Антропологами найдено очень мало (крайне фрагментарных) ископаемых находок, на базе которых дарвинисты строят свои домыслы

 

В воображении возникает образ «мага»‑антрополога, восседающего в позе лотоса; рядом с ним – отталкивающего вида кучка зубов, челюстей и костных обломков. Глаза мудреца закрыты. Не беспокойте ученого: он медитирует на кости! Внезапно непроницаемое лицо жреца науки преображается. Резким движением запустив руку в костяные недра, ученый извлекает наугад схваченный обломок, минуту, не мигая, глядит на него, и уверенно провозглашает: «Я нашел предка человека!»

Квинтэссенция мифа в виде одного предложения звучит так: «Все ископаемые свидетельства „эволюции человека“ можно уместить в ящике размером с небольшой гроб…» (Роуз С. «Православный взгляд на эволюцию».)

Это строка из письма иеромонаха Серафима Роуза (1974 г.) {3}. Уже тогда, 40 лет назад, процитированное утверждение не соответствовало действительности. Что ж! Священнику простительно… Однако сравнение с «небольшим гробом» и сейчас регулярно используется как аргумент в споре с дарвинистами. В 2014 г. свои метафоры, но смысл идентичен – цитирую Александра Невзорова: «Есть ничтожно малое количество (непригодное для широких обобщений) сортового раскопочного материала. Все оно поместится в багажнике „Бентли“ (если без ящичков и коробочек)» {4}.

На самом деле уже к 1974 г. имелись многочисленные (в том числе хорошей сохранности) находки:

• неандертальцев (для захоронения только этих наших «двоюродных прадедушек» потребовалось бы отдельное кладбище);

• человека прямоходящего на Яве, в Европе, Китае, Восточной, Северной и Южной Африке;

• гейдельбергских людей в Европе, Африке, Азии;

• австралопитеков в Южной и Восточной Африке;

• человека умелого в Восточной и Южной Африке

и т. д.

 

А чтобы представить «ископаемые свидетельства», найденные с 1974 г. до наших дней, пришлось бы построить отдельный внушительных размеров музей. Сейчас счет находкам идет на тысячи, и список продолжает расти – ежегодно мы узнаем о новых открытиях, обнаруженных стоянках древнего человека и вновь описанных видах (см., например, некоторые показательные цифры в мифе № 3).

 

 

Приведу только один свежий пример.

20 июня 2014 г. журнал Science сообщил читателям о новых находках в знаменитой пещере Сима де лос Уэсос (Испания) {5}. Там обнаружены останки уже 28 особей, в том числе 17 черепов. Боюсь, в багажнике «Бентли» им будет тесновато… Возраст древних гоминид – 430 000 лет.

Среди новых находок, что особенно ценно – практически полный детский череп. Все человеческие кости найдены в одном слое, близко друг к другу и, возможно, даже относились к одной древней популяции. Изучив строение черепа людей из Сима де лос Уэсос, исследователи в очередной раз убедились, что перед ними – прямые предки неандертальцев.

Миф о «горстке костей» крайне выгоден борцам с дарвинизмом. Стоит ли пояснять живучесть этого заблуждения в нашей стране? Ведь в течение последних лет у россиян, интересующихся происхождением человека, не было возможности взглянуть даже на ту самую горстку! Все, что у нас есть, – маленькие и давно не обновлявшиеся экспозиции нескольких столичных музеев, скучные и скверно иллюстрированные школьные учебники да несколько популярных книг 30‑летней давности. Это звучит неправдоподобно, но даже в Санкт‑Петербурге – культурной столице – нет палеонтологического музея. Единственный зал по антропогенезу в Кунсткамере многие годы закрыт на ремонт. Как с таким багажом конкурировать с западными мифотворцами, вооруженными столетним опытом информационной войны, лавиной прекрасно изданных книг и журналов, фильмами, телепередачами, веб‑сайтами и эффектными публичными выступлениями? Сетуя на засилие лженауки в России, надо понимать, что мы сами в этом виноваты.

