Запроливье. Граница Великого Герцогства Алайского. «Икающий» лес

Где-то заржал конь, ему ответил второй. Треск сухой ветки, попавшей под чей-то башмак, заставил стоящего в задумчивости человека обернуться. Причем не просто так, а уже вынув из ножен длинный кинжал, скорее даже короткий меч. Резкое движение не испугало подошедшего, но он благоразумно остановился, приподняв в шутливом жесте отрицания руки.

– А, это ты, – заметил недовольно дон Гуг, – я же сказал, чтобы меня не беспокоили.

– Не хотел. Но пришлось, ибо прибыли «союзники». – Дон Гуг удивленно поднял брови. Видеть всегда невозмутимого дона Кондора, ветерана пограничных войн, в недовольном состоянии ему до этого не приходилось. Как и слышать ту интонацию, с которой он произнес слово «союзники»…

– Что тебе не понравилось?

– Благородный дон Гуг, – продолжая удивлять собеседника, дон Кондор иронично скривил губы, – у меня в отрочестве был старый и многоопытный наставник, отставной сержант (сержантами в герцогстве называли тяжелую латную кавалерию) Гвардии Его Высочества. Так вот, он любил повторять старую же народную поговорку: «Садясь ужинать с демоном, прихвати ложку подлиннее». Опасаюсь, что нам не найти такой длинной ложки, чтобы поужинать с этими «союзниками».

– Удивил, – не стал скрывать своих чувств от соратника коннетабль. – Не ожидал от тебя такой замысловатой метафоры.

– Так армия – не Университет в Цвайпорте. Тут думать надо. А удивил – значит, победил, – ворчливо заметил дон Кондор.

– Понимаю. Но все равно не ожидал от тебя такого, удивительный ты наш. Ну, а про союзников замечу, что нам с ними не ужинать и детей вместе не растить. Помогут разбить Новороманию, получат свою долю добычи, и все.

– Не верю. Уж таким точно кусок мяса на стол не клади – всю кладовую сожрут, – ответил дон Кондор, – но раз Его Высочество приказал…

– А я что говорю? – усмехнулся дон Гуг. – За неимением горничной будем обходиться селянками…

Если завтра война
 

В безнадежном бою победителей нет.

В безнадежном бою кто погиб, тот и прав.

Алькор

Пока Олег и его отряд скакали под лунным светом в направлении логова сектантов, в Городе было неспокойно. Неизвестно почему среди ночи вдруг завыли собаки. Едва их успокоили, как начался исход крыс. Огромные хвостатые животные нагло, не обращая внимания на редких прохожих и патрули, устремились к реке. В порту они лезли на все суда, на берегу, собравшись в группы, бросались в воду и плыли через реку на другой берег. Испуганные неожиданными явлениями люди, несмотря на ночь, собирались на улицах и обсуждали новости с соседями. Для их успокоения городской эдил приказал выслать дополнительные патрули. Пока солдаты и вигилы (полиция и пожарники «в одном флаконе», следившие за порядком в городе) занимались успокоением населения, в Портальном Замке внезапно начался бой…

Ольгерт проснулся от звука в голове, напоминающего зудение комара, который означал, что сработали все сигнальные заклинания. Он вскочил, тут же дернув шнурок тревожного колокольчика и быстро умылся. Пока он вставал, в комнате появился слуга, доверенное лицо и телохранитель в одном флаконе, немолодой усатый коннахт Макс. Спасенный от смерти и рабства Ольгертом, он поклялся в вечной службе и с тех пор всегда находился рядом с магом. Полностью снаряженный, поскрипывающий ремнями и позвякивающий кольчугой, Макс тащил доспех и оружие Ольгерта. На то, чтобы надеть кирасу, пристегнуть налокотники и наколенники, набросить на шею магический артефакт-горжетку, ушло несколько мгновений. Еще немного времени ушло на бег к конюшне. По дороге Главный Маг отметил необычное поведение собак и крыс, которое всегда было следствием некоторых боевых заклинаний. Учитывая, что попытки связи с магом, дежурившим в Портальном замке, не удались, Ольгерт поскакал прямо к дворцу Герцога.

