История развития хранилищ для нефти: Первые склады нефти появились в XVII веке. Они представляли собой землянные ямы-амбара глубиной 4…5 м...
Кормораздатчик мобильный электрифицированный: схема и процесс работы устройства...
Топ:
Комплексной системы оценки состояния охраны труда на производственном объекте (КСОТ-П): Цели и задачи Комплексной системы оценки состояния охраны труда и определению факторов рисков по охране труда...
Особенности труда и отдыха в условиях низких температур: К работам при низких температурах на открытом воздухе и в не отапливаемых помещениях допускаются лица не моложе 18 лет, прошедшие...
Теоретическая значимость работы: Описание теоретической значимости (ценности) результатов исследования должно присутствовать во введении...
Интересное:
Подходы к решению темы фильма: Существует три основных типа исторического фильма, имеющих между собой много общего...
Аура как энергетическое поле: многослойную ауру человека можно представить себе подобным...
Как мы говорим и как мы слушаем: общение можно сравнить с огромным зонтиком, под которым скрыто все...
Дисциплины:
2019-10-25 | 201 |
5.00
из
|
Заказать работу |
|
|
Евгений Кропивницкий. Воспоминания о Филарете Чернове
Вступление
Не систематически, не последовательно, а так, что вспомнится, — так вот, я решил сделать запись о Филарете Ивановиче Чернове, моем друге и замечательном поэте-лирике, родившемся в 1877 году в городе Коврове и умершем 4 декабря, в 8 часов утра, в 1940 году в Москве.
Келия
Узкая комната, диван, маленький письменный столик, где обедают и пьют чай, табуретка и стул — вот и вся обстановка комнаты, где проживал Филарет Чернов в Москве в Малом Факельном переулке.
Стены комнаты были сплошь покрыты вырезками картинок из «Нивы», «Родины», «Пробуждения» и прочих иллюстрированных журналов. Все эти вырезки крепко приклеивались к стене, одна к другой, и получалось нечто вроде обоев. Комната всегда была чисто прибрана, на оконце стояли цветы герани и бегонии, около письменного стола виднелся бюст из серой глины хозяина этой комнаты Филарета Чернова. Комната напоминала келию.
Голуби
Вся небольшая площадка, с булыжной мостовой двигалась, переливалась серо-радужными переливами — это было как-то странно, почти нереально. Среди площадки стояла баба с корзинкой семян, и когда кто-либо, любивший интересные зрелища, покупал у этой бабы семя и бросал на мостовую — эта живая колеблющаяся мостовая бурлила тысячью сизарей, и это было очаровательно. Филарет Иванович, весь загоревшийся, с блестящими глазами, быстро пошел к зрелищу. Я поспешил за ним.
— Вот жизнь, какая радость жизни здесь, — сказал он, — и как много здесь русского, старинного!
Первый раз
Я помню (это было в Перове), отец однажды приехал не один, с ним приехало двое.
|
Один был солидный и большой — это был замечательный певец Александр Григорьевич Ляхович. Другой был молодой, широкоплечий, плотный человек с каким-то рысьим взглядом и негладкой кожей на лице — это был Филарет Иванович Чернов.
Я тогда был еще очень мал, но помню, как эти двое произвели на меня большое впечатление.
Да, Чернов тогда же читал свои стихи. Я это помню… Я первый раз тогда увидел его.
Конец
О, слово странное «конец»,
Конец — нет жизни боле.
Е. К.
И вот конец!
Конец наступил 4 декабря 1940 года. Кремация 7 декабря в 12 часов.
Он умер в психиатрической больнице.
Я зашел как-то на квартиру к Чернову.
Необычный случай: Чернова не было дома.
Через неделю я снова зашел: мне сказали, что его нет дома.
Я заходил через известные промежутки, и каждый раз его не оказывалось дома.
Однажды жена сына Чернова пригласила меня в комнату и рассказала следующее:
Последний раз запой продолжался больше обычного (обычно он пил 5 дней, после чего наступала мучительная реакция).
Мученья после запоя были на этот раз нестерпимыми. Эти мученья были настолько тяжелы и невыносимы, что Чернов пробовал несколько раз вешаться. Повеситься ему не удалось: его отправили в дом умалишенных.
В доме умалишенных он долго страдал.
