Сентября 1939 года. Город Вильнюс.

 

 

"Моя любимая Дуняшка!

 

Пишу тебе это письмо из самого центра польского, буржуазного логова. Мощным ударом нашего несокрушимого, красного кулака мы сокрушили польских, фашистско-капиталистических генералов и освободили от буржуазного гнёта стонущий в когтях тиранов польский рабоче-крестьянский люд и все иные народности, безжалостно угнетаемые и эксплуатируемые кровожадными панами.

Я шёл во главе всей Красной Армии и бил фашистов и их холуев, пока они не бросились бежать. Живу я в красивом доме, хозяин которого - капиталист, сбежал. Здешние буржуйки наносили мне цветов и застелили всю комнату коврами. А всё это от страху. Каждый день плаваю в ванне. Ванна - это такая большая лохань, из железа, в которую наливают воду и человек целиком, даже с ногами, может в неё поместиться.

Можешь гордиться своим Мишкой, который, гордо шагая по знаменем Ленина-Сталина, смёл на века зверское сопротивление польских захватчиков и освободил все, стонущие в кандалах,народы.

Писать мне можешь в Вильнюс, какое-то время мы ещё будем тут. Мой точный адрес на конверте.

Крепко жму твою руку, с комсомольским приветом. Лейтенант героической Красной Армии, Михаил Зубов".

 

 

Я закончил письмо, разулся, чтобы не зацепиться за ковёр, и прохаживаюсь, "Трёх танкистов" насвистываю. Тут слышу, кто-то в дверь стучит.

- Войдите - говорю.

В комнату зашла девочка лет десяти. Хитрая такая. Сразу видно, буржуйское отродье. Глазами так и зыркает по углам. Наверное шпионить её прислали, чтобы посмотрела, чем я занимаюсь.

- Мамочка - говорит она - приглашает вас на чай.

Я думаю, идти, не идти? Но пошёл. Было интересно посмотреть, как буржуйки чай пьют. Прихожу значит я в их столовую. Вижу, белая скатерть на столе лежит, а на ней полно разной драгоценной посуды. На столе лежит сыр, молоко в кувшинчике, какие-то копчёности, в сахарнице сахар насыпан. Только хлеба было мало. Тогда я сказал:"Подождите минутку". И вышел. Вернулся в свою комнату и думаю:"Взять кило хлеба, или всю буханку?" Но может много сожрут? И мне тоже есть захотелось. Взял я огромную буханку, принёс к ним и положил на стол. "Это - говорю - для всех".

- Но зачем? - спрашивает одна. - Хлеба у нас много, только мы не режем весь, чтобы не засыхал.

- Ничего - говорю я. - Не стесняйтесь и ешьте сколько хотите. Мне по карману купить хоть две такие буханки!

Они посмотрели друг на дружку. Вероятно дивятся моей щедрости. Налили мне чаю... Ну, ничего, разговариваем. Та, что хорошо владеет русским (Марией Александровной зовут), угощает меня: "Пожалуйста сыра! Колбаски! А чего масло на хлеб не мажете?"

- А где масло? - спросил я.

Она пододвинула мне такое специальное блюдце с крышкой, а в нём лежит что-то жёлтое как воск. Тогда я говорю:

- А, так это и есть масло! Мне мама рассказывала, что когда-то у них тоже масло из молока делали.

Начал я это их масло на хлеб намазывать. Но неудобно. Оно только скатывается. Его бы лучше ложкой есть, а не намазывать. Тогда я взял себе кусочек колбасы. Но так тонко буржуйки нарезали. Видно скупые.

Ну, ничего. Беседуем. Я спрашиваю её, кого как зовут? Мария Александровна на одну показывает и говорит:"Пани Зофия". А другая оказалась пани Стефания.

- А как малую зовут? - спросил я.

- Андзя.

- А почему не пани Андзя?

- Потому что детей у нас зовут только по имени. Когда подрастёт, то будет панна Андзя.

"Естественно - подумал я - её могут выучить только фашисткой и врагом трудового народа. Тоже сделали бы из неё гадину, если бы наша советская власть не пришла! Теперь кончатся эти панские штучки!"

Ну, ничего. Сидим себе и беседует довольно культурно, то о погоде, то об урожае. Я вижу, что и я их собачий язык немного понимаю. А чего не понимаю, то мне Мария Александровна сразу переводит. И всё бы было хорошо, но одна из них (та старшая, пани Зофия), говорит мне на ломаном русском языке:

- Пан лейтенант, а долго вы пробудете у нас в Вильно?

