Глава 3. Помощь и воспрепятствование мертвым

Вопрос общения с умершими всегда был одним из самых обсуждаемых. С одной стороны, есть те, кто отрицает саму эту возможность и заявляет о том, что все так называемое общение — это либо обман, либо галлюцинации, либо суеверия; с другой стороны, есть те, кто допускает возможность общения с мертвыми, но называет это некромантией и жестко осуждает. Между тем, те, кто потерял своих близких, часто прибегают к помощи стремительно возрастающего количества медиумов, которые выступают, или заявляют, что выступают, в качестве психических телефонов между этим миром и тем.

Те, кто обладают большим опытом в этой сфере, знают, что хотя общение с умершими и не должно повсеместно порицаться, к нему следует подходить с осторожностью и проводить подобную работу только в правильно организованных условиях, а состояния безудержного горя и сильнейшего эмоционального срыва, конечно же, идеальными назвать нельзя. Иногда человек пребывает в настолько безутешном состоянии, что ушедшему было бы лучше вернуться и дать тому желанное успокоение, но подобный поступок стал бы актом самопожертвования с его стороны и, вероятно, ничто не могло бы быть более вредным для ушедшей души, чем постоянное возвращение обратно ради повторяющихся разговоров с теми, кто остался позади. Подобное удерживание души в физической жизни является проявлением огромного, хотя, без сомнения, и непреднамеренного эгоизма; это отвлекает вошедшего в свет и не дает ему привыкнуть к новым для него условиям. Это выглядит так, как если бы любящая мать, отправившая своего ребенка в закрытую школу, постоянно посылала за ним и плакала о своем одиночестве, страдая в разлуке. Каким было бы состояние ребенка, которого мучили бы подобным образом? Он бы не смог получить удовольствия от общения с новыми друзьями и от спорта, как не получал бы и никакой пользы от уроков. Мы, продолжая постоянно призывать умерших обратно при помощи медиумов, поступаем также неразумно и эгоистично, как эта глупая мать.

Как только заканчивается эта жизнь, начинается иная, в которой мертвым приходится выполнять свою работу. Мы должны быть способны отпустить их заниматься ей спокойно и без переживаний, также как женщина, несомненно любящая и любимая, должна быть способна отпустить своего мужа или сына выполнять предназначенную им работу в мире.

Из полученных от ушедших сообщений можно понять, что с недавно ушедшими запросто можно поговорить, но затем, спустя некоторое время, они, похоже, переходят на следующий уровень, где общение с ними становится невозможным. Если мы будем продолжать звать их обратно, они не смогут совершить этот переход и останутся привязанными к земле. Процесс умирания не завершится, как положено, и они не смогут получить желанный отдых. Следовательно, вполне допустимо, и даже рекомендовано, попытаться получить весть от тех, кто недавно ушел, но ни в коем случае нельзя поддерживать подобное общение постоянно. Мы должны довольствоваться тем, что ушедшие могут отправить нам весть о своем благополучном прибытии на другой берег. Получив ее, мы должны успокоиться.

Состояние, в котором умерший пребывает сразу после ухода, это промежуточное и переходное состояние, и как раз в этот период могут возникнуть различные посмертные патологии. Те, у кого что-то пошло не так, задерживаются здесь и ждут, что кто-то поможет решить их проблемы. В норме душа должна быстро пройти через эту фазу и забыть о ней. Задержки на этом этапе крайне нежелательны. Душа должна как можно скорее пройти этот путь и именно поэтому Католическая Церковь читает мессы по ушедшим; эти мессы очень ценны, и их основа должна стать таковой для литургий всех остальных конфессий. Нам не следует думать, что нашей последней услугой умершему является прочитанная над гробом речь, но мы должны предоставить им религиозную поддержку на тот период, что они будут находиться в переходной стадии и до тех пор, пока они как следует не обустроятся в своей новой жизни. До тех пор, пока связи с землей не разорваны окончательно, у души должна быть возможность получения защиты и наставления организованной религии.

Эта промежуточная стадия между жизнью и смертью не является тем же самым, что и Чистилище. Это скорее причал, к которому прибывают души, забирая свой багаж и приветствуя своих друзей. Чистилище же можно назвать психическим карантином. Лишь после того, как сознание привыкает к развоплощенному состоянию, душа отправляется проходить очищение в Чистилище. Позвольте пояснить, что Чистилище — это не наказание и что оно не вечно, но служит исключительно для того, чтобы позволить душе пересмотреть ее собственные хроники. Именно реакция души на эти записи становится тем самым очищающим пламенем. Чистилище — это не место, а состояние сознания; но поскольку на Внутренних Планах все, кто разделяет одно и то же мировоззрение, собираются вместе, Чистилище для всех практических целей можно назвать определенной астральной областью.

