Глава 21. Нет проблеска из Рая

Диана пришла на рассвете и постучала в дверь. Эмма проснулась в полусне, её волосы спутались, губы болели. Она повернулась и увидела лежащего на боку Джулиана, полностью одетого, в черной рубашке с длинными рукавами и армейских зелёных штанах. Он только что принял душ, его волосы были слишком влажными, чтобы кудрявиться, а на губах вкус зубной пасты, когда она наклонилась поцеловать его. Он вообще спал?

Она, пошатываясь, сходила в душ и оделась. С каждой надеваемой на себя вещью, она ощущала ещё одну степень предвкушения, которое будило её лучше, чем кофеин или сахар. Рубашка с длинными рукавами. Мягкий жилет. Холщовые брюки. Сапоги на толстой подошве. Кинжалы и чигирики за поясом, метательные звёзды в карманах, длинный меч в ножнах за спиной. Она заплела волосы в косу и с некоторой неохотой взяла пистолет, засунув его в кобуру, прикреплённую к поясу.

— Готова, — сообщила она

Джулиан стоял, прислонившись к стене у двери и упершись ногой в стенку. Он откинул с глаз прядь волос.

— Я готов уже несколько часов, — сказал он.

Эмма кинула в него подушку.

«Как хорошо, что мы снова подшучиваем друг над другом», — подумала она, когда они спускались вниз. Странно, как юмор и способность шутить были связаны с эмоциями; Джулиан, который не чувствовал, был Джулианом, чей юмор был мрачным и горьким.

В столовой было многолюдно, и пахло кофе. Оборотни, вампиры и бывшие Сумеречные охотники сидели за длинными столами, ели и пили из разнокалиберных мисок и кружек с отбитыми краями. Это была странное единство, подумала Эмма. Она не могла представить себе ситуацию в своём мире, чтобы большая группа Сумеречных охотников и жителей Нижнего Мира сидели бы вместе за непринужденной трапезой. Может быть, члены союза жителей Нижнего мира и Сумеречных охотников, который создали Алек и Магнус и ели вместе, но она мало что знала о них.

— Эй, — Майя указала им на длинный стол, за которым сидели Бат и Камерон. Для них были приготовлены две миски овсянки и кружки кофе. Эмма села и уставилась на кофе. Даже в Туле все считали, что она пьет гадость.

— Поешьте, — сказала Майя, садясь на стул рядом с Батом. — Нам всем нужна энергия.

— А где Ливви? — спросил Джулиан, беря в рот ложку овсянки.

— Вон там, — Кэмерон указал ложкой. — Бегает, как обычно, тушит пожары.

Эмма попробовала овсянку. На вкус она оказалась, как варёная бумага.

— Вот. — Майя протянула ей маленькую щербатую миску. — Корица. Улучшает ее на вкус.

Когда Эмма взяла чашу, она заметила, что на руке Майи рядом с лилией были и другие татуировки — оперённая стрела, язычок синего пламени и лист шалфея.

— Они что-то значат? — спросила она. Джулиан болтал с Кэмероном, чего Эмма никак не могла себе представить в своём мире. Она была немного удивлена, что это происходит здесь. — Твои татуировки.

Майя прикоснулась к маленьким иллюстрациям лёгкими пальцами.
— Это в память о моих павших друзьях, — тихо сказала она. — Лист шалфея для Клэри. Стрела и пламя — для Алека и Магнуса. Лилия...

— Лили Чен, — произнесла Эмма, вспоминая выражение лица Рафаэля, когда она назвала имя Лили.

— Да, — ответила Майя. — Мы стали друзьями в Нью-Йорке после битвы у Буррена.

— Сочувствую.

Майя откинулась назад.

— Не стоит, Эмма Карстаирс, — сказала она. — Вы с Джулианом принесли нам надежду. Это — то, что сегодня — первый шаг, который мы делаем против Себастьяна, первое, что не является просто выживанием. Так что спасибо тебе за это.

У Эммы защипало в глазах. Она опустила их и взяла ещё одну ложку овсянки. Майя была права — с корицей лучше.

— Ты не хочешь кофе? — спросила Диана, появляясь за их столиком. Она была полностью одета в чёрное с головы до ног, два патронташа были обвязаны вокруг её пояса. — Я выпью его.

Эмма вздрогнула.

— Забирайте. Я буду только благодарна.

Группа людей с оружием в руках, одетых в чёрное, как и Диана, строем вышли за дверь.

— Снайперы, — сказала Диана. — Они будут прикрывать нас сверху.

— Диана, теперь мы пойдём вперёд, — произнёс Рафаэль, появляясь из ниоткуда в той раздражающей манере, которая была у вампиров. Он не позаботился ни о какой военной одежде; на нём были джинсы и футболка, и выглядел он лет на пятнадцать.

— Ты разведчик? — Спросила Эмма.

— Да, это моя отговорка за то, что я не путешествую с вами, людьми, — сказал Рафаэль.

"Как-то непостижимо", — подумала Эмма, "что Магнус и Алек любили этого парня настолько, чтобы назвать своего ребенка в его честь".