Очень мне этот вопрос не понравился. Сразу понял, что она хотела хитростью, от красного офицера, узнать о стратегических намерениях высшего командования. Но я её тут же раскусил. Знаем мы фашистские уловки! Так что я сказал очень любезно и спокойно, хотя, собственно говоря, за такое надо с ходу бить по морде:

- Сколько нам захочется, столько и пробудем.

А она снова:

- Пан лейтенант, а вам нравится наш Вильно?

Я заскрипел зубами. Издевается, холера, надо мной, красным офицером и порядочным большевиком. Уже второй раз меня "паном" назвала. Но я стиснул под столом кулаки и стараюсь держаться.

- Во-первых - говорю я - не Вильно, а Вильнюс. Вот что. Во-вторых: не ваш, а наш. В-третьих: мне он совсем не нравится, потому что никакой культуры нет. Даже на вокзале нет вошебоек. Что же это за жизнь! Что же это за гигиена! Что же это за культура!

Тут вмешалась Мария Александровна и говорит так чисто по-русски... это очень подозрительно и надо будет сообщить об этом в НКВД. Так вот, говорит она:

- Вошебоек у нас в самом деле нет. Но потому, что у нас нет вшей. Так что зачем нам вошебойки!

Сами вы как вши - подумал я и говорю:

- Вошебойки являются санитарным и гигиеническим оборудованием. Мышей у вас тоже может не быть, а вот, котов у вас всюду множество. Вот что.

А та первая (пани Зофия) снова обращается ко мне и вижу я, морда хитрая, хитрая, хитрая!

- Пан лейтенант...

Но на этот раз я ей закончить не дал. Бросил нож на стол и рявкнул:

- Заткнись, старая обезьяна! Никакой я тебе ни пан, а защитник пролетариата! И я тут именно затем, чтобы уничтожать такую фашистскую заразу как ты! Понимаешь?! А если не понимаешь, то я тебе сейчас своими руками объясню!

Я как приложился кулаком к столу, что аж все стаканы на нём запрыгали. Девочка плакать начала. А Мария Александровна умоляет меня и тоже чуть не плачет.

- Михаил Николаевич - говорит она. Не гневайтесь. У нас каждому говорят пан. Даже нищему. Так же как во Франции "мсье", или в Англии "мистер".

Но я не дал уломать себя этим хамкам.

- Подождите немного - сказал я. - Мы наведём порядок и панами, и месьями, и с мистерами! Придёт время для всех и каждому найдётся подходящее место! А мне, порядочному человеку, сидеть в вашем обществе и попивать чаи негоже! До свидания!

Я встал. Естественно, сплюнул на пол. И гордо вышел. Даже свой хлеб со стола не забрал. Пусть подавятся им подлые фашистки!

Пошёл я спать. Кровать, вижу, хорошо застелена. Большое одеяло, лёгкое, мягкое, в белую оболочку затолкнуто. А на оболочке той разные цветочки, листики и мотыльки вышиты. Две подушки... тоже в оболочках с цветами. Ну и простынь. А всё такое белое, словно краской выкрашено. Я даже пальцы послюнявил и попробовал, не мажется ли?

Залез я на кровать и полностью в ней утонул. Только нос наверху. Вертелся я, крутился, а сон не берёт. Не по мне, порядочному большевику, такие буржуйские изобретения! Как они на таком с бабами спят?... Вылез я из постели, подушку у стены положил, завернулся в одеяло и в два момента заснул.

Утром просыпаюсь. Вижу - солнце светит. Красота.

Вышел я на балкон. Видна большая часть города и река тут же течёт... Я вздохнул: чудно!... Небо голубое, голубое, голубое... Вот, думаю я, из такого голубого материала пошил бы я себе рубашку, а Дуне юбку.

 

 

Октября 1939 года. Вильнюс.

 

 

Вчера я получил месячное жалование: 700 рублей. Также выдали провиант на всю неделю вперёд: хлеб, крупа, сахар, рыба, сало, чай и пачка табака. Вот - подумал я себе - чтобы рабочие капиталистических стран увидели, как заботится Советский Союз о своём защитнике. Правда, хлеб был заплесневелый; от рыбы немного воняло, но есть ещё можно было; крупа потёрлась в порошок и как бы стухла; сало, естественно, прогорклое - наверное не выдерживает дальние перевозки; половину табака какой-то мерзавец отсыпал из пачки и подменил на опилки; сахар сырой - для веса. Но это неважно. Важна забота о нас и память. Вот так.

