Любимый обувной бренд Рикардо

 

Если верить Рикардо, то он открыл для себя самый щедрый банк мира. Он находился в Вадуце, в Европе, он давал ему взаймы миллионы и не начислял за это никаких процентов. Говоря словами сенатора Альваро Диаса, который вел расследование, «такие ставки до абсурдного ниже всех рыночных». По сути, он никогда не платил процентов по долгам, а также не возвращал сами займы. Да, это был персональный Bank of Sanud, и он был его единственным клиентом.

Мы можем никогда не узнать, как Рикардо отмыл все 9,5 миллиона долларов Sanud из Вадуца, перетащив их в свой карман. Вероятно, эти деньги помогли ему купить роскошные дома в Делрей‑Бич и Майами. Но кое‑какие средства перетекли на счета его бизнес‑предприятия R.L.J. Participacoes Ltda в Рио. Компания Sanud с безвестной вывеской на двери, за которой ничего нет, владела там 50 % акций. У его бывшей жены, Люсии Авеланж Тейшейра, было 24,99 %, а у Рикарду – 25,01 %.

Но R.L.J. была шарашкиной конторой. Согласно отчету сенатора Диаса, она никогда не получала никаких доходов. Она считалась копилкой, которую наполняли только те деньги, что Рикардо высосал из ФИФА. Среди активов Рикардо, как раскопали следователи из Бразилиа, значились несколько баров‑ресторанов в Рио, например Chopp House, El Turf и Port City. Они единогласно заявляли, что не брали деньги, а одалживали их, иногда через офшорные банки на Карибах, а подведомственная Рикардо Бразильская конфедерация футбола (БКФ) платила этим заведениям за обслуживание организованных торжеств и банкетов.

 

В 1989 ГОДУ РИКАРДо, поддержанный своим соратником по мафии и по совместительству тестем, взял под контроль Бразильскую конфедерацию футбола. Национальная команда связала себя контрактом с компанией – поставщиком экипировки, Umbro. После победы на Чемпионате мира в 1994‑м в США ценность сборной Бразилии на рынке очень серьезно выросла. Вскоре после этого стали происходить тайные встречи, и в июле 1996‑го Рикардо появился в Нью‑Йорке. Он взял с собой партнера по бизнесу, который получал от этой дружбы большую прибыль, но никаких записей о присутствии других официальных лиц БКФ нет.

Группа американских бизнесменов из Бивертона, штат Орегон, чья компания была зарегистрирована в европейском налоговом раю, ожидала его вместе со своими адвокатами и документом, содержащим 11 500 слов. Рикардо подписал его и, по сути, передал контроль над бразильским футболом иностранному производителю обуви.

Американцы с помощью налогового убежища перевели Рикардо 160 миллионов долларов – с обещанием выплатить еще больше позже – и передали ему право выбирать игроков для сборной и диктовать, с кем они будут играть, где и когда. И таких игр планировалось 50. Они могли открыть свой магазин прямо в офисе конфедерации в Рио.

Контракт предписывал конфедерации закупать только брендовые футболки, произведенные американцами, а также их штаны, носки, вязаные пуловеры, рубашки, пиджаки, свитера, сумки, рюкзаки, повязки на голову, шляпы, перчатки, напульсники, очки, чехлы, специальные очки для выступления на поле, тренировочные куртки, полотенца, зонты и шарфы со свушем[4]. Также должна была закупаться обувь для бега, баскетбола, тенниса, тренировочная обувь, обувь для гольфа, хайкинга, аэробики, бейсбола, американского футбола, велосипедного спорта, роликовые коньки и обувь для волейбола. И футбола. И футбольные мячи.

На домашних матчах овальный баннер со свушем шириной 25 метров обязан был помещаться в центральном круге поля. Любые тяжбы по условиям контракта должны были вестись только в судах Цюриха.

