Ошибки и проблемы квалификации в судебной и следственной практике

 

Рассмотрим ошибки и сложные вопросы в квалификации хищений по блокам.

. Ошибки и проблемы отграничения хищений от непреступного поведения.

Практически во всех случаях при квалификации хищений правоприменительным органам приходится подсчитывать материальный ущерб, который был причинён собственнику или иному владельцу имущества в результате совершения преступления, так как в большинстве случаев от этого будет зависеть квалификация. Прежде всего, это обстоятельство учитывается при отграничении мелкого хищения от кражи, мошенничества, присвоения или растраты.

. Ошибки и проблемы квалификации хищений, связанные с особенностями предмета преступления.

Анализ уголовных дел, а также опрос работников правоохранительных органов свидетельствуют о том, что практика квалификации хищений связана с определёнными трудностями в определении предмета преступления. Предмет преступления является необходимыми признаком любого хищения, и, нередко выступают в качестве основного критерия позволяющего отграничить хищение от смежных составов преступлений.

Совершая хищение, виновный причиняет социально опасный вред отношениям собственности. При этом непосредственному преступному воздействию подвергаются определённые предметы материального мира - имущество.

К имуществу ГК РФ относит вещи, включая деньги и ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права (ст.128). Однако, как утверждает начальник отдела УБЭП МВД Республики Башкортостан Исмагилов Р., «наивным было бы предполагать, что предметом хищений является всякое имущество, все виды объектов имущественных гражданских прав, перечисленные в ст.128 ГК РФ». Конкретные виды имущества, которые могут быть предметом хищений, Уголовный кодекс не выделяет. Вместе с тем, основываясь на логическом толковании закона и сложившейся практике, совершенно ясно какого рода имущество законодатель имеет в виду.

Чтобы не допустить ошибки в квалификации необходимо помнить, что не являются предметом хищения природные ресурсы, а также предметы, в которые не вложен труд человека (т.е. лес, дикие животные и рыба в естественном состоянии и др.). Так, в случае незаконной добычи рыбы содеянное может быть квалифицировано по ст.256 УК РФ «Незаконная добыча водных животных и растений». Разумеется, если рыба выращена в искусственном водоеме, то её незаконная добыча должна расцениваться как хищение. Это обусловлено признанием такой рыбы предметом хищения, поскольку в ней уже содержится овеществленный человеческий труд.

Предметом хищения может быть только чужое имущество. Этот признак отражает юридическую характеристику имущества. Чужим признается имущество, не находящееся в собственности или законном владении виновного.

Например, если лицо тайно изымает своё собственное имущество, находящееся, скажем, в неправомерном владении третьего лица, состав хищения отсутствует. При достаточных к тому условиях содеянное может быть расценено как преступление против конституционных прав и свобод человека и гражданина, либо самоуправство.

Приведем пример. В полицию обратилась гражданка Сысуева с просьбой возбудить в отношении ее мужа уголовное дело о краже. Супруг к тому моменту не жил с ней уже полгода, но продолжал уносить из дома вещи, нажитые супругами совместно за 20 лет, и пропивать их. Однако следственные органы отказались возбуждать в отношении Сысуева уголовное дело. Почему?

Согласно ст.256 ГК, имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью, если договором между ними не установлен иной режим этого имущества.

Следовательно, ни для кого из супругов их имущество не является «чужим» (пока оно не разделено судом), и обвинить Сысуева в хищении нельзя.

Также не стоит забывать и того, что хищения в УК РФ закреплены не только в главе 21 именуемой «Преступления против собственности», но и в других главах УК РФ. Так, специальные составы преступлений предусмотрены законодателем при хищении имущества, изъятого из гражданского оборота или ограниченного в таком обороте (радиоактивные материалы, оружие, боеприпасы, взрывные устройства, взрывчатые вещества, наркотические средства, психотропные вещества).

3. Ошибки и проблемы связанные с определением момента окончания хищений.

При квалификации хищений в следственной практике по-прежнему встречаются затруднения с определением момента окончания преступления.

Как указывает Верховный Суд РФ, хищение (за исключением разбоя) признаётся оконченным, когда виновный изъял чужое имущество и получил реальную возможность распорядиться или пользоваться им по своему усмотрению.

Для оконченного хищения не требуется, чтобы виновный фактически воспользовался вещью или извлёк из неё выгоду. Важно, что он получил такую возможность, завладев вещью.

В данном случае проблемы в квалификации в основном связаны с ситуацией, когда преступник незаконно проникает в помещение, хранилище или жилище с целью совершения хищения, либо когда хищение совершается с охраняемой территории.