Там его встретила готовая к бою охрана и полные недоумения придворные. Постельничий Его Высочества дон Май встретил Ольгерта, как нежданно свалившееся с неба избавление.

– Дон Ольгерт! Вы спасаете Его Высочество!

– Конечно, для этого и прибыл. А в чем, собственно, дело?

– Его Высочество заперся в спальне и приказал сегодня ночью его не беспокоить, даже если демоны вырвутся из Серых Пределов.

– И?..

– Никто не решается, вы правильно поняли, благородный дон. К тому же он там не один…

Нисколько не удивившись, Ольгерт приказал начальнику охраны готовиться к отходу за город, к лагерям Первого Легиона, а сам побежал к покоям герцога. На бегу он активизировал горжет, пытаясь связаться с кем-нибудь из своих. И тотчас прекратил попытки, почувствовав, что весь город накрыт мощным колпаком «плаща абсолютной тишины».

Стоявшие у дверей герцогской спальни охранники, заметив бегущего мага, сразу перешли в боевой режим, активизировав все амулеты. Но убедившись, что это точно маг, а не маскирующийся под него лазутчик, пропустили его к дверям. Хмыкнув, он прошептал неразборчиво, после чего подошел к двери вплотную и постучал. Из-за двери донесся женский голос, произносивший нечто, судя по тону, ругательное. Ольгерт еще раз хмыкнул, постучал сильнее. Теперь отозвались уже два женских голоса. Удивленно взглянул на стражей, несмотря на обстановку весело осклабившихся в ответ, и опять прошептал что-то себе под нос. Дверь отворилась, словно распахнутая невидимой рукой. Изнутри раздался женский визг и мужское ворчание.

Войдя, Ольгерт едва сдержался, чтобы не расхохотаться в голос. На огромной постели под балдахином расположились обе фаворитки и герцог. Вокруг кровати в полном беспорядке валялись предметы женской и мужской одежды, бутылки и раздавленные фрукты. Дона Мегало при виде вошедшего спряталась под одеяло, а разошедшаяся Годи осталась стоять на кровати, поливая мага отборной бранью, достойной грузчиков из Порта Эблана, и демонстрируя зрелые женские прелести во всей красе.

– Что вы все так орете? – громко и недовольно спросил, поднимая голову, явно тяжелую после вчерашнего, Сэй. Заметив Ольгерта и стоящих в дверях в полной боевой готовности пару охранников, он взял себя в руки и словно бы даже протрезвел.

– Кто? – только и спросил он. И тут же приказал: – Доны, собираемся.

Пока Ольгерт рассказывал все, что ему известно, герцог и обе фаворитки выскочили из постели и, ничуть не стесняясь ни мага, ни охраны, ни прибежавших слуг и служанок, оделись. Не прошло и четверти часа, как все, способные носить оружие, включая обеих фавориток, весьма воинственно и эротично выглядевших в легких кольчужках и шлемах, строились во дворе напротив боковых ворот. Ворота открывались на улицу, кратчайшим путем выводящую к лагерю столичного гарнизона. Конечно, герцогу и некоторой части придворных и охранников можно было спастись через потайные ходы. Но, во-первых, сам Сэй, неожиданно проявив фамильное упрямство рода Юлиев, от этого отказался. Во-вторых, если враги сумели подобрать ключ к заклинаниям портала, то не было никакой уверенности, что им неизвестно, куда выходит тот или иной потайной ход. Поэтому в два из них спустились гонцы, которые должны были поднять тревогу в близлежащих городах. А остальные стояли наготове перед воротами, напряженно прислушиваясь к звукам боя, доносящимся от главных ворот дворца. Там оставшаяся для прикрытия когорта охраны сдерживала натиск все прибывающих и прибывающих разномастно вооруженных отрядов врага. Как донес прибежавший оттуда посыльный, были замечены алайские арбалетчики, их же панцирники, коннахтские вайлдбои и даже один отряд необычно вооруженной пехоты, похожей на имперских гвардейцев ан-ичери. Нетерпение стоящего впереди Ольгерта нарастало, что не мешало ему сканировать прилегающую к воротам улицу и дома. Пока никого постороннего и враждебного не чувствовалось.