Иностранный обувной производитель платил колоссальные деньги, и к тому времени, как Рикардо поступил первый транш, деньги уже успели проскочить между Голландией, тремя банками в Америке: одним на Багамах и еще двумя в Белу‑Оризонти и Рио. Когда огромные средства идут такими извилистыми путями, это уже настолько привычно, что ничему не удивляешься.

Путешествовавший с Рикардо в Нью‑Йорк компаньон, Жозе Авилла, контролировавший маркетинговую компанию Traffic, был единственным бразильцем на переговорах. Жозе приобрел права на использование БКФ вскоре после того, как Рикардо возглавил конфедерацию, контракт принес бы ему 8 миллионов долларов за следующие десять лет.

Сенатор Диас обнародовал размер «заоблачной прибыли», которую Авилла получил из своих сделок с конфедерацией. Диас добавил, что это был лишь еще один пример разрушительного менеджмента Тейшейры. Было установлено, что за период 1995–1999 гг. налоговые отчеты Авиллы показали, что его личное состояние выросло в 20 раз.

В тот же 1996 год цена, назначенная Рикардо за сотрудничество с ISL, равнялась 1,5 миллиона долларов. Я не могу перестать спрашивать себя, как ему удалось завязать отношения с Nike? Использовал ли он свои обычные приемы? Пытался ли он с ходу доить их, называя номер своего счета в Вадуце? Мог ли он быть более жестким переговорщиком? Мог ли он достать больше денег для бразильского футбола?

Что на самом деле случилось с Роналдо в Париже за несколько часов до финала Чемпионата мира против Франции? Иногда самым простым ответом может быть правдивый. Ожидания Бразилии и всего мира навалились невыносимым грузом на плечи 21‑летнего футболиста, и его нервная система взбунтовалась. Не виновато ли то давление, которое накладывал на него статус мальчика с постеров для Nike, в том, что он тогда ходил пешком весь матч?

Но реакция на разгром сборной в финале и то, как Рикардо манипулировал конфедерацией, была достаточно гневной, чтобы некоторые депутаты и политики начали задавать вопросы.

 

ДЕНЬГИ NIKE начали поступать в протянутые руки Рикардо в первый день января 1997 года. Четыре года спустя конфедерация стала некредитоспособной. Если бы это было предприятие, его бы обанкротили, развалили и продали бы за бесценок. Люди сенатора Диаса установили, что к концу 2000 года у БКФ было долгов на сумму 31 миллион долларов.

Как это произошло? В частной империи Рикардо заключались какие‑то чрезвычайно секретные финансовые сделки, но даже того потока денег от производителя обуви не хватало на все манипуляции, взятки и компенсации за сохранение контроля над бразильским футболом. Творилось нечто очень дурное. Он ездил за границу и все чаще одалживал деньги.

В октябре 1998‑го, через год после того, как открылся денежный кран Nike, Рикардо решил, что конфедерации нужно взять в долг 7 миллионов долларов у Delta National Bank в Нью‑Йорке. Сыщики Диаса узнали, что в то время Delta обслуживал бразильцев (юридических и физических лиц) по ставке между 9 % и 10 %.

Рикардо же согласился заплатить невероятные 43,57 %. И… а теперь присядьте, если вдруг стоите… он выплатил кредит досрочно. Это подняло окончательную ставку до невероятных 52 %! Как и с деньгами Nike, кредит, взятый у Delta, должен был проследовать дальше. Он был перенаправлен в нью‑йоркский банк, затем в налоговый рай Нассау на Багамах, а затем на счет конфедерации в Rural Bank в Белу‑Оризонти. Как и с большинством транзакций конфедерации, эта сумма по пути заметно уменьшилась в размерах. Рикардо не смог дать никакого объяснения ничему из перечисленного, когда его допрашивали в Бразилиа.

