Состояние сельского хозяйства, ремесла и торговли во второй половине XV в.

Франции потребовалось примерно три десятиле­тия, чтобы преодолеть урон, нанесенный Столетней войной, и достичь уровня развития 30-х годов XIV в.

В 1451 г. правительственный указ осво­бодил все крестьянство на 8 лет от налога, призывая его вернуть­ся на прежние места поселения. Феодалы, чьи земли без кресть­янских рук не приносили никакого дохода, предоставляли их в наследственное свободное держание, со льготным размером фикси­рованной ренты. Они охотно шли на выкуп личной зависимости, стремясь привлечь и удержать на своих землях крестьян. Подоб­ная политика способствовала исчезновению остатков личной зави­симости во Франции и юридической нивелировке крестьянства. Она укрепила цензиву и положение средних слоев крестьянства.

С завершением восстановительного периода феодалы попыта­лись наверстать упущенное и увеличить ренту, а также вернуть уже забытые баналитеты. Этим попыткам противостоя­ли окрепшие в годы войны и народного сопротивления крестьян­ские общины. Они оказались бессильными только перед налого­вым нажимом со стороны государства. За 22 года правления Лю­довика XI (1461—1483) королевская талья повысилась более чем в 3 раза. Крестьянская община использовалась государством в каче­стве низшего звена налогового аппарата, что позволяло зажиточ­ным слоям деревни злоупотреблять распределением налогов. За­правляя делами общины, они, как правило, облегчали для себя налоговый гнет. В соответствии с правилом «сильный несет слабо­го» неимущие элементы освобождались от налогов. Поэтому основ­ным бременем налоги ложились на средние слои французского крестьянства. Их способность выдержать растущий налоговый гнет, который, по свидетельству современников, примерно в 5 раз пре­вышал размеры сеньориальной ренты, свидетельствовала о наличии еще достаточно крепкой прослойки среднего крестьянства и, сле­довательно, значительных еще возможностях феодального строя. Само усиление государственной эксплуатации оказалось возмож­ным в условиях заметно возросшей продуктивности крестьянско­го хозяйства в производстве зерна, мяса и вина, экспортируемых в урожайные годы в Англию, Нидерланды, Италию. Вместе с тем во французской деревне шло активное расслоение крестьянства, связанное с распространением аренды земли, что было следстви­ем потери частью крестьянства права наследственного держания.

Города Франции тоже испытали тяготы войны. Однако укреп­ленные стенами, они избежали того безудержного грабежа и ра­зорения, какие выпали на долю деревни. Более быстрому по срав­нению с деревней подъему французских городов содействовала монархия, смягчая налоги или освобождая от них горожан.

В правление Людовика XI в экономической политике государства наметились черты будущего протекционизма (государственною покровительства отечественной промышленности и торговле). Людовик XI особенно поощрял развитие таких отраслей производства, как шелкоткачество, металлургия и металлическое производство, книгопечатание, производство стекла, шерстяных тканей. Для этого он предоставлял льготы местным промышлен­никам и купцам, а также выписывал мастеров из-за границы. Забота о росте ремесла и торговли диктовалась потребностями каз­ны, для которой они служили важным источником дохода. Акку­мулируя в казне доходы от ремесла и торговли, монархия затем делилась частью их со служилым дворянством в виде пенсий или платы за государственную и военную службу.

Поощряя ремесло, Людовик XI пытался укреплять и насаждать цеховую систему, рассматривая эту меру прежде всего как финансовую операцию, так как право на занятие ремеслом покупалось у короля. Благодаря этой политике цеховая система распростра­нилась и на южные города, где раньше существовало свободное ремесло. Однако в данный период эта правительственная политика подкреплялась процессом, идущим в самих городах, в том числе и южных. Расслоение мастеров и обострение противоречий в их среде вызывало стремление средних мастеров с помощью цеховых ограничений воспрепятствовать этому процессу. Подоб­ные меры, однако, не могли затормозить появления условий для капиталистической мануфактуры.

Расцвет ярмарок — общегосударственных, провинциальных и местных — во второй половине XV в. свидетельствовал об успеш­ном формировании внутреннего рынка страны. Особое значение приобрели ярмарки Лиона, ставшего в этот период крупным ев­ропейским центром оптовой торговли, а также местом деятель­ности итальянских и немецких банкиров. Во внутренней торгов­ле Франции он сыграл важную роль связующего звена между северными и южными районами. Успешно развивалась морская торговля.

Одним из наиболее ярких представителей торгово-предпринимательского мира был банкир и купец Жак Кёр. Располагая ог­ромным капиталом, он вел торговлю с Левантом, имея для этого собственные корабли. Организованное им производство на железных рудниках носило характер раннекапиталистической ману­фактуры. Он предоставлял крупные займы королевскому дому, выполнял дипломатические и государственные поручения. Обви­ненный в казнокрадстве, чеканке фальшивой монеты и колдовстве, Жак Кёр был казнен, его имущество конфисковано. Судебный процесс свидетельствовал о слабых позициях этого слоя, а также о непоследовательной политике королевской власти. Стимулируя предпринимательство, монархия не отказывалась от возможности присвоить в пользу казны с помощью послушного судебного ап­парата крупные капиталы.