Именно тогда, когда души проходят чистилище, обрываются все их связи с этим миром. Каждая душа должна остаться в тишине, чтобы пройти через очищающее пламя. Никто не может ей в этом помочь. Она должна собраться и позволить свету, который есть в ней самой, вести ее вперед. Никак иначе она не сможет усвоить свои уроки. Мы не можем выучить ничего за другого человека, также как не можем и пообедать за него. Мы должны сдать наших любимых в руки Повелителей Кармы, когда они достигнут этой точки. Однако нас может утешить мысль, что они хотят научить душу, а не сломить ее, и что никому не дается больше, чем он может вынести и чем он может усвоить и исправить в себе.

Эзотерик не согласится с Католическим учением в том, что мессы по умершим могут помочь душе пройти через чистилище. Он знает, что ценность молитв священника и друзей заключается во влиянии, которое они оказывают на душу, пока она проходит промежуточную стадию; но как только душа проходит эту стадию, она занимает свое место в великом цикле жизни на Внутренних Планах и там уже о ней есть, кому позаботиться.

После того, как душа проходит очищение в Чистилище, становится не только возможно, но и допустимо восстановить с ней контакт, учитывая, конечно, что для этого выбираются правильные методы. Если мы способны поднимать свое сознание до высших психических планов, то мы можем по собственному желанию вступать в телепатический контакт с умершим и слышать его голос внутренним ухом. Не рекомендуется пытаться смотреть на них психическим зрением, поскольку эта способность относится к низшему под-плану Астрала, на котором пребывают благословенные умершие, очищенные от своих грехов. Самым правильным методом для общения с теми, кто перешел в небесный мир, является яснослышание.

Следует отметить, что большая часть описаний небесного мира несколько второсортна; психику просто рассказывают, на что похож этот мир, хотя сам он его на самом деле не видит. Существуют, конечно, исключения из этого правила в случае с особо одаренными психиками или исключительными обстоятельствами, но вообще говоря он недоступен для восприятия и мы должны запомнить, что если мы видим ушедшего психическим зрением, то это значит, что он все еще пребывает в промежуточном мире, и что если бы он благополучно добрался до мира небесного, то мы бы только слышали, но не видели его, когда пытались с ним поговорить.

Когда мы пытаемся войти в контакт с умершими, мы должны использовать слух, а не зрение; и во внутреннем сознании мы можем не без причин различить хотя бы одно приветственное слово, произнесенное тихим голосом; когда связь будет установлена, мы иногда будем настолько отчетливо ощущать их присутствие, что нам будет казаться, будто стоит нам протянуть руку — и мы прикоснемся к ним; но если мы откроем глаза, то никого не увидим рядом.

На своем плане мертвые являются бестелесными разумами, и когда они говорят, то обращаются к нашим ментальным, а не физическим огранам чувств. Иначе говоря, воспринимать их нам помогает интуиция, а не зрение.

Хорошо, когда нормальное, интуитивное общение устанавливается между умершим и живым, ибо это лишает смерти ее покровов страха. Нам следует думать о мертвых как о живущих в другом состоянии сознания и другом месте. Если мы сможем «уловить» их вибрации, мы сможем слышать их и говорить с ними. В сущности, говорить с ними гораздо легче, чем слышать их, ибо мертвые, не имея тел, обладают развитыми психическими способностями. Именно поэтому нам стоит научиться контролировать те мысли, что мы направляем им, и в особенности — превозмочь свое горе и суметь смириться с их уходом. Мы должны относиться к умершему так, как будто бы он просто отправился искать свою судьбу за океаном. Мы бы посылали эммигрировавшему сыну или возлюбленному хорошие напутствия, чтобы согревать их в этом далеком путешествии. Если бы мы постоянно отправляли им скорбные вести, упиваясь собственными страданиями в их отсутствие, могли ли бы мы тогда ожидать, что они обрадуются нашим письмам? Разве бы не стали они для них кошмарным испытанием? Какой же тогда должна быть наша цель? Помочь, ободрить и согреть ушедшего, или превознести собственное горе и облегчить свои страдания за их счет? Остаться в одиночестве, потерять кормильца и защитника, или спутника жизни — это, бесспорно, горе, но это горе следует мужественно преодолеть, чтобы наш мрак не затмил возлюбленному света. Нам следует принять свою долю без страданий, дабы они могли свободно пройти через великий опыт души и спокойно отправиться на заслуженный отдых.

