Офис журнала «Любимый Лодердейл»

— Тем не менее, это — любовная история. То, чего хотят люди. Любовь между матерым преступником и невинной девочкой. То, что нужно читателям — история с душещипательным концом.

Лесли разговаривала, прижав телефон к уху, и пыталась придать своему голосу убедительности. Она и не собиралась упоминать о том, что у нее уже есть финал этой истории, который просто взорвет общественность, но знает ли Джинни?

Лесли понимала, что переходит все границы, растягивая интервью. Она была не просто любопытной, а откровенно жадной. Ей нужно вытянуть всю информацию.

— Тот знак, что он подал тебе, — напомнила Лесли. — Это определенно что-то значит. Не могла бы ты рассказать об этом, Джинни?

Из динамика донесся вздох.

— Лесли, могу сказать тебе лишь одно: я провела три месяца, позволяя задавать вопросы, а настоящая история любви была у тебя под носом все это время. Ты ее не замечала. История о мужчине, который полюбил меня с самой первой встречи, с первого взгляда. О мужчине, который был и остается частью моей души. Вот такая история. Да, я любила Гризза, но все закончилось. Не нужно больше романтики. Я начала новую жизнь с…

Как и предполагалось, Джинни не знает, что ее муж сын Гризза. Лесли была в этом уверена, поэтому задала последний вопрос.

— Она ведь не знает, Томми? — спросила журналистка сладким голосом, зная, что он сидит рядом с женой. — Ты еще не сказал ей? Отлично, я позволю тебе сделать это перед выходом моей статьи.

Никакой реакции не последовало. Лесли ожидала ответа от Томми пару минуту. Тишина. Она была в растерянности.

Черт! Никто не ответил. По правде говоря, девушка была немного удивлена, что Томми не рассказал Джинни о том, что Гризз — его отец. По своему опыту она знала, что большинство людей не могут хранить такие тайны.

Лесли ненамеренно была грубой и жесткой, но ей нравилось во время интервью держать власть в своих руках. Иногда все же замечала, что слишком сильно давит на людей, но это ее не заботило. Особенно сейчас. Эта статья — переломный момент в карьере. Ее шанс засветиться в известном журнале. Она немного приврала, предлагая Джинни интервью. Фактически, девушка не работала на этот журнал, но знала, что после выхода статьи ее обязательно туда примут.

Из Лесли получился бы хороший следователь. Она умела манипулировать людьми, чтобы они открылись ей. Поэтому и взялась за это интервью. Небольшое расследование, проведенное ею, привело к человеку, имевшему влияние на Джинни, которая могла рассказать всю историю. К ее дочери, Мими. Да, Лесли знала, что Гризз был отцом Мими. Она удивилась, узнав, что пятнадцатилетняя девочка тоже в курсе, а родители об этом и не догадываются.

Лесли повернулась к монитору компьютера, сделав несколько заметок в статье. Отличная история, даже если Джинни не ответит на последний вопрос. Несколько исправлений, и она уйдет, возможно, проведя выходные с матерью и сестрой. Сегодня девушка находилась одна в крошечном офисе журнала, который, на самом деле, являлся отремонтированной заправочной станцией, расположенной в глуши. Владельцем был Дон и его жена, Ирэн, женщина с пышными рыжими волосами, пахнущая, как сахарная вата. Они редко появлялись здесь, и Лесли управлялась с повседневными делами самостоятельно. С одной стороны, это неплохая работенка, но девушка устала быть главной. Ее не заботило сохранение отношений с рекламодателями, подписками, платежами и тому подобным. Она хотела лишь писать. Это — все, о чем она когда-либо мечтала.

Прошло чуть меньше часа, девушка вносила последние штрихи в статью и услышала, как открылась дверь.

— Офис сегодня закрыт, — сказала она, не отрываясь от компьютера. — Вы можете вернуться завтра утром. Мы открываемся в девять.

Лесли услышала хлопок двери и не поняла, что она закрылась изнутри, пока не услышала скрип стула рядом со своим столом.

Она посмотрела на человека и начала задыхаться.

Кит Диллон. Блу.

Один из членов банды, который, в отличие от других, не получил неприкосновенность, так как занимал слишком высокое положение в банде Гризза. Блу и еще несколько человек отправились в тюрьму вместе с вожаком. Мужчина получил десять лет, но вышел через два года.

Блу навестил Лесли через неделю после того, как Гризз напал на нее в тюремной комнате свиданий. Прямо перед казнью. Гризз сделал это из-за злости, а она глотала остатки гордости, скрывая ликование при телефонном разговоре с ним. Девушка понимала, что достаточно разозлила мужчину в первую их встречу.

Он сделал это. Рассказал ей, что Грант, то есть Томми, его сын, и Лесли чуть не выронила телефон. Гризз не отвечал на другие вопросы, а девушка желала разузнать детали. Например, знает ли сам Грант, и, если да, то как долго. Но мужчина ничего больше не сказал.

