Прервать рекордную серию — это в «Фюрт»

 

Путь к своему первому победному финалу первенства страны «Нюрнберг» прошел без единой осечки. В чемпионате Северной Баварии он набрал в 18 играх 36 очков — максимум возможного при разности мячей 115-6. «Фюрт» среди прочих был обыгран дважды (3:1 и 2:0). Затем в южногерманском чемпионате было потеряно только одно очко — с «ФФ Франкфурт-на-Майне».

В четвертьфинале первенства Германии был обыгран «ФфБ Лейпциг» (2:0), а в полуфинале «Титания» (Штеттин) — 3:0. Таким образом, в трех финальных играх «Нюрнберг» не пропустил ни одного мяча.

После финала Club совершил «призовую гастроль» по стране, преодолев за две недели три тысячи километров и проведя семь товарищеских показательных матчей. Во всех играх были одержаны победы. На фоне, так сказать, усталости от регулярного празднования чемпионства.

Штульфаут вспоминал (1965): «В то время футбольные нравы были м-м-м... вольнее, чем сейчас. Бывало, всю ночь пили, курили, а затем отправлялись на игру, скажем, в Мёнхенгладбах. Далеко, да... Ездили обычно в третьем классе, там твердые деревянные скамейки. В дороге, случалось, добавляли (...) На поле еле передвигали ноги, каждый старался побыстрее избавиться от мяча и передохнуть. Я тогда в Гладбахе взял два пенальти и, помню, очень не хотел подниматься с земли, мечтал поспать... Ах да, мы тогда выиграли 6:0...»

Преимущество нюрнбержцев над другими было чрезвычайно велико. Историки клуба с умилением пишут о том, как Штульфаут иногда в отчаянии кричал своим защитникам: «Да пропустите кого-нибудь к воротам, пусть ударит, а то уйду — мне делать нечего...»

«Нюрнберг» еще два сезона подряд выходил в финал первенства Германии, демонстрируя по пути рекордные результаты. В сезоне-1920/21 он выиграл очередную Северную Баварию, потеряв одно очко и забив восемьдесят пять мячей, еще через год потерял лишь два и забил восемьдесят, причем в последнем случае провел не 18 игр, а 14 в связи с уменьшением количества команд в турнире.

Фазу «на вылет» он проходил лихо, не давая соперникам ни единого шанса. Да и в финале 1921-го просто уничтожил противника, берлинский «Форвертс 90», со счетом 5:0. Тогда, в 1921-м, за «Нюрнберг» уже играл популярный фюртец Зутор, а тренировал команду известный тренер из Венгрии Дори Кюршнер. Он слегка видоизменил игру команды, добавив комбинационности в ее действия, поощрял дриблинг и технические штучки, а биться игроки клуба и без того умели. Кюршнер, завоевав чемпионское звание, уехал в Мюнхен, где принял «Баварию» из рук Уильяма Таунли.

«Нюрнберг» тех лет называли «железной командой», которая не давала спуску никому. Архивариус клуба Хофманн писал: «Всегда возникал вопрос, почему, имея в составе высокотехничных футболистов, Club зачастую играл жестко, а то и вовсе наплевав на «фэйр плей»?» И сам отвечал: «Да потому что, сталкиваясь со слабыми в техническом отношении соперниками, не мог позволить, чтоб его «затоптали».

Штульфаут (1965): «Всегда так было: дашь слабину — затопчут. Но тогда преобладали крепкие ребята, вытесанные из «твердых пород». Технари тоже были и у нас, и у Фюрта, но сшибались так, что искры летели. Без стойкости — никуда».

«Фюрту» финал Северной Баварии в 1922-м «Нюрнберг» проиграл. Тогда и прервалась беспроигрышная серия, но в общегерманскую «пульку» Club попал как прошлогодний чемпион, зато соседи выйти в нее не смогли, уступив в южногерманском первенстве мюнхенскому «Ваккеру».

«Нюрнберг» же добрался до финала, где разыграл самый длинный, его даже назвали «бесконечным финалом», поединок в истории германских первенств. Если вы взглянете на список чемпионов Германии, то увидите, что после года 1922 стоит прочерк.