Глава 4. Преодоление горя.

То, как мы реагируем на утрату, является одним из величайших испытаний нашего понимания духовности. Наше отношение к смерти тела, нашего ли собственного или кого-то из тех, кто нам дорог, определяется нашей верой в то, чем для нас является эта жизнь. Считаем ли мы в сердце своем, что физическое тело — это и есть реальный человек, и все, что нам дорого, заключено в физической оболочке и именно ей определяются на физическом плане наши отношения с инкарнировавшей душой? Тогда что еще нам остается, кроме как оплакивать свою невосполнимую потерю, когда смерть разрушает хрупкий сосуд плоти дорогого нам человека? Но если наш внутренний опыт на самом деле доказывает нам, что человек — это духовное существо, вечное и бессмертное? Тогда мы сможем увидеть за смертью физического тела ту жизнь, что сокрыта со Христом в Боге.

Существуют разные типы любви и утрата покажет, к какому из них относится наша. Любовь низшего типа больше напоминает голод, чем что-либо другое. Мы голодаем в отсутствии любви, заботы и внимания. Внезапно оторванные своим горем от того, что питало нас, мы испытываем острые муки эмоционального истощения.

Еще один тип любви, который не намного выше любви эгоистичной, проявляется в том, что человек облегчает свои эмоциональные страдания, непрерывно изливая свою демонстративную преданность и помощь на возлюбленного, не желая даже поинтересоваться, в чем он нуждается на самом деле. Такая любовь, внезапно лишившись возможности выражения и предоставленная самой себе, потрясает до основания всю человеческую природу и является причиной большинства нервных срывов после утраты.

Может показаться странным, но истинная любовь не эмоциональна по природе своей, но является отношением души к самой жизни. Истинная любовь — это духовное излучение, как солнечный свет, и, подобно солнцу, светит и в горе, и в радости, и в праведности, и во грехе, ничем не ослепляемая, но любящая все в равной мере. Эта благороднейший тип любви и такая любовь исцеляет, возвышая на крыльях своих.

Истинная любовь является частью природы любящего, а не рождается в эмоциях. Это единственный тип любви, который ведет к счастью в браке или любых других отношениях, и такая любовь не вызывает неврного срыва и безутешного горя, когда возлюбленный умирает.

Да, когда умирает тот, кого мы любили и знали на протяжении многих лет, это всегда становится шоком и опустошает нас, ибо всю свою жизнь приходится перестраивать; но шок не должен быть таким, чтобы сокрушить нас до самого основания. Если же это произошло, то значит мы нарушили Вторую Заповедь. Мы создали идола и поклонялись ему, вместо того чтобы служить единому и истинному Богу.

Существует лишь один истинный источник жизни, и это Бог. У нас могут быть единомышленники и дорогие нам друзья на жизненном пути, но сама жизнь проистекает лишь из одного источника. Если ось колеса будет находиться не в центре, а где угодно еще, такое колесо окажется бесполезным и не будет выполнять своей задачи. Мы и дорогие нам люди подобны спицам в колесе жизни, но и для них, и для нас осью является Бог. Когда мы пытаемся опереться на спицу вместо оси, мы совершаем радикальную ошибку, ведь это выводит нас из равновесия на всех планах бытия.

Если мы и те, кого мы любим, всецело преданны Богу, смерть не принесет нам ощущения внутренней разобщенности, ибо мы будем знать, что они просто ушли вперед нас к той цели, к которой направлялись мы вместе. Если бы они вернулись к нам после того, как ушли, они бы сказали нам то же, что и Воскресший Христос своим ученикам, оплакивавшим свою потерю - «И вот иду вперед вас в Галилею».

Для тех, кто един в духе, смерть — это не более, чем временное расставание. Да, тому, кто раньше делил все тяготы с другим, может быть одиноко и тяжело, но у него не возникнет того чувства духовной аннигиляции, которое опустошает тех, кто сложил все свои сокровища туда, где их разъедает моль и ржавчина.

Именно внутренняя уверенность в прочной связи служит для многих корабельным якорем во времена скорби. Ни материалистичная философия, ни демонстрация смертности не могут разрушить эту уверенность. Люди могут не понимать, откуда она произрастает. По общему мнению это может быть слепая вера, лишенная логического обоснования. И тем не менее она есть, как непреложное обоснование истинности внутренней жизни.

