Институт законодательства и сравнительного правоведения

ИНСТИТУТ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА И СРАВНИТЕЛЬНОГО ПРАВОВЕДЕНИЯ

ПРИ ПРАВИТЕЛЬСТВЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ И ИНТЕГРАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ

В АЗИАТСКО-ТИХООКЕАНСКОМ РЕГИОНЕ

(ПРАВОВОЕ И ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ)

Под редакцией академика РАН

Т.Я. ХАБРИЕВОЙ

 

Одобрено Ученым советом Института

законодательства и сравнительного правоведения

при Правительстве Российской Федерации

 

INSTITUTE OF LEGISLATION AND COMPARATIVE LAW UNDER

THE GOVERNMENT OF THE RUSSIAN FEDERATION

GLOBALIZATION AND IN TEGRATION PROCESSES

IN THE ASIAN-PACIFIC REGION

(LEGAL AND ECONOMIC RESEARCH)

Under the editorship of the member

Of the Russian Academy of Sciences

T.Y. KHABRIEVA

 

Recommended for publication by the Academic Council

of the Institute of Legislation and Comparative Law under

the Government of the Russian Federation

 

Авторский коллектив:

 

Капустин А.Я., заместитель директора ИЗиСП, доктор юридических наук, профессор.

Доронина Н.Г., руководитель Центра фундаментальных научных исследований ИЗиСП, доктор юридических наук, профессор.

Семилютина Н.Г., заведующий отделом гражданского законодательства зарубежных стран ИЗиСП, доктор юридических наук.

Трунк-Федорова М.П., профессор Кильского университета (Германия), кандидат юридических наук.

Бевеликова Н.М., заведующий отделом восточноазиатских правовых исследований ИЗиСП, кандидат юридических наук.

Павлушкин А.В., заведующий отделом мониторинга законодательства ИЗиСП, кандидат юридических наук.

Журавлева О.О., ведущий научный сотрудник отдела финансового, налогового и бюджетного законодательства ИЗиСП, кандидат юридических наук.

Плюгина И.В., ведущий научный сотрудник Центра публично-правовых исследований ИЗиСП, кандидат юридических наук.

Островский А.В., заместитель директора Института Дальнего Востока РАН, доктор экономических наук, профессор.

Федоров А.В., главный редактор журнала "Наркоконтроль", кандидат юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации.

Лузянин С.Г., заместитель директора Института Дальнего Востока РАН, доктор исторических наук, профессор.

Кнобель А.Ю., зав. лабораторией международной торговли научного направления "Реальный сектор" Института экономической политики им. Е.Т. Гайдара, кандидат экономических наук.

Чокаев Б.В., заместитель директора Центра исследований международной торговли Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, кандидат физико-математических наук.

Мишина В.Ю., главный специалист Департамента валютного рынка Московской биржи.

Седельников Д.Г., начальник отдела анализа и развития бизнеса Департамента валютного рынка Московской биржи.

Минцзюнь Хэ, кандидат экономических наук (Китайская Народная Республика).

Лафитский В.И., заместитель директора ИЗиСП, кандидат юридических наук.

Моисеев А.А., декан факультета международного права Дипломатической академии МИД России, доктор юридических наук, профессор.

Шульга С.В., старший научный сотрудник отдела конституционного права ИЗиСП, кандидат юридических наук.

 

К ЧИТАТЕЛЮ

 

Сегодня Азиатско-Тихоокеанский регион является одним из наиболее перспективных центров экономического роста и интеграционных процессов. Глобальные и региональные тенденции развиваются здесь активно и динамично, взаимно дополняя друг друга. Российская экономика все глубже вовлекается в современный процесс мирового развития, причем азиатско-тихоокеанское направление становится одним из приоритетных. Закономерно, что государства АТР входят в число наших ведущих внешнеэкономических партнеров, а азиатские рынки представляют все больший интерес для отечественного бизнеса.

