Глава 27. Злость. Часть пятая

 

Лишь после этих слов Лань Ванцзи вновь повернулся к Вэй Усяню, но все же не осмеливался посмотреть тому в глаза. От такого зрелища Вэй Усянь заморгал, и знакомое желание озорства зародилось в его душе. Но стоило ему открыть рот с намерением подразнить Лань Ванцзи, как внезапно со стороны стола раздался дребезжащий звук.

 

Оба мужчины тут же встали. Чайные чашки и заварной чайник оказались на полу разбитыми вдребезги, а посреди осколков белого фарфора и чайных лужиц лежал мешочек Цянькунь, поверхность которого то вздымалась, то опускалась, словно то, что было заключено внутри, отчаянно рвалось на волю.

 

Несмотря на то, что мешочек Цянькунь [101] едва ли превосходил размером ладонь, он предназначался специально для хранения различных магических предметов, поэтому изнутри и снаружи был прострочен сложными заклинаниями. Днем Лань Ванцзи запечатал [102] руку в этом мешочке и положил на стол, придавив для верности чайной чашкой. Сейчас же, увидев, как она бесновалась, Вэй Усянь и Лань Ванцзи, наконец, вспомнили, что пора исполнять «Покой». Как ни мощна была подавляющая способность мешочка Цянькунь, все же одной лишь ее было недостаточно для сдерживания призрачной руки, поэтому вечерами они играли умиротворяющий «Покой».

 

Вэй Усянь потянулся за бамбуковой флейтой, которая по обыкновению находилась у него за поясом, но на этот раз ничего не обнаружил. Обернувшись, он увидел свой инструмент в руках Лань Ванцзи. Тот стоял со слегка опущенной головой и аккуратно обтачивал флейту, полностью поглощенный этим занятием. Спустя некоторое время Лань Ванцзи вернул инструмент его владельцу, и Вэй Усянь заметил, что после обработки даже самые мелкие детали, такие, как прорези для пальцев, приняли куда более изящную форму.

 

Лань Ванцзи сказал:

- Играй как положено.

 

Вспомнив, как ужасно они исполняли мелодии дуэтом в минши, настолько отвратительно, что Лань Цижэнь вышел из состояния глубокого обморока, чтобы побраниться, а затем вновь впасть в беспамятство, Вэй Усянь захохотал так громко, что едва не распластался по полу. В голове у него пронеслось: «Бедный Лань Чжань столько дней был вынужден терпеть мою игру». Он прекратил дурачиться и с надлежащей серьезностью поднес флейту к губам. Однако, услышав всего несколько нот, мешочек Цянькунь внезапно в несколько раз увеличился в размерах и одним махом встал на землю!

 

Одна из нот сорвалась на оглушительный треск. Вэй Усянь заметил:

- Неужели наш дражайший друг уже привык к какофонии? Сейчас я играю как положено, но он все равно недоволен.

 

Будто в ответ на его слова мешочек Цянькунь подлетел к Вэй Усяню. Тон мелодии Лань Ванцзи тут же резко изменился, и неуловимым движением руки все семь струн одновременно затрепетали, издав яростный звук, сравнимый с внезапным горным обвалом. Мешочек Цянькунь мгновенно рухнул обратно на землю. Вэй Усянь как ни в чем не бывало продолжил играть, а Лань Ванцзи расслабил запястье. Вернувшись к кроткому мотиву «Покоя», мелодия гуциня мало-помалу успокоилась и мягко слилась с мелодией флейты.

 

Вскоре песнь подошла к концу, и мешочек Цянькунь, наконец, съежился до своего привычного размера и затих. Вэй Усянь заткнул флейту обратно за пояс и сказал:

- За все эти дни он впервые так разволновался. Похоже, что-то вызвало у него особое раздражение.

 

Лань Ванцзи кивнул и обернулся к нему:

- Верно, и это «что-то» находится на тебе.

 

Вэй Усянь немедленно глянул на свои ноги. Со вчерашнего дня изменилось лишь одно – на его теле появилась проклятая метка, перенесенная с голени Цзинь Лина.

 

Цзинь Лин получил свою метку, когда был замурован в стену в каменной крепости на хребте Синлу. И, судя по реакции призрачной руки, возможно, что…

 

Вэй Усянь поинтересовался:

- Ты намекаешь на то, что еще одна часть тела нашего дражайшего друга захоронена в стенах крепости-некрополя Ордена Цинхэ Не?

 

На следующее утро мужчины вновь направились на хребет Синлу.

 

Вчера Не Хуайсана прижали к стенке и вынудили во всем сознаться. За ночь он успел созвать наиболее надежных адептов своего Ордена, чтобы разобраться со всем тем хаосом, учиненным незваными гостями. Когда Вэй Усянь и Лань Ванцзи добрались до места, кусок стены, из которого Вэй Усянь извлек Цзинь Лина, уже был заложен камнями, а внутри покоился свежий труп. Наблюдая, как белые кирпичи ровными рядами укладываются друг на друга, Не Хуайсан смахнул пот со лба. Но тут вдруг он заметил приближающихся мужчин, и ноги его подкосились, а на лице заиграла угодливая улыбка:

- Ханьгуан-цзюнь… и вы…

 

Вэй Усянь с улыбкой помахал ему в знак приветствия:

- Глава Ордена Не, вы латаете стену?

