Сфера действия медитации и ее основные разделы

Медитации различаются в соответствии с объектами созерцания или согласно определенной позиции субъекта. И лучше сказать прежде несколько слов о темах и предметах медитации, а затем перейти к позиции адепта.

"Висуддхимагга"[11] содержит нормативный перечень сорока "объектов медитации". Это:

1). Эмблемы. (1) земли, (2) воды, (3) огня, (4) воздуха, (5) голубого цвета, (6) желтого цвета, (7) красного цвета, (8) белого цвета, (9) света, (10) пространства (см. далее с. 11);

2). Отвратительные предметы. (11) вздутый труп, (12) посиневший труп, (13) гноящийся труп, (14) изломанный труп, (15) изгрызенный труп, (16) труп, различные части которого разбросаны, (17) разрубленный и разбросанный труп, (18) окровавленный труп, (19) изъеденный червями труп, (20) скелет (см. гл.II, п.5Ь);

3). Вспоминания, о (21) Будде, (22) дхарме, (23) сангхе[12] (см. гл.I, п.1а-1с), (24) морали, (25) терпимости, (26) божествах, (27) смерти (см. гл.II, п.4), (28) о том, что связано с телом (см. гл.II, п.5а), (29) дыхании (см. гл.II, п.1Ь), (30) покое (см. гл.II, п.6);

4). Состояния Брахмы[13]: (31) дружелюбие, (32) сострадание, (33) радостность, основанная на симпатии, (34) уравновешенность (см. гл. III, п.2);

5). Бесформенные сферы. (35) сфера бесконечного пространства, (36) сфера неограниченного сознания, (37) сфера "все - ничто", (38) сфера ни восприятия, ни невосприятия (см. гл.III, п.1b); 6). (39) Восприятие отвратительных аспектов еды (см. гл.II, п.5b); 7). (40) Анализ четырех элементов[14].

Медитирование на двух объектах из сорока всегда и при всех обстоятельствах благотворно - это реализация дружелюбия (номер 31) и вспоминание о смерти (номер 27). Остальные подходят только для некоторых типов людей и при вполне определенных обстоятельствах. Вспоминание о Будде (номер 21), например, требует сильной веры, а уравновешенность (номер 34) предполагает огромный опыт совершенствования в "состояниях Брахмы", предшествующих ей. Таким образом, некоторые медитации могут не соответствовать типу личности, другие - вызывать непреодолимое сопротивление, третьи же могут вести к осуществлению ненужной цели. Следовательно, сами по себе упражнения не имеют ценности. Они культивируются только в качестве противоядия по отношению к определенным нездоровым и нежелательным состояниям. Китайский текст выделяет пять дверей дхармы, или пять основных тем медитации:

1. Загрязнение (номера 11-20,28,39) - для нейтрализации жадности.

2. Дружелюбие (номер 31) - для нейтрализации злобности.

3. Обусловленное взаимозависимое происхождение (см. ниже) - для нейтрализации глупости.

4. Процесс дыхания (номер 29) - для нейтрализации дискурсивного мышления.

5. Созерцание Будды (номер 21) - для нейтрализации любого сочетания из четырех вышеуказанных нежелательных состояний.

Как правило, различают три вида людей в соответствии с тем, управляют ли ими жадность, или ненависть, или заблуждение. Палийские и китайские источники содержат некоторые наиболее интересные характерологические очерки, в которых описываются основные свойства и потенциальные возможности каждого из трех типов. Конечно, одно дело понимать эти описания, другое - применять их к самому себе и к другим. Духовная проницательность учителя - часто лучший и наиболее надежный проводник в таких случаях.

Было бы, однако, ошибочно предполагать, что эти 40 объектов полностью исчерпывают область буддийской медитации. Они охватывают только те практики, которые входят в рубрику "упражнения для развития внимательности и сосредоточенности". В "Висуддхимагге" Буддхагхоши они занимают 300 страниц. Еще 250 страниц отведены под медитационные упражнения, посредством которых достигают мудрости и объектом которых являются скандхи, взаимозависимое происхождение, четыре священных истины и т. д. Это различие станет яснее, когда мы перейдем к объяснению того, какие базовые состояния включает медитация.

Медитация - европейский термин, охватывающий одновременно три различных понятия, всегда четко разграничиваемых буддистами, т. е. внимательность, сосредоточенность и мудрость. Их взаимосвязь не сразу очевидна для европейцев, незнакомых с традицией и терминологией. Следующая диаграмма может помочь им.

