 до 10.30 – 2 самолета сбрасывают бомбы. С 11.00 до 11.11 – 4 самолета сбрасывают бомбы. С 11.45 до 12.00 – 8 самолетов сбрасывают бомбы. С 14.40 до 15.05 – 8 неприятельских самолетов сбрасывают бомбы. В 14.45 неприятельский самолет сбит германским истребителем. С 17.07 до 17.21–4 самолета сбрасывают бомбы. С 20.08 до 20.43 – 3 самолета сбрасывают бомбы. С 21.00 до 22.02 – 1 самолет сбрасывает бомбы».
Но все эти атаки были напрасными. Кстати, почему‑то никто так и не задумался: а могли ли они быть успешными? Сбрасывались бомбы весом около 50 кг, что соответствует 150‑мм снаряду. Моряки бы просто высмеяли идею потопить современный линейный крейсер огнем средней артиллерии, но летчики почему‑то решили попытаться. Впрочем, особого выбора у них не было. Главный враг линкора, торпедоносец, в те времена летал настолько скверно, что до «Гебена» ему было не добраться, а вдобавок торпеда против корабля, крепко стоящего на мели, совершенно бесполезна. Да к тому же сами летчики считали торпедоносец «неправильным» самолетом. Так или иначе, но все налеты завершились ничем, и линкорные адмиралы получили в свои руки козырного туза для борьбы с нахальными авиаторами. Впрочем, как показало время, туз оказался крапленым.
|
Билли Митчелл сумел вырвать у флота согласие на проведение экспериментов по бомбардировке кораблей с воздуха, причем главную роль он отводил своим любимым тяжелым бомбардировщикам. Флот решил опередить темпераментного летчика и 1 ноября провел показательную атаку старого броненосца «Индиана» своими собственными самолетами. По результатам опыта был написан отчет, в котором говорилось: «В результате экспериментов установлено, что современный линкор невозможно потопить или полностью вывести из строя авиационными бомбами». Однако пронырливые репортеры тут же выяснили, что адмиралы смошенничали. На «Индиану» сбрасывали учебные бомбы, начиненные песком! Просто в его жизненно важных местах были размещены бомбы весом до 600 фунтов, которые тут же подорвали. В результате разгорелся скандал, в который вмешался конгресс и потребовал от флота настоящих экспериментов. Прижатые к стене адмиралы согласились.
Для проведения экспериментов в мае 1921 года была создана временная авиабригада из 125 самолетов, командование которой вручили Митчеллу. Но выяснилось, что в то время армейская авиация была совершенно не готова к подобным испытаниям. От флота потребовали обеспечить самолеты радиооборудованием, компасами и даже бомбовыми прицелами. Кроме того, понадобились самолеты, дирижабли и корабли ВМФ, которые должны были вывести армейских пилотов на цели, находящиеся в 60 милях от берега, ведь армейские летчики еще ни разу не отваживались залетать так далеко. Адмиралов вынудили собственными руками пилить сук, на котором они сидели.
Опыты начались в июне 1921 года, причем моряки и летчики смотрели на одни и те же эксперименты с прямо противоположных точек зрения. Флот заставили провести эти эксперименты, хотя адмиралы и сами хотели проверить воздействие авиабомб на корабли, чтобы выяснить пути улучшения их конструкции. А вот Митчелл смотрел на эти испытания как на способ получить доказательства того, что самолет способен потопить любой корабль. Он также стремился навербовать новых сторонников в свой лагерь, даже если это будет в ущерб интересам флота. Испытания начались 21 июня, когда 3 летающие лодки ВМФ атаковали трофейную немецкую субмарину U‑117. Каждый самолет сбросил по 3 бомбы весом 180 фунтов. Подводная лодка затонула через
|
12 минут после первого попадания. Затем самолеты флота сбросили учебные бомбы‑болванки на маневрирующий броненосец «Айова». Этот устаревший корабль управлялся по радио. Митчелл запретил своим самолетам принимать участие в этой фазе экспериментов. Моряки немедленно съязвили, что Митчелл боится, что его самолеты не сумеют обнаружить цель и добиться попадания в маневрирующий корабль.