Первая встреча с Блу произошла неожиданно. Лесли вышла из продуктового магазина и ставила пакеты в салон автомобиля. На улице было жарко, и она почувствовала, как тонкая струйка пота стекает к груди. Девушка выпила обезболивающее и поехала за продуктами. Из-за высокой температуры и вновь появившейся боли девушка чувствовала себя как в тумане, но все еще оставалась в приподнятом настроении. Лесли предвидела, как секрет, разоблачающий Гризза, станет бомбой, которая поднимет ее карьеру на новый уровень.

Она не поняла, откуда появился Блу, не видела и не слышала, как он приблизился к машине. Просто тихо стоял со скрещенными на груди руками и даже не просил ее не раскрывать тайну. Он требовал.

— Гризз передумал, — Блу смотрел на Лесли сверху вниз. — Не печатай то, о чем он рассказал тебе по телефону.

Она лишь уставилась на него. Девушка знала, кем был этот человек, но он не вызывал чувство страха, как Гризз. Отойдя от машины, она поставила тележку на место. Словно что-то вспомнив, крикнула ему через плечо:

— Ты ведь даже не знаешь, о чем он говорил, верно?

Блу не ответил.

— Большой секрет. Ты не знаешь его, так ведь? — спросила она немного самодовольно, возвращаясь обратно.

— Не важно, — помедлив, ответил мужчина. — Просто не печатай. Я встретился с тобой лишь из вежливости. Ты не захочешь увидеть меня снова.

Он повернулся и ушел.

Сейчас, через два дня после казни Гризза, Блу вернулся. Он сидел на стуле и молча смотрел на нее. Однако Лесли не позволит запугать себя.

Мимолетное воспоминание о жестокости Гризза покоробило, но девушка быстро нацепила на лицо маску уверенности. Ублюдок мертв. Она в безопасности и не позволит Блу поднять на нее руку.

Мужчина осмотрел комнату, остановив взгляд на диване из искусственной кожи и плакате на стене, обшитой дешевыми панелями.

— Вау, должно быть это и есть офис редакции крупного журнала, — смешок слетел с его губ.

— Я не говорила, что работаю на них, — она напряглась. — Лишь сказала …

— Я уже знаю это. Как и Гризз. Хотя я здесь не из-за этого, — не дав ей ответить, Блу продолжил: — Это не попадет в печать. Согласна со мной?

— И что это должно значить? — произнесла с уверенностью, которой у нее не было. — Гризз мертв. Я не использую настоящие имена. Это часть сделки, которую мы заключили с Джинни. Кого это беспокоит?

— Меня. Ты уберешь это из статьи. Поняла?

— Если нет, то что? Что произойдет, если я напечатаю? — она свирепо посмотрела на него. — Проколешь шины? Изобьешь меня?

— Очевидно, ты хочешь поиграть, — Блу уставился на нее с холодком во взгляде. — Тогда правила меняются. Не будет никакой статьи. Вообще.

Лесли откинулась на спинку стула, вздыхая. Склонила голову в одну сторону и смотрела на него, раздумывая над ответом. Честно говоря, не хотелось, чтобы ее снова избили. Хорошо, она не напечатает самый главный секрет. По крайней мере, не в этот раз. Однако будет держать информацию при себе и использует, когда это будет нужно. Она дозвонится до Диллонов снова. Диллонов? Ха! Они были Тэлботами. Конечно, если это — настоящая фамилия Гризза. Она должна узнать о том знаке. Девушка заставит их рассказать.

— Хорошо, — согласилась она. — Я не напечатаю это в статье.

— Слишком поздно, — ответил он ледяным тоном, наклоняясь вперед. — Не надо было, черт возьми, спорить со мной. Не будет никакой статьи. Тебе лучше удалить ее прямо сейчас. Если я узнаю, что ты хранишь копию, или если она когда-нибудь будет опубликована…

— Что? Что тогда? — она посмотрела на него, разозлившись от запугиваний. — Я теперь знаю, каково это — глотать собственные зубы. Неприятно, но если потребуется, потерплю. Я буду делать с этой статьей все, что захочу, независимо от ваших желаний. А знаете почему? Потому что от этого зависит мое будущее. Моя карьера. Это — шанс свалить с работы в этой крысиной норе и добиться чего-нибудь самой. Поэтому, Блу… — ее глаза метали молнии. — Смирись с этим. Я не буду писать, что Гризз — отец Томми, но статья будет опубликована.

Сев обратно на стул, она торжествующе выдохнула. Лесли дрожала, но не от страха, а от безумия. Зазвонил телефон, и включился автоответчик. Сладкий голос Ирэн раздался из динамика:

— Спасибо, что дозвонились до офиса журнала «Любимый Лодердейл». Мы работаем с понедельника по пятницу с девяти до пяти. Оставьте сообщение, и мы перезвоним вам. Спасибо. Удачного дня!