Рикардо, казалось, впал в зависимость от Delta, он соглашался заключать кредитные сделки по невыгодным ставкам, а взятая в долг сумма по пути своего следования по международной банковской системе в сторону конфедерации худела с каждым пройденным пунктом. Через два месяца после первого кредита в Delta Рикардо подписался на еще один, на 4,5 миллиона долларов, на этот раз по ставке 25 %. И вновь кредит был погашен досрочно, что подняло ставку до 30 %, деньги проследовали из Нью‑Йорка через Карибы, теряя в сумме тысячи и тысячи долларов на пути.

Оба кредита было трудно как‑то объяснить, потому что в течение двух месяцев в Бразилию должен был поступить нехилый куш в 15 миллионов долларов от поставщика обуви.

Но Рикардо никак не мог победить свою привычку кредитоваться в Delta. Через 35 дней после закрытия предыдущего кредита он занял еще один, на сумму 10 миллионов долларов по ставке 25 %. Через несколько дней он вновь берет деньги у Delta, на этот раз выступая от имени своего бара El Turf. Рикардо отказался объяснить, почему ставка вдруг неожиданно упала, и он заплатил столько же, сколько платили в Delta другие бразильские клиенты, – 12 %.

Бразильская конфедерация футбола вернулась к работе с Delta в сентябре 1999‑го, одолжив 3,7 миллиона долларов по ставке 21 %, вдвое выше любой рыночной. В 2000‑м Рикардо так и не перестал брать кредиты у Delta, одолжив еще 10 миллионов по ставке 16 %. Наконец, в сентябре 2000‑го был заключен шестой кредитный договор на 4,5 миллиона долларов по ставке 14,5 %.

В апреле 2001‑го Рикардо утверждал на слушаниях, что ничего необычного в процентных ставках, которые он соглашался платить Delta, не было. Он перечислил восемь бразильских компаний и учреждений, утверждая, что они платили по схожим расценкам. В течение каких‑то дней представители этих организаций сообщили, что это неправда. Окончательный отчет Парламентской комиссии по расследованиям отмечал: «Президент Бразильской конфедерации футбола сообщает ложную информацию».

 

ЧЕСТНЫЕ ПОЛИТИКИ в Бразилии вскоре поняли, что отношения Рикардо с банками никогда не перестанут всех удивлять. В июле 1996‑го он открыл персональный банковский счет в Banco Vega, положив в качестве депозита 190 тысяч долларов. На следующий день он открыл счет на конфедерацию в банке Vega, передав ему 1 027 940 долларов. Ключевое лицо в правлении Banco Vega устроило для Рикардо выплату по процентной ставке, которая почти вдвое превышала ту, по которой платила БКФ. Еще немало денег конфедерации были доверены в управление Vega. Произошло множество загадочных событий, и в мае 1997‑го бразильский Центральный банк прикрыл Banco Vega.

Существует еще больше загадок касательно того, как Рикардо вел дела с деньгами БКФ. Они часто задействовались для обмена валют; даже была нанята компания, которая осуществляла его по наиболее выгодным ставкам на рынке. Все, казалось, шло хорошо, когда агенты получили ставку на 0,19 % выше ставки Центрального банка, чтобы купить для конфедерации скромные 185 долларов. Затем Рикардо распорядился, чтобы агент приобрел для БКФ 700 тысяч долларов. Процентная ставка? На 15,44 % выше ставки Центрального банка. В расследовании Диаса этот эпизод назван «присвоением».

По мере того как деньги производителя обуви поднимали доходы БКФ, Рикардо продолжал заключать неудачные контракты на денежных рынках и загонять бразильский футбол во все более глубокую долговую яму. Он не работал с банками, занимая деньги в частном секторе, где деятельность кредиторов никак не отрегулирована, и иногда соглашался выплачивать до 100 % по кредитным ставкам. В одном только 1998 году Рикардо провел выплату 178 918 долларов по процентам за эти два кредита. Следователи обнаружили еще немало сделок, и их комментарии к делу были поистине поразительными.

