Императрице Марии Александровне

Кто б ни был ты, но, встретясь с ней,
Душою чистой иль греховной,
Ты вдруг почувствуешь живей,
Что есть мир лучший, мир духовный.
Как неразгаданная тайна,
Живая прелесть дышет в ней;
Мы смотрим с трепетом тревожным
На тихий свет ея очей.
Земное ль в ней очарованье
Иль неземная благодать?
Душа хотела б ей молиться,
А сердце рвется обожать.

Ф. И. Тютчев. Императрице Марии Александровне. 3 ноября 1864 г /

То содержание, которое несет альбом, наполненный многочисленными датами, именами, смыслами и уровнями прочтения позволяет видеть в нем многоуровневый мегатекст, который виртуально продолжал существовать и после трагических событий июля 1918 года. В альбом не были включены, но вполне могли занять в нем почетное место стихотворения С. С. Бехтеева. Сам поэт, после нескольких ранений и долгого пребывания в стенах Федоровского лазарета, имел возможность наблюдать Августейшую Семью, Великих Княжон, Императрицу и общаться с Ними. В 1917 году Сергей Бехтеев написал несколько выдающихся стихотворений, украсивших антологию русской поэзии начала XX века. И эта оценка важна сегодня, поскольку она достоверна, в отличие от «воспоминаний» Юрия Ломана.

<…> Свобода – темница! Свобода – оковы!

Свобода - законный грабёж!

Свобода – венец, как и прежде, терновый!

Какая ужасная ложь!. <…>. («Свобода», апрель 1917)

<…> Ударил час, наш час последний!

Изменой воздух заражён;

Гимн торжествующей обедни

Сменили стоны похорон <…> («Власть тьмы», ноябрь 1917)

<…> Я верю в день священного возмездья!

Клятвопреступники, вас кара неба ждёт!

Вас уличат в предательстве созвездья,

Над вами Солнце правды не взойдёт;

И камни возопят от вашего злодейства,

Вас грозно обличит правдивая судьба

За низость ваших чувств, за гнусность фарисейства,

За клеветы восставшего раба<…> («Николай II», 1917).

Одно из стихотворений поэта непосредственно написано от лица Царственных мучеников. Известно, что стихи Бехтеева были отправлены Тобольск и получены царственными узниками, вызвали Их слезы.

Пошли нам, Господи, терпенье,
В годину буйных, мрачных дней,
Сносить народное гоненье
И пытки наших палачей.
 
Дай крепость нам, о Боже правый,
Злодейства ближнего прощать
И крест тяжёлый и кровавый
С Твоею кротостью встречать.
 
И в дни мятежного волненья,
Когда ограбят нас враги,
Терпеть позор и униженья
Христос, Спаситель, помоги!
 
Владыка мира, Бог вселенной!
Благослови молитвой нас
И дай покой душе смиренной,
В невыносимый, смертный час...

И, у преддверия могилы,
Вдохни в уста Твоих рабов
Нечеловеческие силы
Молиться кротко за врагов! (октябрь 1917 г.)

 

Сохранился автограф Георгиевского кавалера Н.С. Гумилева, который также находился среди офицеров, проходивших лечение в Феодоровском лазарете Их Императорских Высочеств Великих княжон Марии и Анастасии Николаевный в 1916 году. Записи Гумилева мы не видим в альбоме Анастасии, между тем как у нас не остается сомнения в том, что бережно сохраненной Анастасией листок к посвященным ей текстом, датированный 5 июня 1916 года, предназначался именно для этого альбома.

Её Императорскому Высочеству великой княжне Анастасии Николаевне ко дню рождения

Сегодня день Анастасии,
И мы хотим, чтоб через нас
Любовь и ласка всей России
К Вам благодарно донеслась.

Какая радость нам поздравить
Вас, лучший образ наших снов,
И подпись скромную поставить
Внизу приветственных стихов.

Забыв о том, что накануне
Мы были в яростных боях,
Мы праздник пятого июня
В своих отпразднуем сердцах.

И мы уносим к новой сече
Восторгом полные сердца,
Припоминая наши встречи
Средь царскосельского дворца.

Прапорщик Н. Гумилев, 5 июня 1916 года.
Царскосельский лазарет, Большой Дворец (ГАРФ. Ф. 683).

С разрывом в два дня, 7 июня 1916 г., на день св. Феодора Стратилата и Феодоровской иконы Божией Матери, Н.С. Гумилев составил еще одно посвящение – Государыне Императрице Александре Федоровне, которое было внесено в ее дневник (ГАРФ.Ф.640. Оп.1. Д.18).

<Её Императорскому Величеству Императрице Александре Феодоровне>

 

Пока бросает ураганами
Державный Вождь свои полки,
Вы наклоняетесь над ранами
С глазами полными тоски.

И имя Вашего Величества
Не позабудется доколь
Смиряет смерть любви владычество
И ласка утешает боль.

Несчастных кроткая заступница,
России милая сестра,
Где Вы проходите как путница,
Там от цветов земля пестра.

Мы молим: сделай Бог Вас радостной,
А в трудный час и скорбный час
Да снизойдет к Вам Ангел благостный,
Как Вы нисходите до нас^[13].

5-го гусарского Александрийского Вашего
Величества полка прапорщик
Николай Гумилев
7 июня 1916 г.

История появления альбома Анастасии в фонде Дворцовых библиотек до конца не выяснена. Из небольшого обзора, предваряющего опись, следует, что материалы, пополнившие фонд 492 в первые послевоенные годы, ранее принадлежали нескольким библиотекам Семьи Романовых–династии, правившей в России с 1613 по 1917 гг.: библиотеке Стрельнинского дворца, Царскосельской дворцовой библиотеке, Библиотеке вел. вн. Михаила Николаевича (1832-1909) в Ново-Михайловском дворце, Эрмитажной библиотеке, Библиотеке Имп. Александра II в Зимнем Дворце, Библиотеке Имп. Александра III в Аничковом Дворце, Библиотеке Имп. Николая II в Зимнем Дворце, библиотекам в Мраморном Дворце и в Ильинском (экслибрисы вел. кн. Елисаветы Феодоровны; 1864 - 1918 и вел. кн. Дмитрия Павловича;1891–1942), библиотеке Имп. Александры Феодоровны.^[14] Поскольку последняя запись альбома датируется 17 ноября 1917 года (она принадлежит воспитательнице царских детей Клавдии Битнер, приехавшей в Тобольск осенью 1917), можно допустить, что альбом был вывезен ею, либо кем-то другим из ближайшего окружения Великих Княжон, за пределы революционной России. Он также мог быть сохранен и вывезен из России Сиднеем Гиббсом, Пьером Жильяром, Софией Буксгевден, много месяцев скитавшимися  по Сибири после переезда  Царской Семьи в Екатеринбург, пока  названным лицам не разрешили выехать из России (они смогли добраться до Омска, который находился под контролем Российской Белой Армии и Британских войски затем выехали за пределы большевистской России.