— Лесли! — раздался безумный женский голос. — Лесли! О, боже, пожалуйста! Ответь. Если ты слышишь меня, подними трубку. Пожалуйста!

Голос принадлежал ее матери. Лесли посмотрела на Блу и почувствовала неловкость. Истеричные крики продолжали доноситься до нее.

— Я не знаю, что делать! Пожалуйста, позвони, когда сможешь, — было слышно, как женщина сдерживает рыдания. — Ханна… Твоя сестренка пропала!

— Мама, я здесь, — Лесли подняла трубку. — Успокойся и объясни, что случилось.

Она внимательно слушала, глядя в ледяные глаза Блу. Тот встал и быстро вышел за дверь.

С глухим стуком трубка упала на стол, а она все еще слышала голос матери. Девушка выбежала вслед за Блу. Он садился в заведенный седан. Она приложила ладонь ко лбу, прикрываясь от солнца. Яркий свет ослеплял. Кто эта женщина на пассажирском сидении?

Лесли закричала:

— Ты выиграл! Ладно. Ты победил!

Блу кивнул ей, сел в машину и уехал.

Девушка стояла, парализованная страхом. Забавно, она вспомнила их первую встречу, во время которой мужчина не внушал ей страха.

Она ошибалась.

Лесли даже не пыталась увидеть номерной знак, не разглядывала женщину. Это не имело значения.

То, что она сказала — правда. Ублюдок был мертв, но все равно победил.

Она вернулась внутрь, чтобы успокоить мать и удалить статью. Слезы катились по щекам.

Глава 3

2000

Томми не выходил из своего кабинета. Все еще не мог прийти в себя после того, как осознал, что менее чем за пять минут его жизнь совершила резкий поворот.

Черт, как бы он хотел, чтобы это был обходной путь. Больше похоже на полный разворот.

Он понимал, почему Джинни расстроена. Еще бы. Однако мужчина не ожидал ненависти и гнева, которые увидел на лице жены. Она была опустошена.

Томми не винил ее. У них счастливый брак, и он не мог заставить себя поверить в то, что все рушится. Он даже не пытался сказать жене, что не всегда знал о том, что сын Гризза. Просто не понимал, что это может иметь такое значение, как сейчас. Не думал, что Джинни обязательно должна знать об этом. В такое не стоит посвящать вообще кого-либо. Будь ты проклят, Гризз, за то, что все рассказал Лесли. Томми запустил руки в волосы и вздохнул. Это не было частью плана, и все испортило.

— Пошел ты, Гризз. Ты говорил, что с Лесли все улажено, — сказал он в пустоту. — Ты был под стражей пятнадцать лет. Затем я видел, как ты умер два дня назад, но ты все равно нашел способ поквитаться со мной. Я думал, мы решили, что все кончено. Сукин сын!

Он откинулся на спинку и позволил мыслям течь своим чередом. Воспоминания всплыли в голове. Когда мужчина думал о насилии, которое выносил в детстве, руки сжимались в кулаки. Он не мог остановить картинки из прошлого. Оставив ту жизнь позади, Томми думал, что никто больше не навредит ему. Особенно Гризз.

И он ошибся. Гризз навредил ему сильнее, чем кто-либо. Даже лежа в могиле, он испортил то, что было для Томми важнее всего.

Казалось, что он мог учуять запах кошачьей мочи, гниющего мусора и кислоту губки, которую использовал для мытья посуды в доме Карен и Нейта. Мог чувствовать постоянный зуд кожи головы из-за вшей.

Мужчина неосознанно потер руки, вспоминая болезненные волдыри. Сломанные кости. Воспоминания вернули его во времена, о которых он мечтал забыть. Томми не мог остановить поток мыслей.

Он вспомнил, каково было жить в аду.

Глава 4

1969

Томми наблюдал за тенями в прихожей. Проснувшись от жажды, он собирался прокрасться в ванную, чтобы попить из крана, но Большой Человек был здесь. Он снова принес Карен денег.

Мальчик видел мужчину и раньше. Тот выглядел устрашающе. Томми не понимал, почему он дает деньги Карен. И никогда не подходил настолько близко, чтобы услышать, о чем они говорят, но сегодня сделал это.

— Он в порядке? У него есть все, что нужно? — спросил Большой Человек.

— Да, конечно, у него все есть. Почему должно быть иначе? — Карен сделала долгую затяжку и смахнула пепел в открытую пивную банку.

Большой Человек подошел к холодильнику и заглянул внутрь:

— Возможно, потому что это место — полное дерьмо, а в твоем холодильнике нет ничего, кроме пива.

Большой Человек расхаживал по комнате, открывая шкафы и ящики. Томми понял, что никогда прежде не видел его внутри дома. Мальчик наблюдал за ним из окна, поскольку Карен или Нейт встречали его на улице. Они всегда слышали его приближение, когда он сворачивал на их улицу. Мужчина ездил на мотоцикле. Однако сегодня не было никакого предупреждения. Видимо, сегодня он приехал на чем-то другом.

