Японская политика и ее результаты.

Недостаток, коренившийся в несогласованности союзников й отразившийся на отклонении политики Америки от политики европейских держав, мог совершенно изменить настоящее и будущее американского предприятия в Сибири. Америка превратила мирное население в подозрительное, если не прямо враждебное. Япония со своей стороны упорно преследовала только свои особенные интересы и вполне воспользовалась всеми промахами Америки в свою пользу; в результате она заставила смотреть на себя, как на самую значительную силу на Дальнем Востоке.

Отношение Японии к русской проблеме в течение одного года, с августа 1918 г. со августа 1919, пережило полный переворот. Когда она посылала 12-ю дивизию под начальством генерала,Ои на уссурийский фронт в 1918 г., это делалось с определенной целью. Ее притязания были всецело территориального свойства, таковыми без сомнения они и остаются. Но линия ее наступления, тем не менее, совершенно изменилась. В 1918' г. она решила, что Германия непременно выиграет войну, что Россия явится завоеванной страной, и в один прекрасный день Япония будет призвана разорвать союз с Англией и обязательства по отношению к Антанте, помочь Германии, а также ее «большевистскому союзнику», и прогнать Антанту из этой части владений бывшего царя. Если бы только Германия победила союзников на западном фронте, как это предвосхищала Япония, она, без сомнения, была бы в силах осуществить эти свои намерения. Настолько незначительна, впрочем, была ее задача при этой возможности германской победы, что она доверчиво ожидала немедленной капитуляции всех союзных и американских войск, заброшенных на этот край света. Думая, что таково и есть

Союзная интервенция в Сибири. (WJ Ц

— 162 -

положение вещей, она действовала сообразно с этим, третируя русские и союзные войска самым нахальным образом, который мною описан выше. С наивностью молодого заморского чуда она не только предъявляла различные требования к союзникам, но в то же самое время делала определенные предложения русским властям, обращаясь с ними, как с лицами, которым поручен временный контроль над территорией, принадлежащей в сущности ей одной. При высадке своих войск во Владивостоке Япония представила командующему областью через своих дипломатических агентов ряд предложений, которые отдавали под ее контроль русские приморские области. Командующий русскими войсками попросил, чтобы эти предложения были изложены письменно, и японский агент после некоторого смущения согласился на это при условии, что первый пункт предложений не должен рассматриваться, как окончательный, но только как предваряющий другие. Первое предложение состояло в следующем: Япония обязуется уплатить командующему 150.000.000 р. (по старой валюте), взамен чего последний должен подписать соглашение, предоставляющее Японии владение всеми береговыми и рыбными правами вплоть до Камчатки, вечную аренду Инжильских копей и все железо (исключая принадлежавшего союзникам), находящееся во Владивостоке.

Командующий оказался в этом деле честным человеком, так как сообщил в своем ответе, что он не представляет собою русского правительства и не может подписать акта, отчуждающего собственность или права России, как это предлагается Японией. Ответ последней был краток и достаточно красноречив: «Берите наши деньги и подписывайте соглашение, а риск относительно законности поделим пополам». Директория во главе с Авксентьевым, Болдыревым и К-о считала себя в это время уполномоченной говорить от имени России. Как только командующий отказался пойти на японское предложение, последние стали делаться Директории. Она командировала во Владивосток Иванова-Ринова для ведения переговоров и, я думаю, для получения денег.

Когда в июне 1919 г. я был во Владивостоке, железо находилось уже в складах и грузилось на японские суда. Авксентьев потом был изгнан, но Болдырев жил в Японии с полным комфор-

— 163 —

том и вполне безопасно. Таковы были дела с внешней стороны. Какова судьба других пунктов японского предложения «помощи» России, мы«, без сомнения, узнаем позже.