В этом случае большое значение для определения момента окончания хищения имеют фактические обстоятельства, указывающие на появление у виновного возможности реально распоряжаться похищенным.

То есть, если виновный при выходе из жилища, помещения, хранилища или охраняемой территории был замечен посторонними лицами или хозяевами дома, бросил похищенные вещи и скрылся, такие действия следует квалифицировать как покушение на хищение.

Исключение из указанного выше правила, если потребительские свойства имущества позволяют использовать его без выноса из жилища (например, спиртные напитки, продукты питания), и именно такой вариант распоряжения похищенным охватывается умыслом виновного.

В судебной практике наблюдается немало ошибок в квалификации при определении момента окончания хищения.

Так, например, «Мещанским межмуниципальным районным судом Центрального административного округа г. Москвы Желан признан виновным в совершении оконченного хищения. Будучи ранее судимым за совершение кражи, Желан 18 декабря 2012 года около 17 часов в состоянии алкогольного опьянения тайно похитил из секции универмага «Детский мир» рулон фотообоев стоимостью 146 455 руб. Выйдя за пределы секции, был задержан с похищенным сотрудниками полиции.

Правильно установив фактические обстоятельства дела, районный суд дал им неверную юридическую оценку.

Из материалов дела видно, что, похитив рулон фотообоев, Желан вышел из секции универмага, и был задержан сотрудниками милиции на четвёртом этаже у лестницы.

Хотя Желан преступным путем завладел рулоном фотообоев, однако фактически распорядиться чужим имуществом реальной возможности у него не было. Он не осознавал того, что в момент совершения преступления за его действиями наблюдал сотрудник милиции, проконтролировавший его поведение вплоть до момента задержания. За пределы здания универмага Желан не вышел, даже не покинул 4-го этажа, на котором расположена секция, в которой он совершил преступление. Он был задержан практически сразу после выхода из секции, в связи с чем, предпринять какие-либо действия, направленные на реализацию изъятого имущества, он не мог.

При таких обстоятельствах действия Желана подлежат квалификации как покушение на кражу, поскольку действия Желана были непосредственно направлены на совершение преступления, которое не было доведено до конца по причинам, не зависящим от его воли (задержание сотрудниками полиции).

Сложности в определении времени окончания хищений (а значит и в квалификации) возникают и тогда, когда хищение совершается с предприятия, обеспеченного охраной.

Так, рабочий инструментального завода Сизарев взял в ваккуумном цехе ценную деталь от типографского станка, а поскольку она была громоздкой, Сизарев спрятал её на территории завода, намереваясь впоследствии вынести ее по частям. Однако деталь была обнаружена, а Сизарев - задержан.

Через месяц рабочий того же завода Кузьмин был остановлен охраной при попытке вынести ту же деталь. Она находилась у Кузьмина за пазухой, спрятанная в пакет из-под молока.

Вскоре третий «несун» Головлев попросту перебросил эту деталь через заводской забор, намереваясь затем забрать ее и продать. Но и данная попытка оказалась безуспешной - Головлев сразу же был задержан бдительной охраной.

Были ли завершены (или, говоря на юридическом языке, окончены) перечисленные хищения или имели место только покушения на это преступление?

Очевидно, что ни в одном из упомянутых случаев «несуны» не получили возможности распорядиться имуществом по своему усмотрению. А потому все их действия следует расценивать как покушение, а не оконченное хищение.

. Ошибки и проблемы связанные с отграничением кражи от грабежа и разбоя.

Для правильной квалификации хищения зачастую встаёт необходимость по отграничению кражи от грабежа и разбоя.

Грабёж и разбой - более опасные формы хищения, чем кража, поскольку способы, которыми они совершаются, более общественно опасны. Так, основное отличие состоит в том, что хищение путём грабежа и разбоя предполагает открытый способ завладения чужим имуществом, а при краже виновный действует тайно.

Несмотря на то, что в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» указаны признаки тайного хищения, в следственной и судебной практике до сих пор возникают затруднения в отграничении тайного и открытого хищения. Так, например, если муж противоправно изымает чужое имущество, а жена при этом, осознавая противоправный характер поведения мужа, не принимает ни каких мер для пресечения хищения, то встаёт вопрос: - Что совершил муж - грабёж или кражу?