— Что? Хочешь сказать, что я не кормлю его? — Карен хотела еще что-то добавить, но прежде чем успела это сделать, Большой Человек схватил ее за горло и поднял со стула.

Она потеряла сигарету, а вместе с ней и свою надменность. Томми в первый раз увидел Карен такой напуганной.

— С кем, мать твою, ты разговариваешь, дрянь? Ты точно заботишься о ребенке так, как должна?

О ребенке? Мысли Томми закрутилась. Большой Человек здесь из-за него! Он дает Карен деньги, чтобы та заботилась о нем. Почему? Он беспокоится о Томми? Должно быть. Но почему именно он? И почему мужчина дает деньги людям, которые пренебрегают мальчиком и издеваются над ним?

Томми был юн, но не глуп. Если он когда-нибудь собирается сбежать, то сейчас самое время. Жизнь в чужой семье будет лучше этого кошмара. Большой Человек может помочь, забрав его от Карен и Нейта. Худшее, что может случиться — Карен изобьет его после того, как Большой Человек уйдет. Может быть, Нейт добавит пару синяков, когда вернется с работы. У Томми нет времени размышлять об этом. Он должен использовать полученный шанс. Со скоростью света паренек снял свою рваную футболку и бросил ее на пол. Он передвигался неслышно, следя за тенями в гостиной, и спустился на кухню.

— Карен, хочу пить, — сказал Томми, потирая глаза. — Могу я что-нибудь выпить?

Он увидел мимолетную вспышку сожаления в глазах Карен и понял, что принял правильное решение, спустившись к Большому Человеку.

Она посмотрела на Томми, потом на мужчину, который уставился на избитого мальчика.

— Я не била ребенка. Это Нейт. Он сделал это. Только в качестве наказания.

— И, я полагаю, некурящий Нейт брал твои сигареты, чтобы оставить шрамы? — спросил Большой Человек, не отводя взгляда от Томми.

— Эм, д-да, — заикаясь, ответила Карен. — Когда это было действительно необходимо.

Мужчина завел руку за спину и достал пистолет. Его глаза, не отрываясь, следили за Томми. Без слов он направил оружие на Карен и выстрелил между глаз. Мальчик услышал тяжелый вздох и увидел Нейта, замершего в дверном проеме. Тот развернулся, готовясь сбежать, но действовал недостаточно быстро. Большой Человек выстрелил ему в затылок.

Затем убрал пистолет и посмотрел на Томми.

— Не бойся меня, — сказал он спокойно. — Будь уверен, я буду заботиться о тебе с этого момента.

— Я не боюсь вас, — произнес мальчик.

Большой Человек кивнул.

— Хочешь забрать что-нибудь? Возьми сейчас, потому что больше ты сюда не вернешься.

Томми побежал в свою комнату. Он надел рваную застиранную футболку и скользнул в кроссовки без шнурков. Подошел к комоду и открыл нижний ящик. Дотянувшись до маленькой коробочки, вытащил ее. В ней хранились самые ценные для него вещи. Единственная ниточка, связывающая с ней. Он вернул вещи в ящик и медленно осмотрел комнату. Нет, больше здесь ничего нет. Томми вернулся в гостиную.

— Я готов.

Мальчик удивился, когда Большой Человек снял жилет, укутал его, и легко подхватив на руки, пошел к старому пикапу. Ехали они в тишине.

Спустя двадцать минут остановились возле бара «Красный краб», припарковавшись рядом с открытой дверью. Большой Человек сказал подождать в машине и зашел внутрь. Томми, насколько мог, сидел тихо и напряженно прислушивался. Случайно бросив взгляд в окно, увидел Большого Человека. Тот подошел к телефонной будке и набрал номер.

— Нужно убрать в доме в Сан-Карлос-Эстейтс, — продиктовав адрес, он положил трубку и вернулся к бармену. — Майк, позвони Блу и скажи, чтобы он тащил сюда свою задницу. Пусть приедет один и не на байке.

— Будет сделано, Гризз.

— Мне еще нужен твой грузовик.

— Без проблем, мужик, — сказал бармен и взял телефон.

Он вышел и забрался в пикап. Посмотрел на Томми.

— Они причинили тебе много боли, — это был не вопрос.

Мальчик кивнул, глядя на лежащие на коленях руки.

— Они кормили тебя?

Томми покачал головой.

— Хочешь есть?

Томми посмотрел на Большого Человека:

— Да, я очень голоден,— после небольшой паузы спросил: — Кто ты?

— Бургер и картошка, пойдет?

— Да, пожалуйста. А можно кетчуп и попить?

— Конечно. Оставайся здесь.

