Обьективная регистрация мерцания в небе (оргоноскоп)

Прежде всего мы пытаемся определить, могут ли подобные явления восприниматься с открытыми глазами среди бела дня. Если мы внимательно наблюдаем в течение достаточного периода времени, мы обнаруживаем, что они могут. Мы смотрим на экран, стену или белую дверь. Мы наблюдаем мерцание. Создается впечатление, что тени или туманные пары движутся более или менее быстро и ритмично по поверхности вещей. Вместо того, чтобы игнорировать это наблюдение как «субъективное окулярное впечатление», мы решаем объективно установить, происходит ли это мерцание просто в наших глазах или вокруг нас.

Однако разработать метод дифференциации нелегко. Мы начинаем с того, что закрываем глаза. Мгновенное мерцание, кажется, превращается в движение маленьких точек, форм и цветов. Мы открываем и закрываем глаза несколько раз, пока не убедимся, что явления, которые мы воспринимаем с закрытыми глазами, отличаются от тех, которые мы наблюдали, глядя на стену напротив нас.

Мы смотрим в голубое небо, как будто пристально глядим в далекие расстояния. Сначала мы ничего не видим. Но если мы продолжим наблюдать, мы обнаружим, к нашему удивлению, ритмичное волнообразное мерцание, отчетливо ощутимое на голубом небе. Это мерцание существует только в наших глазах или в небе? Мы продолжаем наблюдать явления в течение нескольких дней, в различных погодных условиях и в разное время дня. Поразительно, что мерцание в небе сильно различается по виду и интенсивности. Далее мы экспериментируем ночью. Поскольку наши наблюдения теперь не мешают рассеянному дневному свету, волнообразное мерцание становится еще более отчетливым. Кое-где мы верим, что мельком видим вспышку молнии в виде полосы или точек. Мерцающие и деликатные вспышки также можно наблюдать в темных облаках, где они более интенсивны. Наблюдая за небом в течение нескольких недель, мы замечаем, что мерцание звезд меняется по интенсивности. В некоторые ночи звезды сияют ясно и спокойно; у других их мерцание подавлено; на других он необычайно яркий. Астрономы приписывают мерцание звезд рассеянному свету. Было время, когда мы безоговорочно приняли это объяснение. Однако теперь, когда фактическое существование мерцания в небе стало для нас решающим вопросом, мы должны спросить себя, может ли мерцание звезд быть связано с мерцанием в небе между звездами. Если это так, то мы сделали первый шаг к демонстрации объективного существования чего-то неизвестного в атмосфере. Мерцание звезд, безусловно, не является субъективным окулярным явлением: обсерватории построены на высоких горах, чтобы устранить его. Поэтому неизвестное, что заставляет звезды мерцать, должно приближаться к поверхности земли. Но это, конечно, не рассеянный свет; в противном случае мерцание не изменилось бы по интенсивности. Такие «объяснения» только скрывают факты. Давайте отложим ответ.

Чем дольше и точнее мы наблюдаем мерцание в небе и по всей поверхности объектов, тем больше становится необходимым очертить ограниченное поле. Мы строим металлическую трубу длиной от 1 до 3 футов и диаметром от 1 до 2 дюймов с матовым черным внутренним пространством. Мы смотрим сквозь него на стены днем ​​и небо ночью. Трубка изолирует круг, который кажется ярче, чем область вокруг него. Держа оба глаза открытыми и глядя в трубку одним глазом, мы видим темно-синее ночное небо, внутри которого находится диск более яркого синего цвета. Внутри самого диска мы видим, прежде всего, мерцающее движение, затем, безошибочно, появляются и исчезают тонкие точки и полосы света. Это явление становится менее отчетливым в непосредственной близости от Луны; чем темнее атмосфера на заднем плане, тем яснее явление.

Возможно, на этот раз мы жертвы иллюзии? Чтобы выяснить это, мы вставляем плоско-выпуклый окуляр с увеличением примерно в 5 раз в смотровой конец трубки и просматриваем. Яркое круглое поле теперь стало шире; точки и полосы света кажутся большими и более четкими. Нельзя увеличить субъективные световые впечатления; следовательно, явление должно быть объективным. Перемещение, мерцание не заметно вдоль темных внутренних стенок трубки; мерцание ограничено только ярким участком диска и поэтому не может быть «субъективным» ощущением. Мы выделили ограниченную область и теперь можем тщательно изучить это явление в условиях, которые устраняют рассеянный свет из атмосферы как фактор. Но сначала мы сделаем некоторые улучшения в примитивном оргоноскопе, который мы импровизировали:

РИСУНОК 8. Оргоноскоп

Мы направляем нашу трубку к темному ночному небу перед зеркалом хорошего микроскопа, снабженного апохроматическими линзами. Мы используем 10-кратный объектив и 5-кратный окуляр. Наши глаза должны привыкать к темноте в течение примерно двадцати пяти минут. Микроскоп отражает явление света в небе с полной ясностью. Каждая вспышка света явно различима. Снимаем окуляр с трубки. Теперь мерцание видно в меньшем масштабе, но оно более интенсивное; мы больше не можем различать отдельные вспышки света.

Можно ли приписать явления дымке в атмосфере? Давайте попробуем наблюдать за явлением в туманные или туманные ночи. Это не займет много времени, чтобы увидеть, что явления либо очень слабые, либо полностью исчезли. Туман или дымка не вызывают мерцания в круглом поле. Движение легких частиц в области микроскопа не имеет ничего общего с движением тумана.

Тщательным наблюдением мы можем установить, что световые и волновые явления распространяются по всему небу и становятся слабее только в непосредственной близости от звезд или луны из-за более сильного света. Они наиболее интенсивны в ясные ночи и при относительно низкой влажности. Когда влажность поднимается выше 50 процентов, интенсивность радиационных явлений уменьшается. Другими словами, влажность поглощает излучение в атмосфере так же, как поглощает излучение SAPA.

Ночью мы направляем нашу трубу в разные места - на землю, тротуар, рыхлую землю, газон, стены и т. Д. Мы видим одинаковые движения легких частиц. Они более выражены на почве, чем на асфальте. Направляем трубку на толстые кусты с расстояния около 10 см., Медленно отодвигая трубку от листвы и затем возвращаясь к ней. Без сомнения, явления более интенсивны на листьях, чем в окружающей среде. Кажется, они сами приходят из листьев. Мы смотрим на различные цветочные цветы. Радиационные явления ближе к цвету, чем на стебле.

Земля, стены, кусты, трава, животные, атмосфера - все это одно и то же. Вывод, который следует сделать из этих выводов, неизбежен: радиационные явления присутствуют повсюду, с колебаниями только плотности и интенсивности энергии. Возможно, мы бы хотели найти их в одних местах, а не в других. Тогда открытие не было бы таким ошеломляющим. Но мы должны оставаться с фактами, какими бы странными они сейчас ни начали появляться.