13 июля новые армейские бомбардировщики МВ‑2 сбросили на трофейный немецкий эсминец G‑102 44 бомбы весом 300 фунтов и потопили его за 19 минут. При этом перед атакой бомбардировщиков истребители SE‑5 сбросили 25‑фн бомбы, имитируя подавление ПВО корабля. Через 5 дней самолеты армии и флота провели успешную атаку немецкого легкого крейсера «Франкфурт». Вес сбрасываемых бомб постоянно рос – 250, 300, 520 фунтов. Наконец, были сброшены 14 бомб весом 600 фунтов. Одна из них, упав у самого борта крейсера, взорвалась под водой подобно мине. Подводная часть корабля была разрушена, и он медленно затонул. Митчелл наблюдал за этими налетами с борта персонального самолета DH‑4, кружившего неподалеку.
Основные испытания были проведены 20–21 июля, когда бомбардировке подвергся немецкий линкор «Остфрисланд». Хотя «Остфрисланд» не был новым кораблем, считалось, что его защитные качества не хуже, чем у существующих линкоров. Самолеты флота и морской пехоты сбросили 34 мелкие бомбы, б из которых попали в корабль. Прежде чем назначенная для этого комиссия смогла обследовать повреждения, прилетели армейские самолеты и сбросили серию 600‑фн бомб, 2 из которых попали в линкор. После этого комиссия осмотрела «Остфрисланд» и выяснила, что серьезных повреждений он не получил.
Утром 21 июля «Остфрисланд» был атакован 8 армейскими бомбардировщиками МВ‑2. Каждый из самолетов нес по 2 бомбы весом 1000 фн. Это было самое мощное оружие, которым на тот день располагала авиация. Первая же бомба попала прямо в цель, затем были сброшены еще 5 бомб, из которых 3 попали в линкор. После этого атака была прекращена, и на корабль отправилась комиссия для осмотра повреждений. Она обнаружила, что линкор сохранил мореходность и мог выдержать новые удары, хотя его осадка увеличилась более чем на полметра.
Днем армейские самолеты вернулись, теперь каждый нес бомбу в 2000 фунтов. Этот снаряд был создан 4 месяца назад по специальному заказу генерала Митчелла. С 12.18 до 12.31 были сброшены 6 бомб, причем прицел брался в воду рядом с бортом, 3 бомбы там и взорвались. «Остфрисланд» начал быстро погружаться и в 12.40 затонул.
|
Эти эксперименты не доказали абсолютно ничего. Да, корабли различных размеров – от подводной лодки до линкора – были потоплены самолетами. Но уже давно было известно, что большое количество взрывчатки может уничтожить любой корабль, вне зависимости от того, каким образом ее доставят к цели – снарядом, торпедой, миной или авиабомбой. Местонахождение кораблей, которые использовались в качестве мишеней, было заранее известно летчикам.
Бомбардировщики МВ‑2 с бомбовой нагрузкой имели дальность полета всего 400 миль и не могли одновременно проводить поиск цели и атаку. Корабли стояли неподвижно, а их орудия молчали, команда не исправляла повреждения. Командование флота заявило, что результат будет совершенно иным, если изменить эти условия.
Однако генерала Митчелла переполняла гордость. Он потопил линкор атакой с воздуха. Когда «Остфрисланд» скрылся под водой, Митчелл заявил: «Так завершились первые в мире большие испытания линкора и самолета. Они показали способность самолета уничтожить любой корабль любого класса. Они же показали, что самым эффективным средством уничтожения является бомба». Вот здесь Митчелл явно хватанул через край.
Эксперименты продолжались, ивсентябре 1921 года броненосец «Алабама» был потоплен армейскими бомбардировщиками, которые сбрасывали 1000‑фн и 2000‑фн бомбы. В сентябре 1923 года флот предоставил генералу Митчеллу для экспериментов броненосцы «Нью‑Джерси» и «Вирджиния». На них сбрасывали специально созданные подрывные заряды весом 4300 фн. Интересно отметить, что в промежутке между этими двумя экспериментами Митчелл встретился с другим апологетом авиации – Джулио Дуэ и тут же организовал издание в США его книги «Воздушная мощь».