Иногда чековой книжке БКФ был нужен туристический паспорт. Ее деньги просто обожали путешествия. Иногда, как невезучие туристы, они пропадали. Когда Бразилия соревновалась на Золотом кубке в Америке в 1998‑м, конфедерация перевела на счет банка в Майами 400 тысяч долларов. Деньги не лежали там, покрываясь пылью. Очень скоро они вновь отправились в путешествие, на этот раз обратно на юг, в банк Монтевидео. Парламентская комиссия по расследованиям не смогла установить, что стало с деньгами и почему их отправили в Уругвай. Они узнали, что трансфер осуществил близкий друг и бизнес‑партнер Рикардо. Бразилия была выбита из турнира сборной США, и, пока все скорбели по этому поводу, никто не заметил исчезновения 400 тысяч долларов.

 

БЫЛО ЧТО‑ТО озадачивающее в психологии Рикардо. Следователи из конгресса обнаружили, что существовало два Рикардо. Один – некомпетентный администратор, наивный простак на финансовом рынке, который с невинным видом заключал сделки с настоящими хищниками, которые выдаивали богатство конфедерации и довели ее почти до банкротства, и это несмотря на колоссальные доходы от спонсорских денег обувного бренда.

Другой Рикардо был совсем не таким человеком; он был умнейшим дельцом финансового рынка. Следствие проанализировало частные сделки Рикардо на товарной и фьючерсной биржах. Каждый год между 1995‑м и 2001‑м он играл в плюс. Они высчитали, что за это время он провернул 1409 сделок – практически по одной сделке в каждые 36 часов. Многие из них были рисковыми играми на прогнозах курса доллара США. Он был очень хорош в этом, невероятно успешен и заработал уйму денег для себя лично. Кажется, что он словно забывал все свои навыки, когда дело доходило до управления активами конфедерации.

Рикардо‑идиот или умный Рикардо забыл нанять независимого аудитора в БКФ? Сенатор Диас отмечал: это означало, что акционеры бразильского футбола не знали, что происходило с потоком денег, шедшим от американского бренда из Орегона.

 

ПОТОК вскоре нашел верную дорогу в карманы Рикардо и его сплоченной команды, контролировавшей бразильский футбол. Они стали платить сами себе, но этого им не было достаточно, и в период между 1998‑м и 2000‑м они увеличили свои зарплаты на 300 %. Доход Рикардо подскочил до 239 267 долларов, хотя не было никаких доказательств того, что он работал сколько‑нибудь усерднее, чем другие. Но победителем в этом первенстве был дядя Рикардо, Марку Антониу, генеральный секретарь конфедерации, который к 2000 году понял, что не сможет прокормить своих детей, зарабатывая меньше 286 тысяч долларов в год. Чтобы скопить на новую обувь для малышей, Марку и остальная банда платили сами себе дополнительные зарплаты.

Нанять совет директоров БКФ было очень недешево. Доход конфедерации вырос в четыре раза – с 18 миллионов долларов в 1997‑м до 79 миллионов в 2000‑м. Но расходы все же росли быстрее: из‑за увеличения сумм зарплат, бонусов, процентных ставок по кредитам, и к 2000 году конфедерация была в долгах! Рикардо нашел немедленный ответ. Сократить расходы на футбол с 55 % до 35 %!

Но если Рикардо собирался продолжать вести тот королевский образ жизни, которого придерживался, у него не было никакого другого выбора. В октябре 1997 года он провел четыре дня в Нью‑Йорке и не мог снизойти до того, чтобы ездить на такси, как все остальные. Так что он нанял лимузин на постоянной основе, пользуясь им при каждом удобном случае, и это высосало из резервов конфедерации 1185 долларов. Кстати, дешево кормить Рикардо и подавно никогда не удавалось! Следователи из конгресса проанализировали его счета в ресторанах за три месяца 1998 года. Они выделили 18 блюд общей стоимостью 12 594 долларов и отметили, что каждый раз, когда президент БКФ ест, конфедерация расходует в среднем 700 долларов.