Желание радикально изменить ситуацию двигало нами, когда в 2010 г. мы создали научно‑просветительский портал АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ. В настоящее время в каталоге портала представлена информация о примерно 450 находках (притом что это только часть материалов – например, раздел «Неандертальцы» еще готовится к публикации).

 

Резюме

Миф № 2

Бóльшая часть ископаемых доказательств эволюции человека – подделки

 

Да, подделка «ископаемых доказательств эволюции человека» известна. Одна. Это знаменитый пилтдаунский череп. История пилтдаунской фальшивки многократно описана в литературе (в том числе советской). Находка была сделана в 1912 г., разоблачена в 1953‑м. Фрагментарный череп и нижнюю челюсть «самого первого англичанина» обнаружили в Пилтдауне (Англия). Найденное существо описали как Eoanthropus dawsoni – «человек зари Доусона». Предполагалось, что этот древнейший предок человека жил на территории Англии миллион лет назад. Через 40 лет оказалось, что череп принадлежит современному человеку, а нижняя челюсть – орангутану с подпиленными зубами.

Так вот, есть сама эта история, и есть мощный пропагандистский миф, созданный вокруг нее борцами с наукой. Часть этого мифа звучит так: после 1912 г. в течение целых 40 лет «находка не подвергалась серьезной критике», и «все упорно считали окаменелость подлинной». «Начиная с 1912 г. и вплоть до 1953‑го все монографии, учебники и энциклопедии объясняли читателю, какое важное место занимает Пилтдаунский человек в эволюционной истории современного человека», – пишет, например, Натан Авиезер, профессор физики Бар‑Иланского университета и антиэволюционист, в книге «Вера в эпоху науки» {6}. Отсюда немедленно следует вывод: если всех специалистов мира так легко надули и водили за нос в течение десятилетий, ни о какой научности антропологии не может быть и речи!

Давайте проясним ситуацию:

 

1. С особым пиететом к пилтдаунскому черепу относились в Великобритании (а как же: ведь первый англичанин же!). За ее пределами многие специалисты были совсем не в восторге от «человека зари». Посмотрите например, что писали об эоантропе советские антропологи. Вот несколько показательных цитат – обратите внимание на годы:

 

Вокруг этого «человека зари» загорелись многочисленные споры. Одни ученые доказывали, что могло быть такое существо с обезьяньей нижней челюстью и человеческим черепом; другие им возражали и говорили, что здесь нашли остатки двух существ: во‑первых, человека, который жил в послеледниковое время и ничем особенным от нынешних людей не отличался; и, во‑вторых, обезьяны, очень похожей на шимпанзе, которая обитала в пределах Англии гораздо раньше – в конце третичного времени, значит, еще до наступления ледников.

Все эти споры еще не закончены и окончательного решения вопроса об этой интересной находке пока еще нет.

Гремяцкий М. Происхождение человека (1925) {7}

 

 

* * *

 

Также особняком стоит череп так называемого пильдаунского человека, найденный недавно в Англии: при высоком развитии черепного свода он снабжен челюстью, очень близкой к челюсти шимпанзе; так как череп и челюсть были найдены отдельно, то явилось сомнение в их принадлежности одному организму.

Милькович Н. Жизнь и история Земли (1928) {8}

 

 

* * *

 

Этот палеолитический человек представляет большую загадку, если приписать остатки черепа и нижнюю челюсть одному и тому же существу, что многими оспаривается.

Павлова М. Палеозоология (1929) {9}

 

 

* * *

 

Вызвавшая в последние годы много споров нижняя челюсть, которая была найдена в наносных слоях гравия, вероятно, плейстоценового возраста близ Пильтдауна (Piltdown) в Англии, или так называемая «пильтдаунская нижняя челюсть» («Piltdown Unterkiefer»), по Геррит Миллеру (Gerrit S. Miller, 1915), принадлежит «древнему шимпанзе».