A. Внимательность имеет отношение к начальным этапам медитации, более подробно о ней говорится далее. В и С традиционно определяются следующим образом: Успокоение - это самадхи[15], состояние, характеризуемое "одноточечностью" мысли. Интуиция - это мудрость, суть которой заключается в понимании реальности "как она есть". Транс обнаруживается как состояние внимания, полностью поглощенного безобъектной сущностью; с развитием мудрости становится отчетливее интуиция пустоты. Безобъектная сущность и пустота - два конечных пункта, в которых жизнь находится на грани угасания. Их комбинация приводит к заключительному освобождению в нирване. Я полагаю, что начинающие испытывают огромные трудности в понимании фундаментального различия между трансом и мудростью. Функция транса не предполагает возрастания мудрости. Личность, которая выходит из транса, становится не мудрее, но экстатичнее. Существует даже некоторое противостояние между двумя видами подступа к нирване, и в данном существовании большинство людей вынуждены специализироваться в одном из них.

B. Сначала я должен разъяснить, что такое трансовая сосредоточенность. Ее функция основывается на предпосылке о том, что наш разум состоит из двух в корне отличных частей - глубинной, которая спокойна и тиха, и поверхностной, беспокойной. Поверхностный слой находится в вечном волнении и беспорядке. Однако существует центр полного спокойствия на дне разума, "по ту сторону" и сознания, и бессознательного, - как это понимают психологи. Хаотичность является следствием, в основном, трех факторов: 1) чувств, 2) страстей, желаний и вожделений и 3) дискурсивного мышления. Чтобы надлежащим образом покорить этих врагов духовного покоя, необходимо "отдернуть" чувства от их объектов, подобно тому, как черепаха втягивает свои конечности, прекратить желать чего-либо и приостановить дискурсивное мышление.

Эта концепция, вероятно, встретит некоторое сопротивление. Тотальное "отдергивание" чувств вступает в конфликт с обычаями нашей экстравертной цивилизации. Люди часто верят в то, что нужный результат достижим скорее во сне, нежели в покое, хотя опыт многих поколений йогинов доказывает иное. Во многих людях глубина так плотно закрыта беспорядком, что они выражают полнейшее недоверие, когда им говорят о затонувшем острове тишины в их сокровеннейшем центре. Другие не могут понять, каким образом кто-то надеется достичь контакта с реальностью, покинув все внешние объекты, поскольку именно на них и основывается, по их предположениям, знание. Они опасаются, что небытие - единственный возможный исход этой процедуры. Йогин в самом деле подобен пауку-отшельнику, плетущему в пустоте идеальные паттерны[16], состоящие исключительно из волокон его сердцевины. В прежние времена транс был отнюдь не неизвестен также и среди христиан-созерцателей. Следующая цитата из Дионисия Ареопагита[17], возможно, выражает главную идею в форме, более близкой по духу западным читателям: "Ты, о высокочтимый Тимофей, желая достичь мистического созерцания, принудь себя выпутаться из чувств и деятельности разума, и из всего того, что воспринимаемо чувствами и интеллигибально, и из всего, что есть, и из всего, чего нет, кончай тем, что поднимай себя посредством незнания так высоко, как только можешь сделать это, к единению с Ним, Кто выше всякого бытия и всякого знания; возвысь себя посредством абсолютного разъединения с самим собой и со всеми вещами, отторгая все и исчезая из каждого препятствия, к Тому, Кто есть сияние сверхъестественной яркости, исходящее из божественной тьмы".

Другое препятствие для понимания содержится в терминологии традиционного представления буддийской психологии о "сосредоточении". Этот термин здесь встречается в двух значениях: 1) в качестве фактора, неотъемлемо присущего всякому мышлению, и 2) в качестве специфической и, скорее, редкой добродетели.