— Но я так ждала, что поиграю в «I Spy» ("Я шпион"), — произнесла она.

— Ты бы проиграла, — сообщил Рафаэль. — Вампиры сильнее в этой игре.

Уходя, он остановился с кем-то поговорить. Ливви. Она похлопала его по плечу, и, к удивлению Эммы, он не сверкнул глазами — он почти дружелюбно кивнул, и пошёл присоединиться к своей группе разведчиков-вампиров. Они направились к двери, когда Ливви подошла к столу Эммы и Джулиана.

— Все готовы, — сказала она. Она выглядела почти так же, как тогда, когда они впервые увидели её в Туле. Жесткой и готовой на всё. Её волосы были стянуты в тугой конский хвост; она наклонилась поцеловать Кэмерона в щёку, и похлопала Джулиана по плечу. — Джулс, вы с Эммой пойдёте со мной. Сегодня туман.

— Туман не кажется таким уж плохим, — сказала Эмма.

Ливви вздохнула.

— Увидишь.

* * *

Эмма заметила. Туман в Туле был таким же, как и всё остальное здесь: непривычно ужасающим.

Они покинули Брэдбери небольшой группой: Эмма, Джулиан, Ливви, Кэмерон, Бат, Майя, Дивья, Райан и ещё несколько человек, которых Эмма не знала по именам.

И туман обрушился на них, как стена: толстые столбы тумана поднимались от земли и плыли по воздуху, превращая всё более, чем в нескольких футах впереди, в размытое пятно. Пахло гарью, плотным дымом от костра.

— У вас будет щипать глаза и горло, но не причинит боли, — сказала Ливви, когда они разделились на небольшие группы, рассредоточившись по Бродвею. — А для снайперов это отстой. Никакой видимости.

Она шла с Эммой и Джулианом по сточной канаве рядом с тротуаром. Они следовали за Ливви, так как она, казалось, знала, куда идёт. Туман почти полностью погасил тусклый свет умирающего солнца; Ливви достала фонарик и направила луч в туман впереди.

— По крайней мере, там не будет никаких машин, — сказала Ливви. — Иногда Темные пытаются переехать тебя, если думают, что ты не принёс клятвы. Но никто не ездит в тумане.

— Здесь вообще идёт дождь? — спросила Эмма.

— Поверь мне, — сказала Ливви, — ты не захочешь быть здесь, когда пойдет дождь.

По её тону можно было предположить, что не стоит расспрашивать дальше и что, вероятно, идёт дождь из ножей или бешеных лягушек.

Белый туман, казалось, размывал не только зрение, но и звук. Они шли, ступая осторожно, следуя за лучом фонарика Ливви. Джулиан казался погружённым в свои мысли; Ливви посмотрела на него, а затем на Эмму.

— Я хочу, чтобы ты кое-что взяла, — сказала она так тихо, что Эмме пришлось наклониться, чтобы услышать.

— Это письмо, которое я написала для Тая.

Она сунула конверт в руку Эммы; Эмма положила его во внутренний карман, взглянув на нацарапанное на конверте имя. Тиберий.

— Ладно. — Эмма смотрела прямо перед собой. — Но если ты не вернёшься через Портал с нами, ты должна сказать Джулиану.

— Ты не так уж и уверена в Портале, не так ли? — мягко сказала Ливви.

— Мы вернёмся, — проговорила Эмма. — Как-нибудь.

Ливви наклонила голову, признавая уверенность Эммы.

— Я ещё ничего не решила.

— Смотрите, — сказал Джулиан. Он, казалось, выглядел четче, когда приблизился к ним, больше не размытый туманом. — Мы пришли.

Над ними просматривался Полет Ангелов, его громада прорезала туман. Сама железная дорога была огорожена давным-давно, когда люди заботились о таких вещах, как безопасность, но ограда была разломана, и разорванные обрывки цепей валялись на тротуаре. Два деревянных троллейбуса лежали на боку на полпути вверх по склону, перевернутые с рельсов, как сломанные игрушки. Над железнодорожным входом возвышалась богато украшенная оранжево-чёрная арка с надписью «ПОЛЁТ АНГЕЛОВ».

Перед одной из колонн арки стояла Тесса.

Сегодня она не была замаскирована под Джема. И одета она была, не как Сумеречный Охотник или Безмолвный брат. На ней было простое чёрное платье, распущенные прямые волосы. На вид она была ровесницей Клэри.

— Вы здесь, — сказала она.

Ливви остановилась как вкопанная и протянула руку, показывая Джулиану и Эмме тоже остановиться. Она выключила фонарик, когда несколько десятков фигур появились из тумана. Эмма напряглась, а потом расслабилась, узнав их — Диана. Бат. Камерон. Рафаэль. Майя. И ещё десятки мятежников, одетых в чёрное и зелёное.

Они молча стояли двумя длинными рядами. Как в армии. Никто из них не шевелился.

Тесса удивлённо посмотрела на Ливви.

— Все это — твои люди?

— Да, — ответила Ливви. Она смотрела на Тессу со смесью недоверия и надежды. — Это мои люди.

Тесса улыбнулась неожиданной и чудесной улыбкой.

