Глава 2. Композиция сборника стихов С.С.Аверинцева

Говоря о сборнике стихов С.Аверинцева, мы должны обратиться к понятию лирический цикл и его структура.

Сборник С.Аверинцева «Стихи духовные» имеет свою композицию. Основную линию (сюжет) составляют события, связанные с воплотившимся Богочеловеком, Иисусом Христом. Все начинается с момента возвещения Ангелом Божиим Деве Марии о том, что Она «зачнет во чреве и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил, что в переводе значит: с нами Бог» (поэма «Благовещение», «Благовещенская песнь»). Далее следует песнь о Рождестве Иисуса Христа. Земную жизнь Сына Божьего иллюстрирует «Стих о жене, ятой в блудодеянии», основу которого составляет событие, произошедшее во время служения Господа на земле. Следующее событие, связанное со Спасителем, а именно, Распятие Сына Божиего, взявшего на Себя грех человека и Своей жертвенной смертью сделавшего возможным его спасение, отражают «Стих о Благоразумном Разбойнике» и «Стих о Пречестной Крови Христовой», а «Стих о уверении Фомы» напоминает нам о Светлом Христовом Воскресении. Вот что составляет основу сборника и что так или иначе отражается в других стихотворениях.

Сборник С.С.Аверинцева «Стихи духовные» открывается стихотворением «Молитва о словах» и, конечно же, такой выбор не случаен. Автор словно выступает в роли монаха-писца, начинающего свое повествование с некоего вступления-молитвы, в которой он просит Господа о помощи, вразумлении, и ниспослании Святого Духа, направляющего и руководящего мыслями и чувствами. Вчитываясь в эти слова, воспринимаешь их как священные слова, достойной сравнения со словами молитв, изливавшихся из чистых сердец святых Отцов.

В этом же стихотворении поэт, говорит о том, что мы не властны над словами, не можем привести их в стройный порядок, и это есть очередное проявление немощи человеческой. Поэтому мы обращаем свою молитву к Богу Слово, к Тому, Кто единственный может привести слова наши к гармонии, к благозвучию.

К этому же вступлению относится и «Стих о имени Иисусовом», восхваляющий имя Божие «меж всеми именами». Имя Иисусово сравнивается с евангельской «жемчужиной цены многой» как образа Царства Божия. В Евангелии сказано: «Царство Божие внутрь вас есть», а также говорится: «Ядый Мою Плоть и пияй Мою Кровь во Мне пребывает, и Аз в нем», поэтому пребывая со Христом, призывая Его святое Имя, которого и бесы страшатся, мы обретаем Царство Божие уже здесь на земле, в своем сердце, с надеждой в полноте унаследовать его в будущем веке.

В этом стихотворении Имя Иисусово выступает еще и как «залог дружества неравных», и как «звучащее Таинство Церкви, изрекаемая святыня, для круга вселенского верных единящее средоточье», то есть Имя Иисусово является основой дружбы человека с Богом, Имя Иисусово представляет собой Таинство, в котором мы не просто общаемся с Богом, а соединяемся с Ним, и в конечном итоге Имя Иисусово соединяет и нас «верных» по всей Вселенной. Использованный оксюморон «немолчного безмолвия возглас» и «ума глагол безглагольный» отражает, с одной стороны, то, насколько трудно постичь всем своим существом, что есть Имя Иисусово, с другой стороны, Имя Божие как «возглас, оглашающий пещеры сердца» мы можем услышать лишь в глубочайшей сосредоточенности, окруженной тишиной и безмолвием, когда молитва становится сердечной, и уже не просто ум славит Бога, но ум, тесно соединенный с сердцем, возглашает славословие Господу, и возглас этот идет не из уст, находящихся в безмолвии, а из души, прославляющей Творца.

Далее следует стихотворение «Яко земля еси», которое вновь представляет нам поэта в образе смиренного монаха-писца, воспринимающего себя лишь как орудие в руках Божиих. Стихотворение начинается со слов: «Научи поминать и помнить...». Два этих слова - поминать и помнить - этимологически родственные слова, но имеют разный оттенок значения. Глагол совершенного вида - помянуть - имеет значение однократности действия (вспомнить, упомянуть в разговоре), а глагол несовершенного вида - поминать - приобретает значение однократного действия, повторяющегося много раз. Другой глагол несовершенного вида - помнить - имеет значение длительного действия, действия непрекращающегося (сохранять, удерживать в памяти, не забывать). Таким употреблением слов поэт как бы усиливает значение важности помнить то, о чем Господь сказал Адаму, а следовательно, и всем людям: «ибо прах ты и в прах возвратишься». Но поэт, обращаясь к Богу просит видеть еще и «другое», а именно то, что человек, являясь пеплом и «прахом, возметаемым ветром», тем не менее носит в себе образ и подобие Божие - «запечатлевшийся на пепле стопы Твоей отпечаток».

