Язык как фактор этнической идентичности переселенческого этноса

"

 

Взаимосвязь языка и этнической идентичности — одна из основных проблем психологического изучения социального сознания. Это связано с особым местом языка в ряду основных компонентов этноса и прежде всего с тем, что именно язык издавна рассматривается как один из важнейших факторов этнической идентичности. Достаточно вспомнить, что язык, по мнению М. Лацаруса и Г. Штейнталя, создавших в середине XIX в. одну из первых социально- психологических теорий — "психологию народов", есть "первое проявление" народного духа. Серию исследований языка как одного из конкретных элементов народной психологии предпринял В. Вундт, во взглядах которого идеи психологии народов получили дальнейшее развитие. Глубокий анализ взаимосвязи языка и психологического склада народа содержится в работах А.А.Потебни. И хотя их взаимосвязь была авторитетно декларирована, конкретному исследованию в первой половине XX в. она не подвергалась.

В последние десятилетия исследования взаимосвязи языка и этнической идентичности проводятся на различных уровнях анализа: социолингвистическом, этносоциологическом, этнографическом, социально-психологическом и др. Предметом изучения в них выступают: языковые аттитюды, речевые маркеры, социолингвистические стереотипы и т.п. На разных уровнях анализа все больше внимания уделяется тому неоспоримому факту, что этническая идентичность связана не столько с реальным использованием языка всеми членами группы, сколько с его символической ролью в формировании чувства родственности с группой и одновременно в проце ссах межгрупповой дифференциации. Адекватное социально-психологическое объяснение неоднозначности роли языка в становлении и сохранении этнической идентичности возможно только в межгрупповом контексте. Этнические группы находятся в непрерывном контакте. В полиэтническом обществе функционируют различные языки, и этническая идентичность каждой из действующих групп в значительной степени обусловлена компетентностью ее членов в "чужих" языках и степенью соответствия реального и желаемого их использования.

Далее приступим к рассмотрению понятия принадлежности к этносу, этнической группе, в рамках социальной психологии. В современной социальной психологии принадлежность к той или иной этнической общности изучается, как правило, с позиций двух концепций:

 

1) теории социальной идентичности Г.Тэшфела и Дж.Тернера;27

 

2) модели

 

двух измерений идентичности Дж.Берри.28

 

Г.Тэшфел и Дж.Тернер выдвигают

 

общий психологический принцип, согласно которому специфика групповой категоризации состоит в том, что групповая идентификация (или осознание принадлежности к группе) неразрывно связана с другим когнитивным процессом

— дифференциацией (или оценочным сравнением) категоризируемых групп. Социальная идентичность в самом общем смысле — результат процесса сравнения своей группы с другими социальными объектами. Именно в поисках позитивной социальной идентично сти индивид или группа стремятся самоопределиться, обособиться от других, утвердить свою автономность. Опираясь на теорию социальной идентичности, Г.Джайлс с соавторами исследовал роль языка в межэтнических отношениях и разрабатывают концепцию этнолингвистиче ской жизне спо собно сти29,30. В рамках этой концепции анализируются статус языка, его демографические характеристики, оказываемая ему институциональная поддержка и другие факторы, влияющие на сохранение группой собственного языка как жизнеспособного средства коммуникации. Чем выше реальная или воспринимаемая этнолингвистическая жизнеспособность

группы, тем в большей степени индивиды стремятся с ней идентифицироваться.

 

27 Tajfel H., Turner J.C. The social identity theory of intergroup behavior // Psychology of intergroup relations. Chicago: Nelson-Hall, 1986

 

28 Berry J.W. et al. Cross-cultural psychology: Research and applications. Cambridge, etc.: Cambr. Univ. Press, 1992.

 

29 Giles H., Bourhis R.Y., Taylor D.M. Towards a theory of language in ethnic group relations // Lan- guage, ethnicity and intergroup relations. L.: Acad. Press, 1977. P. 307—348

 

30 Giles H., Johnson P. The role of language in ethnic group relations // Intergroup behaviour. Oxford: Basil Blackwell, 1981. P. 199—243

 

Модель двух измерений этнической идентичности, предложенная Дж.Берри в русле исследования аккультурации31, предполагает, что этнические идентичности со своей и чужой этническими группами могут существовать относительно независимо друг от друга. Члены этнической группы могут иметь как сильную, так и слабую идентификацию и со своей группой, и с группой доминантного большинства. Сильная идентификация только с собственной группой в полиэтнической среде может быть связана с тенденцией к сепаратизму, ориентацией на раздельное развитие групп. Идентификация только с чужой группой ведет к полной ассимиляции, т.е. принятию обычаев, верований, языка другой группы вплоть до полного растворения в ней. Сильная идентификация с обеими группами свидетельствует о тенденции к интеграции и бикультурации. Для индивидов с биэтнической идентичностью характерен высокий уровень компетентности как в этническом32, так и в "чужом" языке. Согласно модели двух измерений возможна слабая, четко не выраженная этническая идентичность с обеими группами — маргинализация. "Маргиналы" испытывают чувства неопределенности, беспокойства и смятения и демонстрируют неадекватное речевое поведение в полиэтнической среде.

В обоих подходах одним из ключевых понятий является изменение идентичности под влиянием социо-культурной ситуации в обществе и статусов взаимодействующих групп.