Гризз зашел обратно в бар, и Томми услышал, как он заказывает бургер с картошкой и содовую. Затем говорит Майку, что вернется через десять минут:

— Буду в твоем грузовике. Вернусь и заберу все сам.

— Хорошо, как скажешь.

Гризз вернулся в пикап. Посмотрел на Томми, пока тот продолжал пристально рассматривать свои колени. Мужчина не был уверен, что следовало рассказать мальчику. Он сам недавно узнал о нем. Примерно несколько месяцев назад.

— Можешь называть меня Гриззом. Не говори никому, что случилось этой ночью. Понятно?

Томми кивнул.

Спустя несколько минут блестящий светло-голубой «Камаро» подъехал к «Красному крабу» и припарковался в нескольких метрах от грузовика. Гризз вылез из пикапа и пошел к подъехавшей машине. Томми заметил, как он поднял руку, будто говоря водителю оставаться на месте. Следуя приказу, человек опустил окно. Гризз уперся локтями в оконный проем, наклонился и начал что-то говорить. Окно Томми было закрыто, поэтому он не мог услышать разговор. Водитель вышел из машины, и мужчины направились к пикапу. Гризз открыл пассажирскую дверь.

— Я схожу за едой. Это твой старший брат — Блу. Теперь ты будешь жить с ним.

Сказав это, Гризз вернулся в бар.

Томми уставился на Блу. Он не был таким большим как Гризз, но выглядел пугающе. «Может, следовало держать рот на замке и продолжать жить у Карен?»

Должно быть, Блу понял, о чем думает мальчик.

— Не бойся, коротышка. Я не причиню тебе боли.

Глава 5

2000

Трель дверного звонка вырвала Томми из воспоминаний. На секунду он позволил себе подумать, что вернулась Джинни, просто забыв дома ключи. Но быстро понял, что это лишь самообман.

Молодой румяный паренек, одетый в курьерскую форму, стоял у двери, огромная коробка расположилась рядом на крыльце.

— У меня посылка для мистера Диллона. Можете расписаться здесь, сэр? — спросил курьер, вытерев лоб рукой.

— Я не жду посылки, — ответил Томми.

«Уж точно не в воскресенье», — подумал он.

— От кого она?

— Не знаю. Тут только инициалы. Также указано, что посылка из Флориды. Вам следует знать, что она довольно тяжелая.

Когда Томми расписался, розовощекий курьер забрал у него клипборд, пытаясь поднять посылку, и передал ее мужчине. Насвистывая себе под нос, парнишка пошел обратно, сел в фургон и уехал.

Мужчина стоял на крыльце, гадая, что может быть в этой посылке. Парень был прав. Действительно тяжелая.

Он пинком закрыл дверь, направляясь в свой кабинет, и поставил коробку на стол.

Может, Джинни заказала набор гантелей или что-то подобное? Не посмотрев на обратный адрес, Томми открыл коробку и тут же опустился на стул с тяжелым вздохом. Неожиданно. Могло ли это что-то значить? Если да, то, что?

— Дерьмо, — все, что он сказал.

Глава 6

1969

— Как Томми спит? Его все еще мучают кошмары? — спросил Гризз у Блу, когда они сидели в баре и пили пиво.

— Ему становится лучше, но он не может заснуть, пока дверь, соединяющая наши комнаты, не будет открыта, — ответил Блу и посмотрел на друга. — Ты никогда не говорил, что у тебя есть младший брат.

Тот задумался. Нужно быть осторожнее с ответом. Если подумать, то он никогда не говорил, что Томми — его младший брат. Сказал лишь, что мальчик будет жить в мотеле, а Блу должен будет изображать брата. Друг сам предположил, что Гризз — старший брат.

Сделав глоток пива, мужчина ответил будничным тоном:

— Не было подходящего случая. Я ушел, когда он родился. Ты же знаешь, я не поддерживаю связь с семьей. Не думаю, что он помнит обо мне что-нибудь.

Конечно, он врал. У Томми не было воспоминаний, потому что Гризз сам узнал о существовании мальчика лишь несколько месяцев назад. И не дожидаясь ответа, добавил:

— Продолжай заниматься с ним. Убеждай. Он достаточно молод, и поверит всему, что мы скажем.

Блу лишь кивнул. Сколько себя помнил, он знал Гризза, но ничего не слышал о его семье. Это не значит, что тот был одинок. Просто предпочитал об этом не говорить. Блу также понимал, что друг не позволит никому узнать о маленьком брате, живущем в мотеле. Это сделает его уязвимым, и, вероятно, будет небезопасно для мальчика. У Гризза есть опасные враги.

— Знаешь, его дразнит Мисти.

— Да все нормально. Это сделает его жестче.

— Знаешь, насколько Томми умен? Я имею в виду, что ему всего десять лет, а он поспорил с Чипом о Карибском кризисе. И выставил его идиотом. Некоторые называют парнишку взрослым карликом.

— Так он теперь Грант? — Гризз посмотрел на Блу. — Это сокращение?

