Глава 53. Час, растянувшийся в месяц

Луиза отказалась от ужина. Попросила у прислуги лишь травяного чая. С чашкой в руках вышла на смотровой балкон самой высокой башни дворца, оперлась на резные перила и стала пристально вглядываться в змейкой вьющуюся среди холмов дорогу. Она ждала, что вот-вот покажется караул, возвращающийся из лагеря, разбитого у долины проклятых колодцев. Несколько верных людей дежурили там день и ночь, меняя друг друга раз в неделю. Что расскажут вахтенные, проведшие там последние семь дней?

Луиза столько раз представляла, как караульные вернутся во дворец не одни. Мечтала, что среди крепких мужских фигур она заметит женский силуэт – свою повзрослевшую малышку. Надежды то таяли, то вспыхивали с новой силой. Если всё, о чём говорил Визард, сбудется, то именно там, у проклятых колодцев, должна будет скоро появиться Амалия.

Когда четырнадцать лет назад Луиза с супругом и больной дочерью отправлялась на ту сторону колодцев, рассчитывая пробыть в чужом мире максимум час, могли ли они подумать, что их путешествие затянется на месяц, а Амалии придётся остаться на долгие годы. Всё пошло не по плану и не по их с Фабьеном вине.

Луиза часто вспоминала тот роковой день, когда они попали в другой мир. День, изменивший всю жизнь. Счастье и горе, надежда и отчаяние – вот что ждало по ту сторону чёрных омутов бездонных колодцев. Спасти малышку, чтобы на долгие годы разлучиться.

Всё началось с того разговора со старцем. Он сказал, что знает, как вылечить Амалию. Нужна вода из проклятых колодцев. Вода, которая плещется с той стороны.

– Сначала девочке станет очень плохо. Вода коварна, – предупредил Визард. – Но через пару месяцев малышка полностью исцелится.

Однако, как оказалось, для спасения Амалии было недостаточно просто добыть ту ядовитую и одновременно целительную жидкость. Вода теряет магические свойства, как только оказывается в этом мире. Нужно перенести Амалию в тот, чужой, мир и там напоить целебной водой.

– Я сделаю это и верну вам малышку, – пообещал старец. – Но сделаю это один.

Луиза и Фабьен взмолились, чтобы он взял их с собой. Они не могли представить, как смогут передать больного ребёнка немощному старцу. Но он был непреклонен:

– Я не могу раскрыть тайну перемещения между мирами никому. Пустынный народ, к которому я принадлежу, веками хранил эти знания от посторонних. И будет проклят тот, кто раскроет их. Амалия – неразумное дитя и не сможет ни понять, ни запомнить ритуала перемещения. Но не вы.

Фабьен и Луиза не сдавались. Они боялись, что малышке станет ещё хуже, как только она окажется оторванной от родителей. Измученная болезнью она может не перенести разлуки с близкими. Да и старцу может не хватить сил добраться до колодцев через песчаную долину с малышкой на руках.

В конце концов, Визард внял мольбам отчаявшихся родителей. Но у него было условие.

– Вы должны пройти особый ритуал. Получить метку скарабея. Как только на вашем плече вспыхнет этот магический знак, вы сможете спокойно перемещаться между мирами, которые соединяют колодцы. На вас не будут действовать их проклятья: ни зыбучие пески, которые окружают колодцы с этой стороны, ни ядовитый туман, который стелется на подступах к колодцам с той стороны, ни чёрная бездна самих колодцев. Но действие метки скарабея временное. Как только она начнёт блекнуть, вы должны будете вернуться в родной мир, иначе – погибнете. Когда она станет совсем неразличимой, вы навсегда забудете, как происходит таинство перемещения между мирами.

Луиза и Фабьен согласилась, даже ещё до конца не зная, что такое метка скарабея. Они ведь собирались пробыть в чужом мире совсем недолго – столько, сколько потребуется, чтобы напоить Амалию водой из проклятых колодцев.

Они не стали долго тянуть. Малышке становилось всё хуже и хуже. Уже на следующий день отправились к долине. Неблизкий путь потребовал больше трёх суток.

В пещере, недалеко от долины, Визард провёл ритуал. Он был обманчиво простым. От Луизы и Фабьена требовалось только повторять за старцем короткие слова. Их смысл не был понятен. Но с каждым словом всё сильнее и сильнее начинало печь правое плечо. Когда ритуал подходил к концу, кожа горела, будто к ней прислонили раскалённое железо. Однако три последних слова моментом уняли боль. Словно ничего только что и не происходило. И лишь небольшая бордовая метка в виде скарабея проступила на плече доказательством, что таинство состоялось.