— Ты хорошо поработала, Ливия Блэкторн. Ты принесла честь имени своей семьи.

Ливви, казалось, растерялась.

— Моей семьи?

— Давно существуют Блэкторны, — сказала Тесса, — и давно они живут с честью. Я вижу здесь много чести. — Она посмотрела в сторону мятежников, а затем повернулась — казалось, не обращая внимания на демонстрацию силы за спиной — и подняла руки перед собой.

Раздалось прерывистое дыхание мятежников, когда пальцы Тессы вспыхнули жёлтым огнём. Дверь — две двери — появилась под её руками, заполняя собой арку. Каждая представлял собой массивную каменную плиту. Поперек них обеих была грубо вырезана фраза на латыни. Nescis quid serus vesper vehat*.

* Вечер покажет, каков был день (лат.)

— Кто знает, что принесёт ночь? — перевёл Джулиан, и по спине Эммы пробежала дрожь.

Тесса провела жёлтым пламенем пальцев по дверям, и громкий скрежет прорезал расплывающийся туман. Двери вздрогнули и начали раздвигаться, с них летела пыль от многолетнего бездействия.

Эхо глухого, гулкого крика раздалось из темноты, когда двери полностью открылись. За входом была видна только глубокая чернота: Эмма не видела лестницы, которая, как она знала, вела вниз, в Безмолвный Город. Она видела только тень.

Эмма и Джулиан шагнули вперёд, Эмма вглядывалась в темноту входа в Безмолвный Город, как раз когда Тесса опустилась на землю.

Они метнулись в её сторону. Она выпрямилась, прислонившись к колонне, её лицо было таким же белым, как туман.

— Все хорошо, я в порядке, — сказала она, хотя вблизи уголки ее рта и глаз были пронизаны алым, как будто маленькие кровеносные сосуды там лопнули от напряжения. — Нам надо спешить. Неразумно оставлять Безмолвный Город открытым...

Она попыталась подняться на ноги и снова упала, тяжело дыша.

Ливви передала свой фонарик Эмме и опустилась на колени рядом с Тессой.

— Кэмерон! Диана! Идите с Эммой и Джулсом в Город Костей. Майя, мне нужен врач.

Возникла суматоха. Когда Камерон и Диана подошли к ним, Эмма попыталась возражать, что именно она должна остаться с Тессой, но Ливви была непреклонна.

— Вы проходили церемонию парабатаев, — сказала она. — Вы знаете этот Безмолвный Город. Нет никаких причин, по которым его архитектура здесь должна быть другой.

— Поторопитесь, — повторила Тесса, когда Майя наклонилась к ней с аптечкой.

— Орудия смерти находятся в Звёздном зале. — Она закашлялась. — Идите!

Эмма включила фонарик Ливви и помчалась через вход в город, Джулиан следовал за ней, Кэмерон и Диана шли сзади. Шум улицы сверху почти сразу же исчез, заглушённый туманом и тяжёлыми каменными стенами. Безмолвный Город стал ещё более безмолвным, чем когда-либо, пришла ей в голову мысль. Луч фонарика прыгал по стенам, освещая сколы камня, и, когда они пробирались всё глубже под землю, полировал белые и жёлтые кости.

Ливви была права. Архитектура Безмолвного Города была здесь такой же. Джулиан шёл рядом с Эммой, напоминая ей о последнем разе, когда они были здесь вместе, на церемонии парабатаев. Тогда в городе пахло стариной, костями, пылью и камнем, но это было живое и обжитое место. Теперь здесь пахло спертым воздухом, заброшенностью и смертью.

Конечно, это был не её Город Костей. Но её с детства учили, что все города — это один город, там есть разные входы, но только одна крепость. Когда они проходили через арочные залы мавзолеев, Эмма не могла не думать: никогда больше воинов не прибавится к этой армии; никогда больше их пепел не поможет построить Город Костей.

Они нырнули в туннель, который вёл в квадратный павильон. Шпили из резных костей занимали каждый угол. Пол был выложен квадратами мрамора, похожими на шахматную доску, бронзовыми и красными; в центре была мозаика, давшая комнате её название — параболический узор из серебряных звёзд.

Вдоль одной из стен тянулся чёрный базальтовый стол. На нём лежало два предмета: Чаша и Меч. Чаша была золотой, с рубиновым ободком; меч — из тяжелого тёмного серебра, с рукоятью в форме ангельских крыльев.

Эмма знала два этих предмета. Каждый Сумеречный охотник знал их, благодаря тысячи рисунков, гобеленов и иллюстраций в книгах по истории. Со странным отрешённым удивлением она заметила, что ни Чаша, ни Меч не покрылись пылью.

Кэмерон резко вдохнул.

— Я никогда не думал, что увижу их снова. Только не после войны.

— Дай мне фонарик, — сказала Диана, протягивая Эмме руку. — Продолжайте, вы двое.

Эмма передала фонарик, и они с Джулианом подошли к столу. Джулиан взял Чашу и засунул её за ремень портупеи на груди, затем застегнул куртку. Эмме потребовалось ещё мгновение, чтобы собраться с духом и взять Меч. Последний раз она видела его в руке Аннабель, когда та зарубила Роберта Лайтвуда и вонзила осколок меча в грудь Ливви.