— Да, пара человек зовет его так. Полагаю, что они не имеют в виду ничего плохого. Просто так легче говорить. Хочешь, чтобы они прекратили? Это звучит грубовато.

Гризз помедлил с ответом. Сделал еще один глоток и уставился на заднюю стену бара. Неудивительно, что с таким прозвищем Томми начали дразнить.

— Нет, пусть называют так. Как я и сказал, ребенок должен стать жестче.

Блу не ответил. В этом вопросе он не мог согласиться с другом. Мальчик уже достаточно натерпелся. Впервые увидев его без рубашки, мужчина едва скрыл потрясение. Тело ребенка покрывали синяки и шрамы. Сучье поведение Мисти, вероятно, ничто по сравнению с ужасами, которые испытал Томми. Тем не менее, может, приказать ей прекратить, несмотря на указания Гризза?

Когда они вернулись в мотель, небольшая группа собралась вокруг ямы. Подойдя к огню, Блу спросил ни к кому, в частности, не обращаясь:

— Где мальчик? Они с Сисси уже вернулись?

Сисси была девушкой Блу. Она повезла Томми в Майами, чтобы купить одежду и книги. Ребенок не будет посещать школу, но ему необходимо учиться. После того как его привезли в мотель, мальчик сразу же попросил книг.

— Обучающих книг, — сказал он.

Гризз и Блу были в шоке, увидев книги, выбранные ребенком. Никто в мотеле не смог бы дать мальчику уроков. Содержание книг было вне сферы их знаний. Они просто дали ему все, что нужно, и позволили обучаться самостоятельно. Грант взахлеб прочитал все книги, полученные после приезда. Сейчас был второй поход по магазинам.

— Ага, — ответил кто-то. — Вернулись. Думаю, Мисти заперла его в прачечной или где-то еще.

Блу одарил Гризза долгим взглядом. Тот показал следовать за ним.

«Черт. Почему Гризз не вступается за него? И почему я так об этом беспокоюсь?»

Будучи честен с собой, Блу и понимал, что на нем лежит воспитание умного и спокойного мальчика. За пару недель пребывания в мотеле ребенок очаровал всех, покоряя своей сообразительностью. И стойко выносил нападки Мисти. Чип был без ума от Томми. Особенно, когда они обсуждали политику и события, происходящие в мире.

Но, честно говоря, для того, чтобы выжить здесь, ребенку нужно стать сильным. Может, Гризз прав, позволяя некоторым вещам идти своим чередом. Пример тому — появление недостойного прозвища.

Оно перестало быть таковым спустя несколько недель. За неуместный комментарий Гризз отрезал язык Мисти, а Грант показал себя очень смышленным. Без какого-либо медицинского опыта, по крайней мере, как мог судить Блу, ребенку удалось вылечить девушку самостоятельно. Никому, на самом деле, не нравилась Мисти. Никто не расстроился, однажды увидев, как Гризз, перепачканный кровью, вышел из своей комнаты. Грант — единственный, кто немедленно вскочил со своего места. Он увидел, что Гризз не ранен, и интуитивно понял: случилось нечто ужасное. Девушка так и не вышла из комнаты Гризза.

Той ночью Блу, сидя у ямы, наблюдал, как истерично рыдающая Мисти прислонилась к Томми, пока он медленно и осторожно вел девушку обратно в ее комнату.

«Этот ребенок слишком хорош для жизни здесь», — вздохнув, подумал байкер и сделал еще один глоток пива.

Глава 7

2000

Сидя в автомобиле возле торгового центра, Джинни вытирала глаза платочком, найденным в бардачке. Ей нужно умыться перед тем, как забрать Джейсона.

Она вышла из машины и направилась к магазину йогуртов в конце торгового центра. Не глядя по сторонам, прошла в дамскую комнату и закрыла за собой дверь, чуть не задохнувшись от освежителя воздуха с запахом лаванды. В зеркале она увидела красные опухшие глаза. Отмотала немного туалетной бумаги и высморкалась, затем ополоснула лицо холодной водой. Мысли о Гриззе, Томми и детях крутились в ее голове. Она не знала, как долго стояла, наклонившись к раковине и вдыхая лавандовый запах.

Кто-то постучал в дверь.

— Секунду, — вяло произнесла Джинни.

Вытерев лицо бумажным полотенцем, она направилась обратно к машине, ни с кем не встречаясь взглядом.

Спустя десять минут подъехала к дому Макса и посигналила. Она могла бы зайти внутрь и забрать ребенка. Ей нравилась мать Макса. Дениз Рейнольдс действительно милая женщина, но Джинни просто не могла с ней сейчас разговаривать. Кроме того, она не была уверена, что не расклеится, беседуя с Дениз. Хотя Джинни нужно было с кем-нибудь поговорить.

«Картер», — возникла у нее мысль.

