Ответственность за убийство в дореволюционном праве

История развития уголовного законодательства показывает, что жизнь и здоровье человека всегда занимали особое место в системе уголовно-правовой охраны. О преступлениях против жизни на протяжении столетий писали не только специалисты-правоведы, но и философы, священнослужители, историки. Убийство является одним из наиболее древних преступлений. Вследствие этого не только древнейшие религиозные вероучения, но и книги законов всегда выделяли и рассматривали вопрос об убийстве и его последствиях, что в конечном итоге привело к установлению определенной ответственности преступников сначала перед общиной (табу и запреты), а с возникновением государств и перед обществом (признание преступлением).

Разнообразие способов совершения убийства, сложность его состава и насильственный характер вызывают необходимость тщательного изучения вопроса о том, как понимали ранее умышленное убийство, по каким признакам отграничивали его от смежных составов.

Впервые в памятниках русского права убийство, как преступление, упоминается в договоре князя Олега с греками в 911 г. Статья 4 этого договора гласит: «Русин ли убьет Христианина или Христианин Русина, да умрет на том месте, где он совершил убийство…». В данной норме нет определения понятия убийства, очевидно, тогда уже исходили из предположения, что это понятие общепринято. Однако выделены субъекты (русин, грек) и объект преступления (жизнь).

«Основным древнерусским источником светского писаного права в литературе признается Русская Правда (ее самый древний список датирован 1016г.). Данный источник содержит нормы различного характера, в том числе и уголовно-правового. Необходимо отметить, что преступления в Русской Правде назывались «обидой». Нормы об ответственности за убийство содержались во всех редакциях «Русской Правды», однако в ней еще не было четкого разграничения между убийствами и другими посягательствами на жизнь».

Согласно статье 1 Русской Правды за убийство устанавливается право мести членов семьи убитого, с четким перечислением ее круга, а также устанавливается вира (т.е. уплата) в размере 40 гривен и дается примерный список лиц, за которых платится вира. Следует отметить, что данная норма содержит единое наказание - право мести, либо вира 40 гривен, которая не зависит от сословного положения убитого.

В период феодальной раздробленности Руси наиболее известным источником, содержащим нормы уголовно-правового характера, можно считать Псковскую судную грамоту 1467 г. Грамота не выделяла простого состава убийства, а имела ст. ст. 1 и 96, в соответствии с которыми смертной казни предавались разбойники-убийцы, т.е. лица, совершившие убийство в разбое. Способы смертной казни в Грамоте не оговаривались.

Во второй половине XIV века вокруг Московского княжества начинают объединяться русские земли. К основным документам того периода, содержащим нормы уголовного права, следует относить Судебники 1497 и 1550 гг., а также Соборное уложение 1649 года. В соответствии с нормами Судебников преступники обозначались как «лихие люди», т.е. опасные. Особо выделялись в Судебниках квалифицированные виды убийства, например государское убийство, т.е. убийство господина, за которое определяется «живота не дати» (ст. 9 Судебника 1497 г., ст. 61 Судебника 1550г.). В период Судебников за совершенные убийства предусматривалось наказание в виде смертной казни.

Уложению, принятому Земским собором в 1649 г., характерна дальнейшая дифференциация преступлений против жизни. В нем предусматривается ответственность за различные виды убийств. Хотя преступления, посягающие на жизнь, в Уложении и не были систематизированы, в нем четко выделялись отягчающие обстоятельства убийства: совершение этого преступления в присутствии государя, на государевом дворе, а также в церкви. К тяжким относились убийства родителей, законных и незаконных детей, родственников, господина, мужа; убийства, совершенные ратными или служивыми людьми, а также сопряженные с разбоем, иным насилием или кражей. Все эти убийства наказывались смертной казнью.

«В зависимости от формы вины выделялись умышленное и неумышленное убийство; случайное (невиновное) причинение смерти было ненаказуемым, что отменяло положение, предусмотренное «Записью о душегубстве», относившее любое лишение жизни человека к преступлениям».

В период царствования Петра I идет дальнейшее обострение противоречий между различными социальными группами, что обусловило проведение законодательной реформы - были утверждены Воинский артикул (1715 г.) и Морской устав (1720 г.), которые были изначально предназначены для военных, но за недостатком общего уголовного законодательства стали распространяться и на обычных граждан. В Артикуле воинском была дана более четкая дифференциация убийств, совершенных умышленно и неосторожно, дано деление убийств на простые и квалифицированные.