Россия - неотъемлемая часть азиатско-тихоокеанского пространства, здесь находится две трети территории нашей страны. Успешное участие в интеграционных процессах в АТР нацелено, прежде всего, на решение задач ускоренного социально-экономического развития Сибири и Дальнего Востока. В этих регионах сосредоточены большие запасы природных ресурсов, мощный промышленный, технологический и научный потенциал, творческие и интеллектуальные силы. Убежден, что реализация этих конкурентных преимуществ позволит создать в Сибири и на Дальнем Востоке передовой энергетический, промышленный и аграрный комплекс.

Многие российские и иностранные эксперты рассматривают азиатский путь развития как пример наиболее успешной, по-своему уникальной стратегии повышения конкурентоспособности в мировой экономике. В этой связи особую ценность для принятия обоснованных и взвешенных государственных решений, связанных с интеграцией в АТР, имеет их научное, экспертное обоснование.

Россия активно продвигает инициативы по формированию в АТР новой архитектуры безопасности и экономического сотрудничества, участвует в выработке содержательной повестки форума "Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество", диалогового партнерства Россия - АСЕАН и Восточноазиатских саммитов.

В нынешних условиях актуален углубленный научный анализ всего спектра происходящих в регионе глобальных и региональных процессов. В предлагаемой читателю монографии исследованы фундаментальные аспекты экономической интеграции России в АТР, важнейшие правовые вопросы взаимодействия с региональными партнерами в рамках АСЕАН, ШОС, БРИКС.

Будут востребованы экспертные оценки экономических последствий создания зон свободной торговли Таможенного союза с азиатскими странами. Понимание и прогнозирование происходящих интеграционных процессов необходимо для полноценного встраивания России в экономическое пространство АТР.

Предлагаемая вниманию общественности работа будет полезна как ученым, так и практикам, проявляющим интерес к изучению правовых и экономических проблем участия России в интеграционных процессах Азиатско-Тихоокеанского региона, общей тенденции развития интеграционных процессов в современном мире.

 

И.И. Шувалов,

первый заместитель Председателя

Правительства Российской Федерации

 

РОССИЯ В АЗИАТСКО-ТИХООКЕАНСКОМ РЕГИОНЕ

 

Азиатско-Тихоокеанский регион (далее - АТР) включает государства и территории, расположенные по периметру Тихого океана, которые условно подразделяют на четыре субрегиона: тихоокеанский, азиатский, североамериканский и южноамериканский. По разным подсчетам к АТР относят 58 государств и территорий. Но даже из приведенного определения АТР видно, что наименование интегрирует географические параметры, которые не отражают чисто географические характеристики. На самом деле "азиатская" часть наименования включает не всю Азию, а лишь Восточную и Юго-Восточную Азию, иногда сюда относят государства Южной и Центральной Азии (Индия, Пакистан, Афганистан), хотя некоторые полагают, что понятие Восточной Азии шире, чем АТР. В наименовании никак не затронута "американская" составляющая, хотя, как было указано выше, это понятие включает государства Северной и Южной Америки. Последнее обстоятельство также указывает на слабую теоретическую разработанность понятия АТР. Неслучайно есть мнение, что "попытки очертить на карте точные географические координаты АТР или Восточной Азии представляются несбыточными", что вместе с тем не мешает использовать в политико-экономическом лексиконе данное понятие. Становится все более очевидно, что экономическая глобализация не столь прямолинейно ведет к формированию единой глобальной экономики, как это казалось некоторым исследователям еще совсем недавно, поэтому современная мировая экономика, утверждают скептики, "остается только мягко интегрированной". Но что не вызывает сомнений, так это появление в мировой литературе описания новых политико-экономических конфигураций, к которым можно отнести и АТР. Это обстоятельство, безусловно, ставит перед общественной наукой, в том числе правовой, ведущих мировых держав вопрос о необходимости исследования ключевых характеристик новых регионов, что крайне важно для разработки основных стратегических направлений поведения в подобных регионах. Устойчивое развитие отдельных государств, даже передовых и экономически развитых, трудно представить без научно обоснованной стратегии поведения в быстро развивающихся экономиках различных регионов. Отсюда следует вывод, что недостаточная научная разработка формирующихся региональных процессов сотрудничества требует к себе повышенного внимания научных сил, способных преодолеть фрагментационное восприятие АТР. Настоящее исследование ведется в русле подобных задач, особый акцент делается на экономические и правовые, включая международно-правовые, характеристики межгосударственного сотрудничества в АТР.

