Роль государства в обеспечении экономического роста в современной России

 

Необходимость государственного регулирования экономики обусловлена несовершенством рынка, макроэкономической нестабильностью, рядом социально-экономических проблем. Государство регулирует неравномерность экономического развития и стремится обеспечить умеренный экономический рост. Регулировать и координировать весь спектр экономических явлений и процессов. Институционально-правовую основу деятельности экономических агентов, правила рыночной игры устанавливает государство. Это же касается определения прав и форм собственности, условий заключения и выполнения контрактов, взаимоотношений профсоюзов и нанимателей, производителей и потребителей, предпринимателей и наемных работников, а также общих основ внешнеэкономической деятельности и т.д.

Устанавливая правовые нормы, покупая на рынках товары и услуги, производя некоторые виды благ и услуг, осуществляя трансфертные платежи, государство влияет на функционирование современной экономики. Финансируя себя посредством налогов и займов, государственные структуры оказывают огромное воздействие на цены, процентные ставки, экономическую активность, производство. Государственное регулирование экономики – это воздействие государства на деятельность хозяйствующих субъектов и рыночную конъюнктуру в целях стабилизации существующей социально-экономической системы в изменяющихся условиях.

Государство в политике регулирования экономики ставит ряд целей. Прежде всего, поддержание макроэкономического равновесия и обеспечение общественного воспроизводства. Решение комплекса проблем: обеспечивать функционирование базовых отраслей – энергетических, топливных, металлургии и т.д., поощрять развитие новых отраслей, прогнозировать долгосрочную динамику науки и техники, всего народного хозяйства, оценивать последствия научно-технического прогресса с позиций национальных интересов, заниматься оздоровлением окружающей среды, создавать и обслуживать производственную и социальную инфраструктуру – транспорт, связь, культуру, здравоохранение, образование и т.д.

Государство, осуществляя регулирование социально-экономических процессов, использует систему методов и инструментов, которые меняются в зависимости от задач, конкретно-экономических обстоятельств, национальных условий, материальных возможностей, накопленного опыта регулирования.

Для стимулирования инновационной деятельности государственных компаний правительство в 2010 г. решило ввести две основные меры «принуждающего» характера:

• обязательность формирования корпоративных программ инновационного развития по утвержденным правительством требованиям, которые должны приниматься на ряду, а не в составе инвестиционных программ;

• «норматив» по доле расходов на НИОКР – индивидуально для каждой компании, исходя из ее отраслевой специфики и сравнения с аналогичными компаниями за рубежом.

Правительство составило список из 55 крупнейших госкомпаний (включая такие, как РЖД, «Газпром», ФСК «ЕЭС», ОАК, «Ростехнологии»), которым было предложено разработать планы инновационного развития. В начале 2011 г. планируется рассмотреть планы развития примерно 30 таких компаний. При этом целью является активизация инновационной деятельности предприятий, увеличение спроса на инновации, в том числе путем значительного «расширения внедрения компаниями результатов сторонних исследований и разработок, выполняемых в отечественном секторе генерации знаний и высшего образования, а также использования передовых технологий, продуктов и услуг, разработанных малыми и средними инновационными предприятиями». Таким образом, в отношении госкомпаний предпринимается попытка увязать их с организациями науки, увеличить аутсорсинг, который в настоящее время остается очень скромным, тогда как в мире является распространенной практикой. Как и во многих других правительственных проектах последнего времени, особый акцент сделан на сотрудничестве госкомпаний с вузами – предполагается, что компании произведут выбор опорных вузов и научных организаций для проведения совместных исследовательских и технологических работ, сформируют совместно с вузами исследовательские программы, механизмы обмена научно-технической и маркетинговой информацией, а также состав работ по прогнозированию научно-технического развития. Наконец, компании должны совместно с вузами начать реализацию программ повышения качества образования и подготовки кадров для работы в высокотехнологичных отраслях промышленности.

По данным на конец 2010 г. начался отбор проектов, и основным критерием является то, что после их реализации к 2015 г. предприятия смогут достичь объемов продаж, равных 15 млрд руб. Наконец, для частных компаний Министерство экономического развития предусматривает возможность введения так называемого «контракта с государством», согласно которому государство принимает на себя обязательства поддерживать интересы компаний на внешних рынках (например, лоббировать повышение таможенных пошлин на ввоз конкурирующего оборудования) в обмен на активизацию инновационной деятельности.

