регион. Ханты-Мансийский автономный округ

Сказка

О народах Севера.

Как-то раз пошёл старик на охоту, а дело к вечеру было. Решил он в своей охотничьей избушке ночь переждать. Смотрит, в окошке огонёк мерцает. «Ну, — думает старик, — хорошо, значит какой-то охотник раньше меня пришёл, вместе и переночуем».

Подошёл он к охотничьей избушке, заглянул в окошко, а там вместо охотника два страшных лесных духа звериные шкуры делят. Испугался старик, попятился от окошка, вдруг — хрясть! — сухой сук сломался. Зашевелились в избушке лесные духи, а старик замер и прислушивается.

— Что это было? — спрашивает один лесной дух, а сам от страха дрожит.

— Нечего нам бояться, мы в лесу самые сильные, — говорит второй, а сам тоже дрожит.

Старик понял, что духи его испугались и думает: «Ну-ка, я их сейчас из избушки выгоню!» Оторвал кусок коры от дерева, в трубочку свернул и к носу приставил. Длинный-предлинный нос получился. Просунул старик голову в окошко и как закричит:

— Ого-го! К вам в гости Длинный Нос пришёл!

Перепугались лесные чудища до смерти и выбежали прочь из избушки. Старик в избе переночевал, а утром принёс домой шкуры зверей, которые лесные духи оставили.

 

Игры

Олени и пастухи

Все игроки — олени, на головах у них атрибуты, имитирующие оленьи рога. Двое ведущих — пастухи — стоят на противоположных сторонах площадки, в руках у них маут (картонное кольцо или длинная веревка с пет­лей). Игроки-олени бегают по кругу гурьбой, а пастухи стараются накинуть им на рога маут. Рога могут имитировать и веточки, которые дети держат в руках.

Правилаигры. Бегать надо легко, увертываясь от маута. Набрасывать маут можно только на рога. Каждый пастух сам выбирает момент для набрасывания маута/

Ловля оленей

Играющие делятся на две группы. Одни — олени, другие — пастухи. Пастухи берутся за руки и стоят полукругом лицом к оленям. Олени бегают по очерченной площадке. По сигналу «Лови!» пастухи стараются поймать оленей и замкнуть круг.

Правила игры. Ловить оленей можно толь­ко по сигналу. Круг замыкают тогда, когда поймано большее число игроков. Олени ста­раются не попадать в круг, но они уже не имеют права вырываться из круга, если он замкнут.

 

Регион. Урал

Сказка

"Весенушка"

Ты думаешь, почему весной так хорошо? Почему солнышко теплое и ласковое? Почему цветы начинают цвести? Почему люди в эту пору веселее глядят?

Скажешь, небось природа облик меняет! Спорить не буду, по науке так и выходит. Поднимется солнышко над землей, разольет над ней свою благодать — вот и пришла весна-красна. А в прежние-то годы (давным-давно!) об этой поре вот какуюпобывальщинку сказывали.

Рассердилось Солнышко на людей. Живут-де плохо, бедно, а почему — вникать не стало: дел и забот у него и без того много. Затянуло небо тучами темными и не стало показываться. Выедут мужики в поле, снимут шапки, начнут Солнышко звать, а оно раздвинет тучи, взглянет сердито и опять спрячется.

Ну, кому горе, а холодному ветру — Сиверку только того и надо!

Не в добрый час этот Сиверко у матушки Зимы родился: урод уродом и злой-презлой. Хоть шубу надень, хоть тулуп, он все равно к тебе проберется, тепло высвистит, заставит скорее в избу бежать.

Вот как только Солнышко за тучами спряталось, Сиверко и разгулялся. Каждое утро начал землю холодом коробить, на полях по молодым всходам белую крупу сеять. А то возьмет да инеем ударит. Ночами в печных трубах гудит, воет, на крышах пляшет, всякими голосами на баб и на малых ребятишек страм нагоняет. Мужики, чтобы отпугнуть Сиверка, на полях навозные кучи жгли. Да где там! Разве его дымом проймешь! Прочихается и опять за свое дело берется.

Как раз в это самое время жила в наших местах одна старушка. Ее мужика еще в молодости к царю в солдаты угнали. Он так и не вернулся, сгинул где-то.

Старухе, понятно, было тоскливо. Вот и приголубила она сиротку, побирушку мирскую. Девчушка была славная, с полуслова бабушку понимала. Старуха шибко ее полюбила и назвала по-своему, ласковым имечком Весна.

Ты послушай, сколь ладно это имя выговаривается: Весна, Весенка, Весенушка!