В российском общественном мнении укоренилось представление о приоритетности сотрудничества с Западом в деле осуществления модернизации отечественной экономики и страны в целом. В то же самое время Восток традиционно ассоциируется с консерватизмом, деспотией, экономической отсталостью и нищетой. Становится все более очевидной архаичность, если не ложность такого взгляда на окружающий Россию мир. Узость западно-центристского подхода к определению векторов развития России проявляется в попытках западных стран поощрять дестабилизационные процессы как в непосредственной близости от границ России, так и внутри самой страны. В последнее время западно-центристскому подходу противостоит тезис о необходимости выбора "восточной альтернативы", позволяющей достичь возрождения нашей страны путем отказа от западной модели развития.

Однако, по нашему мнению, задача состоит не только в том, чтобы преодолеть появившиеся стереотипы. У России были, есть и всегда будут жизненно важные интересы на Востоке, в настоящее время это уже практически никто не подвергает сомнению. Видимо, более подходящим является образ державы, прочно стоящей "на двух ногах" - как на Западе, так и на Востоке. Соответственно, достижение баланса между Востоком и Западом является безальтернативным внешнеполитическим выбором, обусловленным и российской историей, и уникальным геополитическим положением нашей страны. В современных условиях при ускорении процессов глобализации и бурном росте экономики государств Восточной Азии и других стран АТР большинство экспертов предрекают данному региону превращение в основной центр мирового политико-экономического развития и локомотив мирового хозяйственного роста в XXI в.

Данный регион имеет большое стратегическое значение для нашего государства. Через него проходят важнейшие морские коммуникации, связывающие наш Дальний Восток с европейской частью страны, и Россия не меньше других заинтересована в поддержании здесь мира и стабильности, развития взаимовыгодного сотрудничества, поэтому наше государство последовательно выступает в поддержку усилий государств региона и различных региональных межгосударственных объединений, направленных на создание устойчивой, сбалансированной системы региональной безопасности, основанной на равноправном сотрудничестве всех расположенных здесь государств.

Азиатско-тихоокеанская составляющая внешней политики Российской Федерации охватывает широкий круг государств данного региона. Сюда входит и та часть внешнеполитической активности России, которая обусловлена ее принадлежностью к Азии и Тихоокеанскому бассейну и проявляется как в развитии двустороннего сотрудничества со странами АТР, так и в активизации участия в многосторонних встречах, форумах и межгосударственных организациях. Значение этого вектора для общего внешнеполитического курса новой России изменялось за прошедшие 20 лет от прозападного, при котором роль азиатского и тихоокеанского направления (не считая США) в целом оставалась небольшой, до смещения акцентов в геополитической ориентации нашей страны в сторону АТР.

В начале XXI в. Россия как евро-азиатская держава стремится к развитию сбалансированного международного сотрудничества как в Европе, так и в АТР. Между тем, несмотря на то что 60% территории России расположено на севере Азии, ее региональные приоритеты прочно связаны с Европой. Однако будущее нашей страны, безусловно, будет связано с Азией и Тихим океаном, поскольку на долю этого региона приходится 57% общемирового ВВП, 48% мировой торговли и 40% общего объема прямых зарубежных инвестиций.

В связи с этим следует напомнить, что один из сценариев геополитической стратегии России в XXI в. допускает возможность переноса основы могущества страны на Урал, Дальний Восток и в Сибирь. Специалисты отмечают, что азиатская часть нашей страны порождает целый спектр геополитических стратегий: от открытия товарных рынков и рынков рабочей силы для китайцев, создающих основу долгосрочного сотрудничества с КНР, до использования сырьевого и энергетического потенциала для привлечения транснациональных инвестиций. Огромный потенциал российской инфраструктуры на Востоке страны (транспортные комплексы) может послужить основой для объединения приполярных государств в целях фронтального освоения Севера.

