Расстрелян большевиками в Левашовской пустоши

Николай Степанович Гумилёв

(1886 – 1921)

Расстрелян большевиками в Левашовской пустоши

                                        

Жертвенное служение Богу и России, причастность вечности Николая Степановича Гумилёва.

                                                                                            «Душу – Богу,

                                                                                      Сердце – даме,

                                                                                            Жизнь - Государю,

                                                                                            Честь – никому».

                                                      (Из песни офицеров Царской Армии).                                                                                               

 

          «Я – угрюмый и упрямый зодчий

           Храма, восстающего во мгле…» -

Эти строки отражают суть жизни и творчества любого великого художника,                               а принадлежат они великому поэту Серебряного века, русскому православному офицеру Николаю Степановичу Гумилёву.

         Серебряный век – это не только литература – это – суть целой эпохи, образ века грядущего и предсказание великой трагедии. Все великие писатели этой эпохи продолжали лучшие духовные традиции классической русской литературы, обращаясь к вечным ценностям. Конечно, многие великие поэты Серебряного  века, несомненно, заслуживают уважения, любви и вечной памяти, но речь пойдёт о Николае Степановиче Гумилёве как об одном из самых трагических поэтов переломной для России эпохи.

Сам поэт и его лирический герой в большинстве произведений всем существом своим ощущает неразрывную связь с историей человечества, с природой как Нерукотворным Храмом Творца, осознаёт свою причастность к вечному мирозданию.

«И вот вся жизнь! Круженье, пенье,

Моря, пустыни, города.

   Мелькающее отраженье

   Потерянного навсегда»

Это стихотворение «Прапамять», написанное в страшном 1918 году, когда рушились создаваемые веками основы, а  поэт, а вслед за ним и лирический герой думает о вечном, а всё происходящее называет «сном» -

«Когда же, наконец, восставши

От сна, я буду снова я…» -

потому что душа бессмертна!

(Почти через двадцать лет и в «Беге» М.А.Булгакова всё происходящее тоже будет показано как сменяющие друг друга сны).

       Все великие писатели имели дар провидения – и вот в 1910 году, когда уже были написаны многие пророчества о грядущих катаклизмах, появились эти строки Н.С.Гумилёва»:

«Солнце, сожги настоящее

Во имя грядущего,

Но помилуй прошедшее».

(Стихотворение «Молитва» из книги «Жемчуга»).

Без «прошедшего», без памяти нет будущего, нет человека как такового, о чём мы часто, к сожалению, забываем. Но просьба, молитва «сжечь» - это не жажда разрушения, а готовность отдать свою жизнь как искупительную жертву во имя «грядущего» России и, очевидно, «жизни будущего века». (Эта готовность звучит и в одноимённом стихотворении М.А.Волошина, в «Молитве» и «Предсказании» А.А.Ахматовой, в созданных в лагере стихах О.Э.Мандельштама, и во многих произведениях наших великих соотечественников).

           Николай Степанович  Гумилёв не только поэт, но и офицер, добровольцем ушедший на Первую Мировую войну, а бранная слава России неотделима от её истории, от духовных  традиций. Недаром даже названия некоторых книг поэта: «Колчан», «Шатёр», «Путь конвистадоров» - являются отражением этой глубинной связи, а не просто описанием военных походов. Обратимся к произведениям.

Всем хорошо  известно, что предтечей великой русской трагедии стала Первая Мировая война:

«Та страна, что могла быть раем,

 Стала логовищем огня…»

Так написал   Н.С.Гумилёв в 1914 году в стихотворении «Наступление».  Сама трагедия, которая полностью обесценит жизнь миллионов людей, произойдёт чуть позже, а в самом произведении показан традиционный образ благословенного воинства:

«…Но не надо яства земного

В этот страшный и смертный час,

Оттого что Господне слово

Лучше хлеба питает нас».   

Эти слова как будто возглас русских князей и их дружин, доносящийся сквозь века. Это – воплощение любви к Господу и к России!

«Словно  молоты громовые

Или волны гневных морей,

Золотое сердце России

Мерно бьётся в груди моей» -

это чувство великой сопричастности!

Многие храбрые воины отдали жизнь за Бога, Царя и Отечество – и вот в следующем 1915 году создано стихотворение «Смерть», в котором души на поле брани убиенных предстоят пред Судом Божием:

 

«Свод небесный будет раздвинут

 Пред душою – и душу ту

Белоснежные кони ринут

В ослепительную высоту.

Там начальник в ярком доспехе…»

А в финале снова грешная земля – слёзы товарищей и молитвы за души убиенных:

«Здесь  священник в рясе дырявой

Умиленно поёт псалом,

Здесь играют гимн величавый

Над едва заметным холмом».

(Недаром с древних времён об убиенных на поле брани служилась Лития).

Любовь к Родине, беззаветное служение, верность долгу, православным традициям, неразрывная связь земли с небом невольно заставляют трепетать душу всякого человека, считающего себя русским не по крови, а по сути.

Но, наверное, апогеем этих размышлений поэта можно считать стихотворение «Война», посвящённое М.М Чичигову -  потомственному офицеру славного рода:

 

«И воистину светло и свято

Дело величавое войны -

Серафимы, ясны и крылаты

За плечами воинов видны».

Не разрушения, не ужас, не трагедия – а сердца людей, которые «восковыми свечками горят»  перед Господом!