Конфедерация выделила Рикардо кредитную карту, и она никогда подолгу не лежала в темном месте, собирая пыль и покрываясь паутиной. Карта была очень хорошо знакома сотрудникам магазина Lidador, известного своим ассортиментом марочных шампанских вин.

 

РИКАРДО ПОГЛОЩАЛ ВЕДРАМИ шампанское в собственном ресторане El Turf в феврале 1996‑го. Помимо Dom Perignon и многочисленных бутылок виски большой выдержки, он заказал стейк из филе и сочного цыпленка и залил все это 1300 литрами пива. Счет оплатила БКФ. Он и его друзья отмечали запуск Института помощи бразильскому футболу.

Идея звучала просто прекрасно. Рикардо сообщил, что целью этой некоммерческой организации было улучшение жизни 60 тысяч игроков прошлого и настоящего. Там им должны были помочь найти работу, организовать профессиональные курсы. Для травмированных игроков собирались построить пять госпиталей, а для всех бывших атлетов и их родных обеспечить бесплатное страхование жизни и оказание юридической помощи, если таковая требовалась.

Но расследование конгресса не нашло никаких госпиталей. Они не увидели выгод для игроков. Но зато нашли много выгод для друзей Рикардо. Он лично отобрал 17 человек в штат (включая своих трех сестер, двум из которых также платили зарплату в конфедерации), и 95 % суммы гранта Института помощи бразильскому футболу попало в их карманы. Остальное ушло на постоянные расходы и счета за обслуживание. Сенатор Диас сухо прокомментировал: «Для осуществления реальных дел осталось очень мало средств».

Другой деталью, беспокоившей Диаса, было то, что одним из членов наблюдательного совета Института был Вагнер Абраау, близкий друг Рикардо, который заключал деловые соглашения с конфедерацией. Отчет Парламентской комиссии по расследованиям ставил вопрос: была ли вероятность того, что он будет критиковать хоть что‑нибудь в деятельности Института помощи бразильскому футболу? (Мы вернемся к господину Абраау в главе 7, когда рассмотрим бизнес на чемпионатах мира.)

 

ПОСЛЕ ЧЕМПИОНАТА МИРА в финансовом отделе ФИФА творилось нечто странное. В 1999‑м Рикардо отправил огромную сумму в 2 989 593 доллара со счетов конфедерации в ФИФА. Когда у него спросили, зачем он это сделал, Рикардо ответил максимально невразумительно. Это было «подбивание баланса по счетам, чтобы покрыть дебиторскую и кредиторскую задолженности, которые были у двух организаций друг перед другом», – что бы это ни значило. Куда на самом деле ушли деньги? Куда они попали, осев на счетах ФИФА? Ни Блаттер, ни Тейшейра не ответят.

Сага с бразильскими деньгами от Чемпионата мира во Франции и от ФИФА продолжилась и в 2000 году. Как‑то раз Рикардо вошел в офис департамента финансов ФИФА в Цюрихе. Он держал в руках увесистую сумку. «Чем могу вам помочь, сэр?» – спросили у него. Он открыл сумку и вывалил из нее 400 тысяч долларов наличными.

С абсолютным спокойствием на лице Рикардо заявил, что деньги – досрочная выплата БКФ, которая компенсирует расходы на ее появление на Чемпионате мира 1998 года во Франции, за год до старта турнира. Он не объяснял, где взял столько наличных и от кого.

Рикардо сказал сотрудникам перевести деньги на счет конфедерации. Клерки из финансового отдела были озадачены – они думали, что эта сумма денег уже была ей выплачена. Но когда они проверили, никаких записей о том, что деньги добрались до конфедерации, обнаружено не было. История Рикардо была таинственной от начала и до конца.