Безусловно, развитие сотрудничества со странами АТР подвержено рискам и угрозам, проистекающим из сохраняющихся или потенциальных конфликтов территориального, идеологического или политического характера, а также ввиду нестабильного развития мировой экономики в целом. Наличие регионального соперничества между крупнейшими политическими и экономическими "игроками" АТР также можно рассматривать как потенциальную угрозу плодотворному сотрудничеству в регионе. Вместе с тем существует вполне очевидная заинтересованность всех государств АТР в обеспечении стабильности и создании политических, экономических и правовых условий развития регионального сотрудничества.

В связи с тем что роль Российской Федерации в развитии азиатско-тихоокеанского сотрудничества возрастает, важно провести глубокий и всесторонний анализ экономических и особенно правовых проблем взаимодействия глобализационных и интеграционных процессов в данном регионе, что в конечном счете призвано обеспечить использование экономического, технологического и политического потенциала АТР для роста российской экономики, которому будут содействовать преимущества регионального интеграционного проекта. Правовые системы государств АТР имеют значительные особенности, они сохранили уникальные правовые традиции и прошли длительный путь развития. Однако эти обстоятельства не препятствуют формированию правовых механизмов долгосрочного торгового, экономического и инвестиционного сотрудничества. Задача юридической науки состоит в том, чтобы, учитывая юридико-цивилизационные особенности стран АТР, предлагать адекватные правовые решения для достижения консенсуса при определении механизмов устойчивого и справедливого развития всех государств региона. Несмотря на радикальные перемены в позиционировании АТР в мировой экономической системе, в нашей стране серьезных научных разработок междисциплинарного профиля, в первую очередь экономического и правового, недостаточно. На восполнение этого пробела в настоящее время направлены усилия Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, в частности сформирована оригинальная научная школа международно-правовых исследований, которая уделяет внимание анализу правовых аспектов интеграционных процессов в мире, в том числе в АТР. Институт развивает новое направление научных исследований, касающихся восточноазиатских правовых проблем, которое постепенно становится приоритетным. В рамках этого направления в 2012 г. была подготовлена работа, посвященная правовым механизмам региональной интеграции в системе АТЭС.

Следующим этапом в изучении экономико-правовых аспектов развития АТР стала подготовка настоящего издания. Спектр рассматриваемых в нем научных проблем значительно расширился. Исследуется развитие дальневосточного региона России, проанализированы антикоррупционные и иные механизмы борьбы с преступностью в АТЭС, а также правовые аспекты взаимодействия России с государствами региона в международных организациях регионального и универсального характера. Не остались без внимания правовые модели и механизмы правового регулирования интеграционных процессов в других регионах мира. Такого рода исследования могут и должны создать необходимые условия для формирования экономико-правовых предпосылок реализации практических проектов сотрудничества России на азиатско-тихоокеанском направлении.

Россия не только вовлечена в развитие двусторонних связей с государствами АТР, но и проводит политику активного участия в деятельности многих межгосударственных организаций, сфера деятельности которых распространяется на регион, в частности в деятельности Содружества Независимых Государств (СНГ), Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), Евразийского экономического сообщества. Наша страна вступила в межгосударственные организации, отличающиеся менее формальным характером, нежели традиционные межправительственные организации, такие, как АТЭС, БРИКС, "Группа двадцати" (G-20), "Группа восьми" (G-8), "Группа семи" (G-7). Россия также заинтересована в налаживании взаимовыгодного сотрудничества с региональными межгосударственными объединениями, членами которых она не является. К ним можно отнести Ассоциацию государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН), Совет по тихоокеанскому экономическому сотрудничеству и др.

Анализ правовых и экономических основ политики России в АТР на фоне продолжающегося переустройства современной системы международных отношений и мировой экономики ясно показывает возможности для упрочения ее статуса в качестве важнейшей региональной державы АТР.

 

Т.Я. Хабриева,

директор ИЗиСП, вице-президент РАН, академик,

доктор юридических наук, профессор

 

В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ

 

В.И. ЛАФИТСКИЙ

 

§ 1. Региональная интеграция: модели и основные

тенденции развития

 

В последние годы в юридической литературе появилось много работ, посвященных развитию и моделям региональной интеграции.