А 700 рублей мне очень пригодились. Оказалось, что тут можно за эти деньги купить множество разных хороших вещей. Но надо поспешить, пока буржуи не опомнились и не попрятали. Наши власти установили такой курс: 1 рубль равняется 1 злотому... За 700 рублей что бы я у нас купил? Даже на хорошие ботинки не хватит. А тут пара башмаков 20 рублей, кило сахара 1 рубль. И всего сколько хочешь. Даже в очереди стоять не надо. Хорошо тут жилось буржуям на нужде пролетариата. Но теперь и мы поживём красиво благодаря советской власти. Я уже три дня колбасу ем. А на белый хлеб уже смотреть не могу, только булочки разные наворачиваю.

Сегодня утром зашёл я к часовщику. Около меня живёт. В окне у него большие часы есть, поэтому всегда, когда я хочу узнать который час, спускался вниз посмотреть. В очень удобном месте дали мне квартиру и потому ценил я её чрезвычайно. Так вот, захожу я к часовщику и спрашиваю, нет ли у него на продажу часов.

- Какие желаете? - спросил он меня.

- Самые лучшие, какие могут быть. Сколько такие будут стоить?

- Есть у меня - говорит он - отличные часы известной фирмы "Омега". Но и цена не маленькая. Не знаю, купите ли.

- Сколько?

- 120 рублей.

- Покажи.

Действительно, часы красивые, но хорошие ли, черт знает. Может хочет обмануть империалистический холуй. Тогда я ему толкую:

- Твоя "Омега" кажется мне очень подозрительной. Вот, если бы у тебя были часы "Кировские", то я бы охотно купил. Это наша советская фирма и не может быть никакого обмана.

А он сразу открывает ящик стола и часы "Кировские" вынимает. Такие я видел у нашего командира полка. Все офицеры ему из-за часов завидовали. А он получил его от правительства, как "практичную награду" за достижения по службе.

- Продаёшь? - спрашиваю я.

- Естественно. Теми живу.

- Сколько стоит?

- 30 рублей.

- А они хорошие?

- Очень хорошие. Получишь от меня гарантию на год.

- А почему такая разница: буржуйская "Омега" 120 рублей, а наши советские часы 30 рублей.

- Такая уж разница - говорит он. - Мне вам трудно объяснить.

Думаю я: что же делать? Разница в цене большая. Но "Кировские" карманные часы. На руку, чтобы люди видели, восхищались и завидовали, не наденешь. А в кармане носить тоже не очень удобно. Большие, зараза, и тяжёлые. Ну и на цепочку придется привязывать, чтобы кто-нибудь из сослуживцев не украл. Думаю я:"Эх, была не была, куплю "Омегу". У нас в Союзе наверное в 50 раз больше получу, если захочу продать. Ну и купил. Надел их на руку и пошёл на прогулку. Рукав высоко вверх подтянул, чтобы люди видели, что я при часах. Приятное такое самочувствие. Захочешь узнать, который час, надо лишь руку поднять, посмотреть и уже знаешь. Точно так же, если спросит кто-то время, то ответишь ему:"Десять минут третьего. Точное время. Можете быть уверены - мои часы от самой лучшей мировой фирмы. "Омега" называется". Да, очень приятно. А всё это благодаря нашей советской власти и ВЕЛИКОМУ Сталину.

Купил я ещё килограмм колбасы и шурую домой. Думаю: надо к дворнику зайти. Мутный он какой-то. Эти его сапоги больше всего подозрительные. Однако сейчас он исполняет пролетарскую обязанность. Мог, например, где-то какого-то капиталиста прижать, горло ему перерезать и сапоги с ног стянуть. Так что спускаюсь я в подвал и стучу.

- Войдите - слышу.

Вхожу. Вся семья за столом сидит и обедает. Пахнет жареным мясом.

- Добрый день! - говорю я. - Извините, что помешал.

- Нет... Присаживайтесь - говорят мне.

