Покойся с миром рядом со мною»

 

– Китаянка старого Матиаса Грина… – Голос шефа Рейнольдса вдруг стал хриплым.

– А все‑то думали, что она сбежала после его смерти, – тихо, словно про себя, произнес отец Боба.

– Да, – кивнул головой Харольд Карлсон. – Но взгляните‑ка. Тут есть еще одна вещь. Наше, так сказать, семейное дело.

Он склонился над гробом. Что он там делал, мальчикам видно не было – его заслоняли от них фигуры взрослых, – но когда мистер Карлсон распрямился, в его руке появилась нитка с какими‑то нанизанными на нее предметами, вспыхнувшими в лучах фонаря шефа Рейнольдса зелено‑голубым огнем.

– Это, должно быть, и есть знаменитый Призрачный жемчуг, – сказал мистер Карлсон. – Мой дед – а я внучатый племянник Матиаса Грина – выкрал его, как рассказывали, у какого‑то китайского мандарина. Из‑за этого ему пришлось бежать из Китая и скрываться в этом убежище. Он баснословно дорог. Мы все думали, что, когда дедушка Матиас погиб, его китайская жена обчистила дом и прихватила жемчуг с собой в Китай. А он, оказывается, все время был здесь…

– Но она и вправду прихватила его с собой, – прокомментировал отец Боба.

 

НЕОЖИДАННЫЙ ЗВОНОК

 

На следующий день, сидя в штаб‑квартире, Пит был занят тем, что вырезал из газет тексты статей и фотоснимки, а Боб аккуратно расклеивал их в большом альбоме. Мистеру Андрюсу не удалось помешать, чтобы слава Роки‑Бич, как обиталища Зеленого Призрака, распространилась повсюду.

Долгое время, очевидно, интерес к этой истории не продержался, но теперь, когда стало известно о потайной комнате, о находке останков жены Матиаса Грина, об обнаруженных в гробу драгоценностях, заголовкам иных газет уже не хватало места на одной лишь первой полосе.

Теперь журналисты копали все глубже и глубже; они докапывались до самых разных подробностей в прошлом Матиаса Грина. Газеты сообщали, что он был лихим капитаном на китайских линиях, не боялся лезть в самое пекло бури и вообще ничего не боялся. Они выяснили ещё, что Грин был другом и приближенным нескольких Маньчжурских вельмож и получил от них немало драгоценных подарков. Но Призрачный жемчуг ему никто никогда не дарил – он попросту украл его и поспешил после этого бежать из Китая, прихватив с собой свою китайскую невесту. Больше он в Китай не вернулся и остаток жизни провел в добровольном заточении в своем особняке в Роки‑Бич.

– Подумать только! – воскликнул Боб. – Все это произошло в нашем Роки‑Бич! – И уже другим, деловым тоном он спросил: – А хочешь знать, как представляют себе все это мой отец и шеф Рейнольдс?

Продолжить ему не удалось: металлический скрип прервал его. Кто‑то отодвигал железную решетку, прикрывавшую с наружной стороны вход в туннель Вслед за этим послышалось приглушенное шуршание. Это могло означать только одно: по длинной гофрированной трубе в штаб‑квартиру своей фирмы пробирается Юп. Раздался условный стук в крышку люка, она тут же была откинута, и красный, покрытый потом Юп предстал перед взорами своих компаньонов. Первые шаги по штаб‑квартире он проделал ползком. Затем выпрямился и с шумом выдохнул воздух.

– Фу, – произнес он, – жарковато! – И тут же объявил: – Я вот все размышляю.

– Пожалуйста, будь поосторожней, Юп, – сказал Пит. – Смотри, не переборщи. Ты же весь вспотел даже. Перегреются твои извилины, расплавятся, и станешь ты обыкновенным мальчишкой, как все остальные. А нам этого очень не хочется, Юп!

Боб не удержался и фыркнул от смеха. Пит в самом деле страшно гордился выдающимися способностями друга, но время от времени все же не мог отказать себе в удовольствии поставить Юна на место. На их отношениях это, впрочем, не отражалось, ибо Юпитера Джонса никак нельзя было отнести к числу не уверенных в себе молодых людей.

Однако сейчас он бросил на Пита довольно кислый взгляд.

– Я применяю метод дедукции, – он присел к обгоревшему в нескольких местах письменному столу, украшению офиса штаб‑квартиры. – Я все стараюсь представить себе, что же случилось в особняке Грина много лет тому назад…

– Не мучайся, Юп, – посочувствовал Боб. – Отец рассказал мне, что они с шефом Рейнольдсом думают обо всем этом деле.