В Уголовном Кодексе РФ ответа на данный вопрос мы не найдём. Тогда обратимся к указанному выше постановлению Пленума Верховного Суда РФ. Пункт 4 постановления говорит о том, что если, присутствующее при незаконном изъятии чужого имущества, лицо является близким родственником виновного, и виновный рассчитывает в связи с этим на то, что в ходе изъятия имущества он не встретит противодействия со стороны указанного лица, содеянное следует квалифицировать как кражу чужого имущества.

Таким образом, речь идёт только о близких родственниках. В соответствии с Семейным Кодексом РФ (ст.14) к близким родственникам относятся: родители и дети, дедушки, бабушки, внуки, полнородные и неполнородные братья и сёстры. Супруг (муж или жена) не является близким родственником. На это указывает и анализ примечаний к ст.ст.308, 316 УК РФ. Следовательно, получается, что если муж, в присутствии жены и, пользуясь её «молчанием», совершает хищение, то налицо грабёж.

Однако судебная практика идёт по другому пути. Суды в подобных ситуациях используют определение понятия «близкие родственники», данное в УПК РФ (пп.4 ст.5) не учитывая требования о том, что это определение применяется только к понятиям, данным в УПК РФ. Законодатель в ст.5 УПК РФ расширил перечень близких родственников, указанный в СК РФ, дополнив его супругом, супругой, усыновителем и усыновлённым. Таким образом, в рассмотренном примере наблюдается тайное хищение.

Кроме того, судебная практика не только использует определение понятия «близкие родственники», указанное в УПК РФ, но и существенно его расширяет, приравнивая к близким родственникам жениха, невесту, друзей, лиц, с которыми виновный ранее совершал преступления или отбывал наказание и некоторых других.

Например, Южноуральским городским народным судом Челябинской области Захарищев осужден за грабёж. Он признан виновным в том, что 19 сентября 2011 г. в нетрезвом состоянии вместе со своей знакомой Макеевой пришел в комнату, где ранее бывал с разрешения хозяйки Ляпиной, и похитил стереомагнитолу с четырьмя кассетами на общую сумму около 50 тыс. руб.

Как видно из материалов дела, Макеева является знакомой Захарищева. Договорившись между собой, они пришли в комнату, где раньше бывал Захарищев, с целью распить спиртное и остались там ночевать. Захарищев, увидев под кроватью магнитолу, предложил Макеевой совершить кражу, но она отказалась и впоследствии безразлично отнеслась к его преступным действиям.

Апелляционная инстанция областного суда указала, что действия Захарищева подлежат квалификации за кражу чужого имущества.

Как видно из этого примера, к близким родственникам была приравнена просто знакомая виновного.

Из курса уголовного права мы хорошо помним правило: «Если хищение чужого имущества началось тайно, но перерастает в открытое, то оно квалифицируется, в конечном итоге, как грабёж или разбой».

Однако и в этом случае необходимо учитывать множество фактических обстоятельств дела.

Например: некий Николаев, с целью совершения кражи личного имущества граждан путём взлома дверных замков, проник в дом гражданки Шустовой, взял деньги в сумме 300 рублей и положил в карман. При выходе был замечен хозяйкой квартиры, у которой спросил: «Вам квартиранты не нужны?» - и бросился бежать, но был задержан соседями.

Органы предварительного следствия и народный суд квалифицировали совершённое им деяние по ст.30, п.«в» ч.2 ст.161 УК РФ как покушение на грабёж с проникновением в жилище.

Такая квалификация, на наш взгляд, является ошибочной. Во-первых, виновный проник в дом тайно. Во-вторых, при выходе из дома, хотя и был замечен хозяйкой дома Шустовой, однако она не видела, что им было похищено, и это понимал преступник. В-третьих, Николаев был убеждён в том, что украденные им деньги потерпевшая не заметила, и побежал, чтобы не быть задержанным.

При таких обстоятельствах следует признать, что Николаев совершил не открытое, а тайное хищение личного имущества, которое следует квалифицировать по ст.30, ч.3 ст.158 УК РФ, как покушение на кражу с незаконным проникновением в жилище.

Также специфическим для грабежа и разбоя признаком является применение насилия, что невозможно при краже.

Например, если виновный при выходе из квартиры, будучи замеченным хозяевами квартиры или посторонними лицами, не бросает похищенное имущество, которое при нём было обнаружено, а применяет насилие в отношении потерпевшего с целью удержания похищенного, то кража в данном случае перерастает в грабёж или разбой, в зависимости от характера применённого насилия. Проблемы в квалификации возникают также и тогда, когда преступник сначала вводит потерпевшему в организм вещество, которое нейтрализует сознание потерпевшего, а затем спокойно похищает его имущество. В подобных ситуациях, опять же, важны обстоятельства совершения данного преступления.

