Полный «галель» и чтение Торы

В каждый из дней Хануки в утренней молитве, после «Шмонэ-эсрэ», мы читаем полный «Галель». Перед ним и после него мы произносим благословения. А в самой «Шмонэ-эсрэ» (так же, как в «Биркат гамазон» после каждой ханукальной трапезы) мы читаем «Аль ганисим» – благодарственную молитву, характеризующую этот праздник.

В каждый из дней Хануки в синагоге читают Тору. К ней вызывают трех человек и читают отрывок, который говорит об освящении Мишкана и о начале служения в нем Вс-вышнему. Для этой цели главы двенадцати колен Израиля принесли особые дары, и в каждый из восьми дней читают определенный отрывок, перечисляющий эти дары.

В последний, восьмой день читают часть, начинающуюся словами «В восьмой день», и читают до самого конца этой главы (взятой из книги Бемидбар). Затем прибавляют еще несколько стихов (из другой главы той же книги), в которых говорится о том, как первосвященник Агарон зажигал Менору в Мишкане. Этот рассказ связан с событиями Хануки – ведь Хасмонеи были когенами, то есть прямыми потомками Агарона, они освятили Храм и снова стали зажигать храмовую Менору. Можно увидеть в этом событии завершение исторического цикла, начавшегося освящением Мишкана.

В ханукальную субботу берут два свитка Торы (а если она совпадает с рош-ходешем месяца тевет, то три). Из первого свитка зачитывают тот раздел, который полагается читать в эту субботу, а из второго -«мафтир», соответствующий этому дню отрывок из ха-нукального чтения Торы.

Обычную для этой субботы «гафтару» не читают, а если ханукальная суббота совпадает с рош-ходешем, то и ту «гафтару», которая всегда читается при таком сочетании, не читают тоже. Для ханукальной субботы есть особая «гафтара», из книги пророка Зхарьи. Хотя общее правило гласит, что если приходится выбирать между чем-то постоянным и чем-то редким, постоянное должно предшествовать редкому, на этот раз это правило не выполняется – во имя большего прославления чуда. Если первый день Хануки выпадает на субботу, то и последний выпадает на субботу. Восьмой день Хануки называется «Зот Ханука» («вот – освящение жертвенника») – по первым словам отрывка из Торы, который читают в этот день.

Также и для второй субботы Хануки есть особая «гафтара»: отрывок из книги Млахим I, рассказывающий о постройке Храма во време.на царя Шломо.

«ДМЕЙ ХАНУКА»

Помимо законов о том, как следует отмечать Хануку, сложилось немало обычаев, связанных с этим праздником. Распространен, например, обычай есть в дни Хануки пончики или оладьи, поджаренные на растительном масле. Этот обычай напоминает нам о том, что чудо Хануки произошло именно с кувшинчиком масла. Для того, чтобы и дети почувствовали особую атмосферу Хануки, принято дарить им в дни праздника «дмей Ханука» – деньги, которые они могут использовать по своему усмотрению. Принято также отпускать детей с занятий раньше обычного. В Хануку дети иг рают в особые игры. Самая знаменитая из них – игра в ханукальный волчок, свивон. Свивон делают в виде кубика, а на четырех его боках пишут буквы «нун», «гимель», «гей»» и «пей»: первые буквы слов нес гадоль гая по («чудо великое произошло здесь»). За пределами Страны Израиля вместо буквы «пей» пишут букву «шин», и таким образом буквы образуют аббревиатуру слов нес гадоль гая шам («чудо великое произошло там» – т. е. в Эрец-Исраэль).

В Хануку разрешается работать, однако принято отдыхать в эти дни, и очень многие используют время этого праздника для экскурсий по местам, связанным с событиями Хануки (например, в Модиин).

Пост десятого тевета

ДЕНЬ ВСЕОБЩЕГО «КАДИША»

Четыре дня в году напоминают о разрушении Иерусалимского Храма и соответствуют четырем этапам этого бедствия. Эти дни: Десятое тевета, Семнадцатое тамуза, Девятое ава и Пост Гедальи (3 тишрей).

Десятого тевета вавилонский царь Невухаднецар (Навуходоносор) начал осаду Иерусалима. Так сказано об этом в Священном Писании: «И было: на девятом году своего царствования, в десятом месяце, в десятый день месяца пришел Невухаднецар, царь Вавилона, со всем своим войском под Иерусалим, и расположился лагерем возле него, и выстроил вокруг него осадный вал. И попал город в осаду до двенадцатого года правления царя Цидкиягу. В девятый день месяца голод в городе стал невыносим, и не было хлеба у народа...» Более полугода продолжалась осада Иерусалима, и 17-го тамуза была пробита городская стена. Три недели спустя, во второй половине дня 9-го ава был подожжен Храм. Это означало окончательную потерю еврейским народом своей независимости и власти над своей страной, крушение всех надежд и уничтожение духовного центра народа. Девятого ава началось изгнание народа Израиля.