Наконец прозвучала команда, ворота рухнули от заклинания, и отряд, соблюдая боевой порядок, насколько это возможно при быстром передвижении, устремился вперед по улице…

Олег и его небольшая дружина присоединились к отряду Марка Порция Коттона ближе к утру. Шел уже десятый час ночи, когда под прикрытием «плаща абсолютной тишины», из-за чего приходилось переговариваться только жестами, воины заняли позиции вокруг небольшого хутора.

Расположенный чуть в стороне от основного тракта, этот хутор ничем не привлекал внимания ни управляющего, ни местных инквизиторов, ни предыдущего владельца поместья. Жила на нем довольно большая семья чистокровных ромеев, занимавшихся бортничеством, разводивших свиней и выращивавших на продажу коноплю. Не для того, о чем сразу подумал Олег, а для переработки в канаты, использовавшиеся на флоте. Арендную плату и налоги вносили исправно, с соседями вели себя мирно. «Идеальная семейка, просто вешай портреты на Доску почета», – подумал с иронией Олег, разминая пальцы и проверяя, как легко выходит меч из ножен и насколько заряжены амулеты. Буквально через мгновение стоящий рядом Марк махнул рукой. И дальнейшее, как обычно в бою, распалось на ряд эпизодов. Вот они врываются в сбитую заклинанием калитку и первый выскочивший во двор инквизитор получает удар мощным огнешаром, пробившим заклинание. Мгновение, и Олег наносит ответный удар. От небольшой хибары летят в сторону, тут же загораясь, доски, но мага там уже нет. Олег поворачивается, медленно, словно продираясь сквозь внезапно ставший плотным воздух, успевает поставить щит, о который разбивается новый огнешар. Олегов удар разносит вдребезги свинарник, а вместе с ним – и не ожидавшего такого ответа мага. «Ошибся, скотина, думал, я послабее буду», – мысль, едва оформившись, тут же пропадает, а руки рвут из ножен меч. Удар, отбив, удар… Смертельный танец на скользкой от крови и заваленной мусором земле длится, как кажется, целую вечность. Противник силен, защищен амулетами и сдаваться не собирается. Но и Олег не зря сдавал столько экзаменов. К тому же не хочется оставлять вдову и сироту. Удар, финт, еще удар… Враг лежит, и из разрубленной катаной шеи плещет черная при свете восходящего солнца кровь. Олег остановился, осмотрелся вокруг и, нагнувшись, вытер катану о полу надетой на противнике накидки. Все кончено. Двоих уцелевших в бою сектантов уже экстренно потрошили подручные инквизитора, неведомо откуда возникший писец записывал их показания, превращая несвязные крики в логичный текст. Марк стоял рядом, вслушиваясь и контролируя. Несколько инквизиторов деловито собирали трупы и раненых в уцелевший сарай, к которому его воины подтаскивали все, способное гореть…

Когда через час небольшая колонна удалялась по дороге, позади вставал высокий столб черного дыма. Горело все, что может и не может гореть.

– Гнездо сектантов должно исчезнуть с лица земли, – констатировал Марк, заметивший реакцию Олега. Олег лишь кивнул, стараясь не думать о горящих заживо раненых. Впрочем, воспоминания об увиденном в лесу быстро излечили его от переживаний.