– …и я решил, – Юп словно не услышал обращенных к нему слов, – что, во‑первых…

Но Боб не дал себя сбить. Он отвечал за сбор информации, он информацию получил и считал своей обязанностью довести ее до сведения других. Поэтому он двинулся дальше:

– Они считают, что миссис Грин скончалась от какой‑то болезни… И тогда ее муж, старый морской волк, поместил ее тело в этот роскошный гроб, но расстаться с нею у него не хватило сил. И он поставил гроб в маленькой комнате, замуровал окно, а дверь заклеил обоями, да так аккуратно, что никому в голову не могло прийти, что за этой оклеенной обоями стеной есть тайник. Так и остались они неразлучными, в том же самом доме. Как долго это длилось, вряд ли кто сможет рассказать нам. Но однажды старый Грин оступился на лестнице и скатился вниз по ступеням.

Когда слуги убедились, что их хозяин мертв, они впали в жуткую панику и в ту же ночь смылись отсюда. Кто‑то из них подался в Сан‑Франциско и там, в китайских кварталах, затерялся среди сородичей, кто‑то, должно быть, вернулся в Китай. Наверняка большинство из них находились в нашей стране нелегально. В те времена китайцы вообще жили здесь очень обособленно, белых людей сторонились, и выведать у них какие‑нибудь сведения было невозможно. Словом, исчезновение китайских слуг выглядело совершенно естественно.

Единственная оставшаяся в, живых родственница Грина, его невестка, и унаследовала все его состояние. Деньги она вложила в покупку больших виноградников под Сан‑Франциско – Виноградники Вердант Вэлли. В дом Матиаса Грина она так ни разу и не приехала. И точно так же поступила мисс Лидия Грин, ее дочка, которая теперь, когда мать умерла, стала владелицей и Вердант Вэлли, и гриновского особняка в нашем городе.

По каким‑то неведомым причинам дом так и оставался в запустении, о нем словно все забыли. И только в этом году мисс Грин согласилась его продать строительной фирме.

И вот, когда они начали сносить дом, дух старого Матиаса Грина и пришел в беспокойство.

В разговор вмешался Пит:

– И потому он так и кричал, и потому мы видели, как он исчез за стеной тайника. Он пошел на прощальное свидание со своей женой, а после этого, очевидно, покинул свой дом.

Именно так Юпитер и представлял себе ход событий. Однако его желание быть первым не позволяло ему принять безоговорочно такую версию. Последнее слово должно оставаться за ним.

– Вы по‑прежнему уверены, что это был дух, – небрежно‑высокомерным тоном заметил он, – и причем именно дух старого Матиаса Грина?

Пит возмутился:

– Мы‑то видели его, а ты не видел! Да если б это был не дух, не призрак, я бы никогда его и не увидел!

Он и в самом деле никогда не видел призраков, по крайней мере до сих пор. Но он пренебрег этим обстоятельством.

– Если это был не призрак, так что же тогда? – спросил Боб. – Если у тебя есть какие‑то другие объяснения, шеф Рейнольдс наверняка выдаст тебе награду.

Юпитер заинтересованно взглянул на него:

– Что ты имеешь в виду?

– Правда, – подхватил, тоже явно заинтересовавшись, Пит. – Что там насчет шефа?

– А вот что, – начал Боб. – Мы все вчера слышали, как он сказал, что тоже встретился с призраком. Отец рассказал мне, что шеф Жутко расстроен, потому что не может же он официально признать существование призраков. И стало быть, он не может дать своим людям приказ арестовать призрак. И все‑таки у него из головы не выходит, что видел его собственными глазами и, значит, призраки могут существовать. И потому, я думаю, он будет благодарен всякому, кто докажет, что это был призрак, или, если это был не призрак, найдет объяснение тому, что мы все видели.

– М‑м‑м‑м, – Юпитеру, видно, пришлось по душе это сообщение. – Мне кажется, мы могли бы взяться за дело Зеленого Призрака хотя бы из хорошего отношения к шефу Рейнольдсу. Но, кроме того, у меня ощущение, что в этой тайне скрыто куда больше, чем все мы предполагаем…

– Да подожди минутку! – завопил Пит. – Он же не просил нас ни о каком расследовании! И мы можем спокойно подвести черту под этим Зеленым Призраком.

Однако Боб присоединился к Юпитеру.

– Наш девиз «Мы расследуем любое дело», – напомнил он Питу. – Да и мне до чертиков хочется знать, что же мы с тобой видели. Но только как подступиться к этому делу?

– А давайте‑ка разберем этот случай с самого начала, – сказал Юпитер. Первое: встречался ли кому‑нибудь призрак этой ночью?

– В газетах об этом ни слова, – ответил Боб. – И от отца я слышал, что к шефу Рейнольдсу никаких новых сообщений не поступало.

– Твой отец взял интервью у тех, кто прошлой ночью видел призрак?

– Он все время крутился возле шефа Рейнольдса. Они смогли найти только четверых: высокого, затем того, кто был с собакой, и еще двоих соседей. Все они говорят одно и то же – точь‑в‑точь как записано у меня.

– А остальные двое? Или их осталось трое?