Но это был другой меч: неокровавленный, не сломанный. Она взялась за рукоять и заменила длинный меч на спине. Меч Смерти ощущался тяжёлым грузом, и она вспомнила, что сказала Королева: когда-то на земле Нефилимы были гигантами, с силой тысячи человек.

— Нам лучше уйти, — сказала Диана. — Как сказала колдунья, лучше не оставлять это место открытым слишком долго.

Кэмерон огляделся с дрожью отвращения.

— Я не могу уйти отсюда так быстро.

Когда они прошли через Город, луч фонарика плясал на полудрагоценных камнях, вделанных в арки из костей. Они блестели так, что Эмме стало грустно: какой смысл в красоте, которую никто не видит? Они добрались до туннеля, и она с облегчением поняла, что они, должно быть, приближаются к лестнице и поверхности: она слышала ветер, звук автомобиля, возвращающегося назад...

Она напряглась. Никто не ездит в тумане.

— Что это за шум? — спросила она.

Они все вытянулись по стойке смирно. Звук повторился, и на этот раз Кэмерон побледнел.

— Выстрелы, — сказала Диана, вытаскивая пистолет из кобуры на бедре.

— Ливви. — Кэмерон бросился бежать, но не успел он пройти и нескольких метров, как из темноты вынырнули фигуры — дымчатые и алые. Из темноты вынырнуло серебряное лезвие.

— Темные! — крикнул Джулиан.

Длинный меч Эммы уже был в её левой руке; она бросилась вперёд, выхватила из-за пояса бо-сюрикен и швырнула его в одну из фигур в красном. Они отшатнулись, брызги крови окрасили стену позади них.

К ней бросилась женщина с длинными каштановыми волосами. Кэмерон боролся с одним из них у подножия лестницы. Раздался выстрел, эхом отдавшийся в ушах Эммы; Темная упала, как камень. Эмма оглянулась и увидела, что Джулиан с каменным лицом опускает пистолет. Из дула всё ещё валил дым.

— Идите! — Диана выронила фонарик, толкнула Эмму сзади и прицелилась. — Идите к Ливви! Идите к остальным!

Подтекст был ясен: унесите Чашу и Меч подальше от Темных. Эмма рванулась вперёд с длинным мечом в руке, описывая вокруг себя двойные дуги рубящих ударов; она увидела, как Кэмерон борется с тварью, в которой узнала Дейна Ларкспира. «Гнилой в одном мире, гнилой в другом», — подумала она, когда Кэмерон удадрил Дэйна по ногам.

Однако из одного из других туннелей доносились ещё более мрачные звуки. Она услышала, как Джулиан закричал, а потом они понеслись вверх по лестнице, Эмма с мечом и Джулиан с пистолетом. Они вырвались из входа Безмолвного Города...

И оказались в середине ужасной картины.

Туман всё ещё клубился повсюду, белые пряди походили на паутину огромного паука. Но Эмма видела то, что ей было нужно. Десятки мятежников Ливви молча стояли на коленях, заложив руки за голову. За ними стояли длинными рядами вооружённые штыками и пулеметами люди. Тесса всё ещё сидела, прислонившись к колонне арки, но теперь её держал Рафаэль, причём удивительно осторожно.

Ливви вскочила на ноги, оказавшись в центре группы Темных и мятежников. Она вскочила на ноги, потому что Джулиан — более высокий, более взрослый, крупный Джулиан, с мрачной, смертельной улыбкой, одетый во все красное — стоял позади неё, одной рукой обхватив её горло. Свободной рукой он приставил пистолет к её виску.

Позади него был Себастьян в дорогом тёмном костюме, а рядом с Себастьяном стояли Джейс и Эш. Эш был безоружен, но у Джейса был меч, который Эмма узнала: Хеосфорос, который в её мире принадлежал Клэри. Это был красивый меч, с гардой из золота и обсидиана, тёмный серебряный клинок с чёрными звёздами.

Все, казалось, замедлилось до невозможности. Эмма услышала, как у Джулиана перехватило дыхание; он остановился как вкопанный, словно окаменел.

— Джулиан Блэкторн, — сказал Себастьян, и белый туман, окружающий его, был цвета его волос, волос Эша. Два зимних принца. — Ты действительно думаешь, что меня одурачит ваше бледное выступление в ночном клубе?

— Аннабель, — сказал Джулиан хриплым голосом, и Эмма поняла, о чем он думал: Аннабель, должно быть, предала их, Аннабель, которая знала, кто они на самом деле.

Себастьян нахмурился. — Что с Аннабель?

Эш слегка качнул головой. Это было крошечное движение, незначительное отрицание, но Эмма увидела это, и она была совершенно уверена, что Джулиан тоже заметил. "Нет", - он говорил. "Аннабель не предала вас". Но почему Эш?

— Брось пистолет, — сказал Себастьян, и Джулиан отбросил его в туман. Себастьян едва взглянул на Эмму; теперь он повернул свой ленивый, презрительный взгляд в ее сторону. — А ты.. Брось этот дешевый меч.