Поддержка и стимулирование инновационной деятельности осуществлялись также через институты развития – в частности, через Роснано и Российскую венчурную компанию (РВК). Пока эти два института в определенной мере дублируют свою деятельность, разрабатывая и внедряя похожие концепции и схемы, хотя и в разных отраслевых сегментах. Улучшение их координации могло бы дать новое качество развитию системы поддержки инноваций в стране. Пока «инновационный лифт», о котором говорится в различных документах и выступлениях официальных лиц, практически еще не движется, и новые высоко рисковые проекты спонтанно находят себе поддержку в разных структурах, действующих в стране. По данным на 12 января 2011 г., Роснано утвердило 92 производственных и 7 инфраструктурных проектов. Кроме того, финансируется 31 образовательный проект, а также софинансируется ряд проектов по созданию инвестиционных фондов (включая «Сколково»). Судить об эффективности работы Роснано еще рано, поскольку проекты находятся на самых начальных стадиях реализации. Высказываются разные экспертные мнения о перспективности выбранных производственных проектов, и среди них есть немало критических. Вместе с тем Роснано было фактически первым институтом, который ввел обязательную международную экспертизу проектов, а также процедуры отбора самих экспертов с учетом результативности их прошлой работы. Интерес представляет проект по созданию нанотехнологических центров Роснано – они должны концептуально отличаться от того, что создавалось до сих пор в виде технопарков, ИТЦ и других подобных объектов инфраструктуры. Особенность нанотехнологических центров – концентрация в одном месте технологического оборудования и компетенций по инкубированию малых инновационных компаний (маркетинговой, управленческой и информационной поддержки). На создание центров будут выделены существенные средства, в том числе на покупку оборудования, и поддержка будет оказываться в течение 3–5 лет. Таким образом, в концепции наноцентров учтены ошибки прошлого (краткосрочность и малые объемы финансирования, отсутствие статей расходов на инфраструктуру и новое оборудование). Планируется, что к 2015 г. в стране будет создано 12–15 таких центров. На начало 2011 г. на конкурсной основе было уже отобрано 7 центров. Аналогичные по своей сути структуры создаются и Российской венчурной компанией. Так, созданный в 2010 г. Биофармацевтический кластерный фонд РВК будет не только инвестировать биотехнологические стартапы, но и вкладывать средства в сервисные компании кластера. С учетом того что сервисные и посреднические компании в России очень немногочисленны, такой подход представляется очень перспективным. В своей основной деятельности РВК решает две задачи: проводит конкурсный отбор венчурных управляющих компаний и приобретает паи венчурных фондов, создаваемых в форме закрытых паевых инвестиционных фондов выбранными управляющими компаниями. Первоначальные ожидания от деятельности РВК были достаточно высокими: предполагалось, что уже в течение 2007 г. с участием средств РВК будет создано 8–12 новых венчурных фондов с совокупным капиталом около 30 млрд руб., которые будут инвестировать в ранние стадии развития компаний. Фактически, по данным на начало 2011 г., создано 10 венчурных фондов с совокупным капиталом около 22 млрд руб. Для сравнения: в американской Кремниевой долине размещено более 300 венчурныхфондов. Однако главная проблема не в том, что число фондов меньше того, что было запланировано три года назад, а в интенсивности их работы – созданные венчурные фонды профинансировали только 35 инновационных компаний. Фонд посевных инвестиций к концу 2010 г. утвердил 20 проектов, из которых 8 относятся к медицине и фармацевтике. Это – отрадный показатель, поскольку до недавнего времени расходы, касающиеся улучшения здоровья и качества жизни населения, были относительно скромными (существенно уступали традиционным технократическим и производственным приоритетам). Относительно низкие показатели деятельности созданных РВК венчурных фондов вызваны теми же причинами, что и проблемы, связанные с развитием малого инновационного предпринимательства. Это – недостаток проектов, имеющих рыночный потенциал, нехватка квалифицированных кадров менеджеров и управленцев, практическое отсутствие бизнес-ангелов, наконец, проблемы оценки проектов. Если эксперты, способные провести качественную научную и технологическую экспертизу, в стране есть, то бизнес-экспертов катастрофически не хватает. В связи с этим особого внимания заслуживают международные аспекты деятельности РВК: в 2010 г. было образовано два фонда в зарубежной юрисдикции, которые пополнили портфель РВК. Создание таких фондов – это доступ к международному рынку технологий, а также к новым практикам ведения венчурного бизнеса, которые очень важно осваивать отечественным менеджерам. Одно из новых направлений улучшения работы институтов развития и одновременно более активного участия бизнеса в инновационной деятельности и в стимулировании развития связей между всеми участниками инновационной системы, которое правительство выбрало в 2010 г., – это формирование технологических платформ. Изначально под технологическими платформами понимались площадки для обсуждения важнейших проектов и формирования на них спроса. Однако затем понятие технологических платформ изменилось. Теперь оно подразумевает группу технологий, которые будут развиваться с учетом секторов экономики, на которые разрабатываемые технологии окажут влияние. При этом создание технологических платформ должно привести к росту высокотехнологичного экспорта, к притоку частных инвестиций, а также к формированию новых высокотехнологичных компаний. Соответственно роль бизнеса в платформах – практически центральная; правительство полагает, что среди участников технологических платформ не менее половины будут представители бизнеса. Разрабатываются также подходы к тому, чтобы увязать инструмент технологических платформ с мерами по «принуждению» бизнеса к инновациям (в первую очередь крупных государственных компаний – через обязательную разработку ими планов инновационного развития). Частный бизнес пока относится к новой инициативе с осторожностью, поскольку имеет в среднем негативный опыт участия в проектах, инициированных государством, а также опасается раскрытия конфиденциальной информации, которое может произойти в процессе согласований в рамках технологических платформ. Министерство экономического развития РФ совместно с Министерством образования и науки РФ собрало 140 заявок-предложений по проектам реализации технологических платформ. К февралю 2011 г. должен быть сформирован перечень из 10–20 платформ, которые будут поддерживаться государством. Одна из проблем заключается в том, что нет понимания того, по каким именно направлениям развития технологий следует в первую очередь формировать платформы: должны ли они быть исключительно в рамках пяти направлений «технологического прорыва» или не стоит ограничиваться официально установленными государственными приоритетами.