Уселся я и смотрю. Хорошо живут, мерзавцы! Все чисто одеты, хорошо обуты, жрут мясо, чай с сахаром пьют и это их ма-ас-ло на столе заметил. А рабочие и крестьяне наверное с голоду пухнут! Но вслух не говорю им этого.

- Вот часы сегодня купил. Самой лучшей мировой фирмы. "Омега" называется.

Показываю руку. Дворник очки одел и посмотрел.

- Да - сказал он. - Действительно "Омега". У меня когда-то тоже "Омега" на руке была. Но мне это мешало в работе. То уголь из подвала ношу, то дрова колю. Как бы не сломать. Тогда я себе карманные "Цима" купил, а "Омегу" старшему сыну отдал. Он в школу ходил. Тоже надо было время знать... Много заплатили?

- 120 рублей.

- Нормальная цена. А часы ничего так, хорошие.

Посидел я у них немного и пошёл. Не гоже мне большевику с буржуями водиться. Вся семья при часах. А ещё одни, большие, на стене висят. А другие, круглые с боем, в углу на столике стоят. Дворник!...

 

Октября 1939 года. Вильнюс.

 

Встаю я сегодня утром и первым делом на часы гляжу. А они два часа показывают. Что за чёрт? - думаю. Послушал их: не ходят. Потряс, тоже ничего - не работают. Вот же надул меня буржуйский часовщик! Надо было "Кировские" купить. Очень я расстроился и даже не было аппетита есть колбасу. Оделся как можно скорее, зарядил пистолет и прямо к часовщику. Прихожу и, не здороваясь, с места говорю ему:

- Это что за издевательство? За такие штучки я имею право тебе сразу в лоб выстрелить! Гарантию дал мне на год, а часы на другой день сломались.

- Может ударили их, или уронили?

- Я офицер и культурный гражданин Советского Союза. Поэтому знаю, что часы на землю не бросают. Это ты мне неисправные часы продал. А это тебе так не пройдёт!

- Пожалуйста, покажите часы - сказал часовщик.

Дал я ему "Омегу". Он лупу в глаз вставил, открыл часы и смотрит. Потом ядовито улыбнулся и закрыл часы. Потом ухватил пальцами колесико сбоку часов и начал его крутить. Послушал и отдаёт мне "Омегу".

- Часы - говорит он - в порядке, только нужно раз в день заводить их, потому что механизм работает от пружины.

Но я это уже и сам сообразил. Но чтобы мерзавец не радовался, что он такой умный, я ему говорю:

- У нас в Советском Союзе самые лучшие часы заводятся от электричества.

И сохраняя моё комсомольское достоинство вышел. Даже не попрощался. Пусть не задирает нос!

Сегодня получил письмо от Дуняшки. Я очень удивился; ещё не прошло и трёх недель, как написал ей письмо, а уже есть ответ! Хорошо работает наша советская почта. Может быть образцом для всего мира. И конверт не разорван. Вероятно цензура даже не заинтересовалась моим письмом... А потом оказалось, что это письмо я получил с оказией. Знакомый железнодорожник ехал в Вильнюс, так что Дуняшка передала ему письмо. А он привёз прямо сюда. Жаль, что не застал меня дома. Но может это и к лучшему. С незнакомым человеком всегда опасно болтать. Очень мне письмо Дуни понравилось, так что привожу его дословно:

 

 

"Любимый мой Мишечка!

Мы очень гордимся тобой, что ты так исправно исполняешь свои большевистские обязанности и громишь банды польских, фашистских генералов. Нечего бандитам издеваться над рабочим классом и убивать пролетариат. Я бы к тебе, мой любимый герой, на крыльях как ласточка прилетела и вспарывала эти толстые, панские брюха вилами.

Только ты там наверное, бедный мой, голодаешь? Я хорошо знаю из книг и газет, что в Польше всегда был сильный голод, такой, что люди ели конский навоз, кору с деревьев и землю. Только капиталисты там обжирались вволю хлебом и салом. Кроме того, я видела на вокзале эшелон товарных вагонов, а на каждом вагоне был большой плакат: "ХЛЕБ ДЛЯ ГОЛОДАЮЩЕЙ ПОЛЬШИ". Я бы послала тебе, мой маленький, сухарей, но уже два месяца сама не вижу хлеба. Но могу тебе послать сущёных ягод. В этом году их много было. Кроме того, могу добавить немного картошки. Ты только напиши. Если надо, я сразу же вышлю.

