Социологическая мысль в России до начала XX века

Изменение общественных отношений, вызван­ное _;развитием капитализма в России после реформ 60— 70-х гг., порождало объективную необходимость возник­новения различных социологических школ и направле­ний. Основными из них явились — географическое (Л.И.Мечников, С.М.Соловьев, В.О.Ключевский); орга­ническое (А.И.Стронин, П.Ф.Лилиенфельд); субъективи­стское (П.Л.Лавров, Н.К.Михайловский), психологиче­ское (Л.И.Петражицкий, Н.Й.Кареев); многофакторное {М.М.Ковалевский), диалектико-материалистическое, марксистское (Г.В.Плеханов, В.ИЛенин) и другие. Не имея возможности даже кратко охарактеризовать каждое из них, остановимся здесь только на четырех последних как наиболее важных.

Субъективисткое направление

Субъективистское направление возникло в конце 60-х гг. и существовало до начала XX в., претерпев за это время., значительную эво­люцию. Его ведущие теоретики — П.Л.Лавров (1828—1900) и Н.К.Михайловский (1842—1904) со­здали оригинальную социологическую концепцию. Наи­большее внимание они уделили проблемам соотношения социального и исторического; предмета и метода социоло­гии; теории прогресса и роли личности в истории.

П.Л.Лавров прежде всего стремился выявить связь и различие между социологией и историей. Общество и его законы, считал он, могут быть познаны лишь в той степе­ни, в какой осмыслена сама история. Социологические вопросы тесно переплетены с историческими. Это связано с тем, что социология и история начинают изучение обще­ства с изучения человека как естественного явления. Сам Лавров так определял социологию: «Социология есть нау­ка, исследующая формы проявления, усиления и ослабле­ния солидарности между сознательными органическими особями».

Лавров считал, что в общественном развитии происхо­дило одновременно усиление сознательности личности и солидарности в обществе. Эти два взаимосвязанных про­цесса и есть объективные признаки социального прогресса. В работе «Задачи понимания истории» П.Л.Лавров дает следующую формулу прогресса: «Прогресс, как смысл ис­тории, осуществляется в росте и скреплении солидарно­сти, насколько она не мешает развитию сознательных процессов и мотивов действия в личностях...»

Ведущей силой социального прогресса является лич­ность («орган прогресса») с ее критическим сознанием. Лишь с возникновением критически мыслящей личности начинается, по утверждению Лаврова, историческая жизнь человечества. Он рассматривал личность как созда­теля и носителя нравственного идеала и как силу, способ­ную изменить общественные формы. Поэтому и формула прогресса у него состоит из двух частей. Единственно воз­можной целью прогресса является достижение солидарно­сти во всех сферах общественной жизни. Но пока еще нет условий для установления прочной, устойчивой, истинной солидарности. Капиталистический строй, по мнению Лав­рова, разъедает солидарность людей. Только новое обще­ство — социализм — в состоянии установить истинную со­лидарность всех трудящихся.

Другой социолог этого направления Н.К.Михайлов­ский, решительно выступая против органического направ­ления в социологии, доказывал полнейшую несостоятельность аналогий и параллелей между обществом и организ­мом. По его мнению, при таком методе выявляется лишь внешнее, случайное сходство, а не глубинная причинная связь, Н.К.Михайловский считал, что история управляет­ся общими, постоянными законами, которые заведуют по­рядком и сменой фаз исторического движения. Но вместе с тем развитие цивилизации не есть нечто фатально обре­ченное, не подлежащее изменению, поскольку в истори­ческий процесс входит сознательная деятельность челове­ка. Исторические законы определяют необходимость и на­правление развития, а индивидуальная деятельность — скорость социального прогресса. Идеал определяет не только выбор исторического направления, характер дея­тельности человека, но и дает «реальное содержание» за­конам истории. Это и есть субъективистский подход к оценке исторического развития.

Михайловский отводил большое место учению о коопе­рации, желая выяснить, как общество через кооперацию влияет на личность. Кооперация определяет все стороны социальной жизни. Она делится на простую и сложную в зависимости от того, с какими видами разделения труда она связана. Простая кооперация наиболее отвечает есте­ственному разделению труда. Она дает людям общую цель, вызывает солидарность интересов и взаимопонима­ние. При простой кооперации каждая личность, имеет воз­можность развить все заложенные в ней богатства — фи­зические и духовные. Члены сложной кооперации утрачи­вают свою индивидуальность, делаются однороднее, при­спосабливаются к выполнению одной функции, теряя при этом связь с целым. В такой кооперации общая цель по­степенно исчезает, разбиваясь на ряд частных, обособлен­ных целей, приходит взаимное непонимание, враждеб­ность. Вместо солидаризированного общества появляются разнородные социальные группы.