Регулирование создания малых инновационных предприятий Развертывание работы институтов развития, особенно Роснано и РВК, привело к усилению внимания государства к вопросам поддержки малого инновационного бизнеса. Оказалось, что проектов, пригодных для посевного и венчурного финансирования, очень немного, старый потенциал разработок практически исчерпан, а новый формируется в недостаточных масштабах. Соответственно для появления проектов, реализуемых малыми фирмами, нужно введение новых стимулов. В августе 2009 г. вступил в силу новый Федеральный закон, согласно которому бюджетные научные учреждения, в том числе в системе государственных академий наук, а также вузы, являющиеся бюджетными учреждениями, в уведомительном порядке могут быть учредителями хозяйственных обществ, создаваемых для коммерциализации результатов интеллектуальной деятельности. Согласно закону в качестве вклада в уставные капиталы малых фирм учреждения могут передавать права на принадлежащие им объекты интеллектуальной собственности. Год, прошедший с момента принятия закона №217-ФЗ, показал, что есть как позитивные сдвиги в развитии малого предпринимательства, так и явные проблемы, связанные с самим законом, пониманием его роли правительственными чиновниками, научными организациями и вузами, а также с объективными ограничениями его применения. Основные проблемы юридического характера состоят в следующем.

Первое – в качестве уставного капитала в создаваемые малые предприятия передаются не исключительные права на объекты интеллектуальной собственности, а только право пользования ими. Если бюджетные учреждения передают одну и ту же неисключительную лицензию на создание сразу нескольким малым фирмам, то, скорее всего, малые предприятия не будут жизнеспособными.