Они уже подъезжали к тракту, когда в душе Олега внезапно проснулось непонятное беспокойство. Пока не объяснимое ничем, оно заставило Гордеева напрячься, после чего попытаться телепатически связаться с Ольгертом, тем более что расстояние позволяло. Вместо ответа его словно обдало изнутри могильным холодом. «Ольгерт мертв? – удивляться некогда, потому что на тракте среди немногочисленных ранних путников неожиданно началась паника. – Коннахты? Здесь?» – Олег машинально поставил щит, закрывая себя и отряд от стрел, выпущенных на скаку заметившими отряд лучниками врага. Марк, с утра приказавший ехать в полном боевом, оказался прав. И теперь он громко командует:

– Мечи вон! В атаку!

«Действительно, кавалерийский отряд, встретивший противника на месте, проигрывает», – успел подумать Олег, на скаку вытаскивая из ножен сегодня уже напившийся крови меч.

Кони мчатся вперед, всадники, словно слившиеся с ним кентавры, подскакивают в седлах, держа мечи наготове. Кто-то положил меч на плечо, кто-то опустил его вниз, готовый в любой момент поднять и нанести удар, некоторые удерживают в поднятом положении.

«Конный бой быстротечен, как человеческая мысль. Несколько ударов сердца, и вот уже скачущий навстречу противник вырастает от маленького, словно игрушечного, человечка до грозного богатыря, что-то орущего и размахивающего опасно наточенной железкой в опасной близости от твоего тела», – отбив направленный в шею удар своим мечом, Олег уже привычным, почти незаметным на глаз движением уколол острием в шею коня противника. Тот вскинулся, коннахт в результате снова промахнулся и, получив полпальца доброй стали в лицо, сполз куда-то вниз. Конь тем временем нес Олега дальше. Впереди – еще один враг, замахивающийся тяжелой булавой. Удар катаноида развалил не защищенное броней тело почти до пояса. Третий коннахт успел убраться с дороги, Гордеев выскочил на пустую дорогу. Конь перескочил через какую-то груду тряпья. Внезапно Олег понял, что это зарубленные путники – женщина с маленьким, явно не больше двух лет ребенком. Он развернул коня и послал огнешар в пытающихся сбить группу для ответного удара отборных воинов. Огнешар оглушительно взорвался, когда Олег уже бил под мышку очередному противнику…

Внезапно все закончилось. Олег устало опустил руку с катаной, едва успев сдержать удар. Сидящий на чужом коне, украшенном самыми настоящими скальпами, Марк нервно усмехнулся и попал мечом в ножны только со второго раза. Взгляд Олега внезапно застыл, не в состоянии оторваться от верхних скальпов. Свежих, с заметными пятнами недавно засохшей крови. И страшно знакомых. Олег соскочил с коня, несколько минут, не веря своим глазам, смотрел на украшенную висящими скальпами сбрую. «Не может быть!» – но знакомые длинные волосы и висящая в виде украшения на уздечке еще более знакомая цепочка с кулоном не оставляли места для сомнений. Олег смотрел и чувствовал, как его изнутри заливает поток багрового бешенства. Наконец он дошел до глаз, заливая все вокруг красным, и… дальнейшее Гордеев уже не помнил. Очнулся он от того, что сбоку ткнулась, слюнявя ухо, лошадиная морда. Олег повернулся, пытаясь понять, что происходит. Стоящий рядом его жеребец по кличке Ант снова фыркнул и ткнулся мордой ему в плечо, словно успокаивая. Гордеев тряхнул головой, окончательно приходя в себя. И поразился. Стоящие в отдалении бойцы, да и сам инквизитор со страхом смотрели даже не на него, а куда-то за его спину. Олег обернулся и мысленно выругался. Еще бы… В воздухе, окропляя кровью лежащую под ним кучу чего-то неразличимого, похожего на мясной фарш, висело изуродованное человеческое тело, иногда шевелящее культяпками, оставшимися от рук и ног. Голова висевшего бессильно упала на грудь, а жизнь в нем, как сейчас же понял Гордеев, поддерживалась только магией. Олег мысленно прочел заклинание, тело упало на кучу, в которой он теперь опознал перемолотые тела. Сорвавшийся с руки Гордеева огнешар заставил ее жарко вспыхнуть неугасимым пламенем, без дыма и запаха. Жеребец, попятившись, недовольно фыркнул в ухо Олега. Но не убежал, а лишь нервно заплясал на месте. Олег, не отворачиваясь, смотрел на огонь, пока тот не догорел.