 

Битва народов

 

В Нюрнберге до сих пор уверены, что если бы в финале против «Гамбурга» играл Ганс Кальб, то команда уложилась бы в отведенные для игры 90 минут и стала бы трехкратным подряд чемпионом. Но Кальбу, о котором уже сложили поговорку «Клуб без Кальба — полклуба» (по-немецки она звучит рифмованно: Club ohne Kalb — halb), в товарищеском (!) матче во Франкфурте сломали ногу, а без него сами понимаете — halb. «Гамбург» же исповедовал в ту пору настоящий английский «кик-энд-раш», ребята в нем играли, как на подбор, здоровенные и крепкие, так что сшибка получилась знатная.

Матч состоялся 18 июня в Берлине в присутствии 30 тысяч зрителей. Поддержка с обеих сторон была примерно равная. Футбол, в смысле игра в футбол, продолжалась, как пишут, один тайм. Первый. На мяч, забитый гамбуржцем Раве, тут же ответил нюрнбержец Трег. Он просто подхватил мяч в центре поля, прошел всю расслабившуюся после гола защиту противника и сравнял счет. Вскоре Попп вывел южан вперед, и тут же Трег забил еще раз, но третий мяч не был засчитан.

Впечатлительный корреспондент Рихард Кирн сообщал из Берлина: «Когда команды вышли из раздевалки на второй тайм, началась битва, которую свет не видывал. Нарушения и штрафные удары следовали один за другим. Судье, герру Баувенсу из Кёльна, приходилось нелегко. Он предупреждал игроков, успокаивал их, как мог (...) Гамбуржцы давили со страшной силой, пытаясь сравнять счет, но нюрнбержцы держались стойко (...) Льда и сельтерской воды, использованной игроками, хватило бы на несколько матчей (...) За пять минут до финального свистка Бройель сравнял счет»,

После девяноста минут встречи пришлось играть еще сто! Сначала отыграли две положенные пятнадцатиминутки, прошедшие с преимуществом «Нюрнберга» и «только невезение в завершающей фазе атаки не позволило нашим ребятам забить решающий мяч». Историки «Гамбурга» утверждают, в свою очередь, что их бойцы не сумели выйти вперед по причине редкой непрухи и отличной игры Штульфаута.

Кирн: «Все от усталости уже падали с ног, но поднимались и шли вперед. Однажды не выдержал судья, тоже упал, но быстро пришел в себя, и игра продолжилась». Всего сыграли еще семь (!) дополнительных десятиминуток, когда Баувенс наконец-то прекратил встречу из-за темноты.

В Нюрнберге негодовали, сокрушались об отсутствии Кальба и ругали чересчур «брутальных» северян: «Куглеру эти хамы выбили четыре зуба, Зутора с такой силой «усадили» на беговую дорожку, что его ягодицы превратились в сплошной кровоподтек...» и т.д. и т.п.

Сразу после матча возбужденный Штульфаут комментировал: «Ну вы же видели — симулянты. Видели, как их игрок специально падал у боковой линии и ждал, пока ему кто-то из зрителей даст лимонаду попить, видели, как они к судье апеллировали, а, видели, видели?»

Конечно, нюрнбержцы были раздосадованы — они, безоговорочные фавориты, так и не смогли дожать соперника. Они были настолько уверены в победе, что даже заказали в почтовом ведомстве открытки с фото команды и надписью «1.ФК Нюрн-берг — чемпион Германии-1920/21/22»!

Повторная игра состоялась в Лейпциге 6 августа и собрала 50 000 зрителей. Ханс Шёдель писал: «В Берлине было страшно, но в Лейпциге — еще страшнее. Это была настоящая «битва народов» неподалеку от одноименного знаменитого памятника...».

За полтора месяца Кальб так и не вылечился, а еще одна потеря поджидала «красных» на месте. Основной защитник Грюнервальд, выходя из поезда, подвернул ногу, да так неудачно, что не смог играть. Пришлось телеграфировать в Нюрнберг и вызывать сменщика, ведь путешествовали без запасных, всё равно замены не положены.

Со стартовым свистком всё сразу пошло так же, как заканчивалось в Берлине: игра в кость, падения, свистки, штрафные удары.

Из рапорта арбитра Пеко Баувенса: «…Примерно через пятнадцать минут после начала встреча начала принимать чрезмерно жесткий характер, причем особую непримиримость демонстрировали капитаны команд, а остальные игроки следовали за ними. Я регулярно фиксировал нарушения правил и предупреждал провинившихся (…) В одном из эпизодов, когда мяч был выбит к центру поля, я заметил, что футболист «Нюрнберга» Бёсс замахнулся ногой на лежащего на земле игрока «Гамбурга» Байера... Я удалил Бёсса с поля».