 

Не Хуайсан платком промокнул испарину, так усердно втираясь в кожу, что почти содрал ее верхний слой:

- Да, да…

 

Вэй Усянь с искренним сочувствием и легкой ноткой сконфуженности произнес:

- Мне так неловко вас просить… Не хотелось бы вновь затруднять вас, но, боюсь, скоро вам опять придется заделывать в стене дыру.

 

Не Хуайсан согласно закивал:

- Да, да… Погодите, что?!

 

Не успел он закончить фразу, как Бичэнь обнажился. Не Хуайсан стоял столбом и ошалело взирал, как кирпичная стена, что он отстроил заново каких-то несколько минут назад, пошла трещиной.

 

Воистину ломать – не строить. Вэй Усянь вынимал камни с изумительной быстротой, никак не сравнимой со скоростью, с которой адепты Ордена Цинхэ Не еще совсем недавно скрупулезно укладывали их. От такой несправедливости Не Хуайсан, подрагивая всем телом, отчаянно вцепился в веер и едва удерживался от того, чтобы разразиться слезами. Но Ханьгуан-цзюнь молчаливо стоял в стороне, поэтому Не Хуайсан тоже не осмелился ничего сказать. Когда же Лань Ванцзи, наконец, лаконично объяснил, в чем дело, он тут же поклялся перед Землей и Небесами:

- Не может быть! Этого просто не может быть! Все трупы, захороненные в крепости, целые, и все их конечности на месте. Там нет ни одного безрукого мужчины. Если же вы сомневаетесь в моих словах, то я готов самолично снести эту стену и доказать свою порядочность. Но после вы должны будете вернуть все на место, без малейшего промедления. В конце концов, это все-таки родовой некрополь моего клана…

 

Присутствующие адепты Ордена Цинхэ Не присоединились к ним. Теперь разрушением стены занимались уже несколько человек, и Вэй Усянь отошел в сторону, ожидая окончания работы. Спустя полчаса кирпичная кладка той части форта, в которой погребли Цзинь Лина, была почти полностью разобрана. Некоторые из адептов надели на лицо тканевые повязки, другие же приняли по красной пилюле, чтобы их дыхание и энергия живых не вызвали преображение трупов. Постепенно из черного илистого грунта на поверхность начали проступать то мертвенно-серая рука, то опухшая нога с просвечивающейся сеточкой вен, то спутанные и запачканные землей волосы. Трупы мужчин, всех до единого, наспех очистили и стройными рядами уложили на землю.

 

Мертвецы оказались на любой вкус и цвет: нашлись среди них и совершенные скелеты, и полусгнившие останки, и почти нетронутые тлением тела. Однако все их конечности были на месте, ни одного трупа без левой руки обнаружить не удалось.

 

Не Хуайсан осторожно заметил:

- Снести одну стену ведь достаточно, правда? Нам же не придется рушить всю крепость? Право же, не стоит…

 

Одной стены действительно хватило. Проклятая метка на теле Цзинь Лина была насыщенного темного цвета, а значит, тварь, ее оставившая, находилась очень близко к нему, не далее, чем на расстоянии, равном протяженности стены. Вэй Усянь присел на корточки рядом с трупами, немного подумал и обернулся к Лань Ванцзи:

- Думаешь, стоит достать мешочек Цянькунь?

 

Вынуть левую руку из мешочка Цянькунь и позволить ей самой обнаружить свое тело было не такой уж и плохой идеей. Но существовала опасность, что чрезмерное сближение руки с остальными частями тела может вызвать еще большее ее возмущение и привести к плачевным последствиям. К тому же, это место насквозь пропиталось темной энергией, оттого вероятность печального исхода многократно возрастала. Именно по этой причине мужчины предусмотрительно пришли сюда днем. Вэй Усянь досадливо покачивал головой и размышлял про себя: «Неужели рука на самом деле принадлежит женщине, а не мужчине? Нет, невозможно… Уж отличить женскую кисть от мужской я способен с первого взгляда… Но не мог же наш дражайший друг был трехруким?!»

 

Едва он собрался расхохотаться нал своими мыслями, как Лань Ванцзи вдруг сказал:

- Ноги.

 

Подобное напоминание заставило его вспомнить, почему они здесь: Вэй Усянь совсем упустил тот факт, что проклятая метка поразила только ноги Цзинь Лина, и ничего более. Он тут же выкрикнул:

- Снимайте штаны! Снимайте с них штаны!

 

Не Хуайсан пришел в совершеннейший ужас:

- Как вы смеете произносить столь постыдные вещи в присутствии Ханьгуан-цзюня!