Клерки согласились перевести деньги, но настояли на том, чтобы они были переданы на текущий счет конфедерации и промаркированы как выплата от его имени. Но Рикардо не согласился.

Вместо этого он попросил вернуть ему деньги, но на этот раз чеком. Удивительно, но он его получил. В тот момент ФИФА превратилась из дома футбола в криминальную лавку по отмыванию денег.

Через несколько дней Рикардо вернулся в офисы ФИФА, вернул чек и попросил обратно свои наличные. Фантастика, но финансовый департамент ФИФА согласился – и выплатил ему 400 тысяч, вновь выдав их в сумке. Весьма вероятно, что он успел съездить на такси в любимый цюрихский банк с документом о том, что ФИФА выплатила ему деньги чеком.

Я нашел эту историю закопанной на 19‑й странице секретного ежегодного отчета за 2000 год, который аудиторы ФИФА из цюрихского отделения KPMG[5] передали Блаттеру. KPMG, вежливо изъясняясь, пришла в ужас от увиденного, рекомендовав в будущем выплачивать чеки и деньги только «уполномоченным людям».

Я отправил электронные письма Рикардо, ФИФА и KPMG, спрашивая об источнике этих денег. Мне никто не ответил.

 

ЖУРНАЛИСТЫ РАССЛЕДОВАЛИ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ КОНФЕДЕРАЦИИ и опубликовали несколько историй, проливающих свет на менеджерские ошибки Рикардо и таинственные денежные операции. Болельщики ненавидели его. Почему судьи, политики, юристы и другие футбольные чиновники не используют свисток, не покажут ему красную карточку, не отправят в тюрьму? Как Рикардо сошло это с рук?

Ответ: им платили. Русло денежной реки, которая текла от производителя обуви, перенаправили от футбола в сторону политических кампаний, спонсируя создание цепочки политиков, которые будут защищать незаконные дела Рикардо в Бразилии и в правительствах штатов.

Наличные распределялись в виде «пожертвований» футбольным федерациям штатов, которые затем передавали их политикам, чтобы бороться на выборах. Следователи обнаружили, что дотации БКФ задерживались на счетах некоторых федераций штатов всего на сутки, прежде чем уйти налево политикам.

Диас описывал схему по воровству денег, как любовный треугольник между БКФ, федерациями и предвыборными кампаниями. Это было мошенничество, скупка голосов в стране, которая в тяжких муках заново училась демократии после двух десятилетий военной диктатуры. К 2000 году «пожертвования» подскочили до более чем 7 миллионов долларов. Таковая была цена протекции; но «пожертвования» делались щедрыми ребятами из Орегона, которые, разумеется, ничего об этом не знали.

БКФ никогда не требовала отчетности от федераций касательно того, как они тратят свои деньги, и это была еще одна раздача денег. Им не приходилось отчислять ежегодные взносы в конфедерацию. Диас сказал, что Тейшейра, позволяя им оставлять деньги у себя, создавал таким образом узы прочной зависимости и добивался полного подчинения. Он считал федерации распространителями привилегий и твердынями покровительства, их приоритетной целью была поддержка политиков, выбираемых бесконечно.

Политики, дошедшие до конгресса в Бразилии, обнаружили, что Рикардо следил за всеми их нуждами и потребностями. Для их эксклюзивного пользования на ферме у Южного озера был арендован дом стоимостью миллион долларов.

Рикардо никогда не забывал о том, что его партнер Зепп называл «футбольной семьей». В 2000 году 8000 долларов были отправлены в жилой район к северо‑востоку от Рио. На счетах конфедерации эти деньги проходят как «помощь городу Пираи». Средства незамедлительно поступили на счет кузена Рикардо, который надеялся выиграть выборы в местный совет. Диас также отмечал, что Рикардо владел в Пираи тремя фермами. Потеряв всякий стыд, он продавал молоко, получаемое на них, прямиком в конфедерацию.