Эмма с лязгом уронила длинный меч. Неужели же он не увидел Смертельный Меч, привязанный к ее спине?

— У вас загар на коже, — сказал Себастьян. — Одно это сказало бы, что вы не из Туле. И, благодаря Эшу, я знаю историю вашего мира. Я знал о Портале. Все это время мне было интересно, поймет ли это хотя бы один из вас. Я знал, что вы пойдете прямо к Смертельным Инструментам, чтобы спрятать их от меня. Все, что мне нужно было сделать — это разместить здесь несколько охранников и дождаться сигнала. — Он улыбнулся, как ягуар.

— Теперь отдай Орудия Смерти, или здешний Джулиан обезглавит вашу сестру.

Настоящий Джулиан посмотрел на Ливви. Внутри Эммы был отчаянный крик: он не может смотреть, как она умирает снова, и снова, никто не может пережить это дважды.

Ливви пристально посмотрела на брата. На ее лице не было страха.

— Ты не оставишь ее в живых, — сказал Джулиан. — Неважно, что я сделаю, ты все равно ее убьешь.

Ухмылка Себастьяна стала шире. — Подожди и увидишь.

— Хорошо, — сказал Джулиан. Его плечи опустились. — Сейчас достану Чашу, — сказал он, подняв одну руку, а другой расстегивая молнию на куртке. Эмма с тревогой наблюдала за ним, когда он засунул ее внутрь. — Я собираюсь вытащить ее для тебя..

Он вытащил руку из пиджака, в ней был метательный нож, маленький и острый с красными камнями в рукояти. Эмма едва успела это понять, прежде чем он его бросил. Нож взлетел в воздух, задев щеку Ливви и глубоко погрузившись в глаз Темного Джулиана, который ее держал.

Он даже не вскрикнул. Он отшатнулся, свалившись на тротуар с глухим звуком, его пистолет выкатился из открытой руки. Себастьян закричал, но Ливви уже бежала, ныряя и скатываясь в туман.

Эмма достала Смертельный Меч и бросилась прямо на Себастьяна.

Мир взорвался в хаос. Себастьян крикнул, призывая своих Темных, и они прибежали, оставив повстанцев, чтобы броситься между Эммой и их лидером. Джейс бросился на Эмму, таща Эша за собой, но Джулиан уже был там. Он схватил упавший длинный меч, который тяжело скрестился с Хеосфоросом, отбрасывая Джейса назад, от Эммы.

Эмма полоснула ближайшего Темного Смертельным мечом. Его тяжесть превратилась в свет в ее руках; он пел, когда она держала его в руках, только как Кортана пела в ее руке раньше, и вдруг она вспомнила его имя: Мэллертах.

Темный с коротко подстриженными светлыми волосами направил на нее пистолет; пуля отлетела от клинка Мэллертаха. Он уставился на нее, и Эмма вонзила Меч в его грудь, отбросив его назад с такой силой, что он прихватил еще одного Темного, упавшего вместе с ним.

Она слышала, как кто-то вскрикнул; это была Ливви, прыгнувшая в драку. Она нырнула, покатилась и выстрелила, убивая Темного, который напал на Бата. Звуки битвы отдавались эхом, как глухой гром, от стен тумана, который свернулся и скользил вокруг них.

Мэллертах стал серебряным пятном в руке Эммы, отбрасывая мечи и пули, пока она медленно приближалась к Себастьяну. Она увидела, как Бат движется к Эшу со штыком в руке. Эш не двигался; он стоял, наблюдая за хаосом, как зритель в театре.

— Соедини руки за спиной, — сказал Бат, и Эш нахмурился, словно он грубо прервал его игру. Бат поднял штык. — Послушай, малыш, тебе же лучше...

Эш остановил на Бате спокойный взгляд зеленых глаз. — Ты не хочешь этого делать, — сказал он.

Бат застыл, держа оружие. Эш повернулся и ушел — не торопясь, почти прогуливаясь, — и исчез в тумане.

— Бат! Берегись! - закричала Майя, и Бат повернулся, чтобы вонзить свой штык в тело наступающего Темного.

Раздался крик. Вой агонии такой душераздирающий и сильный пронзил туман. Женщина в снаряжении Темных пронеслась через площадь, ее волосы развевались позади нее, словно знамя, сотканное из золота, и бросилась на мертвое тело Джулиана Блэкторна этого мира.

Эмма узнала себя, себя из Туле, держащуюся за тело своего мертвого любимого, рыдающую на его груди. Ее пальцы скребли о его мокрую от крови одежду. Она кричала снова и снова, каждый раз с резким, короткии завыванием, как автомобильная сигнализация на пустой улице.

Эмма не могла не смотреть, и Джулиан — ее собственный Джулиан — дернулся от удивления и повернулся взглянуть — узнав звук ее голоса, догадалась Эмма. Перерыв в доли секунды в его внимании дал шанс Джейсу, который бросился вперед с Хеосфоросом. Джулиан, повернувшись в сторону, едва избежал меча, но споткнулся. Джейс подставил ему ногу, и он упал.