Однако мистик, обладающий знанием о Внутренних Планах, может объяснить это чувство и доказать, что это настоящая психическая интуиция, которая отнюдь не нелогична. На Внутренних Планах не существует ни времени, ни пространства в том виде, как мы понимаем их здесь. Мы близки с теми, с кем у нас есть эмоциональная связь, и далеки от тех, с кем эмоционально мы не находимся на одной волне. Когда две души реально сонастроены друг с другом, они действительно пребывают вместе на Внутренних Планах, где быть в одном состоянии разума означает быть вместе. Разве мы не знаем о том, что можно делить с человеком хлеб и кровать, но при этом быть далеко друг от друга, словно звезды? Абсолютная истина заключается в том, что если между нами существует духовное единство, мы остаемся вместе, где бы ни были при этом наши тела.

Если мы понаблюдаем за жизнью, то увидим, насколько это правдиво. Мужчина и женщина, которые по-настоящему близки, неуловимо отличаются от тех, кто нет. Им не нужно находиться рядом, чтобы продемонстрировать это, ибо на это тонкое психологическое различие не влияет никакая разделенность. Мужчина и женщина, которые любят и любимы, сохраняют ощущение духовной наполненности, даже когда не находятся рядом на протяжении длительного времени. Психологам хорошо известно, что нехватка такого союза, называемого эзотериками Поляризацией, вызывает многие нервные болезни и что это может произойти даже в браке, если в нем нет духовного родства и дружеских отношений между партнерами.

Если мы продолжаем любить и быть любимыми даже после смерти возлюбленного, то духовного вдовства не возникает и мы не остаемся одни. Любовь продолжает свое незаметное влияние и личность остается поляризованной.

Цепь физического единства ослабевает с угасанием молодости. Цепь эмоционального единства разрывается с исчезновением личности с физического плана, но цепь духовного единства переживает все расставания, в пространстве ли или во времени, и продолжает вдохновлять и защищать тех, кто остается ей связан, на каком бы плане бытия они при этом ни находились.

Цепь духовного единства проявляется в общих идеалах и в партнерстве в вопросах духа. Там, где это присутствует, она будет существовать до тех пор, пока существует дух, ибо она также вечна, как и Бог, который даровал ее. Это духовное единение не угасает со смертью тела и всеми посмертными опытами души. Не нужно обладать психическими способностями, чтобы ощутить ее мирским сознанием. Она похожа на звучание воды в ручье; мы можем не слышать его, когда заняты тяжким трудом дел дневных, но в ночной тишине, когда стихают все звуки, мы отчетливо слышим журчанье бегущей воды, неуклонно продолжающееся час за часом, и знаем, что она журчала весь день, хоть мы и не слышали ее.

Когда духовная любовь приходит к нам с Внутренних Планов, нам нужно лишь ненадолго успокоить наши внешние чувства, чтобы услышать ее непрерывное, словно течение воды в ручье, журчание, постоянно доносящееся до нас из вечности, и увидеть непоколебимую душу, которая ушла вперед нас в Следующий Мир. И если мы все еще любим, то мы тоже со своей стороны можем отправить равный стабильный поток чувств, чтобы успокоить своего возлюбленного. Так давайте же наберемся смелости и не позволим ручью любви переносить развалины умерших надежд на Внутренние Планы, вид которых расстроит наших возлюбленных и заставит их страдать. Давайте сохраним живыми наши надежды, работая ради тех идеалов, что были дороги нам обоим. Так мы сможем создать канал, который будет помогать нашим идеалам осуществляться, ибо наше партнерство с возлюбленным сможет продолжаться на Пути Служения.

Глава 5. Назначенный час.

Нам не следует относиться к смерти фаталистично, как это делают мусульмане, однако мы должны премного уважать их за смелость; как не должно у нас быть и паники с цеплянием за жизнь, присущей многим так называемым христианам. Тот, кто обладает хоть какими-нибудь познаниями в астрологии, знает, что время, когда вероятнее всего придет смерть, можно предсказать с большой точностью; но если у него есть еще и опыт практического применения данного искусства, то он знает также и то, что предсказанное не обязательно происходит на самом деле. Существует великое множество факторов, которые нужно принимать в расчет при рассмотрении гороскопа, и в конечном итоге представленные выводы не являются тем же самым, что и итоговая сумма в арифметике, где может быть лишь один правильный ответ, но являются лишь мнением конкретного астролога, учитывающего итоговое влияние неисчислемого множества противоречащих друг другу фактов. Астрология — это в большей степени искусство, чем наука, и личные качества как кверента, так и астролога играют в ней очень большую роль.

