Самого аристократического круга.

Джеймс Вэйп прикусил губу.

-- Береги Сибилу, мама! -- сказал он опять настойчиво.-- Смотри за ней

хорошенько!

-- Сын мой, ты меня очень обижаешь. Разве я мало  забочусь о Сибиле?

Конечно, если этот джентльмен богат, почему ей не выйти за него? Я уверена,

Что он знатного рода. Это по всему видно. Сибила может сделать блестящую

Партию. И они будут прелестной парой, -- он замечательно красив, его красота

Всем бросается в глаза.

Джеймс проворчал что-то себе под нос, барабаня пальцами по стеклу. Он

Обернулся к матери и хотел что-то еще сказать, но в эту минуту дверь

Отворилась и вбежала Сибила.

-- Что это у вас обоих такой серьезный вид? -- воскликнула она.-- В чем

Дело?

-- Ни в чем, -- сказал Джеймс.-- Не все же смеяться, иной раз надо и

Серьезным быть. Ну, прощай, мама. Я приду обедать к пяти. Все уложено, кроме

Рубашек, так что ты не беспокойся.

-- До свиданья, сын мой, -- отозвалась миссис Вэйн и величественно, но

С натянутым видом кивнула Джеймсу. Ее сильно раздосадовал тон, каким он

Говорил с ней, а выражение его глаз пугало ее.

-- Поцелуй меня, мама, -- сказала Сибила. Ее губы, нежные, как

Цветочные лепестки, коснулись увядшей щеки и согрели ее.

-- О дитя мое, дитя мое! -- воскликнула миссис Вэйн, поднимая глаза к

Потолку в поисках воображаемой галерки.

-- Ну, пойдем, Сибила! -- нетерпеливо позвал Джеймс. Он пе выносил

Аффектации, к которой так склонна была его мать.

Брат и сестра вышли на улицу, где солнечный свет спорил с ветром,

Нагонявшим тучки, и пошли по унылой ЮстонРод. Прохожие удивленно

Посматривали на угрюмого и нескладного паренька в дешевом, плохо сшитом

Костюме, шедшего с такой изящной и грациозной девушкой. Он напоминал

Деревенщинусадовника с прелестной розой.

По временам Джим хмурился, перехватывая чей-нибудь любопытный взгляд.

Он терпеть не мог, когда на него глазели, -- чувство, знакомое гениям только

На закате жизни, но никогда не оставляющее людей заурядных. Сибила же

Совершенно не замечала, что ею любуются. В ее смехе звенела радость любви.

Она думала о Прекрасном Принце, но, чтобы ничто не мешало ей упиваться этими

Мыслями, не говорила о нем, а болтала о корабле, на котором будет плавать

Джеймс, о золоте, которое он непременно найдет в Австралии, о воображаемой

Красивой п богатой девушке, которую он спасет, освободив из рук разбойников

В красных рубахах. Сибила  и мысли не допускала, что Джеймс на всю жизнь

Останется простым матросом, или третьим помощником капитана, или кем-либо в

таком роде. Нет, нет! Жизнь моряка ужасна! Сидеть, как птица в клетке, на

Каком-нибудь противном корабле, когда его то и дело атакуют с хриплым ревом

Горбатые волны, а злой ветер гнет мачты и рвет паруса на длинные свистящие

ленты! Как только корабль прибудет в Мельбурн, Джеймсу следует вежливо

сказать капитану "прости" и высадиться на берег и сразу же отправиться на

Золотые прииски. Недели не пройдет, как он найдет большущий самородок

Чистого золота, какого еще никто никогда не находил, и перевезет его на

Побережье в фургоне под охраной шести конных полицейских. Скрывающиеся в

Зарослях бандиты трижды нападут на них, произойдет кровопролитная схватка, и

бандиты будут отброшены... Или нет, не надо никаких золотых приисков, там

Ужас что творится, люди отравляют друг друга, в барах стрельба, ругань.

Лучше Джеймсу стать мирным фермером, разводить овец. И в один прекрасный

Вечер, когда он верхом будет возвращаться домой, он увидит, как разбойник на

Черном коне увозит прекрасную знатную девушку, пустится за ним в погоню и

Спасет красавицу. Ну а потом она, конечно, влюбится в него, а он -- в нее, и

Они поженятся, вернутся в Лондон и будут жить здесь, в большущем доме. Да,

Да, Джеймса ждут впереди чудесные приключения. Только он должен быть

Хорошим, не кипятиться и не транжирить денег.

-- Ты слушайся меня, Джеймс. Хотя я старше тебя только на год, я

гораздо лучше знаю жизнь... Да смотри же, пиши мне с каждой почтой! И молись

Перед сном каждый вечер, а я тоже буду молиться за тебя. И через несколько

Лет ты вернешься богатым и счастливым.

Джеймс слушал сестру угрюмо и молча. С тяжелым сердцем уезжал он из

Дому. Да и не только предстоящая разлука удручала его и заставляла сердито

Хмуриться. При всей своей неопытности юноша остро чувствовал, что Сибиле

Угрожает опасность. От этого светского щеголя, который вздумал за ней

ухаживать, добра не жди! Он был аристократ -- и Джеймс ненавидел его,