– Хм… Дон Олег, глотните, – раздался из-за спины голос Марка. Напряженный, но не испуганный. Олег обернулся, посмотрел на инквизитора. Но тот лишь отвел глаза, продолжая протягивать флягу. Благодарно кивнув, Гордеев взял предложенное и в несколько глотков, не отрываясь, опустошил флягу. Судя по вкусу, это было фалернское. Слегка кисловатое, крепкое вино пилось как обычный виноградный сок. Голова осталась ясной, и даже привычный огонек в желудке не разгорелся, обычный «огонек», хотя ни к какой магии он не прибегал. Зато через мгновение Олег почувствовал себя спокойным, как сфинкс.

– Спасибо, дон Марк, – сказал ледяным тоном, заставившим отнюдь не пугливого инквизитора вздрогнуть, Олег. – Что сказали покойники? – добавил он, кивком указав на дымящуюся плешь. Если инквизитор и удивился, то внешне этого было не заметно. «Пришел в себя», – мелькнула мысль.

– Ваше поместье и деревня разрушены. Второй отряд, по силам не меньше этого, отправился к городку Понтее. Есть данные, что в столице идут бои. Ближайший гарнизон, третья когорта Пятого Легиона, блокирована в лагере еще одним отрядом, в котором, кроме коннахтов, есть какие-то другие бойцы и маг. Думаю, алайцы, – ответ был четким, словно в армии. «Черт, мы и есть сейчас в армии. В случае войны все вооруженные части переходят в подчинение армейского командования. А то, что сейчас происходит, самая настоящая война. Столица… захвачена? Но как? Там же легион и преторианцы, вигилы и инквизиторы…» – Слушая доклад, Олег был опять необычно спокоен. Жизнь рухнула, и теперь переживать из-за мелочей он не собирался.

– Так. Вы переходите в мое подчинение как главного военного мага ополчения Столицы, – размышления Гордеева не заняли много времени. «Попаданец я или нет, черт побери! А раз попаданец – просто обязан всех победить и помочь стране, в которой живу. Иначе зачем я здесь».

– Скачем к армейскому лагерю. Думаю, на месте сможем определить, как деблокировать когорту. А там, – Олег на мгновение замолчал, – к Понтее. Покажем этим гадам, что здесь им просто разбойничать не удастся. Вперед.

Еще через четверть часа небольшой отряд скакал по дороге, заставляя редких испуганных беженцев сначала прятаться в кустах, а потом радостно выскакивать оттуда. Наглядный пример, что армия существует и сейчас покажет этим неведомо откуда появившимся дикарям, где начинаются Серые Пределы, заставлял многих развернуться назад, к родному дому, ну или пепелищу у тех, кому не повезло.

До лагеря третьей когорты добрались быстро, бойцы инквизиторской команды знали местность на полсотни миль вокруг, как свои пять пальцев. Поэтому отряд свернул на малозаметную тропку, проскочил несколько рощ и садов и оказался на месте неожиданно для врага. Лагерь и окружающие его постройки горели. Густой дым стлался над землей и даже помогал обороняющимся, перекрыв коннахтам часть подходов к укреплениям. Из уцелевших, очевидно, прикрытых артефактами башен легионеры обстреливали из арбалетов и луков большой, человек в сто, отряд в незнакомых доспехах. Защищенные заклинанием атакующие почти не несли потерь, хотя отдельные болты и стрелы все же находили свои жертвы. На другом фланге сотни полторы коннахтов «крутили карусель», на скаку обстреливая стоящих в каре легионеров. Еще дальше, в лагере, почти неразличимые среди огня и дыма рубились какие-то отдельные группки.