Наиболее глубоко процессы региональной интеграции развиваются в рамках Европейского союза. В настоящее время он объединяет 28 государств Западной, Центральной и Юго-Восточной Европы, сочетая в себе признаки как международного, так и государственного образования.

Иная модель региональной интеграции сформировалась в Северной Америке. Ее основной целью было создание общего рынка: на первом этапе - Соединенных Штатов и Канады (Соглашение 1989 г.), на втором этапе - США, Канады и Мексики (Соглашение 1994 г.). Идет сложный процесс обеспечения начала третьего этапа развития общего рынка, когда он распространит свое действие на все государства Америки. Был подготовлен проект Соглашения о зоне свободной торговли Америки от 21 ноября 2003 г., участниками которого должны стать 34 государства этой части света. Но процесс согласования к моменту издания книги еще не завершен.

По той же модели идет развитие ряда других интеграционных объединений, в том числе Экономического сообщества западноафриканских государств (16 государств), организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (21 государство), Ассоциации стран Юго-Восточной Азии (10 стран).

Третья модель региональной интеграции сформировалась в Центральной Америке, в Африке, арабских государствах. Ее особенность заключается в том, что помимо общего рынка она предполагает создание отдельных наднациональных институтов, что сближает ее с моделью Европейского союза.

Так, еще в 1907 г. был учрежден Верховный Суд Центральной Америки. С декабря 1960 г. действует общий рынок государств этого региона. В 1991 г. был сформирован Центральноамериканский парламент. В его состав входят представители шести государств: Гватемалы, Гондураса, Доминиканской Республики, Никарагуа, Панамы и Сальвадора. Из центральноамериканских государств в нем не представлена только Коста-Рика.

Конституционный акт от 11 июля 2000 г. преобразовал Организацию африканского единства в Африканский Союз. В настоящее время он объединяет 53 государства Черного континента (в состав Союза не входит только Марокко, в настоящее время еще четыре государства приостановили свое участие в Союзе). Сформированы Общеафриканский парламент, Комиссия, Центральный банк развития, ряд других институтов, созданных по образу общеевропейских институтов и органов.

В марте 2005 г. начался новый этап в развитии Лиги арабских государств. Были поставлены задачи формирования общего рынка, парламента, иных учреждений, объединяющих усилия 22 арабских государств.

Стремительно интеграционные процессы развиваются и на постсоветском пространстве. Их особенность заключается в создании и параллельном существовании разных моделей, отличающихся глубиной интеграции. Эти вопросы являются предметом подробного анализа во многих частях книги, поэтому ограничимся анализом двух вопросов, связанных с ключевыми задачами права в обеспечении интеграционных процессов.

Постановка первого вопроса связана с качеством учредительных документов постсоветских интеграционных объединений с участием Российской Федерации.

Долгое время для многих из них был характерен такой дефект, как абстрактность формулировок. Как следствие, из общей массы договоров и соглашений, заключенных, например, в СНГ, примерно 75% бездействуют, а остальные имеют крайне низкий эффект.

Остановимся на одном примере. Знаменитое Ялтинское соглашение "О формировании Единого экономического пространства" от 19 сентября 2003 г. составлено всего на трех страницах, которые ограничиваются в основном призывами и декларациями. Но с таким "правовым инструментом" никакой правовой акт действовать не может. В нем не было четкого плана действий. Соглашение не предусматривало эффективной системы органов. Его текст не содержал норм, которые могли бы обеспечить его исполнение, в том числе посредством принуждения.

В этом отношении оно разительно отличалось от учредительных документов, сформировавших единое экономическое пространство Европейского союза, Северной Америки, ряда других регионов мира. В них самым тщательным образом регламентированы основы организации единого рынка, основные направления политики по формированию единого экономического пространства, закреплены механизмы их исполнения, согласительные, третейские и судебные процедуры, что исключает либо затрудняет возможность неисполнения их норм.

