Доктринальная неприемлемость концепции неосновательного обогащения

А.Г.Карапетов указывает, что интересы кредитора могут быть во многих случаях защищены нормами о неосновательном обогащении, в особенности тогда, когда нарушенная должником часть исполнения состояла в уплате денег<5>.

Возможно, в каких-то случаях это действительно так. В самых простых случаях. Но далеко не во многих и уж точно не во всех. Это признает и сам А.Г.Карапетов, проводя очень ценный, на наш взгляд, догматический и политико-правовой анализ случаев, в которых применение правил о неосновательном обогащении выглядит явно несправедливым. Некоторые из этих случаев мы повторим, хотя задача данного исследования кроется в обосновании теории трансформации и критика доктрины неосновательного обогащения приводится лишь для выполнения этой главной задачи.

Итак, по мнению А.Г.Карапетова, обнаруженные изъяны теории неосновательного обогащения не фатальны, ее можно поправить, предложив соответствующую корректировку. На наш взгляд, особенно учитывая ряд наших собственных наблюдений, не совпадающих с замечаниями А.Г.Карапетова, пороки теории неосновательного обогащения столь существенны, что их исправление уничтожит все основные признаки этого института. Можно, конечно, продолжать называть неосновательным обогащением то, что в ряде случаев не будет даже отдаленно напоминать его, но лучше сущности без нужды не множить, а, внимательнее рассмотрев зарубежный опыт, перейти к передовым теоретическим разработкам (хотя теорию, появившуюся более 80 лет назад, трудно назвать новой).

Один из существенных недостатков теории неосновательного обогащения заключается в том, что оно не подлежит возврату, если было, но исчезло впоследствии. Например, если стороны обменялись автомобилями УАЗ и Mercedes, а затем УАЗ был поврежден в ДТП и не подлежит восстановлению, то при расторжении договора мены (например, в Mercedes найдены недостатки) получается, что одна сторона обогатилась на Mercedes (пусть и с недостатками), а другая более не является обогатившейся. Неужели собственник УАЗа может потребовать вернуть себе еще и Mercedes? С абстрактной точки зрения положительный ответ на этот вопрос начинает казаться странным. Если же подходить конкретно, то решать вопрос о том, должен ли кто-то кому-то возвращать что-либо, нужно исключительно опираясь на историю договорных отношений сторон, а не на абстрактно взятое «обогащение»<6>. А если значение имеет история договорных отношений (в частности, может быть, УАЗ попал в ДТП по причине скрытых недостатков, за которые отвечал его прежний собственник – сторона по договору мены, и тогда справедливым будет вернуть Mercedes другой стороне), то и не надо искусственно расширять категорию неосновательного обогащения.

Разумеется, механизм трансформации обязательства, вступившего в ликвидационную стадию, необходимо дополнительно разрабатывать. Существуют простейшие случаи, например в договоре займа. Их решение достаточно простое и уже предлагалось нами выше. Но бывают более сложные случаи, например когда покупатель возвращает продавцу некачественный товар. О них пишет А.Г.Карапетов, и, конечно, нельзя не приветствовать его идею о том, что следует вырабатывать специальные правила и подходы, распределяющие между сторонами всевозможные риски и не позволяющие нарушителю договора, если такой имеется, извлекать из факта его расторжения какие-либо преимущества<7>. Как это сделано, в частности, в § 346 ГГУ. С одной важной поправкой: все специальные правила и подходы должны включаться в договорное право, базой для них должен служить договор, а не неосновательное обогащение. Возможно, и А.Г.Карапетов не будет настаивать на ином, поскольку основные его мотивы сводятся к тому, что следует смотреть условия договора и кондикционные расчеты должны происходить с учетом особых правил, содержащихся в договоре. А это принципиальное доктринальное препятствие к тому, чтобы продолжать рассматривать неосновательное обогащение в данном ракурсе. Кондикция не может учитывать историю отношений сторон, основание кондикционного обязательства кроется в самом факте возникновения обогащения, а не в том, что ему предшествовало.

В этой связи выскажем сожаление по поводу того, что обширная монография А.Г.Карапетова, выпущенная им в 2007 г., оказалась практически не учтена при подготовке Концепции совершенствования гражданского законодательства Российской Федерации и проекта внесения изменений в ГК РФ, опубликованного в настоящее время. Важность подготовки специального регулирования доказана А.Г.Карапетовым, на наш взгляд, в полной мере. И получается, что внесенные предложения повисли в воздухе, а морально устаревшая концепция неосновательного обогащения продолжает заводить гражданский оборот в тупик неудобства и несправедливости.