– Их не удалось найти. Отец говорит, что они не хотят огласки, боятся, что их поднимут на смех приятели. Еще бы – видели привидение! Я, кстати, уверен, что их было трое, а не двое.

– А почему вообще эти люди решили пойти к особняку Грина?

– Все они говорят, что к ним подошли два человека и предложили пойти всем вместе полюбоваться при лунном свете домом Грина, пока его еще не снесли. Им показалось это хорошей идеей. Ну, вот они и пошли, а когда оказались в подъездной аллее, то и услышали первый вопль. Остальное вы знаете.

– Снос дома остановлен?

– Сейчас – да, остановлен, – сказал Боб. – Шеф Рейнольдс хотел отыскать другие потайные комнаты, но ничего не обнаружил. Все‑таки он оставил полицейских на дежурстве около дома, чтобы не пускать любителей сувениров. А отец сказал мне еще, что кругом поговаривают, что все дело со сносом дома и новыми постройками может провалиться из‑за того, что об этом месте пошла дурная слава.

На несколько минут Юпитер погрузился в глубокое раздумье.

– Ладно, – наконец сказал он. – Давай‑ка, Боб, снова прокрутим твою запись. Как раз отсюда мы, может быть, и начнем распутывать.

Боб включил диктофон, и снова их оглушили дикие вопли. Потом они прослушали разговоры своих тогдашних спутников. Юпитер, выслушав все, нахмурился.

– Что‑то в этом записи мне не нравится, – сказал он, – только не могу никак понять, в чем дело. Я слышал собачий лай. Какой породы собака?

– Какое значение имеет собачья порода! – воскликнул Пит.

– Все имеет значение, – наставительно произнес Юпитер.

– Маленький жесткошерстный фокстерьер, – ответил Боб. – У тебя что, появились в связи с этим какие‑то идеи?

Юпитеру пришлось признаться, что идей пока еще нет. Снова и снова слушали они запись. Что‑то настораживало в ней Юпитера, но он и сам не мог понять, что именно. Наконец, они выключили диктофон и принялись усердно изучать газетные вырезки. Одну за другой.

– Нет, это определенно выглядит так, будто Зеленый Призрак двинулся из города, – в голосе Пита слышалось удовлетворение. – Они ломают его дом, и он уходит.

Юпитер собрался было ответить Питу, но тут раздался телефонный звонок, и он поднял трубку:

– Алло.

Через селекторное устройство разговор был слышен всем.

– Дальняя связь, – произнес женский голос. – Просят Роберта Андрюса.

Мальчики переглянулись. По междугородной связи их вызывали впервые.

– Тебя, Боб, – Юпитер протянул трубку.

– Алло, это Боб Андрюс, – и голос его сорвался от волнения.

– Здравствуйте, Боб, – послышался другой женский голос, явно принадлежащий пожилой женщине. – Это Лидия Грин. Я звоню из Вердант Вэлли.

Лидия Грин! Родная племянница старого Матиаса Грина, чей призрак – если это был призрак – явился им два дня назад.

– Слушаю вас, мисс Грин.

– Я хочу попросить вас об одном одолжении, Боб. Не могли бы вы приехать в Вердант Вэлли? Вместе со своим другом Питером Креншоу.

– Приехать в Вердант Вэлли? – переспросил удивленно Боб.

– Мне очень нужно поговорить с вами. Вы видели… – она замолчала, словно собираясь с силами, – призрак моего дяди, и мне хотелось бы услышать подробности от очевидцев. Как он выглядел, что делал, словом, все. Понимаете ли, – ее голос снова дрогнул, – понимаете ли, призрак появился в Вердант Вэлли. Сегодня ночью я увидела его в своей комнате.

 

ПРИЗРАК ПОЯВЛЯЕТСЯ СНОВА

 

Боб вопросительно посмотрел на Юпитера. Тот кивнул головой.

– Ну, конечно, мисс Грин, – сказал Боб. – Я думаю, мы приедем, и я и Пит. Вот только надо поговорить с родителями…

– О, я очень рада. – Мисс Грин вздохнула с облегчением. – Разумеется, я сначала позвонила вашим родителям, и ваши матушки сказали, что нет никаких возражений. Вердант Вэлли чудесное место, и с вами будет там мой внучатый племянник. Его зовут Чарли Чанг Грин, он составит вам хорошую компанию. Большую часть своей жизни он провел в Китае…

Остальной разговор был посвящен обсуждению деталей поездки. Боб и Пит вылетят шестичасовым рейсом в Сан‑Франциско, в аэропорту она их встретит и отвезет в Вердант Вэлли. Затем мисс Грин еще раз поблагодарила Боба за согласие и повесила трубку.

– Елки‑палки, – проговорил Боб. – Она хочет разузнать от очевидцев все об этом призраке. Хорошая поездочка нам выпала! – Тут он вернулся из будущего времени в настоящее. – Но она не пригласила тебя, Юп!