А так у нас всё в порядке, только арестовали и выслали в лагерь соседа нашего, Василия Моргалова, за то, что он вёл английскую, империалистическую пропаганду. Сказал, подлец, по пьянке, что скоро Советский Союз будет жить в дружбе с Германией и что будет с ними война. Хотя это наш дальний родственник, нам совсем его не жалко. Пусть не болтает такие глупости.

Привет тебе от всей семьи.

Любящая тебя навеки, Дуня"

 

 

Мне немного жалко Моргалова, ведь, ясное дело, за это преступление будет отвечать и вся его семья. Что с ним такое случилось? Словно ни газет не читает, ни радио не слушает. Ведь каждый день пишут и говорят, что товарищ Сталин и канцлер Гитлер - два лучших приятеля, а Англия - логово эксплуататоров и поджигателей войны. Вот только Гитлер наведёт порядок в Польше, а потом займётся этой проклятой фашистской Англией, а товарищ Сталин, естественно, поможет ему. Так какая же война может быть между Советским Союзом и братским немецким народом?! Об этом даже подумать невозможно, а он, дурень, болтает такие глупости. Если бы по трезвому он сказал это мне, я бы сам ему в морду заехал!... Я знаю, что конечно никакой он не английский агент, но по пьянке не умеет держать язык за зубами. В лагере его научат соображать! Так ему и надо!

 

 

Октября 1939 года. Вильнюс.

 

Вчера я заметил в городе и наши советские магазины. А как же, сразу два открыли. Пусть буржуи не думают, что только у них торговля процветает! Зашёл я в один из них. Красиво там, портреты Сталина, Ленина и разные там пролетарские лозунги висят. Торгуют наши советские женщины. Продают книжки. То есть, распространяют культуру. Я с удовольствием поговорил с ними. Одна мне даже понравилась, так что я спросил её, не могла бы она прийти ко мне на ночь переспать. Но она сказала, что очень сожалеет, потому что все ближайшие ночи у неё уже заняты. Жалко. Но ничего не поделаешь, женщин наших мало, а парней же много, поэтому не получается... Купил я брошюру: ВЕЛИКИЙ ВОЖДЬ НЕМЕЦКОГО НАРОДА и пошёл. В другом магазине я заметил, во всех окнах, большие портреты товарища Сталина. Очень красиво это выглядит. Зашёл я в магазин и узнал о цене.

- Без рамки - говорят мне - три рубля. В раме, под стеклом, 25 рублей.

Я подумал: "Надо купить. Может, если когда кто-нибудь ко мне зайдёт, то сразу увидит, что тут живёт культурный человек". Также спросил про портрет Гитлера. Стоило бы их любимых товарищей, вместе повесить. Ведь они большие друзья и вожди социалистических народов. Но мне сказали, что их ещё не прислали. Надо заходить, узнавать.

Пошёл я домой. Портрет Сталина несу так, чтобы все видели. Пусть буржуи трепещут перед нашим ВЕЛИКИМ вождём. Прихожу я домой и думаю: "Куда бы ЕГО, любимого ОТЦА повесить?" Вижу в углу, на самом лучшем, можно сказать, месте висит какая-то мадама. И как же, в золотом платье и в короне на голове. Эге, думаю, так это же их буржуйский святой образ. Лишь теперь догадался. Зову я Марию Александровну и с большим возмущением показываю на картину:

- Пожалуйста, немедленно заберите это отсюда! Я культурный человек и не хочу нечто подобное держать в комнате! Лампадка пусть останется, потому что она красного, пролетарского цвета. А вашей фашистской пропаганды и предрассудков мне не надо!

Забрала она свою картину и вынесла, а я тут же на то место нашего любимого ВОЖДЯ и УЧИТЕЛЯ повесил. Вечером зажёг перед портретом лампадку. Красиво вышло. Красный свет ползёт по портрету нашего красного вождя пролетариата, а я сижу себе в мягком кресле и читаю биографию Гитлера. Очень я обрадовался, когда узнал, что когда-то он был маляром. То есть тоже пролетарского происхождения - как и наш любимый товарищ Сталин. А дальше я узнал, что и он тоже у себя в Германии социализм ввёл... Да, жизнь прекрасна! Когда дорогой маляр Гитлер и наш ОТЕЦ Сталин вместе выкрасят мир в красный цвет, это будет чудесно!