Вебер М. Приматы (1936) {10}

 

В учебнике антропологии под редакцией В. В. Бунака (1941 г. издания) на 350 страницах эоантропу уделен один‑единственный абзац в примечаниях к описанию гейдельбергской челюсти:

 

Большую древность приписывали эоантропу (Eoanthropus Dawsoni), от которого в Англии в 1911 и в 1915 гг. были найдены остатки двух черепов; найденная вместе с первым черепом нижняя челюсть, по мнению Г. Миллера, принадлежит «древнему шимпанзе» (Pan vetus).

Бунак В., Нестурх М., Рогинский Я. Антропология (1941) {11}

 

Итак, факт: никакого единодушного восторга ученых по поводу эоантропа не было. Многие специалисты с самого начала сомневались в подлинности «человека зари» – очень уж он выделялся на фоне остальных находок.

 

2. Прежде чем рассуждать о дураках‑антропологах, которых обвели вокруг пальца, стоит учесть, что в начале XX в. палеоантропология еще только формировалась как наука. Материалов для сравнения было катастрофически мало; научные методы анализа находок еще предстояло разработать. Разумеется, к этому стоит прибавить большое желание английских ученых обеспечить человечеству «благородное происхождение» непременно в пределах Туманного Альбиона.

Именно разработка естественнонаучных методов и позволила в середине XX в. вывести мистификаторов на чистую воду. Ведь разоблачить подделку помог фторовый метод датирования, незадолго до этого предложенный антропологом Кеннетом Оклеем. Метод этот не очень надежный, однако позволяет приблизительно оценить древность костей. Тест на фтор показал, что пилтдаунскому черепу не может быть больше 50 000 лет. Дальнейший химический анализ помог установить, что челюсть, скорее всего, вообще современная.

Так, новые инструменты, призванные служить антропологам, помогли вскрыть обман. И именно широкое использование подобных (только гораздо более совершенных) методик сделало повторение пилтдаунской истории невозможным.

С тех пор вот уже больше 50 лет ни один антрополог не использует в своих построениях череп из Пилтдауна. Зачем? Других найденных материалов и так более чем достаточно. Историю про эоантропа продолжают мусолить в основном «борцы с дарвинизмом». Вероятно, больше мусолить нечего…

Интересно другое: почему подделки и мистификации все‑таки временами обнаруживаются в самых разных областях науки? Ведь палеоантропология не является в этом плане каким‑то особым случаем. Причина, по которой ученый может встать на скользкий путь обмана, – малоизученная тема. Видимо, должны сойтись вместе несколько факторов:

• молодое, недавно сформировавшееся научное направление;

• сам объект исследования трудноуловим – находится, что называется, на пределе измерений;

• возникает некая мода, запрос общества на открытие.

 

Раз есть запрос – находятся авантюристы от науки…

Давайте рассмотрим несколько любопытных примеров.

 

Пример № 1. Райские птицы

 

Восьмого сентября 1522 г. в Севилью прибыл считавшийся погибшим корабль «Виктория» – единственное уцелевшее судно из флотилии Магеллана. Матросы «Виктории» привезли с собой шкурки птиц необычайной красоты, подаренные капитану судна молуккским султаном. Диковинных пернатых прозвали «райскими птицами». Их происхождение долгое время оставалось неизвестным (это сейчас мы знаем, что они обитают в Новой Гвинее). Коллекционеры готовы были заплатить баснословные деньги за чучело удивительной птицы. Ну а дальше:

 

Торговцы и препараторы ловко использовали этот спрос. И сейчас еще в коллекциях встречаются старые шкурки, искусно составленные из перьев и кусочков кожи самых различных видов райских птиц. Так, «белокрылая райская птица», которую описал в 1787 г. английский зоолог Латам, раздобывший ее чучело для своей частной коллекции, оказалась составленной из шкурок совершенно разных видов райских птиц, с искусно прикрепленными белыми крыльями. Один особенно роскошный вид из коллекции француза Левайяна также впоследствии оказался составным. У этого экземпляра живот, хвост и клюв были от разных птиц. Искусственно прикрепленными оказались и великолепные маховые перья.