В конце августа 1918 г. было решено, что пока не будет создана центральная власть, которая могла бы действовать в качестве правительства, было бы тщетно ожидать наступления какогонибудь порядка в управлении. Для этой цели британский отряд был двинут к Омску, и японцам было сделано предложение последовать за ним. Но японцы вовсе не хотели двигаться:-во-первых, потому, что они хотели укрепить свою власть в областях, ближайших к Японии, а во-вторых, обеспечить за собой возможно больше концессий до появления на сцене Америки. Когда же последняя появилась, японцы стали медлить, чтобы иметь возможность наблюдать за действиями американцев. Британцы двинулись в неизвестность по линии в 5 тысяч миль неохраняемого никем железнодорожного пути; японцы, верные своей природе, завязали с Директориею переговоры относительно занятия всей железной дороги до Урала, а также запрашивали, какие концессии, территориальные и минеральные, они могут рассчитывать получить в виде компенсации за использование японских сил для охраны Директории. Действительно, соглашение между Японией и Директорией, отдававшее первой всю железную дорогу до Урала, было толы<о-что подписано или было накануне подписания, когда Директория пала. Первым актом верховного правителя, адмирала Колчака, было уведомить японцев, что перемена правительства означает также и перемену политики относительно продвижения японских войск и занятия ими железной дороги. Японцы протестовали, но адмирал стоял твердо на своем.

Позиция верховного правителя оказалась серьезным ударом по японской политике, и они стали тревожиться за свое положение на Дальнем Востоке в случае, если его власть распространится и туда. Но как правило можно утверждать, что в России не трудно найти орудие для какого угодно дела. Японцы с некоторого времени для такой оказии держали у себя атамана Семенова. Его войска были расположены вокруг Читы, а власть распространялась от границы Манчжурии до Байкала. Получив уведомление о перемене политики со стороны адмирала

*

— 164 —

Колчака, японцы приказали Семенову не признавать власти верховного правителя. Подобные же инструкции они дали Калмыкову, занимавшему аналогичное положение на Уссурийской железной дороге; таким образом действительно образовался барьер между ними, их восточными концессиями и верховным правителем. Последний дал приказание очистить линию от обоих бунтовщиков, но японский цггаб ему ответил, что мятежники являются русскими патриотами, военные силы крторых находятся под покровительством Японии, и что в случае необходимости японская армия двинется для их под-, держки.

Успешное сопротивление Семенова и Калмыкова Омскому правительству при помощи вооруженных сил одного из союзников имело разрушительные последствия по всей Сибири. Если Калмыков и Семенов могли с союзной помощью и одобрением открыто смеяться над распоряжениями Омского правительства, то для непосвященных было ясно одно, а именно, что союзники враждебны по отношению к высшей русской власти. Если Семенов и Калмыков осмеливались на подкупное сопротивление законному правительству по приказу иностранной державы, почему мы также не можем удержать за собой захваченных земель и собственности, а также препятствовать отправлению правосудия за совершенные нами преступления? Это было рассчитанным ударом по правительству и искрой, которая вновь воспламенила все анархические элементы. Единая, хорошо организованная Россия была не той Россией, которую хотелось создать Японии. Если бы Японии удались ее территориальные замыслы, Россия превратилась бы в государство, в котором не прекращались бы смуты и физический паралич. Германия пользовалась слабостью русских к конспирации и интригам для создания анархии и разрушения московской власти,а Япония намеревалась продолжать насколько возможно эту анархию в своих собственных политических видах.

Непосредственно после того, как стало известно, что Семенов и Калмыков не желают признать Омского правительства, появились на сцене другие лица, пытавшиеся играть роль Семеновых, причем даже резиденция верховного правителя и его главная хвартира едва избежали прямого нападения; для защиты

— 165 —

их пришлось выставить британских солдат. Таково было положение вещей в первые дни декабря 1918 года.

Как раз около этого времени факт разгрома Германии стал наконец проникать в сознание японских военачальников, а скоро этот факт был отчеканен условиями перемирия (11 ноября 1918 г.). Впрочем, несколько дней японская миссия в Омске просто отказывалась верить телеграммам: их национальное тщеславие отказывалось допустить, что они так сильно заблуждались насчет мощи Британии и* ее союзников. Это было ужасным пробуждением для так называемых «Повелителей Востока», превратившее в нуль все их планы; теперь каждую минуту можно было ожидать появления британских и американских эскадр в Японском море, которые могли восстановить нарушенное равновесие между Японией и ее временно беспомощным соседом. Я не думаю, чтобы это могло случиться, но таковы были японские страхи. С этого времени, хотя объекты японской политики в Сибири остались теми же, она начала осуществлять их совершенно другими приемами.