В ноябре 1924 года флот провел серию экспериментов на новейшем линкоре «Вашингтон». Этот недостроенный корабль все равно был обречен на уничтожение параграфами Вашингтонского договора. Корабль подвергся обстрелу торпедами, на него сбрасывали бронебойные бомбы, но Митчелл в этих экспериментах не участвовал. Начальство, устав от войны с беспокойным генералом, отправило его во временную ссылку на Гавайи. Но Митчелл не успокоился и там, написав отчет, в котором предсказал не только войну с Японией, но и налет на Перл‑Харбор, который в то время был небольшой заправочной станцией флота.
А «Вашингтон» в конце концов был потоплен артиллерийским огнем. Когда были опубликованы результаты экспериментов, представители флота заявили, что линкор типа «Вашингтон», маневрирующий в открытом море, защищенный зенитными орудиями, имеющий опытную обученную команду, может отразить атаку большого числа современных самолетов и выдержать до 8 попаданий, если только они не придутся в одно место. Моряки бодро заявили: «Линкор сегодня уже не является неуязвимым для воздушных атак, хотя, как показали опыты с «Вашингтоном», все еще обладает достаточно эффективной защитой. Линкор будущего можно спроектировать, так распределив броню по палубам и бортам, что атаки с воздуха не нанесут ему смертельных повреждений, особенно при улучшении подразделения корпуса на отсеки. Поэтому нельзя сказать, что появление авиации сделало линкор устаревшим».
Главный парадокс деятельности Митчелла заключался в том, что он собственными руками вырастил врага, который окончательно похоронил его теории, причем сам генерал так и не понял, что он натворил. Дело в том, что, пока он боролся за создание независимых ВВС, появились намеки, будто адмиралам и другим морским офицерам запрещено высказывать свои истинные взгляды. Тогда контр‑адмирал Уильям Симс, президент военно‑морского колледжа, решил рассмотреть вопрос о боевых возможностях морской авиации и провел несколько военных игр в стенах своего колледжа. После нескольких «боев» авианосных соединений против флота, не имеющего авианосцев, Симс превратился в ярого сторонника авианосной авиации.
Он сумел привлечь на свою сторону контр‑адмирала Брэдли Фиска, виднейшего исследователя американского флота. Фиск согласился, что самолеты способны уничтожать корабли. Выступая в поддержку строительства авианосцев, Симс заявил: «Я совершенно убежден, что будущее неизбежно докажет: флот, имеющий 20 авианосцев вместо 16 линкоров и 4 авианосцев, уничтожит флот противника». Его поддерживал адмирал Фиск: «Если бы в море произошел бой между авианосцем и 2 линкорами и мне пришлось бы выбирать, на какой стороне выступить, я предпочел бы находиться на авианосце, а не на линкорах». При этом Симс и Фиск выступали против предложения Митчелла создать независимые ВВС, в которые будет сведена вообще вся военная авиация. Адмиралы были убеждены, что морская авиация должна входить в состав ВМФ.
Морские летчики, спекулируя на угрозах Митчелла создать независимые ВВС, убедили адмиралов сформировать собственные воздушные силы внутри ВМФ. Флот запросил у конгресса разрешение на создание военно‑воздушного отдела в рамках министерства флота, который будет заниматься авиацией флота и морской пехоты. Разрешение было дано, и в августе 1921 года было создано «Бюро аэронавтики». Его руководителем был назначен контр‑адмирал Уильям Э. Моффет. Этот пост он занимал до самой своей гибели в апреле 1932 года, когда он разбился на дирижабле «Акрон». Адмирал Моффет быстро доказал, что не уступает генералу Митчеллу как организатор и публицист. Вот так Митчелл, еще не добившись вожделенной цели – создания независимых ВВС, дал мощный толчок развитию морской авиации.
Выходки Митчелла терпели довольно долго, но в конце концов его эскапады встали поперек горла и своим, и чужим. В марте 1925 года его отправляют служить на авиабазу Сан‑Антонио в Техасе, и, соответственно, он теряет звание бригадного генерала, хотя напомним: это не являлось разжалованием.
