Лично и секретно для маршала Сталина от президента Рузвельта

«Как Вам известно, польский Премьер-Министр г-н Миколайчик только что закончил краткий визит в Вашингтон, и по причинам, которые Посол Гарриман Вам уже объяснил, я считал его визит желательным и необходимым в настоящее время. Вы поэтому знаете, что его визит не был связан с какой-либо попыткой с моей стороны вмешаться в существо разногласий, которые существуют между Польским Правительством в изгнании и Советским Правительством. Хотя у нас состоялся искренний и полезный обмен мнениями по многим различным вопросам, касающимся Польши, я могу заверить Вас, что никакого определенного плана или предложения, каким-либо образом затрагивающего польско-советские отношения, не было подготовлено. Я полагаю, однако, что Вас будет интересовать мое личное впечатление о г-не Миколайчике и о его позиции в отношении проблем, перед которыми стоит его страна. Г-н Миколайчик произвел на меня впечатление весьма искреннего и благоразумного человека, единственное желание которого заключается в том, чтобы сделать для своей страны то, что лучше. Он вполне понимает, что все будущее Польши зависит от установления подлинно хороших отношений с Советским Союзом, и, по моему мнению, он приложит все усилия для достижения этой цели. Жизненная необходимость установления самого полного сотрудничества между Красной Армией и силами польского подпольного движения в совместной борьбе против нашего врага является его первоочередной заботой. Он полагает, что координация действий Ваших армий и организованного польского подпольного движения является военным фактором величайшей важности не только для Ваших армий на Востоке, но также и в отношении главной задачи, заключающейся в том, чтобы нашими совместными усилиями прикончить нацистского зверя в его собственной берлоге. У меня создалось впечатление, что Премьер-Министр думает только о Польше и о польском народе и не допустит, чтобы какие-либо мелочные соображения стояли на пути его усилий достичь разрешения вопроса с Вами. Я действительно, верю, что он не поколебался бы поехать в Москву, если бы он знал, что Вы приветствовали бы такой шаг с его стороны, для того чтобы обсудить с Вами лично и откровенно проблемы, касающиеся Ваших двух стран, в особенности срочность установления безотлагательного военного сотрудничества. Вы поймете, я уверен, что, высказывая эти соображения, я ни в коей мере не пытаюсь навязать Вам свое личное мнение в деле, которое имеет особое значение для Вас и Вашей страны. Я полагал, однако, что Вы имеете право знать мое откровенное суждение о тех впечатлениях, которые я вынес из бесед с Премьером Миколайчиком.» [22]

В данном письме Рузвельт замечает, что премьер-министр готов пойти на уступки для того, чтобы наладить отношения с Советским Союзом. Также, Миколайчик, несмотря на оккупацию и захват своей страны, способен собрать подпольное движение в армию и объединиться с силами Советского Союза для того, чтобы освободить Польшу от «нацистского зверя». Все эти действия поддерживали как Рузвельт, так и Сталин, что помогло сблизить наши страны еще сильнее.

"Линия Керзона" - условное наименование линии, рекомендованной 8 декабря 1919 г. Верховным советом союзных держав в качестве восточной границы Польши. При выработке "линии Керзона" в основу было положено решение делегаций главных союзных держав, считавших необходимым включить в состав территории Польши лишь этнографически польские области. 12 июля 1920 г. английский министр иностранных дел Керзон обратился к Советскому правительству с нотой, в которой в качестве восточной границы Польши наметил линию, одобренную Верховным советом союзных держав в 1919 г. В ноте Керзона говорилось:
"Линия эта приблизительно проходит так: Гродно - Яловка - Немиров - Брест-Литовск - Дорогуск - Устилуг, восточнее Грубешова, через Крылов и далее западнее Равы-Русской, восточнее Перемышля до Карпат".
16 августа 1945 г. в Москве между СССР и Польшей был подписан договор об определении советско-польской границы, согласно которому граница в целом установлена по "линии Керзона" с некоторыми отклонениями в пользу Польши.

Таким образом, я разобрал важнейшие темы, которые обсуждались в переписке председателя Совета Министров СССР с президентом США во время ВОВ. Решение и поддержка многих вопросов улучшили наши отношения с «гигантом капитализма» и положили начало мирному вектору послевоенного мира. Этот анализ переписок был необходим в этой работе, потому что он максимально ясно и подробно показывает развитие отношений между странами и дает самую объективную оценку этим же отношениям.