Второе – согласно закону доля учреждения должна составлять не менее 25% в акционерных обществах и не менее трети в ООО. Это ограничивает развитие партнерских проектов между НИИ и вузами, когда несколько бюджетных учреждений совместно учреждают малое предприятие, поскольку тогда на долю инвестора будет приходиться менее 50%, что вряд ли станет для него приемлемым условием. Кроме того, эта норма становится серьезным препятствием по мере развития малой компании, поскольку при осуществлении второго и последующего раундов инвестирования доля бюджетного учреждения не должна уменьшаться (а это будет сдерживать инвестиции). При этом нет механизма переоценки уже внесенных бюджетными учреждениями и вузами лицензий. Поэтому для проектов, требующих значительных инвестиций, остается только возможность оформлять кредиты и займы, что для малой компании очень сложно.

Третье. Согласно закону научные организации и вузы имеют право вносить в уставные капиталы права на использование результатов интеллектуальной деятельности без согласия собственника имущества. Однако по Гражданскому кодексу бюджетные учреждения не могут (за исключением автономных учреждений) самостоятельно распоряжаться имуществом без согласия собственника. Эта проблема снимается с 2011 г., после вступления в силу Федерального закона.

Четвертое. Бюджетное учреждение не имеет права продавать принадлежащие ему акции (доли) без предварительного согласия собственника данного учреждения. Вступивший в силу с 1 января 2011 г. Федеральный закон №83-ФЗ наделяет бюджетные учреждения правом осуществлять приносящую доход деятельность в соответствии со своими учредительными документами, а доходы, полученные от такой деятельности, и приобретенное за счет этих доходов имущество поступают в самостоятельное распоряжение бюджетного учреждения.

Пятое. Доходы от участия НИИ и вузов в деятельности созданной малой компании могут тратиться не только на деятельность, связанную с коммерциализацией результатов интеллектуальной деятельности, но на любую уставную деятельность НИИ или вуза. Иными словами, получаемые доходы могут направляться отнюдь не на инновационное развитие. Это – стимул для руководства организаций создавать малые компании, но не стимул для развития малых инновационных фирм. Есть также целый ряд проблем, не связанных с законодательством. В частности, не снижается острота проблемы кадрового обеспечения процедур трансфера технологий. Нет не только специалистов, но даже и соответствующих подразделений в НИИ и вузах. Вместе с тем важно то, что законодательство, касающееся создания и улучшения условий работы малых инновационных компаний, развивается достаточно динамично. Однако серьезное осложнение состоит в том, что произошла трансформация цели введения в действие Федерального закона №217: предполагалось, что закон служит для ускорения процесса коммерциализации результатов интеллектуальной деятельности, а фактически он стал трактоваться как необходимость для вузов создавать малые предприятия и отчитываться по этому показателю. Министерство образования и науки внесло свой вклад в подмену цели введения закона, начав измерять эффективность научной и образовательной деятельности бюджетных учреждений по показателю числа созданных малых инновационных фирм. Подтверждением того, что многие фирмы создаются для отчетности, а не для фактической реализации результатов интеллектуальной деятельности, служат данные о стоимости вносимой в создаваемое малое предприятие интеллектуальной собственности. У 72,2% малых фирм, по данным на ноябрь2010 г., она составляла до 20 тыс. руб. Развертывать коммерциализацию на такие средства невозможно, но зато легко найти и привлечь необходимого согласно закону внешнего инвестора, который имеет право вносить свою долю в уставный капитал только в виде финансовых средств. При таком понимании смысла закона вузы начали достаточно активно создавать малые предприятия. Однако основные вклады в уставные фонды компаний сделаны преимущественно в виде баз данных и программ для ЭВМ. Компании, образованные за счет передачи им лицензий на патенты и полезные модели, составляют только около10%.По данным на начало января 2010 г., из 364 вузов, находящихся в ведении Рособразования, 33 создали 116 хозяйственных обществ с 881 рабочим местом. На 4 ноября2010 г. насчитывалось уже 591 хозяйственное общество. Число созданных малых предприятий ниже плановых показателей, которые были установлены Министерством образования и науки РФ и согласно которым на конец 2009 г. 121 вуз должен был создать929 малых фирм с общим числом рабочих мест, равным 11 4854. По данным того же министерства, 70–80% созданных при НИИ и вузах малых фирм активно работают, т.е.оценки министерства более оптимистичные, чем экспертного сообщества.