Гржимек Б. Австралийские этюды {12}

 

Интересно, что райских птиц, руководствуясь неверными описаниями, делали безногими. Когда же выяснилось, что лапки у них все‑таки есть, умельцы стали приделывать к чучелам райских птиц ноги от галок или даже ястребов…

 

Пример № 2. Кардиффский великан

 

А теперь познакомьтесь с величайшей археологической мистификацией XIX в.

США, 1866 г. Джордж Халл, табачник и скептик, приезжает в городок Кардифф (штат Нью‑Йорк) по личным делам. В церкви у него возникает спор с проповедником, рассуждавшим о допотопных великанах. Видя, что прихожане доверчиво смотрят проповеднику в рот, Халл задумывает разыграть своих соотечественников, да еще и подзаработать на этом.

И вот Халл покупает гипсовый блок длиной более трех метров, перевозит его в Чикаго, где нанятые им скульптор и каменотес изготовляют фигуру лежащего человека огромных размеров. Для того, чтобы искусственно состарить ее, скульптуру подтемняют кислотой.

Ночью «великана» доставляют в Кардифф и закапывают на ферме Ньювелла, двоюродного брата Халла.

В 1869 г. великана «случайно» нашли при рытье колодца.

 

Уже на следующий день весь штат Нью‑Йорк узнал о найденном гиганте. Тысячи людей поспешили на ферму, чтобы посмотреть на него собственными глазами. Мнения относительно его происхождения разделились. Одни считали, что в таком облике только какой‑то бог мог в древности явиться на землю. Другие объявляли его забытым памятником президенту Джорджу Вашингтону. Но все больше раздавалось голосов, утверждавших, что речь идет о первобытном человеке, окаменевшем несколько тысячелетий назад».

Матвеева Г. Американский голиаф {13}

 

 

Эта версия и одержала верх. Тысячи зевак стекались в Кардифф, чтобы увидеть «американского Голиафа», и с каждого хозяин находки брал по 50 центов! Великан из Кардиффа наделал много шуму, побывал в нескольких музеях, и, прежде чем обман удалось разоблачить, мистификаторы заработали на «допотопном гиганте» 100 000 долларов.

Кардиффский великан и сейчас находится в Музее фермеров города Куперстаун (штат Нью‑Йорк).

 

Пример № 3. Несвободна от мистификаций и физика

 

В начале XX в., после открытия рентгеновских лучей, появилась мода на всевозможные излучения. И вот в 1903 г. известный французский физик Рене Проспер Блондло заявил, что обнаружил новые лучи, которые он назвал N‑лучами. Эти лучи якобы испускались некоторыми металлами, при попадании в глаза могли усиливать способность человека видеть в полутьме и обладали другими чудесными свойствами. Хотя ряду ученых не удалось воспроизвести опыты по наблюдению N‑лучей, Французская академия наук удостоила открытие Блондло золотой медалью и премией в 20 000 франков.

Для прояснения ситуации в лабораторию Блондло приехал выдающийся американский физик Роберт Вуд. После нескольких нехитрых тестов Вуд убедился, что N‑лучи – фикция. Вот как сам Вуд описывает один из экспериментов:

«Затем он показал мне слабо освещенные часы на стене и пытался убедить меня, что он может различить их стрелки, если держит над глазами большой плоский напильник. Я спросил его, можно ли мне подержать напильник у него над глазами, так как я заметил на его столе плоскую деревянную линейку и вспомнил, что дерево было как раз одним из немногих веществ, которые никогда не излучали N‑лучи. Он согласился. Я нащупал в темноте линейку и держал ее перед его лицом. О, да – он прекрасно видел стрелки. Это тоже кое‑что мне доказало» {14}.