1). В своей обычной форме сосредоточение - это сужение до некоторой степени сферы внимания в течение какого-то времени, определяемого волей. Разум становится одноточечным, неколеблющимся, нерассеянным, подобным пламени лампы в отсутствие ветра. Без определенной степени одноточечности никакая ментальная активность вообще не может иметь места. Всякий ментальный акт, строго говоря, длится одно мгновение и тут же сменяется другим. Сосредоточение придает некоторую стабильность этому вечному потоку изменений, давая возможность разуму, не отвлекаясь, удерживаться долее, чем одно мгновение на каком-то объекте. Кроме того, сосредоточение - это и синтезирующая активность, оно связывает воедино несколько ментальных состояний, которые возникают в одно и то же время, подобно тому, "как вода связывается с пеной от мыла". Интеллектуальное сосредоточение, таким образом, содержит примесь неполезных мыслей. Разум должен быть неотвлекаемым, подобным ножу убийцы, который не делает осечки, подобным воровству, которое не терпит неудачи. Разум одной цели способен выполнять более эффективно все, что он ни делает, будь это хорошее или дурное. Высокая степень этого вида сосредоточенности обязана в большой степени "охотничьему инстинкту" и может быть наилучшим образом наблюдаема у горностая, преследующего кролика. Интеллектуальная сосредоточенность - это свойство, которое и этически, и духовно нейтрально. Многие научные работники обладают незаурядной способностью концентрации мысли. Однако не все интеллектуальные достижения способствуют спокойствию разума или духовному прогрессу. Когда сэр Исаак Ньютон сварил свои часы вместо яйца, которое дала ему экономка, он таким образом продемонстрировал ту интенсивность, с которой его разум фиксировался на интеллектуальной задаче. Но в результате его интеллектуальных усилий темная тень легла на духовное сияние универсума и небесные созвучия стали почти неслышны.

2). В чем же отличие сосредоточения как духовной добродетели от сосредоточения как состояния интеллекта? Духовное сосредоточение, или сосредоточение в трансе, в меньшей степени является результатом интеллектуальных усилий, а в большей степени - следствием перерождения всей личности, включая тело, эмоции и волю. Невозможно достичь его без определенной дисциплины тела, так как нужно обладать способностью выдерживать предписанную позу, практиковать предписанные дыхательные упражнения и, т. п. Кроме того, должны произойти изменения в мировоззрении, которые служат основанием для духовного сосредоточения. Их можно охарактеризовать как "этическую" часть всего комплекса условий. Прежде чем приступать к духовному сосредоточению, нужно успокоить и подавить пять пороков, которые известны как пять "препятствий" (см. гл.II, п.2b); соблюдение моральных предписаний в любом случае должно стать почти автоматическим. Там, где эти препятствия присутствуют, где сосредоточенная мысль соединяется с жадностью, с желанием превосходства, со стремлением выгодно устроить свои дела и т. п., там нет места для сосредоточения как духовной добродетели. Физическое здоровье и самоочищение - два первых необходимых условия духовного сосредоточения. Третье условие - приобретение способности отключать внимание от чувственного мира и направлять его на другую, тонкую, трудноуловимую реальность. Методы, посредством которых это с успехом осуществляется, известны в традиции как четыре транса и четыре бесформенных достижения. Они существенны в практике усиления интроверсии, которое достигается посредством постепенного уменьшения воздействия внешних стимулов. В результате успешного "отдергивания" и отказа от внешних объектов духовно сосредоточенный высвобождает внутреннее спокойствие, обитающее в его глубинах. Внимание должно быть "отдернуто" от фактически присутствующих ощущений и от всей области чувственных восприятий как в равной степени незначительных. Субъективно транс характеризуется мягкой спокойной пассивностью, объективно - это погруженность в мир сверхъестественных переживаний, которая возвышает над "этим, миром" и. дарует столь большую уверенность, какой не могут научить чувства. Переживаемый опыт так притягателен, что "этот мир" сгорает и при возвращении к нему находят лишь холодный пепел. Сосредоточение на объекте формирует естественным образом отправную точку процесса, который приводит в дальнейшем к аннулированию объекта в трансе. Буддхагхоша очень подробно описывает 10 эмблем, которые наиболее подходят в качестве первоначальных объектов упражнений в трансе. "Эмблема земли", например, - это кусок светло-коричневой глины круглой формы; "эмблема голубого" - это несколько голубых цветов, помещенных в корзину с отверстием круглой формы; "эмблема света" - светлый круг, образованный на стене или на земле проникающим через дыру светом и т. п. Ученик должен пристально вглядываться умственным взором в выбранный объект - эмблему, и эффект, по всей вероятности, будет схож с явлением гипноза от однообразного воздействия стимула, например блестящего предмета или чего-либо подобного, - в результате этой процедуры объект вовсе исчезает. Первоначальный объект, подвергающийся воздействию трансового менталитета, постепенно изменяет свои свойства. На продвинутом этапе транса он называется "ментальным образом"; его трансформации описывались буддистами с большой тонкостью. В заключение мы должны упомянуть, что транс имеет разные уровни интенсивности. Вначале, пока борьба с препятствиями еще бесплодна, он очень мало похож на внимательность. Спустя некоторое время, в преддверии более полной собранности достигается "доступ". В высшей конечной фазе "экстатической" одноточечное™ и отвлеченности он становится совершенным. Возвышение духа и восторг души поднимают разум выше кругозора обычного человека. Некоторые из упражнений ведут только к "доступу" (см., например, гл.I, п.1а-1с, гл.II, п.4), другие (см., например, гл.II, п.1b, гл.III, п.п.1b и 2) - к полному трансу.