Однако никто не может отрицать того, что существуют обширные периоды отливов в гороскопе, во время которых душа вполне может ускользнуть через портовый бар в Великое Запредельное и наступит смерть. В такое время узы ослабевают и если случится какой-либо стресс, они могут разорваться. В то же время может вступить в действие и какая-либо компенсирующая сила; вера или сила воли самого кверента или кого-то из его близких могут достаточно долго удерживать душу в теле, пока не закончится время отлива и нити жизни не натянутся вновь сами собой. В этом случае мы можем сказать, что начался новый жизненный срок, и пока планеты вновь не придут в фатальное положение, вероятность смерти будет минимальной. Очень познавательным может быть регрессирование гороскопа, если такой термин вообще допустим, для того, чтобы увидеть, где находились планеты в кризисные периоды прошлого. Мы увидим, что могло быть больше одного такого периода в жизни, когда Ангел Смерти подходил с ними рядом, но не останавливался. Что случилось однажды, может повториться вновь, но объявлять о смерти до тех пор, пока не остановилось дыхание, также глупо, как считать цыплят до момента их вылупления.

Несомненно одно — если жизнь будет находиться на волоске, то сама мысль о том, что астролог допустил возможность смерти в этот период, заставит человека опустить руки и станет причиной нарушения хрупкого равновесия. По моему мнению, как бы ясно ни была обозначена смерть в гороскопе, ни один астролог не должен раскрывать этого факта, но должен ограничиться утверждением, что данный период будет одним из критических для здоровья кверента. Этого будет достаточно, чтобы сделать предупреждение, но не вызвать при этом парализующего самовнушения.

Следовательно, мы можем предполагать, что существует такие периоды, когда душа может уйти, но не обязательно уйдет. Эти периоды могут внушать нам тревогу, но мы не должны относиться к ним фаталистично и ложиться и умирать без всякого сопротивления лишь потому, что положение планет в нашей карте неблагоприятно. Марс может кое-что противопоставить Сатурну, и сделать это весьма эффективно.

Смерть, наступающая раньше семидесяти лет, не может считаться ничем иным, как неудачей, ибо в каждой инкарнации мы проходим долгий период подготовки, прежде чем созреют все наши земные задатки и мы начнем пожинать то, что посеяли прежде. Необходимость еще раз проходить через период младенчества, детства и юности, прежде чем мы сможем вернуть себе все достижения данного периода, будет огромной неудачей, хотя и не обязательно трагедией, если рассматривать происходящее на фоне пространного пейзажа жизненной эволюции. Следовательно, нам стоит всеми силами бороться против преждевременной смерти; но после того, как закончится отведенное нам время, если у нас не останется больше никакой невыполненной работы, мы должны проявить достаточно мудрости, чтобы смириться со своим уходом и спокойно уйти вместе с отливом, будучи уверенными в том, что жизнь наша сокрыта со Христом в Боге. Лучше уйти и взять себе новое тело, чем цепляться за то, которое стало непригодным для жизни. Если мы прожили весь отмеренный нам срок, мы вполне можем сказать «Господи, теперь позволь слуге Своему уйти с миром».

При этом я не имею в виду, что мы должны отказаться от всех мер предосторожности и лечебных мероприятий. Наша обязанность — послушно исполнять законы Природы до тех пор, пока мы находимся под их юрисдикцией. Я говорю лишь о мысленном отношении. Мы можем угрюмо сражаться со смертью до последнего, пытаясь всеми силами сконцентрированной воли удержать вместе тело и душу; а можем обратить свои мысли к небесному миру и начать движение в его направлении. Пока нам не стукнуло семидесяти лет, наша святая обязанность — сражаться со смертью с помощью как духовных, так и материальных ресурсов; но после пересечения этой черты, если только у нас нет какой-либо причины действовать противоположным образом, как, например, неисполненное обещание или незаконченная работа, нам лучше положиться на милость Господа, ибо Он не призывает ни одного из своих слуг до тех пор, пока тот не закончит свою работу и не наступит законного времени для его отдыха.

Мы должны помнить о том, что духовный закон и карма — это совсем не одно и то же. Именно карма служит причиной преждевременной смерти тела, в то время как духовный закон забирает душу из инкарнации лишь тогда, когда приходит ее время. Для противодействия негативной карме можно использовать духовные силы, но не существует ничего, что стоило бы использовать для противодействия духовному закону. Наше величайшее благо заключается в его исполнении.

Нам нужно прекратить думать о смерти как об ужасной трагедии. Существуют обстоятельства, когда ее можно счесть неудачей для всех заинтересованных сторон, и для уходящей души, и для тех, кто был рядом с ней. Но даже и тогда она может стать лишь следующей ступенью жизни! Только утопающий в материи человек может называть Великим Врагом Ангела Смерти. Его эзотерическое имя — Отворитель Врат Жизни.