Новые меры поддержки малых фирм, созданных при вузах. Создание малых фирм, стимулированное введением в действие Федерального закона №217, – только первый шаг. Для своего развития и роста малые фирмы должны иметь доступ к финансированию. Поэтому правительство разработало и ввело механизмы поддержки малых предприятий, созданных вузами, а также меры, направленные на усиление связей между университетской наукой и бизнесом в целом. Первая мера состоит в выделении на конкурсной основе субсидий вузам на создание инновационной инфраструктуры. В конкурсе, проведенном в 2010 г., победило 56 вузов, среди которых 5 федеральных и 20 национальных исследовательских университетов. В них началась поддержка трехлетних программ развития инкубаторов, технопарков, правовой охраны объектов интеллектуальной собственности, а также повышения квалификации кадров в области инновационной деятельности. Такая программа действительно очень актуальна. Как свидетельствует практика, работники центров по передаче технологий в российских университетах мало знакомы даже с азами инновационного предпринимательства. Так, например, оценка по результатам тренингов в области технологического предпринимательства, проводившихся американским фондом CRDF Global в 2010 г., показала, что для 90% работников офисов по передаче технологий, участвовавших в практикумах, 90% информации была принципиально новой. А между тем преподаваемые курсы были базовыми и включали такие вопросы, как оценка интеллектуальной собственности, понятие венчурного капитала, составление бизнес-планов, развитие сетевых взаимодействий, техники и стратегии выхода на рынок, работа с инвесторами и бизнес-ангелами. По окончании семинаров 73% участников задумались над тем, что им следует разрабатывать стратегию выхода на рынок, 68% – понять, где находятся потенциальные источники финансирования, 64% – разработать новые стратегии выхода на рынок. Все это опять же говорит о том, что до участия в семинарах сотрудники центров по передаче технологий не занимались подобной деятельностью, а над необходимостью проведения некоторых видов работ, связанных с коммерциализацией результатов НИОКР, даже не задумывались.

Вторая правительственная мера направлена на поддержку партнерства вузов с хозяйственными обществами через выделение последним субсидий для выполнения вузами НИОКР в интересах предприятий. На конкурсной основе выделяется до 100 млн руб. в год федеральных средств компаниям, осуществляющим сотрудничество с вузами, при наличии 100%-ного софинансирования. В данном конкурсе победили 112 проектов от 107 компаний и 99 вузов. Среди победителей – практически все исследовательские (25 из 29) и федеральные (6 из 7) университеты. Вузы-лидеры, получившие наибольшее финансирование, – это МГУ им. М.В. Ломоносова, МФТИ, Сибирский федеральный университет, ЛЭТИ. С учетом различных масштабов вузов особенно существенными выглядят успехи небольших университетов – таких, как ЛЭТИ и МФТИ. Несмотря на то что данная инициатива только началась, достаточно быстро выяснилось, что она была недостаточно продумана. У предприятий возникли налоговые проблемы, связанные с необходимостью платить налог на прибыль с тех средств, которые они получили из бюджета и передали вузам для выполнения ими НИОКР. Вузы, в свою очередь, несмотря на то что получили средства уже не из бюджета, а от предприятий-партнеров, вынуждены тем не менее руководствоваться в своей деятельности положениями Федерального закона №94-ФЗ о госзакупках. В итоге ряд компаний-победителей отказались участвовать в данном проекте.

Тенденция состоит в отходе от закрытости во всех ее проявлениях – в переходе к «открытым инновациям» и глобальным инновационным сетям, в переоценке значимости различного рода «зон». Во-вторых, это некоторая идеализация зарубежного опыта и комбинированное использование различных западных подходов. Выбрана не одна модель – например, Кремниевой долины (хотя о ней много говорится в контексте строительства «Сколково»), а сразу несколько. Рассматриваются и частично адаптируются элементы технопарков, технополисов, просматривается аналогия со строящимся в ОАЭ «Масдар Сити». Попытка соединить элементы разных моделей – очень сложная задача, поскольку добиться синергии при таком подходе непросто.