С. Теперь мы переходим к мудрости - самой высокой добродетели. Для среднего человека нашего времени слово мудрость означает некую неопределенную смесь таких качеств, как благоразумие, хорошо развитое чувство ценности, ясность, независимость от мира, достигаемая посредством познания его. Буддийская концепция мудрости сродни этой, но более специфична. Буддхагхоша проясняет смысл мудрости, когда определяет ее как то, посредством чего "постигают дхармы как они есть на самом деле и уничтожают тьму заблуждения, которая скрывает самобытие дхарм". О чем в таком случае размышляет овладевающий мудростью?

Тот, кто может вместить мудрость, заботится о трех вещах: 1) истинной реальности, 2) смысле жизни, 3) творческом подходе к жизни. Буддийская традиция предполагает, что второй и третий пункты зависят от первого. В сущности, мудрость - это сила разума, дающая возможность осуществления контакта с истинной реальностью, называемой "сферой дхарм". Заблуждение, глупость, замешательство, невежество, самообман - ее противоположности. Так как невежество, а не грех, является корнем зла, мудрость выступает в качестве высочайшей добродетели. Святость, сторонящаяся мудрости, не считается невозможной, но ее нельзя приобрести тем путем познания, к которому, собственно, и относится данное описание. Пути веры, любви, действия и т. д. имеют свои собственные законы. Обладая свойством решительного проникновения в истинную природу объектов, мудрость - это способность особым образом размышлять о дхармических составляющих универсума. Принципы медитаций, целью которых является мудрость, установлены в священных текстах, в частности в "Абхидхарме"[18]. Практика транса, как мы видели, основывается на предположении о двойственности разума, содержащего и спокойную глубину, и волнующуюся поверхность. Практика мудрости также допускает представление о двойственном составе всех вещей, включающем поверхность и глубину. Объекты - не то, чем они кажутся. Их подлинная действительность, в которой они проявляются как дхармы, противоположна их видимости, воспринимаемой обычным сознанием, и требуется большая сила мудрости для того, чтобы возвыситься над обманчивой видимостью и проникнуть в реальность дхарм самих по себе. Здесь в мою задачу не входит ни объяснение принципов буддийской онтологии, ни обзор бесчисленных технических определений и классификаций дхарм. Мудрость, которая в данном контексте рассматривается как венец добродетелей духовной жизни - это не та мудрость, которую можно встретить в простодушных детях природы, у закосневшего мудреца лесной глуши или у провинциального философа-самоучки. Она может актуализироваться только в результате поглощения большого количества традиционной информации из "Абхидхармы". Необходимое мастерство в метафизическом и психологическом анализе не может быть достигнуто без глубокого знания материала, на котором это мастерство оттачивается. В некотором отношении эта мудрость аналогична той, которую называют "философией", первоначально, во времена далекого прошлого понимавшейся, как "любовь к мудрости". Но так же, как есть различие между трансом и интеллектуальной сосредоточенностью, так и буддийская мудрость отличается от умозрительных систем большинства философов ее настойчивым стремлением к духовному спасению и прекращению существования в качестве индивидуального Я. Как в таком случае узнают о том, что обладают мудростью? Это происходит, если к вашему взгляду на мир присоединяется новое измерение и вы различаете мир дхарм, обнаруживаемый посредством мудрости, который фундаментально отличается от мира вещей, воспринимаемого обычным сознанием. Дхарма существует только одно мгновение и затем исчезает, никогда не возвращаясь вновь. Но, несмотря на то что дхарма пропадает как нечто реально существующее, она может еще долгое время, после того как перестала существовать, оказывать воздействие. Полная картина приводит в замешательство наше ординарное мышление, требуется специальный орган под названием "мудрость", чтобы она стала очевидной. Обычно мы всегда вводим личностный элемент, понятия "Я" и "мое" во всякое представление. Избавиться от этой привычки - нелегкая вещь, для этого требуется интенсивное самоотрицание. "Дхармы" - это и есть объекты, обнаруживаемые мудрецом. "Предметы - вот объекты", - так думают невежественные люди, часто не осознавая того обстоятельства, что к мысли они примешивают свои собственные сопутствующие значения и чувства ценности. Когда невежественных людей ставят перед фактом существования мира дхарм, они находятся в положении собаки, смотрящей в глаза хозяина и пытающейся с помощью своей собачьей философии разобраться в том, что очень далеко от ее собственных переживаний.