Как именно мы должны отмечать посты, установили пророки, жившие в эпоху разрушения Храма. В 127-й главе книги Тегилим прекрасно передаются чувства изгнанников из Сиона: «На реках вавилонских сидели мы и плакали, вспоминая Сион...» В то же время эта небольшая глава является источником многих законов, касающихся проведения поста. Выполняя эти законы, евреи на протяжении многих столетий выражали свою скорбь о разрушенном Храме.

Десятого тевета постятся от рассвета до наступления ночи. Даже если этот день выпадает на пятницу -мы постимся, потому что сказано в Священном Писании: «...в тот самый день». Постится даже жених в течение «семи дней пира» после свадьбы, потому что сказано: «Неужели не поставлю я Иерусалим во главе веселья моего?!»

В «Шахарит» мы читаем «слихот», специально предназначенные для этого поста, а также молитву «Авину, малкейну», включающую моления, связанные со всеобщим постом.

В этот день в синагоге читают Тору и в «Шахарит», и в «Минху». К Торе вызывают трех человек и читают о том, как Моше-рабейну молился за весь народ, умоляя Вс-вышнего простить Израилю грех сооружения золотого тельца. Этот отрывок из Торы читают в каждый пост: мы надеемся получить от Вс-вышнего ответ, подобный тому, которого удостоился Моше: «Простил Я. как ты простил».

После чтения Торы в «Минху» читают «гафтару», предназначенную для дня поста, из книги пророка Йешаягу: «Ищите Г-спода тогда, когда Он доступен, взывайте к Нему, когда Он близок!».

В «Шмонэ-эсрэ» добавляют вставку «Анейну» – «Ответь нам, Г-сподь, ответь нам в день поста нашего!..» В «Шахарит» эту вставку читает хазан, повторяя молитву, но в «Минху» ее произносят все молящиеся в той части молитвы, которая читается шепотом. В устах хазана «Анейну» становится отдельным, дополнительным благословением, заканчивающимся так: «Благословен Ты, Г-сподь, отвечающий народу Своему, Израилю, в час беды!»

В нашем поколении, поколении Катастрофы и возрождения, Десятое тевета получило еще один смысл. Сразу же после создания государства Израиль Главный раввинат постановил, что этот день будет Днем всеобщего «Кадиша» – днем поминовения жертв Катастрофы, дата гибели которых неизвестна. Очень многие из шести миллионов наших братьев, да отомстит Г-сподь за их кровь, погибли жестокой, мучительной смертью, и дата их гибели неизвестна, потому что не осталось свидетелей их смерти. Десятого тевета зажигают нер нешама, поминальную свечу, произносят «Кадиш» и учат Мишну во имя душ этих мучеников.

Большая символика заключена в соединении двух этих трагических событий – начала крушения Первого Храма и попыткой полного уничтожения Дома Израиля в нашем поколении. В этот день мы выражаем свою надежду на то, что Катастрофа европейского еврейства завершает страшную эпоху в истории нашего народа, начавшуюся с разрушения Первого Храма. Как и в прочие посты, мы выражаем нашу надежду на то, что сбудутся слова пророка Зхарьи: «Так сказал Г-сподь воинств: Пост четвертого месяца [т. е. Семнадцатое тамуза], и пост пятого месяца [Девятое ава], и пост седьмого месяца [3 тишрей, Пост Гедальи], и пост десятого месяца [Десятое тевета] превратятся для Дома Йегуды в дни радости и веселья, в дни праздников...» Мы молимся о том, чтобы это пророчество сбылось в наши дни.

Говоря о Дне всеобщего «Кадиша», следует отметить, что решением израильского парламента, Кнесета, 27 нисана объявлено Днем Катастрофы и героизма. В этот день, в 1943 году, восстание в Варшавском гетто, поднятое горсткой еврейских храбрецов, было окончательно подавлено силами нацистских убийц. Это решение Кнесета отнюдь не противоречит решению Главного раввината, напротив, одно дополняет другое, подчеркивая аспект героической борьбы и беззаветной отваги европейского еврейства в годы Катастрофы и духовное величие миллионов людей, боровшихся за сохранение своего Б-жественного образа и подобия, своей жизнью и смертью освящая Имя Вс-вышнего.

Ту-бишват

15 швата, Ту-Бишват, – новый год деревьев. В это время деревья Страны Израиля оживают от зимней спячки.

