Александр Климов, как рубцовец

 

Я знаком с Александром Климовым со времён работы в газете «Земское обозрение» под наставничеством Бранко Арсениевича. Прошли десятилетия, и к своему полувековому юбилею Александр Валентинович в типографии «ИП А.А. Зуев» тиражом 200 экземпляров выпустил поэтический сборник лирики и гражданских стихотворных текстов «Там, где в тумане нам светит костёр…»

В краткой аннотации значится: «Стихи начал сочинять уже в зрелом возрасте – в 2010 году». Поразительно – какие успехи на поприще служения Родине у этого искромётного публициста и политика (в 1990–1993 годах Климов был депутатом Саратовского городского Совета народных депутатов)!

Не постесняюсь сравнить труд Александра с гражданской лирикой лучшего, пожалуй, саратовского поэта Светланы Кековой. В литературном альманахе «Впечатления» (2014 год) Светлана Васильевна пишет:

 

…и крики, и мольбы, и стоны бесполезны:

Свершились времена и вышел зверь из бездны:

В Одессе крик и плач – и пламя рвётся ввысь…

А чёрный дым ползёт по обгоревшим трупам,

И ангел над землёй кричит в огромный рупор:

«Остановись, народ! Народ, остановись!»

Да, я боюсь толпы, страшусь её оскала:

Я слышала уже, как чернь рукоплескала,

Приветствуя убийц, крича: «Распни, распни!»…

 

Сопричастность ужасу, ощущение поэтом необходимости высказывания о правде среди беснующихся убийц, сораспинание Богу – это и в стихотворении Климова «Хождение по пустыне»:

 

…На Донецк артналёты.

И на Польшу восставший берёзовый лес.

И бессильная доблесть Руси патриотов

В катакомбах, где трудно увидеть рассвет…

Тех, кто и в катакомбах исповедовал Христа, кровью Своей за нас умывшегося, привела мучеников на раскалённые решётки – власть предержащих имперских бонз. И на съедение львам в римских цирках, и на новые кресты.

 

Война под низким и белесым небом.

Сгоревший танк. Воронки в городах.

Вот бабушка идёт к фургону с хлебом.

Россия отступает. Но куда?

 

В стихотворении «Донбасс» Климов изумляется продажности новых иудейских бонз и вопиет к жертвенной крови Христа, к крови христианских мучеников. Поэту тошно от бессилья своей великой нации перед сатанинским агрессором.

Завершается текст на минорной ноте:

 

Дождь в декабре. Земля впитает влагу.

И шквальный ветер свищет сотни лет.

Холодная казённая палата.

Над русской степью пасмурный рассвет.

 

Это очевидно перекликается с вышепроцитированным кековским текстом «И крики, и мольбы…», где в 4-й главке она пишет:

А Ирод ищет – как с Пилатом породнится:

Даёт убийцам власть великая блудница –

Европа, навсегда предавшая Христа.

…И в Чёрном море кровь,

и кровь в Днепре великом…

Но ангел просиял своим нездешним ликом,

Чтоб мы сквозь дым и гарь узрели знак Креста.

 

Этим-то знаком Креста осияно и творчество Климова (человека, от церкви нашей далёкого). С какой нежностью поэт пишет стихи «Воспоминания о Валентине Толкуновой», «Балладу о керосиновой лампе», «Воспоминания о Юрии Гуляеве», «К столетию Константина Симонова». Мне же, побывавшем не раз на Вологодчине – на череповецкой кафедре своего брата-епископа, особенно близки строфы климовского стихотворения «Воспоминания о Николае Рубцове»:

 

…Шумит в стране разбуженное лихо.

Куражится эстрадная звезда.

А в речке лодка двигается тихо.

Вкусна в колодце чистая вода.

Пути народа вновь покрыты тайной.

Нельзя Россию вычислить в уме.

Поэт проходит Родиной печальной.

И перед ним – виденье на холме.

 

Пусть именно сейчас в русских школах русские педагоги учат детей рубцовским стихам! Пусть знают учителя литературы поэзию Передреева, Касмынина, Тряпкина. Вражья сила вновь восстаёт – как в великих словах Рубцова, а Климов и в пейзажной лирике «Зимнее путешествие на автобусе из Калининска в Саратов» вновь обращается к гражданственности:

 

Здесь не шагали фрицы и гансы.

Им непокорна снегов белизна.

Но вот в такой же степи под Луганском

Который месяц грохочет война.

 

И вот оно – рубцовское, родное «Виденье на холме» в поэзии Кековой:

…Но, примерив хищный прищур Батыев,

Раскормив кричащее вороньё,

Целый день горит и дымится Киев

И бросает камни в лицо моё.

А вот и Климовский «Донбасс»:

 

…И в городке вновь переполнен морг.

С фашистских танков сорванные башни.

И мирного процесса тайный торг.

 

Кекова чеканно по-христиански вопрошает:

 

Горит вокруг земля, горит небесный купол,

Донецк и Краматорск, Славянск и Мариуполь

– запомним эти дни и павших имена…

Неправедный ещё творит свою неправду,

Но кровь невинных жертв к нам приближает Жатву,

И как нам в мире жить, когда кругом – война?

 

Климов говорит в «Письме кавказскому другу»:

Я вспоминаю Киев и Одессу,

И весь в майданной копоти рассвет.

 

Русский гений Достоевский дал нам «Бесов». Вот на этих – неправедных, указуют сейчас все русские поэты, и Кекова с Климовым в этом строю.

Принято считать Кекову лириком. В дебютной книге Климова лирики – хоть залейся. Думаете, я не опишу её – все эти волжские красоты, закаты и восходы? Как вам рассвет не в «майданной копоти»?

 

Светится бакен. На отмелях дальних

Ярким ковром зеленеет трава.

Кружатся чайки. Вот цапля печальная.

И острова, острова, острова…

Устье Саратовки. Берег обрывистый.

В древности город заложен был здесь.

И навевает ветер порывистый

Яви и сна благодатную смесь.

 

А вот – из другого Климовского текста:

 

На Волге знаю странный островок.

Стоит напротив старый город наш.

Тот островок был назван Старый Пляж.

Никто уже не ездит на него.

Когда-то, взяв нехитрые харчи

С чекушкой (папиросы тоже были),

Мой дядя с дедом к островку приплыли.

Под звёздами рыбачили в ночи…

 

Но, довольно цитирования, корявой аналитики… Просто убеждён, что Александр Климов будет публиковаться в русской периодике, надеюсь, издаст ещё не одну книгу, продолжит дело великого Рубцова. Спасибо ему за сборник «Там, где в тумане нам светит костёр…»

 

 

Людмила Белецкая

г. Саратов