Она могла бы позвонить Картер, когда приедет домой.

Сара Джо не подходит. Она сильно любит Томми, и у них особая история. А Картер на протяжении многих лет близка и с Джинни, и с Томми, но можно рассчитывать, что подруга будет более лояльной к ней.

Интересно, а Сара Джо знала? Сердце забилось быстрее. О, нет. Она даже не могла допустить такой мысли. Нет.

Джинни не успела сделать выводы, потому что входная дверь открылась, и выскочила маленькая копия Томми, крича через плечо:

— Потом, чувак.

Она уставилась на сына, которого Томми предложил назвать в честь Гризза. Сейчас поняла причину. Тот фактически был дедушкой Джейсона. У нее закружилась голова. Это нереально.

Она смотрела, как Джейсон подходит к машине, и что-то ее беспокоило. Когда они посмотрели друг на друга, губы мальчика расплылись в широкой улыбке. Ее сердце переполнила любовь. Он так похож на отца!

Возникло чувство дежавю, причину которого Джинни не могла понять. Такое случалось и раньше, но воображение никогда не выдавало настолько четкую картину. Связано ли это с воспоминаниями о Томми в таком же возрасте? Нет, не может быть. Она не знала Томми в юности.

Было что-то еще. Только Джинни не могла понять, что именно.

— Привет, мам! — Джейсон бросил свою сумку назад и забрался на пассажирское сидение.

Она улыбнулась и наклонилась через консоль, чтобы обнять сына. Очень нежный ребенок. Как и его отец. Она поцеловала сына в лоб, пока он защелкивал ремень безопасности.

— Как прошла ночевка у Рейнольдсов? Вы с Максом повеселились? — спросила она, выруливая на дорогу.

Мама Макса вышла на крыльцо и помахала им. В знак признательности Джинни дважды просигналила.

— Ага, было очень весело. Миссис Рейнольдс сделала вечером домашнее мороженое! Может, мы тоже сделаем? Было очень вкусно.

— Конечно, почему бы и нет.

— Миссис Рейнольдс просила передать, что в сумке чистые вещи. Она постирала их прошлым вечером. Не хотела отпускать меня домой в грязной одежде, — не дав  Джинни ответить, он добавил: — Я должен был помочь Полли помыть машину после похода в церковь утром.

Джинни взглянула на сына.

— Должен был? — спросила она, смеясь.

— Да. Она сказала, что я лучший мойщик!

— Уверена, что да, милый, — улыбнулась Джинни.

У Макса имелись две старшие сестры: Сара и Поллианна. Джейсон был влюблен в обеих с восьми лет. Все никак не мог решить, какую из них любит больше. Конечно, для него они слишком взрослые. Полли училась в выпускном классе старшей школы, а Сара — в колледже. Джинни была уверена, что обе девушки любили Джейсона как младшего брата. Более того, считали его надоедливым братцем. Хотя как хорошие девочки, и всегда были милы с ним. Джинни ценила это.

Ей хотелось, чтобы Мими была добрее к Джейсону. Женщина думала об этом всю дорогу до дома. Это не значит, что Мими плохая. Она просто не интересуется жизнью брата. Мать не могла объяснить этого. Иногда они спорили об этом с Томми. Пытаясь не показывать этого, Мими не была любящей старшей сестрой. Никогда. Называйте это материнской интуицией, но Джинни иногда казалось, что Мими не способна на чувства. Женщина не понимала этого. И хуже того, Томми не замечал проблему, говоря, что жена все просто придумывает. Однажды он даже сказал, что у нее паранойя по отношению к Мими, биологической дочери Гризза.

— Джин, подсознательно ты боишься, что Мими слишком похожа на своего отца, — сказал он. — Не в первый раз говорю тебе, что Гризз не родился таким. У него было ужасное детство. Мими не унаследовала неспособность заботиться о людях. Это результат издевательств над Гриззом. Перестань думать об этом.

Но она не могла. Знала о детстве Гризза. Когда Джинни была беременна в первый раз, и они еще жили в мотеле, он немного рассказывал ей о том времени. Первый муж стал таким из-за пренебрежения, а не издевок. Джинни тоже испытывала это в детстве, но ведь она не убивала людей.

Мими не всегда была такой. Что-то изменилось в ней пару лет назад, будто щелкнул переключатель. Из милого заботливого ребенка она превратилась в отстраненного и черствого человека. Джинни хотела, чтобы дочка поговорила с кем-нибудь об этом, но все уверяли, что Мими — типичный подросток.

Всю дорогу Джейсон болтал без остановки.

Джинни чувствовала себя немного виноватой за то, что отгородилась от сына, но ее мысли были где-то далеко. Она надеялась, что Томми уйдет до того, как они вернутся домой. Не хотелось столкнуться с ним лицом к лицу.

— Мам? Мам? Почему ты мне не отвечаешь?

Джинни одарила сына долгим взглядом.