Первым признаком перемены оказалось, что японские солдаты начали отдавать честь британским офицерам и перестали употреблять приклады своих винтовок по отношению к беззащитным руеским гражданам. Военные поезда японцев не стали более перевозить контрабандных грузов для своих компатриотов, завладевших русскими торговыми делами в самых крупных коммерческих центрах вдоль железной дороги. Японский штаб перестал захватывать- в городах лучшие здания якобы для военных целей, а на самом деле тут же передавая их в наем частным торговцам. Япония таким образом прикрылась тонкой вуалью западной морали и поведения, от которых она стремительно отделилась в 1914 году. Пока приемы гуннов пользовались успехом, она усвоила самые худшие из них. Вообще Япония во всем—подражательница par excellence, и потому, повидимому, не могла самостоятельно выйти из положения.

Британцы и французы мягко протестовали против позиции Японии по отношению к Семенову и Калмыкову, но все продолжалось попрежнему, пока порожденная этим анархия не стала грозить разрушением всякому усилию союзников. И только после того, как мирная конференция выяснила обстановку,

— 166 —

произошла перемена в политике. С этого времени поведение японских властей (как гражданских, так и военных) сделалось вполне корректным. Президент Вильсон внес свое знаменитое, но невыполнимое предложение о том, что все воюющие стороны в России приглашаются к заключению перемирия и на конференцию на турецкий «Собачий остров». Но Россия уже в течение двух предшествовавших лет показала, что никакой компромисс между анархией и порядком и между их приверженцами невозможен. Такова, однако, была политика Америки, и как таковая она одобрялась всеми ее представителями в Сибири, независимо от их политических взглядов. Япония превосходно видела все недостатки американской системы и извлекала отсюда возможную для себя пользу, чтобы подорвать престиж Соединенных Штатов. Она объединила вокруг себя русских патриотов, советуя отбросить это трусливое предложение. Японский совет получал тайное одобрение со стороны французов и англичан, которые знали обстановку, хотя с нашей стороны мы допускали, что британский премьер разделяет эту международную чудовищность. Последнее помогло японской дипломатии опереться на русский патриотизм и помогло ей явиться истинным другом законного правительства.

Американская дипломатия в России получила первый крупный удар; впрочем для нее оставалась еще возможность осторожной тактикой завоевать утраченное положение. С окончательным провалом политики «Собачьих островов», буря в России стала скоро утихать и довольно быстро вернулось нормальное состояние. Союзники получили спасительное предупреждение, и большинство из них поняло этот намек, но Америка все еще продолжала свой спорный курс. Потерпев дипломатическую неудачу в осуществлении компромисса, она пыталась провести свои виды при помощи военных мер. Система «нейтральных зон» ее командиров—естественный росток предложений президента Вильсона. Намерение было отлично, но что результаты окажутся разрушительными, в этом можно было не сомневаться. Оно заставило американцев пойти на частичное признание красной армии в пределах зоны и содействовало тому, что японцы оказались в глазах русских единственными друзьями порядка. Японцы подвергались нападению красных

107 —

Бойск, собранных на этих зонах, в то время, как американские солдаты оставались безучастными зрителями этих отчаянных столкновений одежду красными и союзными войсками. В этом отношении Япония пожинала плоды своей собственной недальновидности, в то время, как Америка не может избегнуть самого сурового осуждения.

Пользуясь всеми промахами своего великого антагониста, Япония за шесть месяцев сумела вернуть свое прежнее положение, упущенное в то время, когда она жила иллюзиями на велиКую победу гуннов, которая-предоставит ей господство на Востоке. Из наглого бандита она превратилась в скромного помощника своего бедного больного русского соседа. В какой роли она всего более опасна, покажет время. Мир взял за правило меньше всего верить в неожиданные превращения.

Таково было положение вещей на Дальнем Востоке в июне 1919 года. Когда я покидал Владивосток, мне довелось услышать, что красные войска, организовавшись на американской нейтральной зоне, смело атаковали своих покровителей. Если это действительно произошло, то адмирал Колчак мог, вероятно, сообщить о поражении красных войск и о переходе ими через китайскую границу; таким образом все вернулось к тому же самому положению, которое было создано год тому назад общими усилиями британских и чешских отрядов.