Все учредительные договоры формируют прочный фундамент единого экономического пространства. Так, например, Договор об учреждении Европейского сообщества подробно регламентировал различные стороны общей экономической системы Европейского союза. Этим вопросам было посвящено около 100 страниц тщательно отработанных правовых норм. Какое-либо подробное их описание займет слишком много времени, поэтому ограничимся упоминанием основных разделов этого акта:

- "Принципы";

- "Гражданство";

- "Политика Сообщества";

- "Свободное движение товаров" ("Таможенный союз", "Запрет на введение количественных ограничений государствами - участниками Сообщества");

- "Сельское хозяйство";

- "Свободное движение лиц, услуг и капиталов" ("Рабочие", "Право на предпринимательскую деятельность", "Услуги", "Капиталы и платежи");

- "Визы", "Политическое убежище и другие вопросы, имеющие отношение к обеспечению свободы передвижения лиц";

- "Транспорт";

- "Общие правила, касающиеся конкуренции, налогообложения, сближения законодательства";

- "Основы экономической и финансовой политики";

- "Занятость";

- "Общая торговая политика";

- "Таможенное сотрудничество";

- "Социальная политика, образование, профессиональная подготовка и молодежь";

- "Культура";

- "Здравоохранение";

- "Защита прав потребителей";

- "Трансъевропейские сети";

- "Промышленность";

- "Экономическое и социальное единение";

- "Научные исследования и технологический прогресс";

- "Охрана окружающей среды";

- "Сотрудничество в целях содействия развитию";

- "Экономическое, финансовое и технологическое сотрудничество с третьими странами".

Вышеуказанные элементы сформировали единый фундамент региональной интеграции, который был еще более укреплен в последующих документах Европейского союза, в том числе в Лиссабонском договоре 2009 г. Самым тщательным образом был проработан правовой формат единого экономического пространства по Соглашению о свободе торговли в Северной Америке. В этом документе 22 главы. Объем текста - около 150 страниц. При этом отметим, что указанный документ даже не ставит задачи какого-либо дальнейшего сближения трех государств Северной Америки, развития (углубления) форм региональной интеграции по примеру Европейского союза.

Как правило, документы, учреждающие основы общего экономического пространства, содержат четкую программу его построения с разбивкой по этапам и с указанием тех целей, которые должны быть осуществлены межгосударственными объединениями; учреждают разветвленную систему институтов и органов; обеспечивают разрешение возникающих споров; предусматривают необходимость "инвентаризации" правового пространства интеграционных объединений для устранения нормативных правовых актов, препятствующих углублению интеграции.

Такие же краеугольные камни правовой организации должны быть заложены и в фундамент формирующегося единого постсоветского экономического пространства.

Вторая ключевая задача права в обеспечении интеграционных процессов - содействие в унификации национального законодательства. Наиболее успешно она решается в рамках Европейского союза.

Не менее интересен опыт и других интеграционных объединений, в том числе скандинавских и латиноамериканских государств, более приближенных к реалиям развития интеграции на постсоветском пространстве.

Скандинавские государства - Швеция, Дания и Норвегия - были первыми в решении задач унификации законодательства. В 1870 г. они созвали первую Конференцию по нордическому праву, которая впоследствии созывалась каждые три года. Ее основной целью стало объединение усилий скандинавских юристов по сближению правовых систем региона. В 1880 г. был принят первый единообразный правовой акт - Закон об оборотных документах, призванный облегчить формирование общескандинавского рынка.

С той же целью в 1875 г. Швеция, Дания и Норвегия создали Скандинавский валютный союз, который действовал до 1924 г. и впоследствии послужил моделью для создания общеевропейского валютного союза.

В 1919 г. указанные страны образовали Союз нордических стран, к которому в 1922 г. присоединилась Исландия, а в 1924 г. - Финляндия. В 1945 г. социал-демократические партии и профсоюзные движения скандинавских стран создали Объединенный комитет Нордического социал-демократического рабочего движения, который выдвинул программу углубления интеграционных процессов в регионе. С этой целью была выработана программа согласования действий правительств в различных сферах политической, социально-экономической и правовой жизни.