Он упросил жену, Нюру, взять его из больницы, но тоска была так невыносима, что он принялся за старое: вешаться.
Пришлось второй раз отправить в психиатрическую лечебницу.
Через год он умер.
Запои
«Глубокоуважаемый Леонид Иванович, обращаюсь к Вам с большой просьбой, в надежде, что Вы сделаете все от Вас возможное, чтобы выручить меня из безвыходного материального положения, о каком Вы и не представляете. Вам, вероятно, не безызвестно, что в последний мой несчастный запой я был какими-то ворами обобран совершенно, буквально до нижнего белья, и брошен в канаву, где едва не утонул».
Так писал Филарет Чернов моему отцу.
Мне он неоднократно и подробно рассказывал о своих запоях. Ночлежки, Хитровка, участки, канавы, тротуары, мостовые и проч. — вот те места, где в беспамятстве опьянения находился он во время запоя.
|
После запоя обыкновенно наступала мучительная реакция. Было настолько тяжело, что, по его словам, ему хотелось наложить на себя руки.
Помню, как однажды, когда он обедал у нас в Царицыне, он за обедом выпил две рюмки водки.
На другой день отец сообщил, что Чернов запил.
Незадолго до смерти мы с ним были у художника Мещерского, — Чернов там выпил вина, и после этого он запил, и эти запои уже продолжались до последнего, вышеупомянутого запоя.
Однажды я вошел к нему — он лежал со сломанной ногой. Выяснилось: хотел идти за водкой, жена Нюра не пускала, тогда он бросился из окна.
Отец Чернова был в городе Коврове заведующим водочного предприятия, где делали спирт и водку. Он страдал жестоким запоем, который продолжался по месяцам. Во время таких запоев отец Чернова выбегал из города, бежал по дорогам, полям, лесам — ему казалось, что за ним гонятся черти.
Говоря о своем запое, Филарет Иванович всегда связывал это с наследственностью.
Мнительность
Если во время запоев Чернов не жалел себя, и подчас смерть ему была даже желанна, то в дни трезвости им овладевал сильный испуг перед смертью: он кутался, носил пальто и калоши даже в жаркую погоду, наблюдал, чтобы все форточки были закрыты, и сидел в своей горлице-келии тепло одетый, в валенках и т. д.
Он любил уют.
Рак
Однажды, когда у него заболел живот — он подумал, что это рак. Он пришел в ужас. Но ему казалось, что его поэзия может погибнуть, что он не успеет написать должного количества, чтобы утвердить себя в мире как поэта. Тогда он рассчитал, что рак длится около года и за это время он сумеет написать энное количество стихотворений. И вот он принялся усердно, не теряя драгоценного времени, сочинять стихи.
В последние годы жизни ему самому это казалось странным.
— Мне сейчас решительно все равно, что будет с моими стихами после моей смерти, останутся они или пропадут, — говорил он.
И уже больше не писал стихов.
Уничтожение стихов
Иногда Филарет Чернов начинал уничтожать свои стихи. Делал это он с каким-то мучительносладострастным чувством. Все то, что ему казалось лишним или слабым, он уничтожал. И уничтожая свои стихи, он часто уничтожал исключительно сильные вещи. Потом он писал новые стихи с новым подъемом, с новым вдохновением. Он уничтожал письма, которые он получал, рукописи других поэтов, книги и т. д.
|
Какое-то садистическое чувство владело им при этом уничтожении, и он, рассказывая мне, как он это делает, всегда себя не только оправдывал при этом, но и находил, что это так и надо делать.
— Я написал свыше 5 тысяч стихотворений, — говорил он, — и так мало у меня осталось.
— Я иногда, — говорил он, — садился и неделями писал, писал, писал. Писал по сотне стихотворений, какое-то безумие, припадок творчества овладевал мною, и я писал, писал. Потом я уничтожал написанное.
Бездна
Однажды Чернов приехал к нам на дачу в Царицыно. Мы пошли с ним к моим теткам, которые жили на втором этаже маленькой дачки с балкончиком, выходящим на крохотный овражек. Чернов вышел на этот балкончик, заглянул в овражек — и вдруг быстро отскочил, крикнув испуганно: «Бездна!!»