В-третьих, как это было и ранее, правительство не провело ретроспективного анализа уже реализованных инициатив, который позволил бы, в том числе анализируя провалившиеся в прошлом проекты, более эффективно двигаться вперед. Имея опыт строительства наукоградов, академгородков и зная последовательную эволюцию «закрытых» городов, необходимо продумывать дополнительные меры борьбы с теми явлениями, в первую очередь социальными, которые начнут проявляться по мере «взросления» города. Так, ограниченное количество свободных земельных участков в «Сколково» рано или поздно приведет к проблеме его расширения. Планируемый подход, при котором жилье будет передаваться не в собственность, а только в аренду, не преодолевает ограничений роста. Пока российские компании и научное сообщество оценивают перспективы проекта «Сколково» умеренно-оптимистично. По данным социологического опроса, проведенного компанией «Корус Консалтинг» среди руководителей высшего и среднего звена крупных отечественных компаний, 27% респондентов верят в успешность проекта «Сколково», 23% – нет, а 48% считают идею в принципе хорошей, но сомневаются в возможности ее фактической реализации.

В ближайшие годы правительство планирует наращивать инициативы, направленные на повышение эффективности сферы науки. Они обозначены в проекте Стратегии инновационного развития Российской Федерации на период до 2020 г., обнародованном Министерством экономического развития РФ 31 декабря 2010 г. Приоритетами развития научного комплекса страны названы следующие. Первый приоритет, который уже реализуется на практике, – это комплекс мер по наращиванию науки в вузах. При этом из текста Стратегии в неявном виде следует, что вузы со временем займут место РАН и станут главными центрами фундаментальной науки в стране. Так, сказано, что исследовательские университеты «должны стать ядром нового интегрированного научно-образовательного комплекса, обеспечивающего … выполнение значительной доли фундаментальных и прикладных исследований». Второй приоритет относится к сфере прикладной науки – это создание национальных исследовательских центров, причем по модели НИЦ «Курчатовский институт». То, насколько эффективна деятельность НИЦ «Курчатовский институт», – и соответственно нужно ли тиражировать эту модель – вызывает оживленные дискуссии в научном сообществе. Приводимые оценки, как правило, не слишком позитивные. В то же время понять, как же на самом деле развивается НИЦ, непросто – объективных данных о деятельности данной организации нет. Но есть опасения, что модель НИЦ – это модель монополизации отдельных направлений исследований. А монополизация вряд ли может быть стимулом к повышению эффективности. Третий приоритет – кадровая политика. В Стратегии перечислено немало мер, в том числе есть несколько совсем новых – таких, например, как введение статуса «федеральных научных сотрудников» или реализация пилотной программы по привлечению на руководящие посты в федеральные и исследовательские университеты специалистов, имеющих опыт руководства в ведущих зарубежных вузах. Четвертый приоритет – совершенствование финансовых механизмов, ориентация на приоритетные направления научно-технологического развития, оптимизация работы грантодающих организаций. Это также продолжающееся направление работ. Таким образом, достаточно явно проявившиеся в 2010 г. приоритеты научной и инновационной политики могут стать долгосрочными, что, в принципе, должно способствовать повышению качества государственного регулирования.

Прошедший год показал, что положение науки в настоящее время противоречивое. С одной стороны, по многим показателям, особенно кадровым, продолжается ее разрушение. С другой стороны, роль науки возрастает в избранных организациях (статусные университеты) и территориях («Сколково»), куда направляется значительное бюджетное финансирование. Бизнес-сектор с точки зрения инновационной активности очень разнороден по своей природе. Крупный бизнес уже не так пассивен с точки зрения инновационной деятельности, однако разработки научных организаций, вузов и малых фирм пока недостаточно им востребованы. Государство пытается налаживать связи между наукой и бизнесом и стимулировать развитие малых инновационных фирм, однако проводимая политика во многом еще недостаточно скоординирована на межведомственном уровне. При этом присутствие государства в научно-технологическом комплексе страны слишком большое, оно скорее диктует, чем регулирует. Активное вмешательство государства отрицательно сказывается на развитии сетевых взаимодействий, на появлении новых инициатив «снизу» и их естественном распространении. Именно поэтому горизонтальные связи, институт посредников, малое инновационное предпринимательство, гибкость и разнообразие взаимодействий между наукой и бизнесом – все те компоненты, которые необходимы для устойчивости инновационной системы, пока остаются неразвитыми.