Когда во время шторма в сентябре 1925 года разбился дирижабль ВМФ «Шенандоа», Митчелл заявил: «Этот несчастный случай есть прямой результат некомпетентности, преступной небрежности и почти предательского руководства национальной обороной нашими военным и военно‑морским департаментами». За свою критику Митчелл был предан суду военного трибунала и признан виновным. Он был лишен звания и должности и 1 февраля 1926 года указом президента Кулиджа уволен в отставку без всяких выплат и льгот.
Генералу Митчеллу не удалась его попытка создать независимые ВВС, однако его теория об уничтожении военных кораблей горизонтальными бомбардировщиками господствовала еще много лет. Ее несостоятельность была доказана в ходе Второй Мировой войны как в Атлантике, так и на Тихом океане. Совершенно неправильным был взгляд Митчелла на авианосцы. Он заявлял: «Авианесущие корабли бесполезны для действий против вражеских воздушных сил, имеющих базы на берегу. Их можно использовать только против вражеских кораблей и флотов. Но если эти флоты будут иметь много подводных лодок, сохранение авианосцев в генеральном плане развития морских вооружений принесет мало пользы».
Концепция Митчелла основывалась на предположении о высокой точности горизонтального бомбометания. Но эффективность этого метода атаки была пересмотрена спустя 30 лет, когда начальник штаба американского ВМФ адмирал Флетчер заявил: «Ни один корабль, маневрирующий в открытом море, не был потоплен горизонтальным бомбардировщиком».
Борьба Митчелла с флотом стала первым раундом подковерной драки, который летчикам удалось выиграть. Но история этим не закончилась.
Началась Вторая Мировая война, и, вооруженные самым передовым в мире учением Билли Митчелла, летчики бросились уничтожать флоты противника. Перечислять все стычки и бои нет смысла, потому что их многие сотни, поэтому мы остановимся только на знаковых событиях, которые в той или иной мере повлияли на дальнейший ход военных действий. Первыми за дело принялись англичане, но, как мы уже видели, ничего хорошего у них не получилось, хотя немецкие корабли в Кильской бухте немногим отличались от неподвижных мишеней, с которыми так успешно разделывались летчики Митчелла. Однако этот натурный эксперимент нельзя было считать показательным, так как в нем было задействовано слишком мало кораблей и самолетов. Ждать более серьезной проверки пришлось недолго. В июне 1940 года в войну вступила Италия, и боевые действия развернулись на Средиземном море. Здесь сама география решила за летчиков самую сложную проблему – обнаружение противника, ведь укрыться на узкой полоске воды, которую самолеты пересекали за пару часов, было невозможно. И действительно, вскоре состоялось несколько боев, в которых самое деятельное участие приняла итальянская авиация.
В начале июля 1940 года англичане решили провести два конвоя на Мальту и для их прикрытия выделили практически все имевшиеся на Средиземном море корабли. 8 июля из Александрии вышел Средиземноморский флот адмирала Каннингхэма, а из Гибралтара – Соединение Н адмирала Сомервилла.
И уже 8 июля корабли Каннингхэма оказались в пределах досягаемости итальянских самолетов с Додеканезских островов, чем итальянцы поспешили воспользоваться. Первая атака была проведена в 09.51, и за ней последовали еще 12 атак. Всего в налетах участвовал 61 бомбардировщик, было сброшено множество бомб, но итальянцы добились всего одного попадания – в мостик крейсера «Глостер». Крейсер получил некоторые повреждения, но ни о какой угрозе кораблю говорить не приходилось.