ОБЩИЕ ЗАКЛЮЧЕНИЯ.

Прежде чем мы, так или иначе, определим нашу политику относительно России—уходить ли нам оттуда или нет—необходимо знать, связаны ли мы какими нибудь обязательствами с русским народом и, если связаны, то какими. Какого они свойства—морального, военного или политического?

К концу 1914 года, когда наши армии, отступая, катились к Марне, и будущее Европы и нашей империи висело на волоске, к России были обращены отчаянные призывы английских государственных людей, а еще больше со стороны самой августейшей власти с просьбой броситься к нам на помощь и спасти нас от разгрома. Этот призыв был поддержан нашим общественным мнением, а также рабочими, и через нашу прессу произвел глубокое впечатление на русский народ. Русское правительство, не взирая на свои военные планы, двинуло частично мобилизованные полки для стремительного налетана Восточную Пруссию, что непосредственно повело за собой ослабление германского нажима на западе и сделало возможной победу на Марне. Спешно мобилизованные, плохо экипированные, недостаточно xopquio управляемые, эти легионы, составлявшие русскую кавалерию, стали добычей более совершенной прусской машины. Русское правительство никогда не осмеливалось сказать своему крестьянству, сколько погибло людей от страшных взрывов и холодных Мазурских болот в этом доблестном порыве спасти своих друзей. Спасая Париж, Россия потеряла столько народа, сколько все другие союзники вместе за этот первый год войны.

Россия продолжала сражаться и мобилизоваться вплоть до 1917 года, собрав к этому времени огромную армию свыше двенадцати миллионов человек. Династия Гогенцоллернов и ее

— 169 —

военные советники пришли к заключению, что скоро будет невозможно сдержать этот людской поток обыкновенными военными мерами, и, хорошо понимая психологию русского народа, через своих династических и административных агентов решила начать подкоп под нравственную стойкость русского народа. Германские «Черные книги» употреблялись не только против британских политических вождей. Не приходится удивляться быстрому распространению среди русских подозрительности и недоверия по отношению к военным и гражданским властям, если мы вспомним, что такая же приблизительно пропаганда влияла на отправление правосудия в Англии. Русский народ остался верен своим друзьям, деморализация и разложение началось с верхов, просочившись постепенно до самых низов общества.

Если дело союзников было брошено, то это было дезертирством правящего класса, а не народа или его армии. Германская измена подточила самую верхушку и таким образом разложила великую нацию, которую она никогда бы не могла завоевать.

Расстроив русскую военную машину, Германия послала своих агентов продолжать беспорядок и предупредить восстановление порядка. С русскими она заключила Брест-Литовский мир, распространявший германское завоевание на Восток. Договор большевиков являлся не меньшей опасностью и для Европы, так как подчинял германскому военному влиянию воинственное население в сто восемьдесят миллионов.

Британский экспедиционный отряд в июне 1918 года был направлен в Сибирь, имея целью помочь русскому обществу организовать национальное правительство и восстановить русский фронт: т.-е., сделать Россию способной защищаться от нападений Германии и ослабить немецкие военные силы" на западном фронте, где в это время снова начались удары молотом в стены Парижа. Экспедиция была одобрена всеми партиями и патриотами в Англии, и единственное замечание относилось к тому, что она запоздала. Советская власть, следуя австро-германским директивам, выпустила австрийских и немецких военнопленных, вооружила их и сформировала из них ужасные армии, имевшие двойную задачу г поддержать власть Советов в Москве и распространить герман-

Союзная интервенция в Сибири. (¹/л) 11

— 170 —

ское господство над беспомощной мирной союзной державой. По указаниям Антанты были организованы анти-болыиевистские правительства, которым была обещана безграничная помощь союзников для обратного завоевания территории. Именно на основании этого соглашения адмирал Колчак отбросил германских наемников за Урал и начал ждать у Вятки подхода союзных сил от Архангельска для совместного движения на Петроград. Увы! Он тщетно ждал семь долгих месяцев; союзники не появились! После того как он издержал последнюю унцию своей энергии и был так близок к окончательной победе, мы покинули его на полдороге. Почему?