Если вещество было введено в организм потерпевшего против его воли или путём обмана, то деяние следует квалифицировать как грабёж или разбой, в зависимости от свойств и характера вещества. Но, если вещество вводилось в организм потерпевшего по его воле и не использовался при этом обман, то дальнейшее изъятие чужого имущество должно быть квалифицировано как кража.

. Ошибки и проблемы отграничения кражи от мошенничества.

Не всегда легко отличить и мошенничество от кражи.

Представляется, что предметом кражи может быть только движимое имущество. В отличие от кражи, предметом мошенничества может выступать не только движимое имущество, но и недвижимое.

Однако из этого правила есть одно исключение, на которое вполне справедливо обратил внимание профессор Н.Шурухнов. По его мнению, предметом кражи может выступать и недвижимость, при том непременном условии, что её передвижение в пространстве, возможно, осуществить без особых потерь потребительской стоимости и целевого назначения имущества. В качестве иллюстрации такой кражи он приводит пример с хищением многолетних насаждений (плодовых деревьев) с садового участка.

Но, основным отличием кражи от мошенничества всё-таки выступает способ завладения чужим имуществом. Если при краже способ хищения тайный, то при мошенничестве - обман или злоупотребление доверием.

Однако, иногда, при совершении краж, виновный прибегает к обману, вводит в заблуждение собственника или лицо, охраняющее чужое имущество, создаёт отвлекающую ситуацию, а также входит к ним в доверие, после чего облегчает себе доступ к имуществу, завладевает им тайно или открыто.

Здесь происходит, фактически, конкуренция составов преступлений, предусмотренных статьями 158 и ст. 159 УК РФ. Для правильного решения вопроса о квалификации надо помнить, что переход имущества при мошенничестве внешне выглядит, как правомерный акт: виновный не захватывает его, а противоправно получает от собственника или лица, распоряжающегося чужим имуществом, причём последний считает такую передачу имущества правомерной.

Нет мошенничества там, где обман, хотя и имел место, но был использован не как способ завладения имуществом, а лишь в качестве средства получения доступа к ценностям.

Например, некий Сергей, лишившийся в результате несчастного случая обеих рук, совершил кражи из 30 квартир. А действовал он довольно просто, пользуясь тем, что новосёлы своих соседей, как правило, не знают.

Сергей находил подходящие квартиры, и в тот момент, когда их хозяев не было дома, звонил в соседнюю квартиру и просил помочь пробраться «домой», так как потерял ключи, а без рук взломать дверь не так-то просто. Практически все, к кому он обращался за помощью, проникались сочувствием к безрукому «соседу». Своими руками они не только вскрывали дверь, но и выносили от соседей ценные вещи, на которые указывал Сергей, то есть, по сути, совершали кражу.

До определённого времени никто даже и не задумывался над тем, что безрукий «сосед» объяснял перевозку вещей тем, что едет в санаторий и хотел бы взять с собой кое-что. Причина подозрительная, особенно если учесть, что среди этих вещей были телевизоры, ковры, аудио- и видеотехника. Ни в чём незаподозрив бедного калеку, сердобольные соседи грузили чужие вещи в машину, ожидавшую у подъезда.

Данное деяние также следует квалифицировать как кража, т.е. тайное хищение, так как соседи, введённые в заблуждение, не осознавали факт хищения.

На практике путём обмана совершается примерно 13% квартирных краж.

Из проведённого исследования можно сделать ряд выводов:

Во-первых, хищения крайне общественно опасны, что причиняет гражданам, юридическим лицам и государству значительный, прежде всего, материальный ущерб.

Во-вторых, на сегодняшний день в следственной и судебной практике существует множество проблем и ошибок в квалификации этих преступлений.

В нашем исследовании не рассмотрены, например, ошибки и проблемы в квалификации хищений

Ø сопряжённых с уничтожением или повреждением чужого имущества;

Ø связанные с целью посягательства;

Ø связанные с соучастием в хищении и многие другие.

Причины существования проблем и ошибок в квалификации хищений, в том числе краж, достаточно разнообразны. К основным можно отнести:

низкий уровень правовой культуры;

недостатки законодательной техники;

ошибки законодателя;

отсутствие по сложным вопросам квалификации разъяснений Верховного Суда России. Сделанные выводы указывают на необходимость устранения причин появления ошибок и проблем в квалификации. Конечно же, лучше всего, чтобы законодатель устранил свои ошибки и недостатки. Но, пока это не произошло, по спорным моментам в квалификации своё мнение должен вынести Верховный Суд РФ.