Ту-Бишват имеет прямое отношение к законам об орла, нета реваи, трумот умаасрот и вообще к заповедям, связанным со Страной Израиля (см. выше). В отношении орла и нета реваи 15 швата устанавливает границу, по которой отсчитывают годы возраста дерева и его плодов. Как уже говорилось, в течение первых трех лет нельзя есть плоды дерева, а урожай четвертого года Тора предписывает отвезти в Иерусалим и съесть там (или выкупить его деньгами, которые надлежит доставить в Иерусалим вместо плодов). 15 швата является датой, по которой определяют, к какому году жизни дерева относится плод и какие из земледельческих законов Торы относятся к нему: орла, нета реваи и т. п. Например: дерево, посаженное до 15 ава 5736 г., вошло во второй год своей жизни 1 тишрей 5737 г. (ибо 1 тишрей – «Новый год» в отношении посадок); 15 швата 5739 г. закончится третий год жизни этого дерева (потому что годы дерева определяются не по 1 тишрей, а именно по 15 швата). Значит, все его плоды, вошедшие в завязь до 15 швата, - орла, а те, что появятся после 15 швата, – нета реваи, и их можно есть в Иерусалиме. Ровно через год дерево входит в пятый год своей жизни, когда все его плоды разрешено употреблять в пищу без каких-либо ограничений.

Об отделении маасрот Тора говорит: «Непременно отделяй десятину [маасер] от всего урожая злаков твоих, получаемого из года в год» (Дварим, 14). Отсюда выводят мудрецы наши, что нельзя отделять маасер от плодов одного урожая, думая тем самым исполнить свой долг в отношении плодов урожая другого года.

Установление 15 швата в качестве «всеобщего дня рождения» всех деревьев можно пояснить таким сравнением. Точно так же обстоит дело со взиманием налогов в любой стране мира: сумма налогов определяется в зависимости от доходов, получаемых в течение года, начало которого и конец отмечаются заранее определенной датой.

15 швата определяет также, какой именно маасер надлежит отделять: в первый и второй годы после шмиты – маасер ришон и маасер шейни, а в третий год – маасер ани вместо маасер шейни. Например, если 5733 г. был годом шмита, то от всех плодов, вступивших в завязь в 5734 г. и 5735 г. до 15 швата 5736 г., надо отделить маасер шейни, а от тех плодов, которые вырастут на дереве от 15 швата 5736 г. до 14 швата 5737 г., надо отделить маасер ани.

ДЕНЬ ФРУКТОВ

Исторически день Ту-Бишват вышел за пределы системы заповедей, связанных с земледелием в Стране Израиля, и стал днем Страны Израиля, праздником природы Эрец-Исраэль. Можно сказать, что если Девятое ава стало символом опустошения Эрец-Исраэль, то Ту-Бишват стал символом расцвета страны, ее возрождения и заселения, красоты ее природы...

В прежние времена наши предки предпринимали немалые усилия для того, чтобы получить возможность в Ту-Бишват произнести благословение над плодом, выросшим в Стране Израиля. Этот обычай распространен и сегодня, и у евреев, живущих на чужбине, он выражает их солидарность со Страной Израиля. В книге Дварим, в главе 20-й, мы читаем: «Ибо человек – словно дерево полевое» – и всякий плод, происходящий из Страны Израиля, свидетельствует о возрождении в ней еврейской жизни.

Раби Ицхак Лурия Ашкенази (Гаари), наиболее выдающийся из кабалистов города Цфат, установил обычай есть в Ту-Бишват фрукты Страны Израиля – в знак солидарности с праздником деревьев. (Заметим, что в Ту-Бишват не читают «Таханун».) Постепенно этот обычай оформился в некое подобие пасхального седера и даже сложилось некое подобие Гагады этого седера. У многих принято в этот день есть 50 видов различных фруктов.

В Ту-Бишват мы по-праздничному накрываем стол, украшая его лучшими фруктами Страны Израиля, и в особенности – теми, которыми она славится издавна. Мы стараемся раздобыть какой-нибудь плод, который еще не ели в этом году, – чтобы произнести над ним благословение «Шегехеяну». Атмосфера этого дня помогает молодому поколению укрепиться в любви к Стране Израиля и ее природе, указывая на символическую связь народа и его страны. (Талмуд говорит: «Почему Израиль уподоблен оливе? Для того, чтобы ты понял: как олива дает масло только под прессом, так и Израиль возвращается на путь добра только под влиянием страданий», Мнахот, 53).

Если это не год шмита, когда запрещены любые земледельческие работы, то в Ту-Бишват многие жители Израиля отправляются на лоно природы, чтобы сажать деревья: «Все деревья сотворены только для того, чтобы человек наслаждался ими» (Брейшит раба, 13). Хотя тому, кто сажает деревья, не всегда суждено насладиться плодами своего труда. Талмуд (в трактате Таанит, 23) рассказывает:

Однажды шел по дороге Хони-Гамеагель и увидел человека, сажающего рожковое дерево.

– Через сколько лет это дерево принесет плоды? -спросил его Хони.

– Через семьдесят лет, – ответил тот.

– Неужели ты уверен в том, что проживешь еще семьдесят лет и отведаешь его плодов? – удивился Хони.

Но человек ответил:

– Я нашел мир, засаженный рожковыми деревьями;

как мои предки посадили их для меня, так я сажаю для моих потомков.