 

Вэй Усянь ответил:

- Что здесь такого постыдного? В конце концов, мы все здесь мужчины. Помогите мне стащить с трупов штаны. Только с мужчин! Женщины нам не нужны. С этими словами он потянулся к поясу ближайшего мертвеца. Несчастный Не Хуайсан сам себе не завидовал. Даже в своих самых страшных кошмарах он и представить не мог, что сначала ему придется раскрыть вековую тайну своего клана, а на следующий день - раздевать трупы прямо перед родовой крепостью-некрополем. Более того, надругательству подвергались трупы мужчин. Заливаясь горючими слезами, он подумал, что наверняка после его смерти каждый предок Ордена Цинхэ Не влепит ему такую пощечину, что и в своей следующей жизни он переродится калекой. Но, к счастью, действия Вэй Усяня прервал Лань Ванцзи. Не Хуайсан только открыл рот, намереваясь вознести ему хвалы за то, что он воистину достоин титула Ханьгуан-цзюня, как услышал его слова:

- Я сам.

 

Вэй Усянь сказал:

- Ты? Ты и вправду способен на подобное?

 

Казалось, брови Лань Ванцзи слегка дрогнули, словно он что-то недоговаривал. Тем не менее, он повторил:

- Стой на месте. Я сам.

 

Из всего того, что Не Хуайсану пришлось пережить за сегодня, это показалось ему самым ужасным.

 

Конечно же, Лань Ванцзи не стал руками стаскивать с трупов штаны. Вместо этого он воспользовался Бичэнем и аккуратно рассекал одежду на мертвецах, обнажая их кожу, при этом оставляя без внимания некоторые тела, поскольку их костюмы уже довольно обветшали. Через некоторое время он сказал:

- Нашел.

 

Все немедленно посмотрели в его сторону. Подле белоснежных сапог Лань Ванцзи лежал труп мужчины, чьи бедра опоясывали расплывчатые линии, по одной на каждой ноге. При ближайшем рассмотрении это оказались стежки, туго наложенные нитками телесного цвета. Между оттенками кожи ниже и выше швов наблюдалась небольшая разница: очевидно, ноги и верхняя часть туловища принадлежали разным людям.

 

Эту пару ног пришили к другому человеку!

 

Не Хуайсан выпучил глаза от изумления и окончательно лишился дара речи. Вэй Усянь спросил:

- Кто выбирает трупы, которые хоронят в вашей крепости-некрополе?

 

Не Хуайсан с остекленевшим взглядом ответил:

- Обычно прошлые главы заранее готовились к своей кончине и подыскивали себе мертвецов еще при жизни. Однако мой брат скончался скоропостижно и не успел скопить для себя достаточно трупов, поэтому основную их часть доставлял я… Я абсолютно уверен, что среди моих находок не было ни одного с недостающими частями тела. А больше я ничего не знаю…

 

Попытаться вытащить из него еще хоть какую-то информацию, например, личность того, кто же все-таки мог бы прокрасться внутрь и спрятать там тело, было сродни ловле рыбы в мутной воде. Среди же тех, кто обеспечивал Орден Цинхэ Не трупами, нашлись бы тысячи и тысячи подозреваемых. Похоже, что разгадать эту тайну удастся только после того, как они найдут все части тела покойника и соберут его душу и тело воедино.

 

Вэй Усянь, с большим трудом, но все же справился с отделением ног от туловища и поместил их в новый мешочек Цянькунь, сказав Лань Ванцзи:

- Выходит, нашего дражайшего друга четвертовали, более того, части его тела разбросали по всем городам и весям, кусок там, кусок сям. Должно быть, убийца до безумия ненавидел его. Что ж, нам остается только надеяться, что он не покромсал его в пыль.

 

На прощание Не Хуайсан сказал им:

- До встречи! Однако, судя по его искаженному ужасом и тревогой лицу, он бы предпочел не видеться с ними до самой гробовой доски. Мужчины же покинули хребет Синлу и вернулись на постоялый двор. Прибыв в безопасное место, они вынули из мешочков все три конечности и тщательно осмотрели. И в самом деле, обнаруженная сегодня пара ног имела такой же цвет кожи, что и отсеченная рука. К тому же, стоило положить части тела рядом, как они тут же яро реагировали и начинали беспрерывно дрожать, пульсировать и дребезжать, словно жаждая воссоединиться. Но все их попытки не могли увенчаться успехом, поскольку между ними отсутствовал еще один кусок. Тем не менее, все три конечности определенно принадлежали одному человеку.

 

Пока о загадочном трупе они знали лишь то, что при жизни он был высоким, мускулистым мужчиной крепкого телосложения, с длинными конечностями и высоким уровнем духовных сил. К счастью, вскоре призрачная рука указала новое направление, в котором им следует двигаться, – юго-запад.

 

Следуя ее руководству, Вэй Усянь и Лань Ванцзи отправились в Юэян.