Если Юп и был разочарован, то постарался этого не показать.

– Потому что я‑то не видел призрака. Только вы двое. Но я все равно не смог бы поехать. Завтра дядюшка Титус и тетушка Матильда отправляются в Сан‑Диего за военно‑морскими излишками [2], а я остаюсь здесь присматривать за хозяйством.

– Но мы как‑никак одна команда, – заметил Пит. – Очень не люблю ввязываться куда‑нибудь без тебя. Особенно, – добавил он, – когда имеешь дело с призраком.

Юп пощипал губу.

– А, может быть, это как раз счастливый случай. Если призрак объявился в Вердант Вэлли, вы вдвоем проведете там расследование для шефа Рейнольдса. А я тем временем доведу до конца кое‑какие вещи, о которых думаю. Преимущество сыщиков в команде в том и состоит, что можно вести одновременно две, а то и три линии расследования.

На этом они покончили. В том, что говорил Юп, было много здравого смысла. Боб и Пит отправились по домам готовиться к отъезду. Матери уложили им чемоданчики, и мальчики проверили, не забыли ли фонари, а также разноцветные мелки – зеленый для Боба, голубой для Пита – предназначенный для нанесения в случае необходимости меток Трех Сыщиков в том или ином месте.

Миссис Андрюс отвезла их в шумный, недавно открытый сверхсовременный аэропорт Лос‑Анджелеса. Проводить их поехал и Юпитер.

– В случае чего звоните мне, – сказал он на прощание. – У нас еще остались деньги на оплату телефонных переговоров. А если призрак и в самом деле оказался там, я придумаю что‑нибудь, чтобы к вам присоединиться.

Напутствие же миссис Андрюс своему сыну было таким:

– Следи за своими манерами, Роберт. Если ты сможешь чем‑то помочь мисс Грин, я буду очень довольна тобой, хотя это дело на редкость путаное, и даже твой отец говорит, что то, что мы видим на поверхности, лишь малая часть всего того, что скрывается за этим делом. Но у мисс Грин очень добрая репутация, и ее виноградники – хорошо налаженное хозяйство. Там приготовляют из винограда вино. Я думаю, потому и марка обозначена тремя «В» – Винодельни Вердант Вэлли. Мисс Грин рассказала мне, что у нее имеется конюшня и она думает, что вы сможете покататься верхом вместе с ее внучатым племянником. Словом, вы должны хорошо провести там время.

Вскоре они уже были в кабине самолета и могучий мотор нес их по воздуху к северу.

Полет продолжался час, и большую часть времени мальчики провели, поглощая поданный на пластиковой посуде обед.

Отобедав, они понаблюдали за облаками, лежащими под крыльями самолета, потом облака расступились, и они увидели летное поле Сан‑Францисского аэропорта.

Их встретил юноша, почти такой же высокий, как Пит, только куда шире его в плечах. Внешне он был совершенно американец, и лишь в разрезе глаз было что‑то восточное.

Он представился как Чарльз Грин, сказал, что обычно его зовут Чанг, что он на четверть китаец и большую часть своей жизни прожил в Гонконге. Потом провел их к багажной секции, помог получить багаж; с чемоданами в руках они пересекли оживленную улицу и оказались на огромной, заполненной самыми разными автомобилями стоянке. Там их ожидала машина, типа микроавтобуса. Шофер, судя по внешности, мексиканец, был ненамного старше мальчиков.

– Педро, вот наши гости Боб Андрюс и Пит Креншоу. Едем прямо в Вердант Вэлли, они в самолете пообедали, так что не будем нигде останавливаться.

– Si, Sinor Chang [3], – Педро подхватил чемоданы, уложил их в багажник и занял свое место за рулем. Трое молодых людей разместились один подле другого у него за спиной. Загудел двигатель, и они отправились знакомиться с мисс Лидией Грин.

По дороге Боб и Пит старались и задавать вопросы, и рассказывать сами, и не упускать из виду мелькавшие за окном картины. Их несколько разочаровало, что Сан‑Франциско они не увидели: путь их, слегка коснувшись окраины города, пролегал дальше по холмистой, довольно пустынной местности.

– Значит, мы едем прямо в Вердант Вэлли, где находится винный завод «3‑В», которым управляет моя почтенная тетушка, – сказал Чанг Грин. – Правда, тетя говорит, что полноправный хозяин и виноградников и виноделен я, но я и помыслить не могу о том, чтобы забрать их у нее.

После этого заявления Боб и Пит взглянули на Чанга с нескрываемым любопытством. Они явно ждали дальнейших объяснений и незамедлительно, в пути, получили их.