На следующий день флот Каннингхэма подвергся еще более свирепым атакам. В них участвовали 126 самолетов, которые сбросили 514 бомб! И ни одного попадания… Это было просто ужасно, более наглядное опровержение теории Митчелла было сложно придумать. Итальянцы действовали строго по его предписаниям: заходили на цель на большой высоте и старались накрыть корабли бомбовым ковром, рассчитывая на то, что англичане просто не сумеют увернуться. Как это выглядело, можно легко представить по описаниям очевидцев:
«В период с 16.40 до 19.25 наш флот подвергся серии мощных воздушных атак. Вражеские самолеты действовали с соседних авиабаз. «Уорспайт» бомбили в 16.41, 17.15, 17.35, 18.23 и 19.11. «Игл» бомбили в 17.43, 18.09, 18.26, 18.42 и 19.00. Эти два корабля пользовались особым вниманием противника, но не меньше атак обрушилось на 7‑ю эскадру крейсеров, множество бомб упало рядом с эсминцами. В некоторых случаях атаки выполнялись со значительной высоты. Прямых попаданий не было, и флот не получил повреждений, но близких разрывов было много, и осколки причинили некоторый вред. «Малайя» заявила, что повредила 2 вражеских самолета зенитным огнем, однако ни одна вражеская машина не разбилась у нас на глазах».
В этот же день, 9 июля, под удар попало и Соединение Н. Его командир адмирал Сомервилл решил отвлечь внимание итальянцев на себя и провести воздушный налет на Кальяри, и в полдень 9 июля его соединение находилось в 50 милях южнее Минорки, где и попало под первую атаку итальянских самолетов. Атака оказалась совершенно внезапной, хотя авианосец «Арк Ройял» имел радар. Бомбардировщики были замечены за несколько секунд до падения бомб. Английские зенитки открыли огонь, когда самолеты уже поворачивали назад, поэтому бомбардиры смогли прицелиться совершенно спокойно. Бомбы легли довольно точно, и корабли получили осколочные пробоины, но прямых попаданий не было. Тем не менее это было неприятное напоминание об уязвимости кораблей.
В 17.50 началась вторая атака, в которой участвовало гораздо больше самолетов. Это были 18 бомбардировщиков SM‑79. На этот раз самолеты были обнаружены своевременно, и англичане открыли огонь с дальней дистанции. Увы, ни один из самолетов не был сбит, но огневая завеса выполнила свою задачу, заставив итальянцев поспешно сбросить бомбы, даже не думая о прицеливании. Самый ближний взрыв прогремел в 5 милях от кораблей.
В 18.36 итальянцы провели третий и самый мощный налет. Со стороны солнца атаковали 22 бомбардировщика под командованием бригадного генерала авиации Стефано Канья. Итальянцы вышли на цель, не обращая внимания на зенитки, и сбросили бомбы довольно точно: несколько штук разорвались рядом с линкором «Худ» и авианосцем «Арк Ройял», однако прямых попаданий снова не было. После этого адмирал Сомервилл решил, что больше не может рисковать ценными кораблями ради проведения отвлекающего налета, и приказал поворачивать назад.
Если Сомервилл больше с противником не сталкивался, то Каннингхэма ждали новые испытания. 11 июля итальянцы провели 12 атак и сбросили 120 бомб. 12 июля английские линкоры подверглись 17 атакам, в ходе которых были сброшены еще 300 бомб – и снова ни одного попадания, только осколочные пробоины от близких разрывов.
Фактически эти налеты стали смертным приговором теории Митчелла, хотя в тот момент ни один из противников этого не осознал, и какое‑то время летчики многих воюющих стран продолжали цепляться за прежние догмы.
Однако тут на поле боя появился совершенно новый фактор, о котором британские адмиралы, олицетворявшие собой само понятие «морская мощь», не имели представления. Да, во время предыдущих операций у берегов Норвегии и Дюнкерка самолеты Люфтваффе причинили определенные неприятности британскому флоту, но именно так и расценивали англичане исход этих боев – неприятности, не более того. Неудачи собственной авиации еще больше утверждали адмиралов в мысли, что самолет никак не может угрожать крупным кораблям, разве что эсминцам и сторожевикам. События мая 1941 года заставили их коренным образом изменить свою точку зрения.
Честолюбие Германа Геринга подтолкнуло его провести одну из самых эффектных и самых спорных операций Второй Мировой – высадку воздушного десанта на остров Крит, операцию «Меркурий». Кстати, именно эта операция, при всей ее успешности, может служить несомненным доказательством несостоятельности плана «Морской лев». Но к этому вопросу мы еще вернемся.