Центральный линия повествования о событиях земной жизни Иисуса Христа дополняется стихами о святых - покровителях.

С этой точки зрения интересен раздел «Ангелы народов». Он начинается со стихов о России, которая воспринимается С.Аверинцевым не просто как родной край, ведь он говорил, что его «мир - это Европа», а Россия получает у Аверинцева личностные характеристики: «Ты руки мне на плечи положишь,/поглядим мы в глаза друг другу/неотрывно да неотступно, -/и ни слова друг другу не скажем».

«Стих о стихах духовных, или прение о Руси» представляет собой обращение к «Русской земли человекам» и ответ «человеков» на это обращение. Начинается обращение с разъяснения того, что есть на самом деле Иордань и «предивный камень Алатырь», воспетые каликами на Руси. Поясняя это, поэт называет русских людей «невегласами» и «недоуками», которых «крещением-то крестили, а учением не просветили», то есть, поэт упрекает людей в их неприлежании Святым Отцам, но и как бы учитывает те обстоятельства, в которых приходила православная вера на Русь и как она приспосабливалась, ведь у славянских народов на тот момент уже были сложившиеся культурные традиции, была вера в своих богов, в силы природы, находившаяся уже на стадии угасания. Заканчивается это обращение вопросом к русским людям, бежавшим из «школы Христовой» и блуждавшим без толку», с призывом ответить Церкви Вселенской, «что же вы, блуждая, узрели, что духу вашему открылось?»

Народ же русский ответ свой на этот вопрос начинает с подтверждения справедливости обвинения в отступлении от заповедей Христовых, что привело к помрачению ума народа, подпадшего под влияние различных «волков», то есть идеологий, уводящих людей от Христа и ведущих в погибель. «Лютейшим между волками» называется Карл Маркс, отрицавший и христианство, которое выбрал его отец, и иудаизм, веру его предков. Таким образом, стихотворение начинается с упоминания древних времен, когда языческое миропонимание тесно переплелось с христианством, и переходит на события, не так давно ушедшие и снова повергшие народ во тьму неверия. Собственно же ответ народа начинается с мудрости древних философов «Сократова питомца» - Платона, который выучил «трезвомысленного Стагирита» (т.е. Аристотеля, происходившего из города древней Македонии, Стагира). Этой мудрости учились и самые Отцы Церкви, но то, что Господь открыл себя «невегласам и недоукам» в Божественном свете больше той мудрости философов. Открылась же эта тайна по бесконечной Божией милости и по заступничеству Божией Матери за русский люд, который виденное претворил в иконы, «что нудят око плотское во плоти зреть не по плоти». В качестве подтверждения приводится историческое событие, связанное с прибытием в Россию иезуита Антонио Посевино и оставившего уважительный отзыв о русском иконописании, принимая во внимание то, что в это время в Италии жили и творили такие великие художники как Микельанджело и Рафаэль.

Таким образом, через иконописание показывается как «невежественный и темный» народ столь ярко запечатлел свое, идущее из глубин коллективного духа-сознания понимание «веры крещеной», значение которой трудно переоценить для устройства и развития российской жизни на протяжении целого тысячелетия.

«Стих о стихах духовных, или прение о Руси» насыщен такой художественной лексикой, при помощи которой происходит некоторая стилизация «Стиха» С.С.Аверинцева под духовные стихи калик Древней Руси. Это - просторечия и просторечные формы слов («сиречь», «вишь», «слыхали», «пособи», «нежель», «человеки», «невегласы», «недоуки»), архаизмы и архаичные формы слов («алтарь честный», «древесам», «беси», «очесами»), славянизмы («словеса прияли», «ведения не стяжавали», «узрели», «нарекся», «в нищей скудели», «благоухание крина»).

Использование синтаксических и интонационных фигур, таких как рефрен («Ох, Русской земли человеки» - некое обращение с воздыханием), эпонафора («в вас и самая вера бессловесна, / бессловесна да беспонятна!», «А уж ты потрудись поразмыслить, / поразмыслить да поразчислить»), инверсия («стези умозрения торивший», «от дебелой вещества власти») также помогает созданию стилизации под духовные стихи.

Композиция этого сборника завершается разделом «Не ко времени да некстати», состоящего из стихов, в которых поэт размышляет о великой милости Бога к людям и о том, насколько человек готов принять изливаемые на него милости; размышляет он и о своей жизни и роли в ней. Подводя некий итог С.С.Аверинцев пишет стихотворение «Молитва о последнем часе», в которой, возможно, выражает последнюю просьбу, исполнение которой единственно необходимо человеку, приближающегося к переходу в вечную жизнь.