Нет! Эмма развернулась, чтобы вернуться обратно, но если Джейс опустит меч, она не сможет добраться туда вовремя.

Между Джейсом и Джулианом вспыхнул поток желтого пламени. Джулиан отскочил назад, когда Джейс повернулся посмотреть. Рафаэль держал Тессу в вертикальном положении, ее рука была вытянута, желтый огонь все еще танцевал на кончиках ее пальцев. Она выглядела измученной и изможденной, но ее глаза были темными от печали, когда она смотрела на Джейса.

Это был странное застывшее мгновение, какие иногда случаются в разгар битвы. Его разрушила фигура, спотыкающаяся у входа в Безмолвный Город — Диана, окровавленная и тяжело дышащая, но живая. Сердце Эммы подпрыгнуло от облегчения.

Глаза Себастьяна сузились. — Идите в Город! — закричал он. — Найдите все! Книги заклинаний! Записи! Принесите все мне!

Тесса ахнула. — О, нет! Разрушение, которое он сможет принести...

Джейс немедленно отвернулся от Джулиана, как будто он совершенно забыл о нем. — Темные, — позвал он. — Его голос был глубоким и ровным, без тона и эмоций. — Идите ко мне.

Эмма повернулась и побежала к входу в Город, она слышала смех Себастьяна. Джулиан вскочил на ноги и был рядом, Ливви развернулась, ударила Темного и побежала к Тессе и остальным. — Закройте двери! Закройте двери!

— Нет! — Диана дико огляделась вокруг сцены кровавой битвы. — Кэмерон еще там!

Джулиан повернулся к Тессе. — Что мы можем сделать?

— Я могу закрыть двери, но вы должны знать, что я не смогу открыть их снова, — сказала Тесса. — Кэмерон останется в ловушке.

Взгляд отчаяния мелькнул на лице Ливви. Джейс и другие Темные двинулись к ним. У них осталось несколько секунд.

Отчаяние не уходило из глаз Ливви, но ее челюсти сжались. В тот момент она, как никогда, выглядела похожей на Джулиана. — Закрой двери, — сказала она.
— Остановите мага! — воскликнул Себастьян. — Остановите ее…

Он взвыл и замолчал. Майя, находящаяся позади него, вонзила меч в его бок. Лезвие вонзилось в него, испачканное черноватой кровью. Казалось, он едва это заметил.

— Тесса…— начала Эмма, не зная, что скажет, спросить ли Тессу, хватит ли у нее сил закрыть двери, сказать ей сделать это или не делать. Тесса двинулась прежде, чем она смогла закончить предложение, поднимая свои тонкие руки и бормоча слова, которые Эмма всегда пыталась вспомнить, и которые всегда выпадали из ее памяти.

Золотые искры вылетели из пальцев Тессы, освещая арку. Двери начали закрываться с грохотом и скрипом. Себастьян закричал от ярости и схватил меч, торчащий из его бока. Он освободил его и бросил в Майю, которая кинулась на землю, чтобы избежать удара.

— Остановись! — крикнул он, шагая ко входу в Город. — Сейчас же остановись! — Двери захлопнулись с эхом, отразившимся в тумане. Эмма посмотрела на Тессу, которая одарила ее милой грустной улыбкой. Кровь текла из уголков рта Тессы, из ее сломанных ногтей.

— Нет! — воскликнул Рафаэль. Он был так тих, что Эмма почти забыла, что он тоже здесь. — Тесса...

Тесса Грей горела. Это было не так, как если бы она просто загорелась, не совсем; в одно мгновение она превратилась в огонь, в пылающий факел. Горящий свет был белым и золотым: он пронизывал туман, освещая мир.

Рафаэль отступил, закрыв рукой лицо, чтобы защитить себя от света. В ярком сиянии Эмма видела острые детали: порез на лице Ливви, где ее коснулся клинок Джулиана, слезы на глазах Дианы, ярость на лице Себастьяна, когда он смотрел на закрытые двери, страх Темных, отшатнувшихся от света

— Трусы! Этот свет не может повредить вам! — крикнул Себастьян. — Сражайтесь!

— Мы должны вернуться в Брэдбери, — сказала в отчаянии Ливви. — Нам нужно выбраться отсюда.

— Ливви, — сказал Джулиан. — Мы не можем привести их в вашу штаб-квартиру. Мы должны разобраться с ними сейчас.

— И есть лишь одни путь сделать это, — добавила Эмма. Она крепче сжала Смертельный меч и двинулась к Себастьяну.

Она горела новой яростью, наполняющей и поддерживающей ее. Кэмерон. Тесса. Она подумала о Ливви, потерявшей любимого. И она бросилась к Себастьяну. Смертельный Меч изогнулся в воздухе, как кнут из огня и золота.

Себастьян зарычал. Феосфорос прыгнул в его руку, и он шагнул к Эмме. Ярость, казалось, танцевала вокруг него как искры. — Ты думаешь победить меня Смертельным мечом, — сказал он. — Изабель Лайтвуд уже пробовала, и теперь она гниет в могиле в Идрисе.