Цилиндр
Когда мы жили на даче в Перове, Чернов часто приезжал к нам. Он был тогда молод и одевался очень нарядно. У него были длинные волосы, спускающиеся на плечи, на голове у него был надет цилиндр. Весь вид его был тогда крайне оригинальный.
Аннушка
В Перове у нас жила девушка лет 26. Чернов часами сидел с нею на террасе и что-то тихо-тихо шептал ей. Я помню его горящие глаза, от него веяло страстью. Эту девушку звали Аннушка, она сильно хромала на одну ногу, и вся она была земная, вся влекущая земной плотью, и я, будучи еще ребенком, ощущал в беседах с нею Чернова какую-то непонятную мне тогда напряженность, что-то влекущее и жуткое. Когда я к ним приближался, Аннушка говорила мне: «Деточка, не мешай, видишь, мы разговариваем».
Мне это было неприятно, и я отходил от них.
Детство
Эх, какое детство было у Филарета Ивановича Чернова! Он любил свое детство, любил рассказывать о нем, и рассказывал подолгу и с увлечением.
В центре его детства стояла его мать. Мать свою он страшно любил и воспоминание о матери осталось в нем на всю жизнь, как что-то лучезарное и бесконечно теплое. Вся нежность души его связана с матерью, все лучшие чувства его хранили как драгоценность — мать.
|
Всё громче детства голоса,
Всё ярче милых лица,
Младенческие небеса,
Младенчество мне снится.
Босоногий мальчик бегал по городу Коврову, с увлечением играя с прочими мальчиками этого города.
Многое рассказывал Чернов, многое вспоминал, и все мечтал написать большую, интересную книгу о своей жизни, о своем детстве.
Цыганка
А вот когда Чернову было 12 лет от роду, готовились к свадьбе в доме отца, выдавали кого-то замуж. Родственницы понаехали для приготовлений к свадьбе, шитья приданого и проч. И стало людно у Черновых. Чернов спал на женской половине на полу и постель стелил свою рядом со спавшей около него цыганкой, тоже имевшей какое-то отношение к свадьбе и к дому Черновых.
И однажды ночью получилось так, что цыганка, лежащая рядом, по соседству, соблазнила мальчика. Их ласки продолжались довольно долго, но вот однажды отец позвал Филарета и запретил ему спать на женской половине.
Как страстно и настойчиво преследовал и умолял он цыганку! Напрасно — она… Она, видимо, больше не смела продолжать начатое, видимо, отец и с нею имел разговор.
Кухарки
Любовная страсть у Чернова была огромна. Начав любовную близость с женщиной в детстве, с 12-летнего возраста — он пронес ее через всю жизнь до старости.
Он уже не мог остановиться, и объектами его страсти, пока он жил в родительском доме, были кухарки, служившие у Черновых.
Он подробно рассказывал мне о своей страсти к женщинам на протяжении всей своей жизни и всегда говорил при этом, что его поэтические увлечения питались этой страстью, этой жаждой любви и сближений.
Изнасилования
Но порою его страсть доходила до звериности, до исступления. Он рассказал мне однажды, как он на протяжении своей жизни пытался изнасиловать и изнасиловал несколько женщин.
Монастырь
Бабушка Чернова и его мать были очень набожны, и эту набожность, наивную веру, воспринял от них Филарет Чернов; и когда он был молод, захотелось ему уйти от мирских бед, в монастырь, укрыться там и грехи замолить свои.
Взяли его в монастырь, поставили келейником при отце игумене, и жил там Чернов, Богу молился, горницу отца игумена убирал, посох подавал ему, лампады оправлял и жил сначала мирно.
Но бес начал мучить Чернова — и решил он, что Пресвятая Богородица вовсе не Богородица, а так себе вроде девки гулящей. И стал он ересь эту на берегу озера двум монахам рассказывать.
Не понравилось это монахам. Столкнули они его в воду и чуть не утопили. Едва спасся.
Пьянка
|
В монастыре иной раз начиналась гульба да пьянка. Филарет Чернов участие тут принимал большое. Да все сходило тихо-мирно, отцы были люди тихие, смиренные, наивные, молодежь не шибко преследовали.