Новый этап в интеграции Скандинавских стран наступил в 1952 г., когда по инициативе министров юстиции Дании, Норвегии и Швеции был образован Нордический совет, в который, помимо указанных стран, вошла Исландия. В 1955 г. к нему присоединилась Финляндия. Одной из основных целей Совета стало формирование единого рынка труда.

Контуры нового регионального объединения были оформлены Хельсинкским договором 1962 г. Его целью, как было отмечено в преамбуле Договора, стало содействие в углублении сотрудничества нордических стран в культурной, правовой и социальной жизни, а также их сближение посредством ряда согласованных мер, в том числе единообразных норм законодательства <1>. В Договоре особо отмечалась необходимость обеспечения равных прав и свобод (ст. 2), единообразного регулирования в сферах частного права (ст. 4) и уголовных наказаний (ст. 5), а также в иных областях, которые будут определены участниками Договора (ст. 6).

--------------------------------

<1> Traite de cooperation entre le Danemark, la Finland, l'Islande, la Norvege et la Suede (Helsinlki, 23 mars 1962).

 

Реализация этих целей была возложена на Нордический совет, в состав которого в настоящее время входят 87 членов, избираемых национальными парламентами государств - участников Договора. В работе Совета участвуют также представители автономных образований - Гренландии, Фарерских и Аландских островов. В качестве наблюдателей приглашаются делегации саамов и трех балтийских государств - Эстонии, Латвии, Литвы. Совет не наделен правом принятия обязывающих решений, но согласно Договору его рекомендации должны приниматься парламентами.

В 1971 г. был сформирован еще один постоянно действующий орган - Нордический совет министров, что существенно расширило возможности обеспечения интеграции в таких сферах, как культура и средства массовой информации, экономика и бизнес, образование и научные исследования, окружающая среда, законодательство и правосудие, благосостояние, Нордический регион и окружающий мир. Совет принимает программы сотрудничества, которые конкретизируются в ежегодных планах действий соответствующих министров государств - участников Договора (в общей сложности в настоящее время такие планы формируются по одиннадцати направлениям), а также комитетов старших должностных лиц министерств.

Многие из них находят воплощение в унифицированных законодательных актах. Практически полностью гармонизировано законодательство по вопросам заключения и исполнения коммерческих договоров, транспортным перевозкам, авторскому и патентному праву, брачно-семейным отношениям, оборотным документам, торговым знакам, торговым реестрам и т.д.

В последние годы заметно усиливается роль других правовых средств, в том числе рекомендаций, принимаемых в целях консолидации усилий скандинавских стран в решении общих задач. В качестве примера можно указать резолюцию Нордического совета от 11 апреля 2013 г. о взаимодействии в целях усиления безопасности и защиты от киберугроз и компьютерных атак.

Основная цель таких законодательных и рекомендательных мер - формирование единого экономического пространства, повышение конкурентоспособности коммерческих предприятий и организаций скандинавских стран.

Той же цели служит и Нордический инвестиционный банк, учрежденный в середине 1970-х гг. и в настоящее время включающий не только Данию, Швецию, Финляндию, Норвегию и Исландию, но и прибалтийские страны - Эстонию, Латвию и Литву (с 2005 г.).

Значительных успехов в обеспечении унификации законодательства добились и государства Латинской Америки. Впервые эта задача была сформулирована еще С. Боливаром. Но конкретное воплощение она получила только к концу XIX в.

В 1875 г. по инициативе Правительства Перу было созвано совещание ведущих юристов Латинской Америки с целью выявления потребности в разработке единообразных кодексов в сфере частного права <1>. Приоритетным направлением было признано создание единообразных законов в сфере международного частного права. Было разработано несколько проектов. Но поддержки они не получили. Более успешной была работа конференции в Монтевидео, созванной рядом государств Южной Америки в 1888 г. Ее итогом стали восемь проектов соглашений по вопросам гражданского, торгового, уголовного, авторского права, ратифицированных Аргентиной, Боливией, Колумбией и Перу. Однако наиболее крупной работой стал Кодекс Бустаманте - Кодекс международного частного права, принятый в 1928 г. на Панамериканской конференции в Гаване и ратифицированный пятнадцатью государствами <2>. Этот акт включал общую часть и четыре книги, посвященные вопросам международного гражданского, торгового, уголовного и процессуального права.

