Сигнальный код поселка луговых собачек

Грызуны, которых назвали луговыми собачками, выработали столь успешную систему общественной жизни, что до появления европейцев их численность в американских прериях составляла сотни миллионов.

Детеныш луговой собачки издает переливчатый крик и подпрыгивает, сигналя: 'Отбой!'

Во многом их процветание опирается на сигнальные крики, напоминающие лай, которым они обязаны своему не слишком точному названию. Это прямо‑таки настоящий язык, слагающийся в одну из самых совершенных систем общения в мире животных. Она обеспечивает обитателям поселка, занимающего подчас площадь в несколько квадратных километров, надежную защиту от самых разных врагов: орлов, ястребов, койотов, рысей и барсуков.

Взрослая особь отрывистым гнусавым лаем оповещает об опасности весь поселок

Поселок разделен на отдельные территории, каждая из которых занята отдельным кланом, или семьей, состоящей обычно из самца, трех самок и пяти‑шести детенышей. Члены клана редко выходят за границы своей территории и яростно гонят с нее чужаков. Однако их объединяет с соседями и прочими обитателями поселка особый сигнальный код. Короткий резкий крик ‑ и все кормящиеся луговые собачки встают столбиком и оглядываются. Пронзительные лающие звуки означают, что опасность близка, и все обитатели поселка тотчас ныряют в норы. И наконец, когда опасность минует, какая‑нибудь одна собачка, встав на задние лапки и вытянувшись, подает переливчатый сигнал: "Отбой!" И тут же, передаваясь от норы к норе, он весело разносится по всему поселку.

Семья луговых собачек у норы. Земляной вал вокруг входа служит удобной сторожевой вышкой и защищает нору от затопления

Союз двоих у тити

Южноамериканские обезьяны тити, по‑видимому, образуют пары на всю жизнь, что среди приматов характерно еще только для гиббонов и для человека. В человеческом обществе это осуществляется через сложный институт брака и подразумевает супружескую верность. Для тити же главное ‑ постоянное общение, а брачная верность их занимает мало. Взаимная пожизненная привязанность выражается у них в ласках, в тщательном уходе за шерстью друг друга и в том, что, устраиваясь рядышком на ночлег, они обязательно сплетают длинные хвосты. Но раз в году, в брачный сезон, они ненадолго расстаются, и их мимолетными партнерами становятся самцы и самки других пар. Затем постоянные пары вновь воссоединяются и продолжают обычную жизнь, а когда появляются детеныши, самец берет на себя уход за ними, и тот факт, что отец ‑ не он, его, по‑видимому, нисколько не смущает.

Ласково сплетя хвосты, пара тити взирает на мир спокойно и уверенно

Горячая семейная привязанность словно бы уравновешивается яростной территориальной распрей с соседними парами. Каждое утро тити подходят к границам своего участка, занимающего площадь около половины гектара, и пронзительно, вызывающе кричат. Крик делается все пронзительнее, спины выгибаются, шерсть становится дыбом, хвосты свирепо хлещут по веткам. Если же сосед хоть чуть‑чуть нарушит границу, хозяева кидаются на него, гонят, а иногда и кусают. Такой антагонизм между семьями, возможно, содействует упрочению мира внутри семьи.

Тити, блаженно разлегшись на ветке, подставляет свою пушистую шубку заботам партнера. Этому занятию тити обычно предаются большую часть дня