Убийство
Но когда кончилось дело убийством, позвали Филарета Чернова к монастырским начальникам и попросили удалиться из монастыря. И пошел, пошел он по дорогам и все боялся, все опасался, как бы это послушники в лесу не подстерегли его да не убили бы в отместку за убитого.
И все представлялась ему вчерашняя попойка, и как это он все за топор хватиться хотел, и потом была драка, и кровь, лужа крови, и человек в рясе с окровавленной головой.
И припоминал он, как его схватили, связали и отвели к игумену…
И шел он, и боялся, и глядел на темный лес.
Шел в мир…
Этим кончилось пребывание Чернова в монастыре.
В Москве
В Москве Филарет Иванович устроился конторщиком. Всю свою жизнь до революции он работал в Службе Сборов Московско-Курской железной дороги в качестве конторщика. Поступив на жел. дорогу, Чернов познакомился с моим отцом, Леонидом Ивановичем Кропивницким, человеком очень культурным, любящим искусство, обладавшим прекрасным голосом, умевшим исключительно хорошо читать стихи, понимавшим и ценившим поэзию.
Отец был писателем, прозаиком, напечатавшим несколько рассказов. После его смерти остались рукописи в количестве 30, которые я сдал в Литературный музей на Волхонке Бонч-Бруевичу.
Чернов в дни своей молодости крайне нуждался в поддержке опытного, культурного руководителя, т. к. он образования не получил, окончив только начальную школу.
Отец мой для Чернова явился именно таким руководителем. Обнаружив в Чернове поэтический дар, Леонид Иванович зорко следил за развитием его таланта.
Я припоминаю, как он частенько приносил его рукописи, исправлял их, писал о них отзывы и поправлял бесчисленные грамматические ошибки.
А Чернов все рос и рос как поэт и, будучи очень способным и умным человеком, быстро научился и правописанию, и подлинно поэтическому отношению к творчеству, и технике стиха.
Когда отец однажды спел ему какой-то романс Чернов был так поражен этим, что написал и посвятил отцу следующее стихотворение:
Ты запел… Голос твой зазвучал,
Полились невеселые звуки –
Я в них много любви услыхал
И страстей преждевременных муки.
Ты всё пел и всё пел… Я стоял,
Пораженный могучей душою –
Голос твой, замирая, рыдал
И сливался с сердечной тоскою.
21. Почерк
В результате упорной и длительной работы над почерком Филарет Чернов достиг изумительных результатов в писанье букв и слов. В то время как у большинства пишущих существует какое-то наплевательское отношение к тому, как они пишут, а иной так пишет, что сам черт там ничего не разберет, Чернов, обладая хорошим вкусом и стремлением к уютности, шаг за шагом вырабатывал свой почерк — и достиг блестящих результатов. Сначала он писал, как многие — ахово, но начав работать над своим почерком, он стал писать с наклоном в обратную сторону, затем прямо, затем косо, и наконец опять прямо. Сначала он писал крупно, потом страшно мелко и наконец, выработал тот стиль почерка, которым писал все время. Он ненавидел расхлябанные, бесшабашные почерки и часто говорил:
— Смотрите, как этот субъект размахнулся, он не жалеет бумагу. То, что он здесь написал на целой странице, у меня бы уместилось на осьмушке страницы. А вот, поглядите эту рукопись — ничего не разберешь. Ах, какая небрежность, как противно смотреть на это! — И он рассказывал, как однажды из одной редакции, где обычно непринятые рукописи уничтожались, ему прислали обратно его непринятые стихи и написали: «Так хорошо написанную рукопись мы не решились уничтожить и высылаем Вам обратно».
Н.Н. Яновская
Войдя в наше семейство, Чернов познакомился с сестрой моей матери, Надеждой Николаевной Яновской, впоследствии носившей фамилию своего мужа Матвеева.
Яновская была для Чернова единственной и притом беззаветной любовью, которую он пронес через всю свою жизнь.
К ней относится масса посвященных ей стихотворений.
Моя любовь уже не на земле, –
Она ушла в эфирность созерцанья.
Тень светлая ложится на челе,
Тень светлая от самого страданья.
Или:
Ты приснилась мне зыбкой и нежной,
Как туман предрассветный,
Я любил безнадежно,
Я любил безответно.
Письмо
Глубокоуважаемая Надежда Николаевна!