– Та-ак. – Группа развертывалась лавой за спиной Олега, но большинство бойцов смотрели недоверчиво и недовольно. Слишком уж заметным было превосходство противника и слишком мало они знали Гордеева. – Сейчас надо определить, где спрятался вражеский маг…

– Сейчас, – к удивлению Олега, не растерялся Марк и через несколько минут, повозившись с извлеченным из-под доспехов артефактом, доложил: – Пятьсот шагов прямо между нами и башней. Примерно второй класс.

– Понял, – ругая себя за провал в памяти, ответил Олег. Надо же, совсем забыл, что инквизиторы помимо всего прочего должны уметь определять, где находится маг и его силу. «Так, что лучше применить? Пожалуй, вот это. Личная его новинка, разработанная несколько месяцев назад».

– Все слушаем меня. Сейчас я прибью мага, пока он занят прикрытием своего отряда. Потом метаю огнешар в этих неизвестных. И вы сразу атакуете коннахтов. Кричим громче, атакуем дружно. Я буду пользоваться магией, сколько смогу. Думаю, армейцы догадаются поддержать нашу атаку. Всем все ясно?

– Понятно, – ответил за всех Марк.

– Тогда начинаем по сигналу.

«Раз, два, три. Сосредоточился. И…» – Удар получился впечатляющим. Новое заклинание Олега просто-напросто мгновенно сжимало воздух в определенном объеме, превращая его в небольшой шарик. Получалось примерно то же, что и при взрыве «ОДАБ», только без огненных эффектов. Мощность получалась поменьше, но зато все привычные защитные заклинания магов от такого эффекта не спасали. Секунда-другая на произнесение заклинания… и понеслось!

Огнешар, второй, третий… четвертый! Вместо привычной слабости после всего лишь пары заклинаний – неожиданный приступ злости и прилив сил. И понимание, что больше сегодня не получится. И так уже половину пешего отряда словно корова языком слизнула. А среди коннахтов, в отряд которых попало три огнешара, поднялась паника. А лава с громким боевым кличем «Барра!» уже устремилась вперед на ошеломленных коннахтов. Ей навстречу ударил быстро развернувшийся из каре в фалангу отряд легионеров. Да и сидевшие в башне не терялись. Засыпав противника стрелами, они быстро выскочили в открывшиеся ворота и атаковали растерявшихся, не успевших восстановить после попадания огнешаров строй воинов. «Похоже, все же имперцев», – подумал Олег, пришпоривая верного Анта и на скаку выхватывая меч.

«Нет, не зря все же такие истовые кавалеристы, как поляки, имеют специальное обозначение для конной атаки холодным оружием. Потому что это самое прекрасное и самое страшное зрелище. Две группы зверей, сидящих на зверях и пластающих друг друга острыми предметами. Приливы и отливы атак. Бьющиеся на земле в агонии лошади и люди. Водоворот схватки». Отстраненные мысли кружили в голове, а руки и тело автоматически выполняли затвержденные действия. Удар, отбив, уклонение, удержать равновесие, разозленный жеребец кусает лошадь противника, опять удар. Готов. Следующий. Уклонение, удар…

Перед мысленным взором появилось лицо Лицинии. Встревоженное. Удар, отбив, сосредоточиться. Мысленным взором Олег увидел отмеченное красным скопление всадников. «Резерв собрали? А ну-ка. Сюрприз!» – внезапно его заклинание «ОДАБ» сработало снова.

«Черт, больно!» – отвлеченный заклинанием, Олег пропустил удар очередного противника. Лезвие вражеского кривого меча разрезало кольчужное прикрытие ноги. Хлынувшая кровь, радостный вой коннахта, тут же сменившийся бульканием… Выронив после удара свой меч, Гордеев инстинктивно, не заметив этого, сымитировал удар и неожиданно появившийся в его руке прозрачный клинок разрезал противника, одетого, между прочим, в тяжелый чешуйчатый доспех, пополам, словно мягкую пластилиновую куклу.