Красота между изобретением и подражанием природе

В XV в. под воздействием разноплановых, но сопутствующих друг другу факторов — открытия перспективы в Италии, распространения новой живописной техники во Фландрии, влияния неоплатонизма на свободные искусства, атмосферы мистицизма, распространяемой Савонаролой, — Красота стала пониматься двойственно, что в нашем, современном, восприятии выглядит как противоречие, а для людей того времени было вполне естественным. В самом деле, Красота воспринимается и как подражание природе согласно научно обоснованным правилам, и как созерцание сверхъестественной стадии совершенства, не подвластной глазу, ибо не имеющей полного воплощения в подлунном мире. Познание видимого

Сандро Боттичелли, Мадонна Магнификат, ок. 1482. Флоренция, Галерея Уффици

Справа: Бартоломео Венето, Флора, ок. 1507-1510. Франкфурт-на-Майне, Государственный институт искусств

VII. МАГИЧЕСКАЯ КРАСОТА КВАТРОЧЕНТО И ЧИНКВЕЧЕНТО

VII. МАГИЧЕСКАЯ КРАСОТА КВАТРОЧЕНТО И ЧИНКВЕЧЕНТО

Тициан, Любовь небесная и любовь земная, 1514. Рим, Галерея Боргезе

4. ВЕНЕРЫ

190-191

Глава VIII. Дамы и Герои

Леонардо да Винчи, Портрет Чечилии Галлерани (Дама с горностаем), 1485-1490. Краков, Музей Чарторыйских

Передать Красоту тела означает для художника дать ответы на вопросы как теоретического плана (Что такое Красота? При каких условиях она познаваема?), так и практического (Какие каноны, вкусы и социальные обычаи позволяют назвать тело прекрасным? Как меняются критерии Красоты во времени и в зависимости от того, идет ли речь о мужчине или о женщине?). Сопоставим некоторые наиболее значительные образы и тексты.

1. Дамы...

Если мы сравним разных Венер, то заметим, что изображение обнаженного женского тела дает повод для весьма сложных теоретических обобщений.

Венера Бальдунга-Грина, с ее белой чувственной кожей, выделяющейся на темном фоне, явно намекает на физическую, материальную Красоту, которую несовершенство форм (по сравнению с классическими канонами) делает еще более реалистичной. Хотя за ней по пятам неотступно следует Смерть, эта Венера олицетворяет женщину эпохи Возрождения, умеющую ухаживать за своим телом и показывать его со всей откровенностью. А вот женские лица Леонардо неуловимы и объяснению не поддаются: это хорошо видно в Даме с горностаем, где нарочито неоднозначная символика выражена в неестественно длинных женских пальцах, ласкающих зверька. И, видимо, не случайно именно в женском портрете вольное обращение с пропорциями сочетается у Леонардо с правдоподобным изображением животного; неуловимый и необъяснимый характер женской природы, выразившийся в идее «грации» (итал. grazia — слово многозначное и объемлет весь спектр значений от «благодати» до «изящества». — Прим. пер.),связан также с типичной для маньеристской живописи

VIII. ДАМЫ И ГЕРОИ

 

VIII. ДАМЫ И ГЕРОИ

И Герои

Все эти проблемы возникали и так или иначе разрешались и при изображении мужского тела. Мужчина эпохи Возрождения ставит себя в центр мира и любит, чтобы его изображали исполненным горделивого могущества, причем не без некоторой жесткости: Пьеро делла Франческа придает лицу Федерико да Монтефельтро выражение человека, который точно знает, чего хочет. Во внешности ощущаются и сила, и следы удовольствий: человек, наделенный властью, дородный и крепкий, если не мускулистый, выставляет напоказ признаки своего могущества. Отнюдь не стройны фигуры Лодовико Моро, Александра Борджа (славившегося большим успехом у современниц), Лоренцо Великолепного и Генриха VIM. И если король Франции Франциск I на портрете Жана Клуэ прячет под широкой одеждой свою старомодную стройность, его возлюбленная Жестянщица в изображении Леонардо пополняет галерею неисповедимых и неуловимых женских взглядов.

Пока эстетическая теория крепнет за счет правил пропорциональности и симметрии тела, сильные мира сего являют собой живое

Ганс Гольбейн Младший, Генрих VIII, 1540. Рим, Национальная галерея / Аньоло Бронзино, Лоренцо Медичи. Флоренция, Галерея Уффици

VIII. ДАМЫ И ГЕРОИ

Красота практическая.

Несомненно, этот переход во многом был связан с историческим процессом Реформации и вообще с изменением нравов на рубеже XVI -XVII вв. На наших глазах постепенно преображается образ женщины: она предстает перед нами одетой и превращается в хозяйку, воспитательницу, распорядительницу. И вот вместо апофеоза чувственной Красоты перед нами чопорная Джейн Сеймур, третья жена Генриха VIII: на портретах ее изображают с поджатыми губами и лицом предусмотрительной домохозяйки, без малейшего намека на страсти, что, впрочем, характерно и для многих женщин Дюрера.

Ян Вермеер, Молочница, 1658-1660. Амстердам, Государственный музей

3. КРАСОТА ПРАКТИЧЕСКАЯ..