Этот остров имел очень важное стратегическое значение для контроля над Восточным Средиземноморьем, кроме того, он мог служить промежуточной базой для воздушного моста в Киренаику. И вот Геринг решил захватить его силами одних только парашютистов Люфтваффе, так и артиллерию предполагалось доставить – в очень ограниченных количествах – морем и несколько позднее. Поддерживать высадку должен был VIII авиакорпус – 716 самолетов всех типов и часть самолетов X авиакорпуса. Высаживать десант планировалось силами XI авиакорпуса – 520 транспортных самолетов и 72 планера.
14 мая начались воздушные налеты на аэродромы Крита и места расположения британских войск. Жалкие остатки английской авиации были быстро уничтожены, а оставшиеся 7 истребителей 19 мая были отправлены в Египет, то есть остров остался совершенно без авиационного прикрытия. Поэтому, когда 20 мая начались бомбардировки аэродромов Малеме, Кании, Ираклионе, где предполагалась высадка парашютистов, она проходила без всяких помех. И все‑таки выброшенные парашютисты столкнулись с ожесточенным сопротивлением англичан и в первые сутки не сумели захватить аэродромы. Все висело на волоске, и немцы, пойдя на страшный риск, начали сажать на аэродроме Малеме планеры и транспортные самолеты с солдатами 5‑й горно‑егерской дивизии прямо под огнем англичан.
Всего в ходе операции немцы доставили по воздуху более 23 000 солдат, из которых 10 000 прыгали с парашютами. По воздуху были доставлены даже 350 легких орудий. Это вам не маневры Киевского округа…
Итак, немцы рискнули и выиграли, англичане рискнули и проиграли. Дело в том, что 20 мая севернее Крита патрулировали две эскадры крейсеров, которые должны были не допустить высадки морских десантов. Весь день они подвергались атакам самолетов «Оси» и потеряли один эсминец. Но свою задачу британский флот выполнил: два конвоя с войсками и техникой были разгромлены и повернули назад. За это пришлось заплатить, несколько крейсеров получили попадания, а когда утром 22 мая они встретились с главными силами Средиземноморского флота, то получил бомбу линкор «Уорспайт». Вообще этот день стал черным для британского флота. Атаки немецких пикировщиков следовали одна за другой, и зенитный боезапас на кораблях таял с угрожающей скоростью. Тут же, получив несколько попаданий, тонет эсминец «Грейхаунд», а следом за ним – легкий крейсер «Глостер». Отбив 20 воздушных атак за 4 часа, уже в сумерках получает попадание и тонет легкий крейсер «Фиджи». На следующий день возле южного побережья острова немцы топят еще 2 эсминца. Правда, немцы слишком оптимистично оценивали свои достижения, они были уверены, что потопили б крейсеров и 3 эсминца.
В отчаянной попытке хоть как‑то ослабить давление на защитников острова и свои корабли адмирал Каннингхэм приказывает авианосцу «Формидебл» 26 мая нанести удар по аэродрому на острове Скарпанто. Увы, авиагруппа «Формидебла» слишком слаба, чтобы нанести ощутимый урон противнику, хотя несколько самолетов она все‑таки сумела повредить. Зато ответный удар пикировщиков Ju‑87 оказался гораздо более серьезным. Авианосец получил 2 бомбы и вышел надолго из строя, был тяжело поврежден эсминец. На этом испытания англичан не закончились. На следующий день был поврежден линкор «Барэм».
Однако к этому времени битва за остров была окончательно проиграна, и британскому флоту оставалось сделать лишь одно – попытаться эвакуировать войска. Моряки сделали все возможное и невозможное, но вывезти весь гарнизон острова не сумели, при этом флот понес новые потери. На борту крейсера «Орион» произошла ужасная трагедия, когда 2 бомбы разорвались в забитых солдатами кубриках. В считаные секунды погибли 260 человек, а еще 280 были ранены. Эвакуацию пришлось прекратить 1 июня, кстати, в этот день флот потерял очередной корабль – крейсер «Калькутта».