--------------------------------

<1> См.: Garro A.M. Unification and Harmonization of Private Law in Latin America // American Journal of Comparative Law. 1992. N 40. P. 588.

<2> Боливия, Бразилия, Чили, Коста-Рика, Куба, Доминиканская Республика, Эквадор, Сальвадор, Гватемала, Гаити, Гондурас, Никарагуа, Панама, Перу и Венесуэла.

 

В последние годы одним из основных инициаторов унификации латиноамериканского права выступает Организация американских государств. Действующий в ее рамках Межамериканский юридический комитет за более чем вековую историю подготовил большое число проектов конвенций, соглашений, единообразных актов по вопросам не только международного частного права, но и доступа к правосудию, права на информацию, предотвращения дискриминации и т.д. <1>.

--------------------------------

<1> Сформирован в 1906 г., размещается в Рио-де-Жанейро. URL: http://www.oas.org/cji/nota_centenario_historia_cji.htm.

 

Следует также отметить ряд других инициатив. Так, Ибероамериканским институтом процессуального права <1> в 1988 г. был разработан Ибероамериканский модельный гражданский процессуальный кодекс, который впоследствии был воспринят многими государствами региона: Уругваем (1989 г.), Коста-Рикой (1990 г.), Колумбией (1990 г.), Перу (1992 г.), Мексикой (1993 г.), Аргентиной (1995 г.), Бразилией (1996 г.), Боливией (1997 г.), Венесуэлой (2003 г.).

--------------------------------

<1> Институт размещается в Монтевидео (Уругвай).

 

Но самый большой импульс процессу унификации законодательства придало создание общего рынка. В 1960 г. была учреждена Латиноамериканская ассоциация свободной торговли, в которую вошли Аргентина, Бразилия, Мексика, Уругвай, Чили, Парагвай и Перу. В 1961 г. к Договору присоединились Колумбия и Эквадор, в 1966 г. - Венесуэла, в 1967 г. - Боливия. Помимо этого формировались более узкие региональные объединения - Центральноамериканский общий рынок (1960 г.), Андская группа (1969 г.), Карибская ассоциация свободной торговли (1968 г.).

С целью углубления интеграционных процессов страны Латинской Америки стали проводить начиная с 1986 г. ежегодные межправительственные совещания (Группа Рио).

Новый этап наступил в 1991 г. с созданием Южноамериканского общего рынка - МЕРКОСУР (Mercado Comun del Sur). Его участниками на первом этапе стали Аргентина, Бразилия, Парагвай и Уругвай <1>. В дальнейшем к МЕРКОСУР на правах ассоциированных членов присоединились Боливия, Колумбия, Чили, Перу и Эквадор.

--------------------------------

<1> После утверждения парламентами Бразилии и Парагвая полноправным членом МЕРКОСУР станет Венесуэла.

 

Новое региональное объединение ставит цели не только экономической, но и политической и правовой интеграции. В декабре 2004 г. было принято решение о формировании в 2010 г. Парламента МЕРКОСУР, в состав которого вошли по 18 представителей от каждого государства-участника, а также девять членов от Венесуэлы, подавшей заявление о вхождении в Южноамериканский общий рынок.

Изучение опыта интеграции скандинавских и латиноамериканских государств представляет особый интерес в свете задач не только по созданию Единого экономического пространства, объединяющего Россию, Беларусь и Казахстан, но и по укреплению других интеграционных объединений с участием России. Правовые задачи не исчерпываются рассмотренными проблемами. На постсоветском пространстве, как и в Скандинавии и Латинской Америке, существуют разноуровневые интеграционные объединения. Обеспечение их гармоничного сосуществования, повышение эффективности их деятельности и взаимодействия - такие задачи в основном могут быть решены только средствами права. Поиск таких средств и стал предметом этого монографического исследования.

 

А.А. МОИСЕЕВ

 

§ 2. Международно-правовые особенности интеграции