Посылаю мои скромные стихи или, вернее, часть души моей. Вы — чуткая, вы — нежная, поймете, как будет невыразимо-болезненно всякое постороннее прикосновение к тому, что для меня так сокровенно-интимно. Говорю вам открыто и прямо: я вас люблю! И право любить вас — это мое право, и вы его у меня не можете отнять.
Ваше право только не ответить на мое чувство, как вы уже раз не ответили на него. Ваше право еще больше: вы можете не принять и моих тайных признаний. Пусть так: моя любовь уже привыкла быть безнадежной!
Вот я написал это письмо, и мне страшно посылать его: я боюсь, что оно будет последним.
Ваш раб и поэт
Филарет Чернов.
Я жду: откликнетесь ли вы?! Но не пугайтесь, не на любовь мою, конечно… На письмо…
Мария Васильевна
Любя Н. Н., Чернов решил устроить свою семейную жизнь, и женился на девице Марье Васильевне, от которой имел двоих детей: сына и дочь.
Я никогда не был знаком с Марьей Васильевной. Приходя к нему, я проходил в его комнату и только с ним проводил время, но издали я видел какую-то старуху, бродившую по комнатам. Она плохо видела и плохо слышала; потом она и вовсе оглохла и ослепла. Печальная участь была у нее. Детей его я тоже не знал, видел мельком и даже не запомнил их.
Девушка
Когда я еще был очень молод и к Чернову не ходил, отец рассказывал, как Чернов завел роман с какой-то девушкой, которая сильно полюбила Чернова, и как он был к ней бессердечен и как это печально для нее кончилось. Для него, видимо, это было одно из бесчисленных любовных приключений.
Нюра
Однажды, зайдя к Чернову, я в его комнате нашел молодую женщину лет 25. Чернов сказал:
— Познакомьтесь — это Нюра, моя сожительница, моя жена.
Мы познакомились. Чернов вышел. Нюра сказала:
— Он такой культурный мужчина и поэт, мне тоже надо культивироваться.
Она, как рассказал мне Чернов, была нянькой у ребенка дочери и жила тут же. Однажды Чернов, невзирая на присутствие в этой своей квартире Марьи Васильевны, сына и дочери и проч. родственников, предложил Нюре стать его второй женой.
Она согласилась, переехала в его комнату, и они стали жить вместе.
Этот поступок Чернова вызвал крайнее неудовольствие не только всей его семьи, но и некоторых его знакомых и друзей, которые, видимо, были шокированы подобным. Но лично я, зная вообще довольно подробно об его связях и увлечениях по «бабьей части» — отнесся к этому факту как к вполне нормальному для Чернова.
Нюра, хотя и была простой нянькой, стала быстро, как она сказала, «культивироваться». Она писала грамотно, читала хорошо, выучилась печатать на машинке и была очень неглупа.
Чернов жил с ней, несмотря на огромную разницу в годах, очень хорошо, и был доволен ею. Она была довольна им. Они жили дружно.
Впоследствии, говорят, ее постигла печальная участь — она утонула в море, по пути в Эстонию, куда вскоре после смерти Чернова уехала на службу.
Печать
Я помню, когда я был мальчиком, отец приносил иногда журналы, где были напечатаны стихи Чернова.
Он посылал свои стихи в редакции разных журналов, где иной раз их печатали, и таким образом, у него, по разным журналам, напечатано большое количество стихотворений, но издать свои стихи отдельной книжкой ему не удалось.
Поэтому, хотя многие читали его стихи и помнят его имя — Филарет Чернов, но немногие имеют о нем представление как о серьезном, глубоком и замечательном поэте. Но я надеюсь, что рано или поздно его стихи будут изданы, и тогда вместо малоизвестного поэта появится крупное поэтическое имя: Филарет Чернов.
|
|
Семя – орган полового размножения и расселения растений: наружи у семян имеется плотный покров – кожура...
Таксономические единицы (категории) растений: Каждая система классификации состоит из определённых соподчиненных друг другу...
Типы оградительных сооружений в морском порту: По расположению оградительных сооружений в плане различают волноломы, обе оконечности...
Автоматическое растормаживание колес: Тормозные устройства колес предназначены для уменьшения длины пробега и улучшения маневрирования ВС при...
© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!