Оказалось, что Чанг – родной правнук Матиаса Грина. На китайской принцессе, чьи останки мальчишки видели в тайнике, старый Грин был женат вторым браком. Первая жена была его неразлучной спутницей во всех путешествиях и во время одного из них заболела лихорадкой и умерла, оставив ему сына. Илайджа – так звали младшего Грина – был совсем мал, и отец отдал его в американскую миссионерскую школу, при которой был и приют для самых маленьких детей. По прошествии некоторого времени у Матиаса Грина появилась его китайская принцесса, а потом, похитив Призрачный жемчуг, он должен был бежать из Китая в Америку, оставив мальчика в Гонконге.

Илайжда Грин, о котором отец так ни разу и не вспомнил, вырос, окончил школу и стал работать в американской медицинской миссии в Китае. Женился он на китаянке. Оба они умерли от желтой лихорадки, и их сын, Томас, учившийся в той же американской школе, остался сиротой. Томас, отец Чанга, ничего не знал о своих родственниках в Америке – Илайджа никогда не рассказывал сыну о них. Томас всю свою жизнь провел в Китае, работая врачом. Женился он на дочери английского миссионера, с которой жил счастливо, пока оба они не погибли во время наводнения на Желтой реке, когда их лодка перевернулась.

Чанг остановился, судорожно глотнул воздуху и продолжал:

– Это было очень тревожное время в Китае. Я был тогда совсем маленьким, меня спасла одна китайская семья, вытащив из воды. Я остался жить с ними, но через несколько лет они поняли, что мне грозит опасность, – я ведь все‑таки был американцем. Тогда они тайно переправили меня в Гонконг, и я стал учиться в той же самой школе, где учились мой дед и мой отец. Я не знал тогда своего настоящего имени, но когда я вспомнил имена отца и матери и сказал об этом учителю, он порылся в старых школьных записях и сообщил мне, что моя подлинная фамилия Грин и у меня родственники в Америке. Потом ему удалось списаться с тетей Лидией, и она прислала за мной.

С тех пор я живу у тети Лидии. Она очень добра ко мне, и я очень хочу быть ей во всем полезным, тем более что она теперь так расстроена. И дядюшка Харольд старается помогать ей, но у него самого много неприятностей и хватает своих забот. А теперь еще пошли эти рассказы о призраке моего прадедушки, и стало еще хуже. Я во многом здесь не могу разобраться, но вы сами увидите…

Что‑то еще хотелось спросить Бобу, но… он не мог вспомнить что. Впечатления этого необычного дня: полет, новый город, плавное, укачивающее движение машины – все это подействовало на него так, что глаза его начали слипаться, и он сам не заметал, как задремал.

Проснулся он, когда машина остановилась. Солнце уже скрылось за гребнями гор. Перед ним был просторный, обшитый деревом старый каменный дом, за которым круто вздымался горный склон. Дом стоял в глубине длинной и узкой долины, сплошь покрытой плохо различимыми в густых сумерках кустами. Видимо, это и были знаменитые виноградники Вердант Вэлли.

– Проснись, – услышал он голос Пита. – Мы приехали.

Боб подавил зевок – у него сна ни в одном глазу! Они выбрались из машины. Чанг подвел их к широкой лестнице, ведущей на веранду.

– Вот это и есть Вердант‑Хауз, – объявил он. – Вердант, как вы, конечно, знаете, означает зеленый. Моя тетушка выбрала это имя и для винодельни и для дома, потому что наша фамилия Грин [4]. Сейчас вы познакомитесь с тетей Лидией. Я знаю, что она очень вас ждет.

Они вступили в просторный, отделанный красным деревом холл. Высокая, хрупкая, благородного облика женщина вышла к ним.

– Добрый вечер, мальчики, – встретила она прибывших. – Я так рада видеть вас здесь. Поездка была приятной?

– Да, – заверили ее, – поездка была приятной.

– Тогда прошу в столовую. Уверена, что вы проголодались, даже если и перекусили в дороге. У молодых людей всегда отличный аппетит, я уж знаю. Сейчас вы все вместе поужинаете и за ужином поближе познакомитесь с Чангом. А поговорим мы завтра. Сегодня был очень трудный, хлопотный день, я немного устала и пораньше лягу спать.

Она ударила в маленький китайский бронзовый гонг, и в комнату вошла старуха китаянка.

– Ли, можно подавать ужин сейчас, – сказала мисс Грин. – Чанг, я думаю, не откажется поесть еще раз.

– Мальчишки все прожорливые, – проговорила маленькая высохшая старушка. – Ну, я ихние животики набью вкусненьким.

Она проворно засеменила к дверям, а в комнате появился еще один человек. Боб и Пит сразу же узнали в нем Харольда Карлсона, их недавнего товарища по поиску тайника, человека, с которым они вместе стояли над гробом жены Матиаса Грина. Он выглядел обеспокоенным, но голос, когда он заговорил, был таким же мягким и любезным.

– Привет, ребятишки, – сказал он. – Вот уж не думал, не гадал позавчера, когда познакомился с вами при столь странных обстоятельствах, что снова встречусь с вами и именно здесь. Хотя… – он замолчал, покачивая головой. – Честно говоря, – он глубоко вздохнул. – Я‑то ничего не понимаю в том, что происходит. И вряд ли кто‑нибудь понимает больше меня.