— Прости, дорогой. Ты меня о чем-то спрашивал?

— Ага, спросил. Как ты думаешь, починит ли папа ремешок на моем шлеме? До вашего уезда из города он обещал, что мы сможем покататься на его мотоцикле, когда я вернусь домой. — И не успела Джинни ответить, а он уже продолжил: — Где вы были последние несколько дней?

— Не знаю насчет твоего шлема, но, если отец обещал починить его, то, я уверена, он сделает это. И ты знаешь, где мы были. Навещали старого друга перед тем, как он уедет из города.

— Корбин сказал не так. — И не позволив матери возразить, проболтался: — Корбин сказал, что вы с папой поехали навестить какого-то парня, которого собираются поджарить.

Глава 8

1969

Грант жил в мотеле уже несколько месяцев, когда Гризз однажды сказал ему:

— Давай, малыш. Поехали, прокатимся.

— На твоем мотоцикле? — спросил мальчик взволнованно.

— Нет, возьмем машину.

— Хорошо, позволь мне быстро проверить кое-что.

Грант поспешно удалился. Гризз покачал головой. Он наблюдал, как мальчик зашел в комнату Мисти. Причина, по которой ребенок заботился о чертовой девке, оставалась вне понимания мужчины. Девушка вполне выздоровела, а Грант оставался загадкой.

Гризз подошел к машине, припаркованной недалеко от офиса. Не стоит брать красный «Мустанг» с откидным верхом. Громкий двигатель и блестящие хромированные диски будут маячить, словно мишень. Также нельзя брать «Кадиллак». Слишком роскошный автомобиль для того места, куда они собираются. Нужно взять на заметку. Он сел в непримечательный четырехдверный седан. И молчал, пока мальчик залезал на пассажирское сидение.

— Куда мы поедем? — спросил Грант.

— Проверить дочку моего друга.

Гризз включил радио на полную мощность. Ребенок очень болтлив, а он просто не в настроении для бесед. За несколько миль до пункта назначения он бегло осмотрел мальчика. Гранта. Новое имя начинало приживаться.

— Мой друг умер несколько лет назад. Мать и отчим девочки — непостоянные люди. Они пренебрегают ей. Перед смертью друга я пообещал, что буду присматривать за девочкой, когда получится, и держать ухо востро. Уверил, что позабочусь о ней.

Грант впервые промолчал. Гризз предположил, что он что-то обдумывает. В конце концов, мальчик сказал:

— Что ее родители думают о тебе? О том, что ты присматриваешь за их дочерью?

Это удивило мужчину. Ребенок подает надежды.

— Они не знают. Я не могу рассказать об этом. В любом случае, когда, черт возьми, у меня было на это время? — он посмотрел на Гранта. — Мэвис следит за ней. Просто сообщает, когда ей кажется, что я должен что-то предпринять. Именно поэтому мы проверяем ее сегодня.

Мэвис — старая женщина, которая занимается бухгалтерией в паре баров, что принадлежат Гриззу. Это его единственный легальный бизнес, и она живет за счет этого. Мэвис слишком худая и чрезмерно загорелая. С короткими светлыми волосами и немного скрипучим голосом, появившимся благодаря непрерывному курению в течение шестидесяти лет. Гризз почти сразу понял, что может доверять женщине в ее стремлении быть ангелом-хранителем Гвинни. Вдова без семьи и детей работала в небольшом магазинчике недалеко от «Красного краба». Гризз все время покупал там сигареты. Если честно, он не помнил, как началась их дружба. Вероятно, Мэвис первой начала беседу. Позже из случайного разговора Гризз узнал, что они с мужем вели бизнес-отчетность, пока не вышли на пенсию. Стоя за кассой, она впустую тратила свой талант. Предложить Мэвис работу оказалось одним из лучших решений, которые он когда-либо принимал. Она работала в офисе «Красного краба» и была нежно любима даже самыми грубыми посетителями.

Кроме того Мэвис была рада иметь какое-то отношение к жизни Гвинни. На неполный рабочий день устроилась кассиром в кафетерий в начальную школу, где ее полюбили все дети. Так она могла приглядывать за маленькой девочкой и заводить с ней случайные беседы без подозрений. Мэвис ждала дни, в которые сможет отравиться на работу в кафетерий. Она любила не только Гвинни, но и остальных учеников. За исключением одного. Она с трудом привыкла к местному хулигану. По ее словам, Кертис Армстронг — катастрофа.

Мальчик послал Гриззу вопросительный взгляд.

— Как ты присматриваешь за ней без чьего-либо ведома?

— Я думал, это будет сложно, но горькая правда заключается в том, что маленькая девочка настолько одинока, что меня никто и никогда не замечает. Думаю, я вроде бы заметный. Мэвис говорит мне, когда что-то случается, и я должен лично проследить за девочкой, оставаясь при этом в тени, — он не знал почему, но чувствовал, что должен продолжить