Шла 18-я минута матча. Бёсс позже соглашался с тем, что был неправ, что допустил «зряшный ненужный фол».

Вдесятером более техничным нюрнбержцам удалась изящная атака в начале второго тайма, и Трег открыл счет. Вскоре после этого защитник Club'a Куглер получил удар в коленную чашечку, походил еще какое-то время по полю, но ввиду «боли и бесполезности» ушел с него.

Основное время закончилось вничью 1:1. Во время небольшого отдыха капитан франконцев Трег успел поучаствовать в жаркой дискуссии с фанами «Гамбурга». Словесной, без рукоприкладства. Но завелся он прилично и вскоре после возобновления игры получил от Баувенса последнее устное предупреждение. А затем...

Из рапорта арбитра Пеко Баувенса: «…3а пять минут до смены ворот Байер без нарушения правил перекрыл удар Трега. Тогда Трег, оказавшись без мяча, изо всей силы ударил Байера в верхнюю часть спины, ближе к затылку (так в отчете. — Б.Т.). Байер перевернулся в воздухе и упал. Я немедленно дал свисток и удалил Трега с поля».

Как пишут историки «Нюрнберга», «ничего опасного: как только Трега удалили, Байер встал, отряхнулся и продолжил игру». Когда судья свистнул окончание первой пятнадцатиминутки, на поле рухнул нюрнбержец Попп и подняться не смог.

Из рапорта арбитра Пеко Баувенса: «Я подождал немного, и когда капитан «Нюрнберга» Ригель (принял капитанскую повязку от Трега. — Б.Т,), объяснил, что Попп травмирован и продолжать матч не может, прервал игру, руководствуясь правилом «восьми». Как известно, на поле в одной команде должно быть не менее восьми игроков...

Ох, какие дебаты и споры разгорелись в прессе. Лейтмотив: «Зачем нам такая игра?». Нет, не в смысле «долой футбол». Упреки были в адрес составителей регламента.

Еще после первого матча член правления «Нюрнберга» Пельцнер вопрошал: «Нормальному человеку трудно понять, почему 22 здоровых, регулярно тренирующихся крепких молодых человека должны играть, пока не начнут «выхаркивать» легкие или пока не откажут руки и ноги, или пока не свалится сам судья, работающий на матче?»

Что характерно, со следующего сезона были отменены дополнительные десятиминутки. Остались только стандартные два тайма по пятнадцать минут: «Игра не должна длиться больше двух часов!»

ДФБ долго обсуждал сложившуюся ситуацию и объявил, что «по формальным признакам победителем нужно объявить «Гамбург». Но гамбуржцы отказались принять такой подарок. Они не возражали против еще одной встречи, а победа «за столом» была им не нужна. Звание чемпиона осталось не разыгранным.

Через год «Гамбург» впервые стал чемпионом Германии.

 

Ненависть, но не в кабаке

 

Конечно, такие жесточайшие схватки были не то что бы чем-то из ряда вон, но даже в те времена случались нечасто.

Зато во взаимоотношениях «Нюрнберга» и «Фюрта» они происходили с завидной регулярностью. Ну не любили они друг друга! Часто эта неприязнь доходила до абсурда, и футболисты переходили из команды в команду по совершенно «анекдотическим», что ли, причинам. Так, в 1919-м из «Нюрнберга» буквально выжили Леонарда Зайдерера, урожденного фюртца. Чужак... Он перешел к «клеверным» и дорос там до капитана сборной страны. Путь в обратном направлении проделал другой игрок национальной команды Ганс Зутор. Как только он женился на жительнице Нюрнберга и переехал к ней, товарищи порекомендовали ему сменить клуб...

Вальтер Бенземанн, «человек, который привез в Германию футбол», летом 1920-го основал журнал «Киккер». Штаб-квартира теперь уже самого главного германского футбольного издания с 1926 года и до сих пор находится в Нюрнберге.

Так вот, Бенземанн впервые применил к взаимоотношениям клубов термин Erzrivalen — принципиальные противники, а затем и «дерби»... Он, восхищавшийся обоими клубами, «лучшими в стране», однажды предпринял попытку помирить этих бойцов. Бенземанн решил собрать их в «Гранд-отеле», причем не сообщил приглашенным, что на ужине будут и их Erzrivalen. Но ничего, обошлось. Все-таки не очень прилично выяснять отношения в самом лучшем ресторане города. Ну, а по мере увеличения градуса и количества выпитого народ более-менее размяк и даже разговорился...