Много ли, мало ли лет прошло — никто не считал. Старушка одряхлела, сгорбилась и ослепла, а Весенушка выросла, как ягодка-вишенка!

Лучшей мастерицы, кроме нее, по нашим местам не находилось. Такие она узоры на полотенцах гладью и крестом вышивала — словом не расскажешь. Кому полотенце подарит, у того в избе будто теплее станет. И дарила она полотенца не всем, а только невестам. Которая девушка победнее, той и дарит, чтобы в чужой семье в счастье да радости жилось.

Так потом и пошел обычай: после свадьбы в переднем углу избы вышитые полотенца вешать.

Свою работу Весенка за труд не считала, была бы добрым людям польза.

Поди-ко многие девушки от нее не только полотенца вышивать, но и холсты тонкие ткать научились.

Стали к ней женихи наезжать, бедные и богатые.

Иной молодец приедет — кудрями тряхнет, иной кучу денег выложит, а она всем отказывала.

— Я, — говорит, — в людях выросла, мирским хлебом выкормлена, все мужики мне отцы, все бабы матери, им и буду, как могу, помогать.

Из всех женихов только один по душе ей пришелся. Он ее кудрями не завлекал, деньгами не сманивал, а, видать, сердцем взял. Парень-то был, сказывают, из Москвы, где-то там на заводе робил, да начал народ против царя поднимать, ну его стражники сграбастали и в наши места спровадили. А он и тут не унялся. Не успела Весенка на него налюбоваться, как снова молодца в цепь заковали и еще дальше, в Сибирь, в самые холодные места отправили. Ждала от него весточки, не дождалась, а после того женихов вовсе на порог не пускала.

Тут как раз она и повстречалась Сиверку. Он хоть сам-то урод уродом, и души, небось, у него никакой нет, но тоже девичью красу сумел отличить. Увидел ее, перестал по деревне свистать да выть, обернулся мужиком и побежал в крайнюю избу, где деревенская сваха Милодора жила. Бросил ей на стол кошелек с серебряными монетами и послал Весенку сватать. Милодора перепугалась, но все-таки пошла. Уж она пела-пела, жениха хвалила: такой-то он ладный, богатый да заботливый. НоВесенка и слушать ее не стала.

Разозлился Сиверко, закружил, завыл пуще прежнего. Налетел на Весенкину избу, разметал ее по бревнышку, схватил девушку, уволок в дальние леса и на поляне бросил.

Шубу на себе рвет, ногами топает и кричит:

— Ты пошто моей свахе отказала?

А Весенка оттолкнула его и ответила:

— Не подходи ко мне, знать тебя не хочу.

— Я тебе ситцу цветного подарю много.

— Не надо!

— Я тебя в серебряную одежду наряжу, как березка, куржаком обсыпанная, будешь нарядная.

— Мне наряды ни к чему. Не они человека красят.

Тогда начал Сиверко перед ней своей силой и богатством похваляться. Заложил два пальца в рот да как свистнет! Застонали, заскрипели в лесу березы и тальники, начали к земле клониться. Речки и озера льдом затянуло. В полях сугробы снегу насыпало. На поляне ледяной дом вырос: над крыльцом, как фонари, сосульки свесились, из одной горницы в другую ледяные дорожки проложены, ледяные окна узорами расписаны.

— Все твое будет! — кричит Сиверко Весенушке.

А она на это богатство и смотреть-то не хочет.

Сиверко опять два пальца в рот заложил и снова свистнул. Затрещали березы, кора на них начала от мороза лопаться.

Игры

«Гуси»

На площадке на расстоянии 10–15 метров проводят две линии – два «дома». В одном находятся гуси, в другом их хозяин.Между «домами», «под горой», живет «волк» – водящий. «Хозяин» и «гуси» ведут между собой диалог, известный всем с раннего детства:

– Гуси, гуси!

– Га-га-га!

– Есть хотите?

– Да-да-да!

– Так летите!

– Нам нельзя. Серый волк под горой не пускает нас домой!

После этих слов «гуси» стараются перебежать к «хозяину», а «волк» их ловит. Пойманный игрок становится «волком».

«У медведя во бору»

На площадке чертят две линии на расстоянии 6–8 метров одна от другой. За одной линией стоит водящий – «медведь», за другой «дом», в котором живут дети. Дети выходят из «дома» в «лес» собирать грибы и ягоды. Они подходят к медвежьей берлоге со словами:

У медведя во бору

Грибы, ягоды беру.

А медведь не спит,

Все на нас глядит.

На последних словах «медведь» выскакивает из «берлоги» и старается осалить убегающих в свой дом детей.

Осаленный «медведем» игрок становится «медведем».