 

Заключение

Выполненное дипломное исследование позволяет сделать следующие выводы.

Экономический рост можно рассматривать как долгосрочный аспект динамики совокупного предложения или, что более точно, потенциального объёма выпуска.

Условия и факторы можно рассматривать как стимулирующие рост и как тормозящие его, ограничивающие и обеспечивающие экономический рост в России. Зависимость от цен на энергоресурсы, инфляция, отток капитала, мировой финансовый кризис, а также множество внутренних факторов которые ограничивают экономический рост. Они обесславливают поведение экономических агентов, а в частности государства в выборе той или иной экономической стратегии для обеспечения благосостояния граждан и экономического роста страны.

С начала 2000-х ВВП с 7305 млрд. руб. до 644939,2 млрд. руб. в 2010 году, эти темпы могли быть гораздо выше.

Некоторые экономисты сравнивают сложившуюся ситуацию с началом 1980-х годов. Тогда советская система казалась исключительно устойчивой, экономика медленно, но росла (на 2–3% в год). Государственный долг был невысоким. Доходы от продажи энергоресурсов расходовались на покрытие текущих потребностей бюджета (в основном шли на военные расходы, на закупку продовольствия и товаров народного потребления, а также импортного оборудования для дальнейшего развития нефтегазового сектора). За которым последовал обвал цен на нефть.

Повлекло это за собой тяжелейшую экономическую ситуацию, отразившуюся на качественном росте и качестве жизни населения. В этот раз ситуацию помогли урегулировать действия государства по стабилизации экономики, которые помогли, и перенести последствия мирового кризиса, как экономике страны, так и населению. Но долго поддерживать такую систему не имеет смысла.

Проблема перехода российской экономики с энерго-сырьевого на инновационный путь развития не останавливаются на формировании основных направлений развития, концепции, стратегии. Уже созданы венчурные фонды и специализированные структуры – «Роснанотех», «Ростехнологии», Банк развития и внешнеэкономической деятельности, целью деятельности которых является содействие разработке, производству и экспорту высокотехнологичной продукции, осуществление финансовой и организационной поддержки научно-исследовательских и инновационных проектов. На финансовое обеспечение указанных структур из федерального бюджета ежегодно выделялись и продолжают выделяться сотни миллиардов рублей, осталось дождаться результатов.

Однако, несмотря на принимаемые меры, экономика страны не становила инновационной и продолжала терять свою конкурентоспособность. Так, в рейтинге 133 стран по конкурентоспособности на 2009–2010 гг. Россия опустилась с 51-го на 63-е место. В условиях мирового финансово-экономического кризиса в очередной раз проявились факты низкой конкурентоспособности российских товаропроизводителей. В основном из-за того, что многие промышленные предприятия, составляющие в каждой развитой стране мира основу экономики, давно уже лишились притока инноваций и научной поддержки. Кроме того, там преобладают в основном морально и физически изношенные машины и оборудование, что не позволяет осваивать и внедрять передовые научно-технических достижения. Вследствие этого увеличивается технологическое отставание от зарубежных конкурентов.

Хочется верить что создание точек роста, особых экономических зон, таких проектов как «Сколково» и другие смогут обеспечить так нужные положительные тенденции, обеспечат условия экономического роста в стране и помогут сойти с пути энерго-сырьевого обеспечения. И уже в обозримом будущем, помогут увидеть качественный экономический рост в России и во всех регионах в частности. И будут достигнуты задачи, которые ставятся, в течение 10 лет войти в пятерку лидеров по объему ВВП, увеличить пенсии, доходы населения и качественно улучшить их уровень жизни.