Эту идею Бенземанн реализовал весной 1924го, спустя несколько недель после выездной победы сборной Германии над голландцами, когда сборная состояла исключительно из игроков «Нюрнберга» и «Фюрта». А еще восемью днями ранее произошла очередная соседская битва.

13 апреля 1924 года на нюрнбергском «Цабо» команды встретились в матче чемпионата Южной Германии. Фактически это была игра за первое место. «Фюрт», шедший вторым, отставал от соперника на два очка.

Из «Нюрнбергер цайтунг»: «Те жители нашего города, кто предпочел посещению матча другое занятие, ничего не потеряли, не придя на стадион. Футбола как такового на поле не было. Происходящее можно было назвать борьбой, боксом, конкурсом ругательств, но уж никак не состязанием в футбольном искусстве (...) Господа, мне нечего написать о ходе игры, в которой не было красивых комбинаций и острых моментов. Один штрафной удар следовал за другим, судья только тем и занимался, что свистел и делал замечания игрокам. Не удивлюсь, если за следующим матчем этих команд будут наблюдать только знакомые и родственники игроков...».

Вдобавок в этой встрече пострадал и судья. Кто-то из нюрнбергских фанов выскочил на поле, зарядил арбитру ногой в колено и убежал. Врач Club'a оказал судье помощь, и игра пошла своим чередом.

Встреча завершилась со счетом 0:0, а через две недели в Фюрте 20 тысяч человек увидели еще одну ничью (1:1), которая закрепила «Нюрнберг» на первом месте.

 

В разных концах вагона

 

Но между этими принципиальнейшими встречами игроки обоих клубов в составе сборной страны отправились в Голландию.

...Сборная Германии в начале 20-х комплектовалась в основном игроками из этих двух франконских клубов, сильнейших в стране. Сборную даже иногда называли «Команда Нюрнберг/Фюрт».

Друг с другом они не разговаривали, сидели в разных концах вагона. Тренера как такового в сборной еще не было, и руководитель делегации, представитель ДФБ Георг «Папа» Блашке бегал от одних к другим: «Ребята, ради Бога, ну договоритесь между собой, вам же завтра играть вместе...»

Вратарь Штульфаут ответил: «Не беспокойтесь, Папа, все будет в порядке. Мы сыграем в одной команде, но не более того».

Сборная Германии, состоявшая из пяти игроков «Нюрнберга» и шести «Фюрта», выиграла 1:0. Мяч забил фюртец Ауэр с подачи нюрнбержца Трега. Но все хроникеры отмечают, что поздравлять Ауэра с голом бросились только его одноклубники. Пишут еще, что в этом матче германские нападающие, в основном тот же Трег, 32 раза оказывались в офсайде! Из-за несыгранности с фюртцем Ашерле, который слишком поздно давал ему мяч на ход...

После игры поехали домой. В разных концах вагона, по-прежнему между собой не разговаривая...

 

Так говорил Штульфаут

 

Летом 1924-го «Нюрнберг» вновь стал чемпионом Германии. Название, титул финала было таким же, как и в 1922-м: «Нюрнберг» — «Гамбург». Снова Берлин, снова заполненный тридцатитысячный «Постштадион». Но теперь в составе у «красных» был Кальб, да еще нюрнбержцы усилились бывшим фюртцем Гансом Шмидтом. На этот раз южане уложились в отведенные 90 минут. Игра, по свидетельству очевидцев, была корректной и «футболисты искали пути к победе чисто футбольными методами». Нюрнбержцы забили два мяча, а Штульфаут сохранил свои ворота сухими.

Спустя год «Нюрнберг» вновь стал чемпионом, победив в финале другую южногерманскую команду — «ФШФ Франкфурт». Тут, можно сказать, Club'y повезло. С сезона 1924/25 в финальную часть чемпионата Германии выходило не 8, а 16 команд. Квоту в три клуба, наибольшую, получил Южногерманский союз. «Нюрнберг» на юге занял только второе место после «Мангейма», но прошел дальше, так же, как и его будущий соперник из Франкфурта, бывший у себя на юге только третьим.