Этот пример показывает, что авторы лжеоткрытий могут и сами искренне заблуждаться. Судя по всему, Блондло был уверен в существовании N‑лучей, причем, по некоторым данным, продолжал верить в них и через 20 лет после разоблачения, сделанного Вудом.

 

Резюме

 

Быть может, каждая крупная новая область науки, вырастая из пеленок, должна пройти «крещение большой мистификацией» – и очиститься. Одна такая крупная мистификация была и в истории палеоантропологии. К счастью, она давно разоблачена – и что характерно, не маргиналами и сектантами, а усилиями самого научного сообщества.

 

 

Миф № 3

Тот или иной ископаемый предок человека описан по одной‑единственной сомнительной находке

 

Как часто бывает, распространению этого мифа способствовали вполне добросовестные писатели и журналисты. Кому интересна десятая или сотая находка неандертальца, австралопитека или питекантропа? Другое дело – самые первые, окруженные романтическим ореолом, прошедшие трудный путь к признанию и т. д. и т. п.

Любая популярная (в том числе советская) книжка о предках человека содержала рассказ про поездку Эжена Дюбуа на Яву или про находку Фульрота в долине Неандер. И это правильно! Надо будоражить молодые умы романтикой открытий – иначе откуда возьмутся новые ученые, готовые мириться с тяготами долгих экспедиций, способные месяцами сидеть в раскопе под дождем или палящим солнцем ради очередного «недостающего звена»?.. Но в качестве побочного эффекта трудов популяризаторов возникли своеобразные «палеоантропологические бренды». Их цветасто расписывали в телепередачах. О них же сухо сообщали учебники.

Действует классический маркетинговый механизм: все помнят первого космонавта. А кто был в космосе третьим? Десятым?.. Сто десятым? Количество ячеек человеческой памяти ограничено, поэтому «эффект первого космонавта» работает и в быту (одна‑две любимые марки кетчупа, а уже затем – все остальные), и тем более в такой далекой от обывателя области, как антропология.

В итоге весь массив знаний об австралопитеках сводится к образу маленькой обезьянки Люси, о которой человек «когда‑то где‑то что‑то читал или слышал».

На самом деле, как вы, конечно, знаете, «Люси» – одна из первых и потому наиболее известная находка афарского австралопитека. Однако помимо Люси общее число таких находок исчисляется сотнями. Похожая ситуация сложилась и со многими другими ископаемыми гоминидами.

В приведенной ниже таблице перечислены некоторые наиболее известные палеоантропологические находки. Для сравнения приводится реальное число найденных особей каждой группы гоминид (по данным каталога АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ).

 

 

Разумеется, существуют и виды, известные пока что по единичным окаменелостям. Таков, например, сахелантроп, описанный в 2002 г. по одному черепу, двум фрагментам нижних челюстей и нескольким зубам. Чтобы появилось больше находок этого вида, должно пройти время…

 

Резюме

 

На самом деле существование «палеоантропологических брендов» можно только приветствовать. То, что они вообще возникли, говорит о некотором уровне «народного признания». При этом неизбежно запускаются механизмы мифологизации, включения в массовую культуру: скромный череп или фрагментарный скелет очеловечивается, наделяется именем и трогательной историей – с подачи самих первооткрывателей или расторопных журналистов. Следующей стадией может быть «роль» в фильме или в детском мультике. Кстати, в 2014 г. в мировой прокат вышел фильм Люка Бессона «Люси», в начале которого на экране возникает знакомая нам «женщина‑австралопитек»…

Однако не будем забывать: яркие бренды – это для научной пропаганды, а для исследователей – кропотливый, порой рутинный труд, тщательные измерения, графики, проведенные через сотни точек, анализ и обобщение. Теории строятся не на единичных находках – пусть красивых, – а на всем массиве накопленных за десятилетия знаний.

 

 

Миф № 4