Не может быть мудрости до тех пор, пока дхармы не войдут в поле зрения. Если это имеет место, То в мудрости так же, как и в сосредоточении, различимы уровни. Традиция рассматривает три стадии мудрости: учение, размышление и ментальное развитие. Даже новичок может значительно увеличить свою мудрость посредством познания основных фактов жизни и логически последовательно построенной медитации на них. На уровне "ментального развития" эта медитационная техника достигает полной силы и предполагает к тому же наличие опытности в трансе. Предшествующая практика транса, в этой или прошлой жизни, может привнести спокойствие.

ЛИТЕРАТУРНЫЕ ИСТОЧНИКИ

Канонические тексты изобилуют ссылками на медитацию. Наиболее важен один текст - сутра применения внимательности "Сатипаттханасутта"[19]. Большая часть ее включена в эту книгу. На ней основывается следующее:

I. Внимательность по отношению к телу:

a) дыхание (гл.II, п.1b), b) четыре позы (гл.II, п.1а), с) всестороннее внимание по отношению к поведению тела (гл.II, п. 1а), d) 32 части тела (гл.II, п.5а), е) внимание, направленное на 4 элемента, f) тело на кладбище (гл.II, п.5с).

II. Внимательность по отношению к чувствам (гл.II, п.2а).

III. Внимательность по отношению к мыслям.

IV. Внимательность по отношению к дхармам: а) пять препятствий (гл.II., п.2b), b) пять скандх, с) шесть сфер деятельности чувств, d) семь ступеней просветленности, е) четыре священные истины (гл.IV, п.1).

В постканонической литературе тхеравадинов[20] выделяются три трактата, специально посвященные медитации. Важнейшим руководством является "Путь чистоты" Буддхагхоши, великолепная работа на 616 страницах, написанная в пятом веке. Подобно всем авторам Буддхагхоша имеет свои человеческие недостатки. Но это ни в малейшей степени не вызывает раздражения, и его по праву можно причислить к великим духовным учителям человечества. Если бы мне предоставили возможность выбирать из всех книг только одну, которую я мог бы взять с собой на необитаемый остров, это был бы Буддхагхоша, а Горация, возможно, пришлось бы отложить в сторону. Эта книга пострадала, не получив заслуженной высокой оценки на Западе из-за плохого перевода на английский язык Пи Мон Тина, который отражает ее особенности с точностью кривого зеркала на веселой ярмарке. Более хороший перевод был обещан для Гарвардского восточного отделения. Вторая работа - это "Путь освобождения" Упатиссы. В этом трактате очень многое взято из "Висуддхимагги", но выражено с точки зрения члены секты абхаягиравадинов[21], тогда как Буддхагхоша следует махавихаре[22]. В заключение мы должны упомянуть "Наставление мистика" - цейлонское руководство 16-18 вв., перевод которого опубликован в 1916 году.

Китайский канон содержит около 20 специальных трактатов по медитации, написанных или переведенных между вторым и пятым столетиями нашей эры и приблизительно одинаково распределенных между хинаяной[23] и махаяной[24]. Из этих работ только одна "Йогачарабхуми"[25] Сангхаракши (I в. н. э.) доступна европейским читателям в кратком изложении профессора Демьевиля. Это антология выдержек из сутр, скомпонованная автором и содержащая истории, сравнения, стихи. Из более поздних работ представляет ценность благодаря практическим советам "Практика транса для начинающих" Чжии (522-597), основателя школы тяньтай[26].

Европейская литература по буддийской медитации не очень велика. Она имеет отношение либо к практикам южной школы тхеравадинов Цейлона, Бирмы и т. д., либо к тем направлениям, которые встречаются на Дальнем Востоке. Среди последних многочисленные первоклассные работы Д.Т.Судзуки по дзен-буддизму. В 1935 году буддийское общество в Лондоне опубликовало полезную эклектическую работу, составленную на базе цейлонских и японских источников, озаглавленную "Сосредоточение и медитация".