Чем же завершилась эта любопытная «воздушно‑морская» битва? Даже если нарочно постараться, не удалось бы поставить более чистый эксперимент для проверки теоремы имени Митчелла. С одной стороны, только самолеты, с другой – только корабли. Англичане были вынуждены признать, что захват немцами Крита явился важной вехой в истории военного искусства. Никогда еще территория, доступная только с моря, не захватывалась ударом с воздуха. Англичане потеряли потопленными 3 крейсера и 6 эсминцев; 2 линкора, 1 авианосец, 5 крейсеров, 7 эсминцев. Были эвакуированы 17 ООО человек, но 12 ООО попали в плен, если не считать 3500 погибших. Однако и немцы потеряли очень много. Официально объявленные потери составили 4000 убитых, но, скорее всего, они были выше. Особенно чувствительными были эти потери потому, что погибли отборные, прекрасно подготовленные солдаты, и это не считая 300 самолетов. После этой операции немцы не высадили ни одного крупного воздушного десанта, а VIII авиакорпусу пришлось долго приводить себя в порядок. А теперь представьте, что произошло бы, имей англичане на острове несколько истребительных эскадрилий и хотя бы танковый батальон. А в Великобритании они имелись, поэтому перспективы «Морского льва» выглядят совершенно незавидными.
Авиация взяла верх над флотом, однако нам придется напомнить, что успех Люфтваффе принесла не стратегическая авиация, на которую молился Митчелл, а пикирующие бомбардировщики, которых он в упор не видел. При этом ни один линкор по‑прежнему так и не был потоплен.
Но ждать этого пришлось совсем недолго. 10 декабря 1941 года произошел бой в Сиамском заливе. В первый раз базовая авиация сумела уничтожить два линейных корабля, причем это произошло в открытом море, линкоры были полностью подготовлены к бою, а их команды уже имели некоторый боевой опыт. Жертвами японских бомбардировщиков и торпедоносцев стали британские линкоры «Принс оф Уэлс» и «Рипалс». К столь плачевному исходу англичан привело сочетание целого ряда неблагоприятных факторов и, что еще хуже, грубых ошибок командования на всех уровнях. И хотя эти ошибки были очевидными, эффект оказался потрясающим. Мне хочется высказать парадоксальную мысль: англичане еще должны радоваться тому, что их линкоры стали жертвой авиации, ведь адмирал Филипс повел эскадру из 2 линкоров и 4 эсминцев навстречу нескольким японским отрядам, которые имели в общей сложности 2 линкора, 10 крейсеров и около 20 эсминцев. Да, каждый из японских линкоров был слабее английских, но как Филипс намеревался отражать массированную торпедную атаку – неизвестно. Проиграть морское сражение для линкоров Владычицы Морей было бы просто постыдно, а так можно ссылаться на то, что «не предвидели» и «недооценили».
Хотя тогда, в декабре 1941 года, такие аргументы были бы сочтены отговоркой, ведь оба корабля имели очень солидное по тем временам зенитное вооружение. Как любопытный казус упомянем армейский 40‑ мм «бофорс», установленный на корме «Принс оф Уэлса». И все‑таки японцы не испытали серьезных проблем. Дело в том, что японцы применили не то оружие, которого ожидали англичане. Как только японская подводная лодка обнаружила английские корабли, с аэродромов возле Сайгона начали взлетать самолеты. Они должны было атаковать и повредить британские корабли до того, как их обнаружит японская эскадра. Всего в воздух были поднято около 30 горизонтальных бомбардировщиков и 50 торпедоносцев.
Как ни странно, японцы не сумели найти английскую эскадру и уже повернули обратно в Сайгон, как им крупно повезло. Примерно в 11.00 радар «Рипалса» обнаружил японский самолет‑разведчик, а в 11.13 появились первые самолеты 22‑й воздушной флотилии. Это были 9 двухмоторных горизонтальных бомбардировщиков, летящих строем фронта.
Разницу между подготовкой итальянских и японских летчиков англичане почувствовали сразу: уже в первой атаке одна бомба попала в «Рипалс» и нанесла ему некоторые повреждения. Начался пожар в районе катапульты, но его быстро потушили. Начало было впечатляющим. Бомбы были сброшены с высоты 10 000 футов, и «Рипалс» шел со скоростью почти 30 узлов, однако это его не спасло. Хотя полученное попадание ничуть не угрожало кораблю, оно стало зловещим предзнаменованием.