                        И финал истинно христианский:

«Но тому, о Господи, и силы

И победы царский час даруй,

 Кто поверженному скажет: «Милый,

Половину жизни земной,

Невозможной такой мечтой».

(Стихотворение без названия из книги «Колчан»).

Такие мысли, наверное, хоть раз посещают любого мыслящего человека.

В обоих произведениях, отражающих мысли акмеизма, как будто звучит желание лирического героя «приблизить» небо к земле, к человеку, но, конечно, не отречение.

     К «первооснове» возвращает читателя и «Солнце духа», которое «наклонилось к нам» и «благостно и грозно разлилось по нашим небесам», а потом даст людям «золотые зрелые плоды». (С тихотворение «Солнце духа» из книги «Колчан»)

Конечно, эта «первооснова» прежде всего воплощается в образе природы:

«Я за то и люблю затеи

Грозовых военных забав.

Что людская кровь не святее

Изумрудного сока трав».

(Стихотворение «Детство» из книги «Костёр»).

В этом произведении лирический герой как с равными, как с друзьями общается и с «каждым пыльным кустом придорожным», и «с мать-и-мачехой, с лопухом…».

Но всё это  - не языческое обожествление природы, а та нераздельная связь, причастность, о чём говорилось в самом начале. Это – воплощение христианской любви ко всему мирозданию!

И в стихотворении «Шестое чувство» из последней прижизненной книги «Огненный столп» «скальпель природы и искусства», а по сути, самого Творца, создаёт душу человека, способную узреть нематериальное. Узреть  и «розовую зарю над холодеющими небесами», и «царственный покой» природы и, наконец, «бессмертные стихи». Узреть и полюбить, и самому преобразиться ради этой любви! Но любовь не может быть без жертвы, а потому «кричит дух», и «изнемогает плоть»!

      Без любви человек не может жить и творить, не может вообще называться человеком, оттого и отношение к любви как с святыне  присуще нашей классической литературе. Конечно, у Н.С.Гумилёва нет широко известных традиционных посвящений, как, например, у А.С.Пушкина или А.К.Толстого, но во многих стихах присутствует обобщённый образ прекрасной, возводящей к небу любви:

«Но любовь разве цветик алый

Что легко ей погасить?»

(Упомянутое выше стихотворение «Я не прожил, я протомился» из книги «Колчан»)

Лирический герой вопрошает Творца, но это не ропот, а поиск ответа на жизненно важные вопросы, несмотря даже на печальные мысли о «загубленной жизни» в финале. «А о будущем Ты подумай», - говорит Творцу лирический герой, не надеясь на свои силы. Он «с мучительной тоской», по словам философа В.С.Соловьёва, ищет ответы, потому что без любви жизнь лишается смысла.

           И вот в Канцоне Третьей в книге «Костёр» мучительное раздумье сменяется благоговейным восторгом:

«Делюсь я с тобою властью,

Слуга твоей красоты

За то, что полное счастье

Последнее счастье – ты!»

     Но всё же большинство самых известных произведений  Н.С.Гумилёва проникнуто любовью божественной и поднимают читателя как бы на следующую ступень той духовной лестницы, «лествицы», которая отражена, например в осмогласии церковного пения. Рассказ о Святом Иконописце Андрее Рублёве в одноимённом стихотворении из книги «Костёр» от начала до конца проникнуто чувством восторга и жаждой духовного восхождения. (Слово «восторг» в переводе с греческого и есть «духовное восхождение»).

«Я знаю, я так сладко знаю,

 С искусством иноков знаком,

 Что Лик Жены подобен раю,

 Обетованному Творцом»

Это начало восхождения.

 Известно, что когда в начале 15-го Святой Никон Радонежский увидел воплощённый Андреем Рублёвым Образ Пресвятой Троицы, то прослезился и сказал, что Сам Господь водил кистью иконописца. И вот восторг и благодарственная молитва Святого звучит в произведении поэта Серебряного века:

«Всё это кистью достохвальной

Андрей Рублёв мне начертал,

Невысокий старый человек,

Голову срезал палач и мне.

Она лежала вместе с другими

И в Евангелие от Иоанна

Стены Нового Иерусалима

И орла, летящего к нему»

Орёл и лев - символы евангелистов, здесь они вместе, значит, этот образ,скорее всего, - Образ Христа, как утверждал один из дискутирующих писателей.

(Невольно вспоминаются слова из известной песни, написанной уже во второй половине 20-го века:

 «Тебя там встретят огнегривый лев

Литература.

1. Сборник произведений Н.С.Гумилёва «Я свет у тебя за плечами».

2. Сборник произведений М.И.Цветаевой «Лебединый стан».

3. Сборник духовной поэзии «Слово и дух».

4. Е.Н.Трубецкой «Смысл жизни».

5.  Е.Н.Трубецкой «Три очерка о русской иконе».

6. Программа цикла «Библейский сюжет» канала «Культура», посвящённая творчеству Н.С.Гумилёва под названием «Блудный сын»

7. Программа цикла «Ленинградское дело», посвящённая Н.С.Гумилёву.

8. Программа канала «Культура», показанная на Пасху в 2003 году, посвящённая Н.С.Гумилёву.

 

Николай Степанович Гумилёв

(1886 – 1921)

Расстрелян большевиками в Левашовской пустоши