Угроза для наших армий во Франции исчезла; там перестали, я полагаю, ощущать настоятельную потребность в восстановлении русского фронта, хотя возможность такого восстановления заставила держать расформированные немецкие силы вблизи.русской и украинской границ. Колчак и его доблестный сотоварищ Деникин служили намерениям Антанты. Ленин и Троцкий системой террора и убийств возбудили энтузиазм в одинаково настроенных компатриотах стран Согласия. Эти компатриоты стали шуметь на выборах. Восстановление порядка в России для того, чтобы дать возможность русскому народу установить у себя чистую демократию и избавить его от кошмара необузданной анархии, хотя и признавалось желательным само по себе, тем не менее не было успешным партийным лозунгом ни у одной из западных демократий. Я соглашаюсь со всеми этими вещами; но как же тогда с честью? Или уже ей нет более места в политическом обороте союзных держав?

Таковы некоторые из тех обстоятельств, которые необходимо вспомнить, прежде чем мы окончательно решим покинуть временно тяжко-больного друга. Если бы я был правителем государства, я больше всего просил бы богов избавить меня от двуличных союзников и чересчур осторожных друзей. Если бы я хотел протянуть честную руку помощи катящемуся в пропасть государству или стране, для того ли чтобы вырвать с корнем отвратительную и роковую национальную болезнь или для того, чтобы содействовать принципам права и справедливости, я прежде всего предохранил бы себя от паралича союзнической дипломатии. Один проницательный честный помощник стоит

— I7i -

дюжины могущественных покровителей, главная задача которых состоит в том, чтобы подставлять ножку друг другу.

Если бы мы обсудили вопрос о союзной интервенции прежде, чем вмешаться, я мог бы представить много доводов за то, чтобы нам остаться в стороне. Но мы должны признать, что союзники начали вмешиваться для своих собственных целей, что их военные миссии и отряды действовали в стране больше года, давая за это время различные обещания и принимая на себя обязательства более или менее связывающего характера. Все эти обещания и обязательства не являются неответственными актами подчиненных лиц на местах, но они делались союзными государственными людьми как в парламентах, так и вне их. И в этом отношении наши национальные лидеры не представляют никакого исключения из правила. Я не желаю наполнять мои страницы цитатами, но читатели в состоянии сами найти их и сопоставить их для себя. Они настолько категоричны, что невозможно вообразить, чтобы они делались без ясного понимания их важности и значения для тех слоев русского народа, которые верили этим обязательствам и полагались на нас.

Поэтому не может быть спора о невмешательстве или о вмешательстве; последнее уже давно решено нашими деяниями и словами. Вопрос теперь в том, должны ли мы ретироваться из России, так как, по нашему мнению, следует изменить нашу позицию по отношению к русской проблеме. Совершенно определенно, что наше сегодняшнее решение насчет этого определит и будущие наши отношения с великим народом. Если вы покинете друга в час нужды, вы не можете ожидать, что он особенно позаботится помочь вам, когда сбросит с себя свое недомогание и займет положение, в котором может дать ценную помощь для тех, кто в дни его несчастья облегчили его страдания.

Если наше дезертирство отвратит русский народ от нас, он скоро станет добычей наших недавних врагов; а если это случится, мы можем болтать о Парижском договоре сколько нам будет угодно,—тевтоны с избытком вознаградят себя за все потери.

ОГЛАВЛЕНИЕ.

Стр.

От переводчика........................... 5

Предисловие к русскому изданию................. 7

Предисловие автора......................... 25

Из Гонгконга в Сибирь....................... 29

Успехи большевиков........................ 34

Япония вмешивается........................ 37

Японские методы и дальневосточная политика союзников..... 40

Управление............................. 44

Дальнейшее путешествие...................... 49

За Байкалом............................ 54

Омск................................ 65

Вдоль Урала............................ 71

Что произошло в Омске...................... 81

Взятие Перми.—Чехи выходят из строя.............. 95

Декабрьский заговор........................ 98

Бомба из Парижа и ее последствия................ 103

Опять интриги........................... 108

Рабочий вопрос в России...................... 113

Моя кампания............................ 121

Опять в Омске........................... 129

В Европейской России....................... 132

На обратном пути.......................... 145

Американская политика и ее результаты.............. 153

Японская политика и ее результаты................ 161

Общие заключения.......................... 168