– Спокойной ночи, мальчики, – проговорила мисс Грин. – Я поднимусь к себе. Харольд, ты поможешь мне?

– О, конечно, тетя! – Карлсон взял мисс Грин осторожно под локоть и бережно повел ее к лестнице. Чанг включил освещение.

– Здесь, в долине, так быстро темнеет. За окном уже настоящая ночь. Ну, сейчас мы будем ужинать, и я попробую рассказать о нас побольше. Если у вас есть вопросы, задавайте. Говорите, я слушаю.

– Хватит уже болтать да болтать, – заговорила Ли, вкатывая в столовую столик с ужином. – Сейчас время для мальчиков кушать. Кушать, чтобы вырасти большими‑пребольшими мужчинами. Ну‑ка, марш за стол.

Она поставила на стол блюдо с холодным ростбифом, тарелочки с хлебом, маринованными овощами, картофельным салатом и разными другими вкусностями. И Боб внезапно почувствовал, что он зверски голоден. Обед в самолете был так давно и состоял из таких маленьких порций! Да, пора к столу!

Но трапезу пришлось отложить.

Едва уселись они за стол, как до них донесся пронзительный крик. Крик, и сразу за ним – полная тишина.

– Это тетя Лидия, – вскочил из‑за стола Чанг. – С ней что‑то случилось!

Он кинулся вверх по лестнице. Боб и Пит не раздумывая бросились за ним. Ли и несколько появившихся в столовой слуг поспешили следом.

Предводительствуемые Чангом, они пробежали по лестнице. Дверь, ведущая в комнату мисс Грин, была распахнута, горел свет, и над лежавшей на кровати женщиной склонился Харольд Карлсон. Он разминал ей запястья и говорил громко и встревожено.

– Тетя Лидия, – говорил Карлсон. – Вы слышите меня, тетя Лидия?

Тут он поднял голову и увидел других.

– Ли, – сказал он, – быстро принесите нюхательные соли мисс.

Старая китаянка шмыгнула в ванную комнату и вернулась оттуда с маленькой бутылочкой в руках. Пока другие слуги испуганно таращились в дверях, Ли проворно открыла бутылочку и поднесла ее горлышко к носу своей хозяйки. Мисс Грин судорожно вздохнула и открыла глаза.

– Я себя по‑дурацки вела, правда? – проговорила она. – Я что, упала в обморок? Ну да, я была в обмороке. Господи, впервые в жизни грохнулась в обморок.

– Но что случилось с вами, тетя Лидия? – встревожено воскликнул Чанг.

– Я снова увидела призрак, – мисс Грин старалась придать твердость своему голосу. – Только я пожелала Харольду спокойной ночи и вошла к себе в комнату, как увидела его. Прежде чем включить свет, я случайно взглянула туда, – она указала рукой на маленькую нишу возле окна. – Призрак стоял там и был ясно виден. Он смотрел на меня гневными, горящими глазами. На нем был длинный зеленый халат: точно в таком ходил у себя дядя Матиас. Да, я уверена, что это был он, хотя лицо было спрятано в тени, и только глаза горели.

Дыхание у нее перехватило, но она справилась с собой и продолжала:

– Он рассержен на меня, я это знаю. Понимаете, много лет назад моя мама обещала ему, что после его смерти дом в Роки‑Бич останется запертым и двери его никогда ни перед кем не откроются. Она дала торжественную клятву, что никогда право собственности на дом и на землю, на которой он стоит, не будет ни продано, ни уступлено каким‑либо другим образом. А я эту клятву нарушила, я согласилась продать дом, и теперь прах жены дяди Матиаса потревожили, а сам он… он гневается на меня.

 

ПОТРЯСАЮЩИЕ УСПЕХИ

 

Ужин, до которого Пит, Боб и Чанг наконец добрались, они поглотили молниеносно, увлеченные горячим обсуждением всего случившегося.

Мисс Грин была уложена в постель, приняв успокоительное снадобье, приготовленное Ли, которая, кажется, соединяла в себе и повариху и домоправительницу. Когда слуг разослали по своим местам со строжайшим наказом никому не болтать о происшествии – наказ, заранее обреченный на неисполнение – ребята снова оказались в столовой. Вскоре к ним присоединился и мистер Карлсон, чей вид оставлял желать много лучшего.

– А вы призрак видели, сэр? – осведомился Пит.

Харольд Карлсон покачал головой:

– Я видел только тетушку Лидию в дверях ее комнаты. Я проводил ее и собирался вернуться в столовую, когда услышал крик. Я сразу же кинулся обратно; дверь была полуоткрыта, и там горел свет, хотя, когда мы подходили к комнате, в ней было темно. Вероятно, тетушка держала пальцы на выключателе, когда увидела… ладно, что бы она там ни увидела – и при падении непроизвольно включила свет. Ну, и разумеется, при свете там уже ничего не было, или, может быть, я не смог ничего увидеть.