Путь через зыбучие пески к колодцам был не простым. Знойный ветер опалял лицо, сушил губы. Песчинки залепляли глаза. Но скверный нрав пустынной природы можно было преодолеть – главное, что проклятье не действовало.

Луиза помнила, как они подошли к одному из колодцев, а вот, что случилось дальше – теперь было покрыто туманом. Она должна была навсегда забыть, как происходит таинство перехода между мирами, и она забыла. Осталось только смутное ощущение полёта сквозь чёрную пустоту.

Зато она помнила, как очнулась, уже с той стороны – в чужом мире, подле одного из колодцев. Мысленно она окрестила этот мир «изнаночным». А как ещё можно назвать реальность, что плещется на дне колодезной бездны?

«Изнаночный» мир встретил неприветливо. И хоть земля была тут твёрдой, но зато, как и предупреждал Визард, вокруг стелился туман. Он поднимался клубами над бревенчатыми стенами колодцев и растекался зловещим маревом по всей долине.

Но что Луизе было до того тумана? Она смотрела, как её худенькая бледная девочка пьёт воду, которую старец плеснул в сосуд из ведра, поднятого со дна колодца, и сердце наполнялось надеждой. Амалия поправится – разве могло материнское чутьё обмануть?

Ещё один глоток – и можно возвращаться. Забыть как страшный сон изматывающую тревогу последних месяцев. Но вдруг Луиза услышала стук копыт. Нехорошее предчувствие заставило вглядываться в марево. Сквозь плотную дымку она едва смогла различить всадника, подъехавшего к соседнему колодцу. Могла ли она тогда подумать, что этот молодой крепкий мужчина, ловко спрыгнувший с коня – король одного из могущественных королевств «изнаночного» мира.

Чутьё подсказывало, что незнакомец чем-то опасен – несёт угрозу для Луизы и всей её семьи. Какую? Она и представить не могла. Но дар включился помимо воли. Она почувствовала покалывание кончиков пальцев. Лавиной нахлынули другие ощущения, которые пробуждают её защитные способности. Она зажмурилась, в голове вспыхнули видения. Луиза уже знала, что сейчас мужчину резко отбросит подальше от колодца. Но прежде, чем это произошло, он успел кинуть какой-то предмет в воду. Сначала она услышала негромкий всплеск, рождённый упавшим в колодец тяжелым предметом, вроде камня. Но уже в следующее мгновение случилось нечто страшное – оглушительный до боли свист и ослепительно яркая вспышка света. Луиза поняла, что всё же не успела предотвратить непоправимое.

Чуть позже она узнала, что произошло. В воду был брошен заговорённый камень. Его магической силы хватило, чтобы нарушить связь между мирами и закрыть переход. Мужчина, из-за которого это случилось, лежал невдалеке без сознания. Когда защитный дар Луизы отбросил его от колодца, тот ударился головой о что-то твёрдое на земле. Потом она узнает его имя – Модест. И узнает, что он не желал никому зла – просто хотел снять с колодцев проклятие. Но вольно или невольно он стал причиной, по которой Луизе и Фабьену не удалось вернуться в родной мир сразу же, как напоили Амалию целебной водой.

Возраст и мудрость старца позволили ему принять произошедшее спокойно и стойко. Он дал команду выбираться из долины вместе с Модестом – спасать его от действия ядовитого для него марева. А сам остался возле колодцев.

– Я буду странствовать по долине и медитировать. Искать утраченную связь между мирами. Я сам найду вас, если у меня получится.

Глава 54. Разделить тревоги

Когда край неба окрасился бордовым, Луиза увидела всадников, возвращающихся из караула. Впереди скакал Фабьен. Пару часов назад он выехал им навстречу. Супруг был невесел. Она заметила это издалека – по его опущенным плечам, по его замедленным движениям. Значит, обнадёживающих новостей нет. Опять нет.

Луиза промокнула глаза платком. Когда же она, наконец, увидит дочь? И увидит ли? Как бы всё могло сложиться иначе, если бы тогда, 14 лет назад, Модест не сделал бы того, что сделал. Все эти годы она проклинала его, хотя по-настоящему ненавидеть не получалось. Тот вред, который Модест причинил, невольно разрушив связь между мирами, он с лихвой окупил благородством и великодушием.

Когда Луиза и Фабьен выбрались из долины проклятых колодцев вместе с Модестом, Луизе пришлось применить свой дар – она положила руку на лоб королю и произнесла заклинание. Заклинание излечило рану на его голове и исказило воспоминания. Когда Модест очнулся, он решил, что Луиза его спасла.