Воинский устав и Морской устав (1720 г.) впервые устанавливали ответственность и за покушение на убийства «намеренные к убийству». В то же время подчеркивалось, что неумышленное убийство не подлежит наказанию. Поскольку все убийства, как при отягчающих обстоятельствах, так и без них, наказывались смертной казнью, то различие состояло только в способе ее исполнения. Так, за простое убийство назначалось отсечение головы (арт. 154). За квалифицированные виды убийства назначалось повешение или колесование (арт. 161, 162, 163). Как квалифицированные убийства рассматривались отцеубийство, детоубийство, отравление, убийство по найму, убийство солдатом офицера. Впервые в российском уголовном законодательстве предусматривается ответственность за убийство на дуэли, которое относилось к квалифицированным видам. К квалифицированному виду убийства относилось и посягательство на свою жизнь: в случае самоубийства «наказанию подвергался труп, который палач должен был отволочь в бесчестное место и закопать».

«В Воинском уставе Петра I впервые упоминанается о причинной связи, как признаке элемента субъективной стороны: «Надлежит подлино ведать, что смерть всеконечно ли от бытия приключилась…» (арт. ст. 154)».

Следующим документом, регламентирующим уголовно-правовые нормы стал Свод уголовных законов 1832 г., который вступил в силу с 1 января 1835г. В нем была предпринята попытка дать определение понятия убийства, а именно: «Насильственная смерть, причиненная другому человеку нанесением ран, ушиба или отравления, почитается смертоубийством».

Вновь посягательство на жизнь дифференцировалось на умышленное и неосторожное. Убийство случайное, без намерения, при отсутствии малейшей неосторожности не наказывалось. Умышленные убийства подразделялись на простые и квалифицированные. Квалифицированными видами убийства признавались лишение жизни родителей, братоубийство, убийство одним из супругов другого супруга, убийство начальником подчиненного и подчиненным начальника, чадоубийство, убийство на дуэли.

Таким образом, в Своде законов, наряду с очевидными новеллами, в значительной степени суммировались нормы предшествующих периодов. И все же Свод законов уголовных был казуистичен и не отличался высоким уровнем законодательной техники.

С 1845 г. на территории Российской империи вступил в силу новый уголовный кодекс под названием «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных», действовавший с изменениями вплоть до социалистической революции 1917г. «Указанное Уложение было наиболее прогрессивным в сравнении с предыдущими уголовно-правовыми законами».

В Уложении в разделе, посвященном преступлениям против жизни, здоровья, свободы, чести частных лиц, на первом месте были расположены преступления против жизни. В Уложении убийства дифференцировались на простые, квалифицированные, привилегированные и совершенные по неосторожности. «В Уложении о наказаниях убийства располагались по убывающей степени тяжести - от наиболее тяжких преступлений до деяний, хотя и направленных против жизни, но считавшихся невиновными и ненаказуемыми».

Общим основополагающим признаком ряда тяжких убийств являлся предумышленный (заранее задуманный) характер преступления. К тяжким предумышленным убийствам относились: совершенные повторно; жены или мужа, сына или дочери либо любого родственника по восходящей или нисходящей линии; начальника, господина, хозяина либо члена семьи названных лиц; беременной женщины; совершенное путем поджога, взрыва или иным способом, когда опасности подверглось несколько лиц; совершенное из засады; с целью ограбления или получения наследства; посредствам отравления.

«Система норм об ответственности за посягательства на жизнь в Уложении 1845 г. выгодно отличалась от предыдущего законодательства, она была продумана и выстроена на основе анализа предшествующего законодательства и практики его применения». Однако Уложение оставалось законодательством крепостного строя, которому свойственны казуистичность и громоздкость формулировок.

Критика недостатков Уложения 1845 г. подтолкнула царское правительство к принятию решения о разработке нового Уголовного уложения. Впервые к созданию проекта были привлечены ученые-криминалисты - Н.С. Таганцев, Н.А. Неклюдов, И.Я. Фойницкий. Уголовное уложение было принято в 1903 г., но в 1904 г. вступили в действие лишь статьи о политических преступлениях.

Как и в Уложении о наказаниях 1845 г., в Уголовном уложении 1903 г. преступления против частного лица размещались на последнем месте. В Уголовном уложении 1903 г. система преступлений против личности была более совершенной: отнесение убийства к квалифицированному виду зависело, например, от отношений родства (убийство матери, отца, жены, мужа), социального положения потерпевшего (должностного лица при исполнении или по поводу исполнения им служебных обязанностей), способа совершения преступления (путем отравления) и др.

Однако следует подчеркнуть, что система и редакция статей о преступлениях против жизни в Уложении была запутанной и вызывала недоразумения в практике. Вследствие этого она должна была быть заменена.