Я вбежал в комнату и успел подхватить тетушку на руки, не дать ей упасть. Положил ее на кровать, стал растирать руки, и тут появились вы.

Он озабоченно потер лоб.

– Слуги обязательно станут болтать, – мрачно произнес он. – Заткнуть им рот невозможно. К завтрашнему утру о призраке будет знать вся долина.

– Вас тревожит, что пронюхают репортеры и газеты напечатают всю эту историю? – спросил Боб.

– Газеты уже раструбили об этом, сколько могли. Меня беспокоит, какой эффект это произведет на наших рабочих. Я думаю, тетушка Лидия уже сообщила вам в телефонном разговоре, что она видела призрак и прошлом ночью?

Боб и Пит согласно кивнули.

– Ну вот. Две наши служанки тоже видели его, когда сидели в патио и сплетничали как обычно. Перепугались они до смерти, и хотя я попытался их убедить, что все это им почудилось, но мне это не удалось: сегодня утром вся долина только и говорила о том, что призрак из Роки‑Бич пришел к нам.

– Вы боитесь, что теперь переполошатся все рабочие? Не так ли, дядя Харольд? – задал вопрос Чанг.

– Вот именно, – ответил Карлсон. – Этот призрак разорит нас! Полностью разорит!

И тут же, словно сожалея о своей вспышке, он снова придал голосу обычную мягкость.

– Ну ладно, наших гостей эти заботы касаться не должны. Что скажут мальчики, если я предложу им полюбоваться жемчугом, найденным в день нашего знакомства с ними?

О, мальчики, конечно, не стали возражать. Ведь в тот день в тайнике дома Матиаса Грина знаменитый жемчуг лишь на одно мгновение промелькнул перед ними.

Мистер Карлсон повел их из столовой в другое крыло дома, где находился его офис, небольшая комната, обставленная совершенно по‑деловому: шведское бюро с откидывающейся крышкой, письменный стол, ящики картотеки; низенький массивный старомодный сейф стоял в углу. Мистеру Карлсону пришлось встать на колени перед сейфом, чтобы набрать код замка. Когда сейф открылся, мистер Карлсон вытащил оттуда небольшую картонную коробку, положил ее на стол и открыл. Еще одно движение рукой, и на зеленое сукно стола легло содержимое коробки.

Боб и Пит подались вперед и склонились к столу. Чанг оказался рядом. Жемчужины были крупные, неправильной, причудливой формы и имели странный тускло‑зеленый цвет. Они были совсем непохожи на те круглые, аккуратные молочно‑белые жемчужинки, что носила на шее мать Боба.

– Какой странный цвет для жемчуга, – сказал Пит.

– Потому‑то они и зовутся Призрачными жемчужинами, – оживился мистер Карлсон. – Насколько мне известно, такой жемчуг добывался только в одном месте в крохотной бухточке Индийского океана и промысел его теперь иссяк. Восточная знать очень высоко ценила этот жемчуг, и я, собственно, не могу понять почему: форма у него неправильная, цвет непривлекательный. Тем не менее за него хорошо платят, я уверен, что эти жемчужины стоят никак не меньше ста тысяч долларов по самой скромной оценке.

– Но в таком случае, дядя Харольд, – начал Чанг, – тетушка Лидия сможет рассчитаться со всеми своими долгами и спасти виноградники и винодельню. Конечно! – воскликнул он, радуясь своему открытию. – Ведь жемчуг принадлежит теперь ей!

Мистер Карлсон сокрушенно покачал головой.

– Вот в этом как раз и заключается сложность. Ясно, что Матиас Грин подарил жемчуг своей жене‑китаянке. Так что это ее жемчуг, а не его. А по закону о наследстве, слушай меня внимательно, жемчуг должны унаследовать ее ближайшие родственники. Ее, а не его, – повторил он снова.

– Но ее семья от нее отказалась! – не уступал Чанг. – Ее отец объявил, что она ему больше не дочь. А после революции и войны в Китае о них вообще никто ничего не слышал.

Мистер Карлсон сделал нетерпеливую гримасу.

– Я все это знаю, – сказал он, – но как раз сегодня я получил письмо из Сан‑Франциско. Некий китайский адвокат извещает меня, что у него есть клиент, являющийся прямым потомком родной сестры нашей китайской принцессы. Он предупреждает меня, что его клиент намерен востребовать жемчуг. Возникнет целое дело, которое будет долго тянуться в суде. Годы пройдут, пока выяснится, кому по праву принадлежит этот жемчуг.

Чанг нахмурился. Потом лицо его прояснилось, словно он нашел что возразить и на это сообщение, но ничего сказать он не успел. За дверью послышались тяжелые шаги, и в дверь решительно постучали.