«Нюрнберг» по-прежнему имел ощутимый перевес в результатах над своим «дербийным» соперником. Но побеждать «клеверных» становилось все труднее. Фаны «Нюрнберга», по утверждению Христофа Баузенвайна, «могли спокойно прогнозировать победу своих только в том случае, если игру судил итало-швейцарец Анджело Росси». Росси проживал в Штутгарте и обслуживал матчи Южно-германского союза. Он был ярым фаном «красных». На «Цабо» его даже называли «наш Росси». «Если он судит «дерби», у нас шансов нет», — кипятились фюртцы.

Когда Росси в 1926-м очередной раз «засвистал» «клеверных» в товарищеской встрече, на него накатали аргументированную жалобу. Судья был дисквалифицирован на три месяца.

Баузенвайн: «А без Росси «клубные» испытывали просто какой-то страх перед возможным поражением в дерби, они старались конкретно на игры против «Фюрта» обеспечить наилучший состав команды. В марте 1927-го накануне дерби в чемпионате Южной Германии вратарю Штульфауту, задержавшемуся по делам в другом городе, пришлось добираться в Нюрнберг самолетом, который послали специально за ним».

...Немного о Генрихе Штульфауте, которого все называли Хайнер. Высокий, широкоплечий, любимец публики, в особенности женской ее части. Штульфаут обладал, как сказали бы сейчас, удивительной харизмой. Он излучал спокойствие и удивительную уверенность в себе. Он никогда и никуда не торопился, мог до последнего сидеть в собственном кафе «Зебальдклаузе», а затем вскочить на мотоцикл и появиться на стадионе за пару минут до игры. Его встречали овацией.

Штульфаут ввел в моду светлые вратарские свитера. Он считал, что в идеале свитер должен оставаться чистым ну или немножко запачкаться. Его девизом было: «Хороший вратарь не бросается за мячом!». Или: «Если мне приходится совершать акробатические прыжки или лететь в угол, я спрашиваю себя, что я сделал перед этим неправильно?»

В 1929-м, когда сборная Германии впервые выиграла у итальянцев, да еще на выезде, в перерыве игры при счете 1:1 в раздевалку немцев ворвались представители «Скуадры» с требованием, чтоб Штульфаут надел другой свитер. Мотивация: «Его в сером плохо видно». Они даже притащили с собой красный на смену. Хайнер возмутился: «Ни за что». Он отстоял вторую половину на ноль...

Специалисты отмечали его редкое по тем временам умение играть ногами, называли его дополнительным защитником. Штульфаут шутил: «Нападающие соперника редко доходят до наших ворот, вот я и выбегаю поразмяться». Отмечали его очень сильный удар.

Но если требовала ситуация, Штульфаут смело бросался в гущу игроков, действуя при этом корпусом и сметая всех на пути, выставив огромные кулаки (напомню, тогда вратари играли без перчаток) — свой не свой, на дороге не стой!

Ганс Шёдель: «Штульфаут в воротах — грозный архангел. Форварды боялись приближаться к нему, потому что нападение на нюрнбергского вратаря чаще всего выходило атакующему боком. Он, атакер, с трудом поднимался с земли и, бормоча ругательства, шел прочь. А его страшной силы удар по мячу, не дай Бог под него попасть...»

Он любил всяческую технику — мотоциклы, автомобили. В отличие от многих своих товарищей с удовольствием летал самолетами («это же приключение!»). Легендой стала история, как однажды самолет, на котором летели Штульфаут со товарищи, с заглохшим двигателем с трудом дотянул до картофельного поля, на которое благополучно приземлился. Когда все вышли из самолета, переживая чудесное спасение, Штульфаут сказал Кальбу: «Жаль, мяча нет с собой, сыграли бы, пока за нами приедут...»

Он провел за «Нюрнберг» 606 матчей, 21 раз защищал ворота сборной. В иерархии клубных легенд он делит первое место с Максом Морлоком, чемпионом мира 1954 года.

Лайнер вошел в историю «Нюрнберга» и Нюрнберга еще и знаменитой фразой: «Большая честь — играть за этот город, этот клуб и жителей Нюрнберга. Да сохранится это навсегда и великолепный «Нюрнберг» никогда не погибнет!»

Эту цитату сейчас выводят на стадионное табло перед каждым матчем, а многие фаны Club'a купили футболки с нанесенной на них фразой Штульфаута. Их выпустили к сезону-2009/2010...