 

Список используемой литературы:

 

1. Федеральный закон от 28.09.2010 г. №244-ФЗ «Об инновационном центре «Сколково»

2. Федеральный закон от 2 августа 2009 г. N217 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам создания бюджетными научными и образовательными учреждениями хозяйственных обществ в целях практического применения (внедрения) результатов интеллектуальной деятельности»

3. Федеральный закон от 21 июля 2005 г. №94-ФЗ «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд»

4. Распоряжение Правительства РФ от 7 июня 2006 г. №838-р было создано ОАО «Российская венчурная компания» (ОАО «РВК»)

5. Стенографический отчет о заседании Комиссии по модернизации и технологическому развитию экономики России. Администрация президента РФ. 29.04.2010 г. – URL: http://news.kremlin.ru/transcripts/7585. Дата обращения: 07.02.2011 г.

6. Рекомендации «круглого стола» на тему «Законодательное обеспечение процесса интеграции образования, науки и наукоемкого производства как ключевого фактора инновационного развития Российской Федерации». М.: Совет Федерации, 23.11.2010 г. С. 6.

7. Прогнозный план (программа) федерального имущества на 2007 г. и основные направления приватизации федерального имущества на 2007–2009 гг.; расчеты Института Гайдара–URL: http://www.iep.ru

8. Прогнозный план (программа) федерального имущества на 2008 г. и основные направления приватизации федерального имущества на 2008–2010 гг.; расчеты Института Гайдара–URL: http://www.iep.ru

9. Прогнозный план (программа) федерального имущества на 2009 г. и основные направления приватизации федерального имущества на 2010 и 2011 гг.; расчеты Института Гайдара–URL: http://www.iep.ru

10. Прогнозный план (программа) федерального имущества на 2010 г. и основные направления приватизации федерального имущества на 2011 и 2012 гг.; расчеты Института Гайдара–URL: http://www.iep.ru

11. Прогнозный план (программа) федерального имущества и основные направления приватизации федерального имущества на 2011–2013 гг.; расчеты Института Гайдара. – URL: http://www.iep.ru

12. Агапова Т.А., Серегина С.Ф. Макроэкономика. – М.: Издательство «Дело и Сервис», 2007. – 658 с.

13. Алексеев А., Структура инвестиций: насколько она передовая? 003, 2010, Экономист,

14. Аренд Р. Источники посткризисного экономического роста в России // Вопросы экономики // 2009. – №1. – С. 45–52.

15. Башмаков, И. Россия – 2050 / И. Башмаков. – // Вопросы экономики. – 2008. – №8. – С.С. 140–144.

16. Бекетов, Н.В. Особенности развития и перспективы экономического роста российской экономики / Н.В. Бекетов // Экономический анализ: теория и практика. – №6. – С. 43–46.

17. Белянова, А.М. Структура экономики и экономический рост / Белянова А.М. // Вестник Московского университета. Серия 6 Экономика. – 2008. – №5. – С. 115–128.

18. Бобков В. Влияние кризиса на уровень и качество жизни // Экономист. – 2010. – №4. – С. 66–78.

19. Болдов О.Н. Взаимосвязь экономического роста и динамики национального богатства с учетом невещественного капитала // Пробл. прогнозирования. – 2010. – №2. – С. 21–32.

20. Вербин А.А. Научное знание и экономический рост // Инновации. – 2009. – №1. – С. 96–98.

21. Гершман Б.А. Неравенство доходов и экономический рост: обзор эконометрических исследований // Экон. наука соврем. России. – 2009. – №2. – С. 104–116.

22. Гершман, Б.А. Неравенство доход и экономический рост: обзор эконометрических исследований / Б.А. Гершман // Экономическая наука современной России. – 2009. – №2. – С. 104–116.

23. Грязновой А.Г. Макроэкономика. Теория и российская практика / Под. ред. Грязновой А.Г., Думной Н.Н. – М.: КНОРУС, 2008. – 874 с.

24. Гурова Т. Одержимым достанется / Гурова Т., Полунин Ю. // Эксперт. – 2010. – №2 (Спец. вып.: Модернизация). – С. 26–30.

25. Добровольский, В. Точки роста и инвестиционный потенциал российской экономики в 2010 году / В. Добровольский // Рынок ценных бумаг. – 2010. – №8. – С. 20–24.  

26. Клепач А.Н. О разработке программ инновационного развития компаний с государственны