– Входите, – крикнул мистер Грин, и все вернулись навстречу вошедшему.

Это был дородный, средних лет мужчина с загорелым лицом и цепкими острыми глазами. Еще не успев отдышаться, он заговорил, не обращая на мальчишек, находившихся в комнате, ни малейшего внимания.

– Мистер Карлсон, сэр, призрак появился возле первой давильни. Его видели трое мексиканских сборщиков, и они запаниковали. Я думаю, вам бы лучше побывать там, сэр.

– Черт возьми, – простонал мистер Карлсон. – Я еду прямо сейчас вместе с вами, – добавил он, торопливо собирая жемчуг в коробку и пряча ее в сейф.

Сразу же в сопровождении неотступно следовавших за ним трех мальчишек он выскочил к крыльцу, где их уже поджидал джип. Мистер Карлсон и Енсен сели впереди, мальчики разместились сзади, причем Бобу пришлось устроиться на коленях у Пита. Автомобильчик, взревев, рванул с места и, закладывая крутые виражи, понесся в ночной мрак. Бобу с Питом пришлось крепко держаться, чтобы на каком‑нибудь особенно лихом повороте не вывалиться из машины. К счастью, дорога заняла не более пяти минут. Джип резко затормозил, фары осветили приземистое строение, сложенное из бетонных блоков. Выглядело оно совсем новеньким.

Они спрыгнули на землю. Густой запах свежего виноградного сока наполнял воздух.

– Мистер Енсен – десятник на посадках и сборе винограда, – шепотом пояснил Чанг. – Он надзирает за рабочей силой на этом участке производства.

Из темноты в освещенное пространство ступил молодой человек, одетый довольно потрепанно.

Как раз в этот момент мистер Енсен выключил фары.

– Ну, Генри, – крикнул он, не дожидаясь, пока человек подойдет ближе. – Что тут было без меня?

– Ничего, мистер Енсен, сэр, – покачал головой спрошенный. – Ничего такого, сэр.

– Где эти трое? – снова спросил Енсен.

– А кто ж их знает? – Молодой человек подошел к ним вплотную, развел руками. – Сбежали отсюда, как только вы уехали, – он ухмыльнулся. – Живехонько. Никогда не думал, что они такие шустрые. Они, может, сейчас сидят в кафе в Верданте, – он махнул рукой в сторону видневшихся вдали огоньков, – и рассказывают всем, как им повстречался призрак.

– Как раз этого я и не хотел, – резко оборвал его Енсен. – Что ж ты их не задержал?

– Я пробовал их образумить, да куда там! Они и слушать меня не хотели, совсем со страху спятили.

– Дело сделано, – проговорил упавшим голосом мистер Карлсон. – А почему эти трое оказались здесь на ночь глядя?

– Я велел им прийти сюда ко мне, сэр, – доложил Енсен. – Эти трое больше всего трепались насчет призрака, и я хотел сказать им, что, если не перестанут болтать, я их уволю. Но я задержался, и, пока они меня ждали, им показалось, что они что‑то увидели. Я думаю, что им и в самом деле показалось. Весь день они только и говорили о призраке, вот он им и примерещился.

– Примерещился или нет, разговоры пошли, – сказал мистер Карлсон. – Может быть, вы съездите в поселок и постараетесь успокоить людей, хотя, наверное, это дело безнадежное.

– Слушаюсь, сэр. А не доставить ли вас сначала домой?

– Да… – Мистер Карлсон вдруг, вскрикнув, хлопнул себя по лбу ладонью. – Боже ты мой, Чанг! – крикнул он. – Я запер сейф, когда положил туда жемчуг?

– Я не знаю, сэр, – ответил Чанг. – Вы как раз спиной заслонили сейф от меня. Я не мог видеть.

– Я могу сказать, – вмешался Пит. Он заставил напрячься свою память, чтоб вновь увидеть все, что происходило в офисе Карлсона. – Вы запихнули туда коробку, захлопнули дверцу, повернули ручку…

– Да, да, – прервал его Харольд Карлсон, – а код я набрал?

Пит задумался. Уверенности не было… И все же…

– Нет, мистер Карлсон, – решился он, наконец, – думаю, что вы этого не сделали.

– Я тоже так думаю, – простонал Харольд Карлсон. – Я вышел, забыв запереть сейф. Енсен, быстро отвезите меня домой. Потом вернетесь и захватите мальчиков.

– Есть. Эй, Чанг, держи мой фонарь, – Енсен сунул в руки Чанга мощный фонарь, двое мужчин вскочили в джип, взревел мотор, и трое мальчишек остались одни.

– Здорово, – прервал Боб наступившее молчание. – Сначала туда, потом сюда. А чего так все беспокоятся о том, что люди болтают, Чанг?

– Потому что начался сезон сбора урожая, – сказал Чанг. – Гроздья созревают, их срезают и кладут под пре<