Супруги представились ему странствующими лекарями. Сказали, что их дом разрушен ураганом, вот им и приходится скитаться. Король в благодарность за спасение позаботился о жилище в столице и даже присвоил им титул. Его великодушие помогло Луизе и Фабьену быстро освоиться в чужом мире. Они всё время посвящали малышке – ведь та тяжело переносила действие воды проклятых колодцев, и с надеждой ждали возвращение старца.

Но дни шли, а он не появлялся. Через три недели Луиза и Фабьен начали замечать, что метка скарабея на их плечах тускнеет. Им нужно было срочно возвращаться в родной мир, иначе магия метки убила бы их. Как это было горько осознавать, что если Визард не успеет восстановить связь между мирами, то они оба: и Луиза, и Фабьен погибнут. Что будет с их сыновьями-близнецами, которые остались в родном мире? С королевством, которое осталось без главы? И больше всего разрывало душу, что будет с малышкой Амалией, которая ещё так слаба. В этом чужом мире у неё не останется ни одной родной души.

Когда прошло ещё несколько дней, отчаявшаяся Луиза попросила у Модеста аудиенции. До сих пор он был чрезвычайно добр с супругами де-Патрис, и она надеялась, что король откликнется и на ещё одну её просьбу.

Они беседовали на веранде. В окна стучал холодный осенний дождь, и настроение было под стать неприветливой погоде. Но глаза Модеста смотрели как-то по-особенному тепло – согревали. Луизе даже показалось, что король слегка увлечен ею.

Она сказала, что волнуется за свою малышку.

– Так вышло, что у неё нет других родственников, кроме меня и Фабьена. Меня берёт тяжёлая тоска, когда подумаю, что если с нами вдруг что-нибудь случится, Амалия останется одна во всём мире.

Модест отнёсся к словам с пониманием. Откуда только в нём взялась эта мудрость в его-то годы? Он не стал успокаивать тем, что Луиза и Фабьен молоды и ничего плохого с ними случиться не может. Вместо этого пообещал, что позаботиться о малышке, если она вдруг останется одна. У Луизы отлегло от сердца.

 

Амалия рассказывала Маркелю о своём даре. Взволнованно и сбивчиво. Наверное, он ничего не понимал. Но ей самой с каждым словом становилось легче. Она так долго держала эту тайну в себе. Её так долго терзали эти тяжелые мысли, непонятные чувства и, наконец, она нашла, кому довериться. С кем разделить тревоги.

И он слушал. Нежно прижимал к себе и не перебивал. А она всё говорила и говорила, пока её не прервал стук в дверь. От неожиданности Амалия вздрогнула. Мыслями она была так далека от реальности, что не сразу откликнулась. Кто там? Прислуга с ужином?

Маркелю не хотелось выпускать Амалию из объятий – она это чувствовала, но ему пришлось. Они и так сильно замешкались – стук повторился ещё и ещё. Маркель, как и в прошлый раз, удалился за ширму, и Амалия позволила гостю входить.

Когда она увидела визитёра, ужасно смутилась. Это была не служанка – Себастин.

– Как самочувствие? – спросил он, скользя взглядом по растрёпанным волосам и раскрасневшимся щекам.

– Спасибо, хорошо, – ответила Амалия, сгорая от стыда за свой внешний вид.

– Вы не знаете, где Маркель? Я нигде не могу его найти. Мне подумалось, он может быть у вас.

Амалии показалось, что Себастин видит её насквозь и, более того, видит сквозь ширму, где как раз Маркель и находится. А вдруг принц обо всём догадался? О том, что тут только что произошло?

Она нервно прикусила губу, не зная, как поступить. Амалия не решалась солгать Себастину, но и сказать правду тоже не могла. Только всё сильнее заливалась краской, и всё ниже опускала голову.

Он подождал пару секунд, а потом, развернулся в сторону ширмы и произнёс достаточно громко:

– Я хотел найти брата, чтобы предупредить – его ищет отец. Он очень зол. Только что из Авитьеры вернулись его люди и наверняка рассказали много интересного.

Амалия с ужасом осознала, что означает эта фраза. Королю стало известно, каким образом Маркель сократил дорогу до Авитьеры и обратно. Его Величество узнал, что сын пересекал долину проклятых колодцев. Теперь Маркелю предстоит тяжёлый разговор. Отец может снова наказать его – отправить ещё дальше. Сердце заныло.

– Амалия, – Себастин обратился к ней, продолжая смотреть в сторону ширмы, – если увидите Маркеля, передайте, чтобы немедленно явился к отцу. Потому что если король застанет его у вас, то разгневается ещё больше.

После этих слов Себастин вышел из покоев.