— А что, если я отрублю тебе голову? — с насмешкой сказала Эмма. — Ты продолжишь оставаться долбанутым правителем этой планеты из двух частей?

Себастьян развернулся, меч Моргенштернов размылся в черно-серебряное пятно. Эмма прыгнула, меч ударил под ее ногами. Она приземлилась на свергнутый пожарный гидрант. — Подойди и попробуй, — сказал Себастьян скучающим голосом. — Другие уже пробовали. Меня нельзя убить. Ты устанешь, девочка, и я порежу тебя на кусочки, чтобы развлечь демонов головоломкой.

Вокруг них возник шум битвы. Огонь Тессы затухал, и в завихрениях тумана Эмма могла видеть только Джулиана, сражающегося с Джейсом. Джулиан взял один из мечей Темнных и защищался, как Диана учила их, когда противник сильнее.

Ливви билась с Темными с новым гневом и энергией. Как и Рафаэль. Когда Эмма перевела взгляд на остальных, она увидела, как Рафаэль схватил рыжеволосую Темную женщину и разорвал ей горло зубами.

И тут она увидела это — свечение на расстоянии. Светящийся и вращающийся вихрь, который она хорошо знала, свет Портала.

Эмма спрыгнула с пожарного гидранта и усилила атаку. Себастьян на мгновение отшатнулся от удивления, а потом пришел в себя и нанес еще более сильный удар. Меч гудел в руке Эммы, а в ее сердце бились два слова: отвлеки его, отвлеки его.

Феосфорос скрестился с Мэллертахом. Себастьян оскалил зубы в усмешке, совсем не похожей на настоящую улыбку. Эмма подумала, что он когда-то мог подделать человеческую улыбку, но уже забыл как. Она вспомнила, как Клэри говорила о нем, как о ком-то, кто был потерян задолго до его смерти.

Резкая боль пронзила ее. Меч Себастьяна вонзился в переднюю часть ее левого бедра; кровь запачкала разрез в ее штанах. Он снова улыбнулся и сильно пнул ее рану; боль затуманила ее зрение, и она почувствовала, что наклонилась. Она упала на землю с треском, совершенно уверенная, что сломала ключицу.

— Ты начинаешь надоедать мне, — сказал Себастьян, подкрадываясь к ней, как кот. Ее зрение было размытым от боли, но все же она видела, как свет Портала усиливался. Воздух, казалось, мерцал. Вдали она все еще слышала рыдание другой Эммы.

— Другие миры, — размышлял он. — Зачем я должен заботиться о каком-то другом мире, когда управляю этим? Что для меня должен значить какой-то другой мир?

— А ты хочешь узнать, как ты там умер? — спросила Эмма. Боль сломанной кости пронзала ее. Она могла слышать битву вокруг, слышать, как сражаются Джулиан и Джейс. Она боролась, чтобы не потерять сознание. Чем дольше она отвлекает Себастьяна, тем лучше.

— Ты хочешь жить вечно в этом мире, — сказала она. — Не хочешь ли узнать, как ты умер в другом. Это может случиться и здесь, тоже.

Эш не знает об этом. И Аннабель. Только я.

Он опустил Феосфорос и позволил его кончику порезать ее ключицу. Эмма почти закричала от боли. — Ну расскажи.

— Клэри убила тебя, — сказала Эмма и увидела, как его глаза широко открылись. — Небесным огнем. Он сжег все зло в тебе, и не осталось ничего, чтобы жить. Но ты умер на руках своей матери, и твоя сестра плакала из-за тебя. Вчера в клубе ты говорил о тяжести на тебе, уничтожающей тебя. В нашем мире ваши последние слова звучали так: «Я никогда не чувствовал себя так легко».

Его лицо скривилось. На секунду в нем появился страх, в его глазах, и даже больше, чем страх — сожаление, боль.

— Неправда, — прошипел он, скользя кончиком своего меча вниз к ее грудине, где колющий удар мог разорвать ее брюшную аорту. Она истечет кровью в муках. — Скажи, что это неправда. Скажи мне! — Его рука сжала лезвие.

Позади него возникло пятно, взмах крыльев, и что-то сильно ударило его, удар по плечу заставил его пошатнуться. Эмма увидела, как Себастьян обернулся с выражением ярости на лице. — Эш! Что ты делаешь? — Рот Эммы открылся от удивления. Это был Эш, и из его спины выросла пара крыльев. Для Эммы, которую всю жизнь воспитывали на изображениях Разиэля, это было похоже на удар: она поднялась на локтях, глядя в изумлении.

Крылья были и все же не были крыльями ангела. Они были черные, с серебром на кончиках и мерцали, как ночное небо. Она предполагала, что они были шире его вытянутых рук.

Они были прекрасны, самая волшебная вещь, что она увидела в Туле.

— Нет, — спокойно сказал Эш, глядя на отца и вытащив меч из руки Себастьяна. Он отступил назад, а Эмма вскочила на ноги, ее ключица взорвалась от боли, когда она вонзила Смерельный Меч в грудь Себастьяна.