Понятия идентификации и самоидентификации среди РН соотносятся

 

подобно понятиям сознания и самосознания. Сознание фиксирует социальную

 

жизнь в самом индивиде, эта связь обнаруживается в нем как «сознание»33 —

разделенное с другими людьми знание о необходимом содействии в воспроизведении социального процесса, также идентификация связана с

 

31 Berry J.W. et al. Cross-cultural psychology: Research and applications. Cambridge, etc.: Cambr. Univ. Press, 1992

 

32 Аклаев А.Р. Язык в системе национальных ценностей и интересов // Духовная культура и этническое самосознание наций. Вып. 1. М., 1990. - С. 12—38

 

33 Гадамер, Г.-Г. Истина и метод / Пер. с нем.; общ. ред. и вступ. ст. Б. Н. Бессонова. — М.:

Прогресс, 1988

 

проекцией себя на окружающий человека социум. Самосознание — это противоположное о сознанию внешнего мира переживание единства и специфичности «я» как автономной сущности, наделенной мыслями, чувствами, желаниями, способностью к действию.

Говоря о самоидентификации РН, подчеркнем, что это процесс внутренний, связанный с самосознанием и самопознанием, рефлексивный, лишь час- тично оформляемый словом, процесс нахождения себя и своего места во внешнем мире, мире культуры и в мире внутреннем, духовном. Cамоидентификация человека происходит посредством языка и внутри языка: «человек, живущий в мире, не просто снабжен языком, но на языке основано и в нем выражается, что для человека вообще есть мир; для человека мир есть «тут» в качестве мира, это тут

— бытие мира есть бытие языковое»34.

 

«Слово есть настолько средство понимать другого, насколько оно средство понимать самого себя»35, поэтому акцент будет поставлен, прежде всего, на самоидентификацию в первом и втором смысле, однако объединение субъекта с другим индивидом или группой осуществляется прежде всего на основе языка и внутри языкового пространства; а второе значение понимается как видение субъектом социа льной общно сти как продолжения с ебя и про екция, отождествление человека с данной общностью, отражение окружающего пространства в языковом сознании человека, языковое конструирование образа города проживания, например, и образа себя в этом пространстве.

В языковом пространстве реализуется языковая модель отношений человека и мира. Языковое пространство как пространство предметов и смыслов существует в языковом сознании говорящих. В широком понимании языковое пространство предстает как некая объективная форма существования языка, зафиксированного в устных и письменных произведениях горожан, то есть в языковом материале (сюда входит и Интернет-коммуникация). Языковое

пространство охватывает широкий спектр языковых явлений и обладает двумя

 

 

34 Гадамер, Г.-Г. Истина и метод / Пер. с нем.; общ. ред. и вступ. ст. Б. Н. Бессонова. — М.:

Прогресс, 1988

 

35Потебня, А.А. Мысль и язык. М.: «Лабириннт-МП». 1999

 

характерными чертами — антропоцентричностью и коммуникативностью. Оно отражает языковую картину мира в текстах и содержит в себе возможности реализации всех остальных видов пространств (субпространств), таких как номинативное и коммуникативное, семиотическое, ономастическое и др.

В более узком понимании языковое пространство включает в себя образ реального пространства, существующий в языковом сознании носителей языка, которое складывается из «вербальных представлений о мире36. Языковое пространство языковой общины отражает реальное пространство и представляет собой форму существования языковой системы, объеди- ненной единой языковой картиной мира, которая складывается из совокупности речевых произведений (текстов) различных языковых личностей в границах территории одной языковой общности. Языковое пространство данной этнической группы, выделенное по территориальному принципу (ро ссийские немцы Ро ссии и Германии), представляется частью языкового пространства как сферы существования языка в его различных реализациях. В свою очередь, и языковое пространство, и языковое пространство географической единицы выступают фрагментами или некоторыми формами объективации языковой картины мира, существующей в сознании человека.

Языковое сознание РН, с одной стороны, отражает реальное пространство языковой общины, которое конструируется объектами, существующими на его географической территории, а с другой — выстраивает языковое пространство, включающее в себя и отношения к окружающей действительности, и представления о ней, зафиксированные в языке.

Языковое пространство образует некую единую, спаянную речевую стихию, основной формой реализации которой является народно–разговорная речь, включающая в себя все разновидности национального языка (а в нашем случае двух языков), бытующие в непосредственном общении (как в устном, так и в

письменном).

 

 

36Караулов, Ю.С. Русский язык и языковая личность / Ю.С. Караулов. — М.: Наука, 1987

 

Таким образом, самоидентификация человека в языковом пространстве города предполагает37:

• во-первых, отождествление самого человека с территорией, отражение пространства в языковом сознании горожанина, языковое конструирование образа родного города или поселка и поиск образа себя в новом пространстве;

• во-вторых, самоопределение, нахождение себя и своего места в речевой стихии конкретного населенного пункта, идентификацию себя с определенными группами (возрастными, социальными, профессиональными и пр.) с помощью речевых кодов, отражающих вербализованные представления об иерархии ценностей данного сообщества.

В нашем случае будем говорить о способности российских немцев позиционировать себя таковыми в зависимости от социального окружения,

рассматривая при этом случаи проживания на территории РФ и территории ФРГ.

"

 

" " "

 

37Недопекина Е.М. Социолингвистическое пространство русскоязычной общности Германии /

Е. М.Недопекина. - М.: «Ценности и смыслы», 2011 (No 6(15))