Наступила недолгая передышка, но через 20 минут появилась еще одна группа самолетов. Их быстро опознали как торпедоносцы. Это стало еще более неприятной неожиданностью – с подобными атаками в европейских водах британским кораблям практически не приходилось сталкиваться. Снова загремели орудия, и вдоль серых бортов обоих линкоров замелькали вспышки выстрелов. Небо усеяли черные клубки разрывов. Пара двухмоторных самолетов получила попадания, они вспыхнули и, волоча за собой хвосты дыма, рухнули в море.
На этот раз были атакованы оба корабля, и тут англичане снова испытали шок. Японские торпедоносцы сбрасывали свои смертоносные снаряды с высоты от 300 до 400 футов, вместо того чтобы снижаться к самым гребням волн, как это делали сами англичане и итальянцы. Таким образом они уходили от смертоносного шквала огня легких зениток. Никто не ожидал подобного, и вскоре стало заметно, что необычная тактика ничуть не повлияла на меткость пилотов. Стаи торпед устремились прямо на отчаянно маневрирующие гигантские корабли.
Англичане не привыкли к подобным атакам и не имели представления, как их следует отбивать, хотя одно обстоятельство им помогло. Вода в Южно‑Китайском море совершенно прозрачная, и следы торпед были четко видны с мостика. Умелое маневрирование помогло «Рипалсу» уклониться от всех нацеленных на него торпед. Флагманскому линкору повезло меньше. Он начал поворачивать влево, чтобы пройти между следами торпед, но сделал это слишком поздно. Одна из торпед попала в левый борт «Принс оф Уэлса».
Судя по всему, адмирал Филипс окончательно растерялся, потому что спустя 45 минут после начала атаки с флагманского линкора так и не была отправлена радиограмма с просьбой о помощи. Адмирал даже не догадался сообщить, что эскадра атакована японскими самолетами. Командир «Рипалса» предположил, что этому помешала какая‑то неисправность на борту «Принс оф Уэлса», и в 11.50 сам отправил радиограмму, которая была получена в Сингапуре 10 минут спустя. Королевские ВВС немедленно подняли в воздух эскадрилью истребителей, которая полетела к Куантану. Однако было уже слишком поздно.
Появилась новая группа горизонтальных бомбардировщиков, хотя они воспринимались как досадная помеха. Несколько бомб разорвались у борта «Рипалса», однако повреждений не причинили. Однако флагман оказался в крайне тяжелом состоянии, и на мачте «Принс оф Уэлса» взвился сигнал: «Не могу управляться».
Почти немедленно началась новая атака торпедоносцев. Самолеты разделились на две группы и решительно бросились на оба линкора. Одна группа сделала вид, что атакует «Принс оф Уэлс», тогда как вторая зашла на «Рипалс» слева с носа. В это время оба корабля оказались почти рядом, что облегчило задачу японских летчиков. Как только «Рипалс» начал поворачивать вправо, чтобы уклониться от торпед, другие самолеты повернули на него и сбросили торпеду слева по борту. Оказавшись между молотом и наковальней, «Рипалс» ничего не мог сделать. Но все ограничилось попаданием единственной торпеды, которая угодила в левый борт под задней трубой. Взрыв сильно встряхнул старый линейный крейсер, однако он довольно быстро оправился. Повреждения довольно быстро были локализованы, и корабль снова дал 25 узлов. Все орудия продолжали вести огонь.
Однако «Принс оф Уэл
|
|
Семя – орган полового размножения и расселения растений: наружи у семян имеется плотный покров – кожура...
Эмиссия газов от очистных сооружений канализации: В последние годы внимание мирового сообщества сосредоточено на экологических проблемах...
Состав сооружений: решетки и песколовки: Решетки – это первое устройство в схеме очистных сооружений. Они представляют...
Папиллярные узоры пальцев рук - маркер спортивных способностей: дерматоглифические признаки формируются на 3-5 месяце беременности, не изменяются в течение жизни...
© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!