Однако если законодатель и в дальнейшем будет «молчать», то в правоприменительной практике могут возникнуть достаточно серьёзные трудности, что приведёт к отсутствию единообразного толкования уголовного закона или к переходу России от романо-германской правовой системы к англо-саксонской.

Заключение

 

Право собственности занимает особое место в системе гражданских прав. Оно является залогом стабильности экономических отношений и личного благополучия граждан. Именно поэтому законодательное уравнивание в правах всех форм собственности и установление одинаковых норм ответственности за посягательства на нее имеет большое не только правовое, но и экономическое, политическое значение.

Так мы в своей работе постарались осветить тему «Кража и ее уголовно-правовая характеристика». Естественно, что сделать это в полной мере, в объеме дипломной работы достаточно трудно, тем более, что каждая из глав может являть собой тему для отдельного исследования.

При изучении данной темы в отношении многих вопросов не существует единого мнения, чему способствует и несовершенство действующего законодательства, и не только Уголовного Кодекса РФ, Постановления Пленума Верховного суда тоже не вносят полной ясности. Конечно же, ныне действующий Уголовный Кодекс не совершенен, и в нём можно выявить массу противоречий, нестыковок и неясностей, однако мы не ставили целью работы выявить его недостатки, а напротив - попытались представить информацию, касающуюся тайного хищения чужого имущества, в виде более или менее упорядоченной системы.

В своей работе мы осветили основные моменты, касающиеся преступлений против собственности в целом, их разновидности - хищений, а также конкретные формы хищений, особое внимание, уделяя кражам. Попытались определить наиболее сложные вопросы в квалификации и осветить их с точки зрения действующего законодательства и практики.

Как нами уже отмечалось во вступлении, проблема преступлений против собственности, а краж особенно, была актуальна всегда, с момента появления у людей собственности. Данное обстоятельство обусловлено человеческой природой, человеческой сущностью, а значит, до тех пор, пока существует человечество, и до тех пор, пока существует собственность, данная проблема будет оставаться актуальной, а значит и изучение касающихся её вопросов не бессмысленным.

Но, несмотря на все изложенное, в работе нами разработаны предложения, которые должны, по нашему мнению разрешить существующие проблемы в правоприменительной практике. Во-первых, определение «хищение», предложенное законодателем, нами считается не вполне удачным. Согласно примечанию к статье 158 УК РФ «Под хищением в статьях Уголовного Кодекса понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества». Необходимо было бы точно указать «законного владельца этого имущества».

Во-вторых, необходимо пересмотреть и уточнить момент окончания тайного хищения (кражи). Согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ моментом окончания кражи является реальная возможность виновным распорядиться похищенным имуществом. Но определить данный момент бывает затруднительно, особенно при краже, совершенной с незаконным проникновением в жилище. Хотя согласно законодательной формулировке хищения достаточно лишь изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц.

В-третьих, законодатель акцентировал внимание правоприменителей на корыстную цель кражи, мотив же корыстный остался за пределами субъективной стороны. Что тоже в свою очередь затрудняет процесс квалификации совершенного деяния.

В-четвертых, Пленум Верховного Суда РФ должен взять на себя разрешение проблемы разграничения кражи - тайного хищения чужого имущества с элементами обмана и мошенничества - хищения чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием. В-пятых, анализ правоприменительной практики показывает, что рационально было бы удалить из ч.3 ст.158 УК РФ квалифицирующий признак «с незаконным проникновением в жилище». В этом случае квалификация кражи была бы более справедливой, так как кража с проникновением в жилище можно было бы квалифицировать по совокупности преступлений (по ст.158 и ст.139 УК РФ). Мы также считаем, что целесообразнее ввести отвечающий потребностям времени новый квалифицирующий признак «с использованием компьютерной техники» в ч.2 ст.158 УК РФ.

В уголовном законодательстве Российской Федерации существует коллизия с действующей Конституций РФ, где записано, что государство одинаково охраняет все формы собственности, однако ст.158 УК РФ предусмотрен квалифицирующий признак «с причинением значительного ущерба гражданину», то есть приоритет в защите предоставляется собственности граждан. В этой связи предлагаем заменить указанный признак «в значительном размере». Предлагаемые законодательные решения позволят устранить возникшие и возникающие проблемы, приведут в соответствие имеющие место противоречия в законодательстве.