Диас заключил, что, пока деятели в системе Рикардо чувствовали себя очень хорошо, живя на деньги производителя обуви, никаких систематических пожертвований и финансовой помощи бывшим игрокам и их близким не осуществлялось.

Рикардо покупал своих политиков. Многие считали, что покупал и судей. Некоторые из них с удовольствием катались на чемпионаты мира в Америке в 1994‑м и во Франции в 1998‑м, и за это им не приходилось ничего платить. Они наслаждались перелетами бизнес‑классом, проживанием в комфортабельных отелях вместе с женами. Некоторые из них потом присутствовали на слушаниях по делам, связанным с Рикардо и БКФ. При допросе один из судей объяснил, что соглашался на подобные предложения, потому что считал очень важным понять вектор развития популярной культуры.

Некоторые юристы Рио также с большой охотой принимали деньги конфедерации, даже если тяжбы касались исключительно частных дел самого Рикардо. Было ли это разбирательство с репортером Жукой Кфури или защита темных дел, творившихся в ресторане El Turf, Рикардо всегда мог рассчитывать на украденные у обувного бренда деньги.

Расследование сенатора Диаса о коррупции в БКФ имело успех, несмотря на все усилия, приложенные Рикардо и его командой проплаченных политиканов. Диас сказал мне: «Футбол превратился в Бразилии в масштабный прибыльный бизнес, но попытки изучить его постоянно проваливались, потому что конфедерация сохраняла тесные связи с правительством, конгрессом и судебной системой. В конгрессе Тейшейра обзавелся так называемой bancada da bola, группой депутатов, которые его защищали.

Я решил взять на себя ответственность как сенатор и расследовать колоссальное количество жалоб, которые власти из правительств штатов игнорировали столько лет. Втихую я собирал подписи сенаторов и получил их достаточное количество, чтобы организовать комитет по расследованиям. Моя стратегия борьбы с лоббистами и охранителями конфедерации заключалась в том, чтобы организовывать встречи комитета по расследованиям по пятницам, когда в Бразилиа присутствует не так много сенаторов.

После того как мы инициировали расследование в сенате, члены bancada da bola, долгое время работавшие под началом конфедерации и Рикардо Тейшейры, осознали, что бороться с комитетом не представляется возможным».

Стратегия конфедерации предполагала создание еще одного следственного комитета в конгрессе. Его возглавил конгрессмен Альдо Ребело – и он хорошо поработал. Но пешки конгресса спланировали саботаж: окончательный отчет не получил достаточного количества голосов, чтобы быть утвержденным.

Диас продолжает: «БКФ и Рикардо Тейшейра также пытались скомпрометировать расследование сената. Многие сенаторы покинули комитет, другие выступили против окончательного отчета, содержавшего обвинения в адрес 17 первых лиц бразильского футбола – и Рикардо Тейшейра был в их числе. Так что я отправился на трибуну в день, когда зал заседаний конгресса был полон депутатов и журналистов, и объявил о том, что конфедерация предпринимала попытку подкупить членов комитета. Моя речь была широко освещена в прессе, и никто из сенаторов не хотел подпасть под подозрение. Мой окончательный отчет был одобрен».

Ручные политики Рикардо Тейшейры сделали все, что могли, чтобы воспрепятствовать нашей деятельности. Когда это обернулось провалом, Зепп Блаттер вышел на авансцену, предупредив: «Мы не будем молча терпеть проведение расследований, которые ставят под удар футбольные правила». Если сенаторы вызовут на дачу показаний арбитров и чиновников конфедерации, Бразилия будет отлучена от главной мировой игры. «Бразилия не будет допущена на Чемпионат мира‑2002 и молодежный Кубок мира, – сказал Блаттер, – а также пропустит чемпионат мира по футболу среди юношеских команд, женский чемпионат мира и турнир по мини‑футболу в закрытых помещениях в Гватемале».