Она вытащила меч, чувствуя, как лезвие царапает кость его грудной клетки, готовясь снова ударить, чтобы разрезать его на куски...

Когда она вытащила меч назад, он вздрогнул. Он не издал ни звука, когда она нанесла ему удар; теперь его рот открылся, и черная кровь стекала по его нижней губе и подбородку, когда его глаза закатились. Эмма услышала крик Темного. Его кожа начала трескаться и гореть.

Он откинул голову назад в безмолвном крике и развалился на части, подобно тому, как демоны исчезали в мире Эммы.

Крики Эммы из Туле резко оборвались. Она безжизненно растянулась над телом своего Джулиана. Один за другим, Темные начали падать, валясь к ногам повстанцев, с которыми они сражались.

Джейс всхлипнул и упал на колени. Позади него Эмма увидела сияние Портала, сейчас открытого и сверкающего голубым.

— Джейс, — прошептала она, и двинулась к нему.

Эш шагнул прямо к ней.

— Я бы не стал, — сказал он. Его голос был таким же спокойным, как и тогда, когда он сказал "нет" своему отцу. — Он был под контролем Себастьяна слишком долго. Он не то, что ты думаешь. Он не может вернуться назад.

Она взмахнула мечом, указывая на Эша, почти до тошноты от боли в ее сломанной ключице. Эш смотрел на нее, не отрываясь.

— Что ты сделал? — спросила она. — Предал Себастьяна. Почему?

— Он собирался убить меня, — сказал Эш. У него был низкий голос, слегка хриплый, не голос мальчика, который был у него в Неблагом Дворе. — Кроме того, мне понравилась твоя речь о Клэри. Было интересно.

Джулиан отвернулся от Джейса, который все еще стоял на коленях на земле, глядя на меч в своих руках. Джулиан двинулся к Эмме, а Ливви пристально смотрела на них; она была вся изранена, но все еще стояла, и ее повстанцы приближались, чтобы окружить ее. На их лицах было выражение шока и неверия.

Крик пронзил жуткое молчание мертвых Темных и потрясенных воинов. Крик, который Эмма хорошо знала.

— Не делай ему больно! — воскликнула Аннабель. Она помчалась к Эшу, вытянув руки. На ней было красное платье, она бежала босиком.

Она схватила Эша за руку и потащила его к Порталу.

Эмма вырвалась из своего застывшего состояния и побежала к Джулиану, когда он остановился перед Порталом. Его меч вспыхнул, когда он поднял его, как раз когда Эш сильно потянул Аннабель за руку. Он кричал ей, что не хочет идти без Джейса.

Аннабель была сильна, и Эмма знала насколько. Но видимо, Эш был сильнее. Он вырвался из ее рук и побежал к Джейсу.

Свет Портала начал тускнеть. Аннабель закрывала его, или он исчезал сам по себе, естественно? В любом случае, сердце Эммы взорвалось, ударившись о грудную клетку. Она перепрыгнула через тело Темного и оказалась с другой стороны, как только Аннабель обернулась к ней.

— Стойте! — крикнула Аннабель. — Никто из вас не войдет в Портал! Без Эша!

Эш повернулся посмотреть на звук своего имени; он стоял на коленях рядом с Джейсом, положив руку ему на плечо. Лицо Эша было искажено горем.

Аннабель направилась к Эмме. Ее лицо было пугающе пустым, как в тот день на помосте. В тот день, когда она вонзила Смертельный Меч в сердце Ливви и остановила его навсегда.

Позади Аннабель Джулиан поднял свободную руку. Эмма сразу поняла, что он имеет в виду, что он хочет.

Она подняла Смертельный Меч, стиснув зубы от боли, и бросила его.

Он пролетел мимо Аннабель. Джулиан отбросил свой меч в сторону и выхватил летящий из воздуха. Он взмахнул все еще окровавленным клинком по изогнутой дуге, прорезая позвоночник Аннабель.

Аннабель издала ужасный, нечеловеческий вопль, похожий на вой кота. Она крутанулась, потеряв ориентацию, и Джулиан вонзил Смертельный Меч в ее грудь, точно так же, как она сделала с Ливви.

Он вытащил меч, ее кровь капала на его сжатый кулак, разбрызгиваясь на его кожу. Он стоял, как статуя, вцепившись в Смертельный Меч, когда Аннабель рухнула на землю, словно марионетка с обрезанными ниточками.

Она лежала на спине с лицом, обращенным вверх, вокруг нее начала расползаться лужа алого, смешиваясь с разорванными оборками ее красного платья. Ее руки, сжатые в кулаки по бокам, расслабились в смерти; ее босые ноги были темно-алыми, как будто на ней были тапочки из крови.

Джулиан смотрел вниз на ее тело. Ее глаза — все еще голубые глаза Блэкторнов — уже начинали гаснуть.

— Королева Воздуха и Тьмы, — сказал он тихо. — Я никогда не буду похож на Малькольма.

Эмма глубоко вздохнула, когда Джулиан вернул ей Смертельный Меч. Затем он сорвал окровавленную тряпку со своего запястья и бросил ее рядом с телом Аннабель.