Прогресс есть постепенное приближение к целостности общества, к возможно полному и всестороннему разделе­нию труда между его органами и возможно меньшему раз­делению труда между людьми, писал Михайловский. Сле­довательно, все, что ведет к увеличению разнородности — «безнравственно, несправедливо, вредно»; и, наоборот, все ведущее к однородности — «нравственно, справедливо и ра­зумно». Поэтому Михайловский страстно ратовал за сель­скую общину, которая, по.его мнению, дает возможность для всестороннего и гармоничного развития каждой лично­сти, подчиняет интересы общества интересам человека.

Очень много внимания уделяет Михайловский пробле­ме «великой личности», «героя» и «толпы». С его точки зрения, «герой» и «великая личность» существенно разли­чаются. «Герой» понимался им как зачинатель, который может увлечь своим примером на хорошее или дурное, «Великие личности» должны рассматриваться в связи с ценностями, которые вносятся ими в.сокровищницу чело­вечества. Они выступают в переломный момент истории как люди, наиболее полно осознавшие потребности обще­ства и сумевшие их выразить. «Великие люди — люди буду­щего», — говорил Михайловский. «Герой» у Михайловско­го противопоставлен «толпе». «Толпа» как бы растворяет в себе индивидуальные черты и особенности человека, ли­шает его воли, провоцирует на подражание. Круг интере­сов толпы крайне узок, ее духовное развитие бедно. В этой убогой атмосфере какое-либо сильное впечатление, эмо­циональный всплеск, яркий пример вполне достаточны, чтобы поднять «толпу» на любое дело. Народ до тех пор будет являться «толпой», способной впасть в подражание, пока каждый его элемент не превратится в развитую ин­дивидуальность.

Марксисткое направление

К концу XIX столетия в России сложилось и стало получать все большее распростране­ние и марксистское направление в социоло­гии, виднейшими представителями которого были Г.В.Плеханов и В.И.Ленин.

Георгий Валентинович Плеханов (1856—1918) под­верг резкой критике субъективистский подход русских на­родников к оценке общественного развития в пореформен­ной России, развивал социологические идеи марксизма в свете материалистического понимания истории, разрабо­тал вопрос о соотношении роли личности и народных масс в истории.

Народники-субъективисты считали, что Россия идет своим самобытным путем, и, поскольку капитализм «ис­кусственно пересажен» в Россию, он для самобытного рус­ского экономического строя случаен, является упадком, регрессом. Поэтому надо задержать, остановить развитие капитализма, «прекратить ломку» капитализмом вековых устоев русской жизни. Плеханов сопоставлял условия воз­никновения и историческую роль капитализма на Западе с условиями развития его в России, выяснял общие предпо­сылки развития капитализма в различных странах и отсю­да делал вывод об ошибочности противопоставления Рос­сии Западу. Он показывал, что капиталистические отно­шения пробивают себе дорогу как в городе, так и в дерев­не, ведут к разложению «устоев крестьянского мира» — общины.

Плеханов, последовательно отстаивая марксистский детерминизм, выступал против волюнтаризма в истории. Он рассматривал историю человеческого общества как не­обходимый закономерный процесс и вместе с тем как про­дукт деятельности людей. Он считал, что существует тес­ная взаимосвязь между объективной и субъективной сто­ронами общественной жизни. Плеханов выступал против тех социологов, которые приписывали Марксу взгляды, согласно которым историческая необходимость якобы дей­ствует автоматически, независимо от деятельности людей.

Большой вклад внес Плеханов в разработку вопроса о роли народных масс и личности в истории. Он критиковал социологические теории Лаврова, Ткачева, Михайловско­го и других по вопросу о роли «героев» в истории. Не еди­ницы, а народные массы, по мнению Плеханова, играют решающую роль в историческом развитии. Народ должен стать героем истории. «Ни один великий шаг в историче­ском движении человечества не может совершаться не только без участия людей, но и без участия великого мно­жества людей, то есть масс», — писал Плеханов. В то же время Плеханов был весьма далек от того, чтобы отрицать роль личности в истории. Выдающаяся личность, нераз­рывно связанная с массой, выражающая ее интересы и стремления, при определенных исторических условиях может сыграть огромную общественную роль я своей про­грессивной деятельностью ускорить движение общества. Значение общественной деятельности выдающейся лично­сти, подчеркивал Плеханов, зависит от того, насколько правильно поняты ею условия развития общества. Но ни­какой великий человек не может навязать обществу отно­шения, которые уже изжили себя, не соответствуют состо­янию производительных сил. Плеханов блестяще раскри­тиковал идеалистический культ личности. В этом большая заслуга Плеханова как социолога.

С аналогичных позиций выступил против социологии народников в своих ранних работах Владимир Ильич Ле­нин (1870—1924). В полемике с буржуазной и народниче­ской социологией он развивал марксистское положение об общественной формации, согласно которому общество — это живой организм в его функционировании и развитии, находящийся на определенной ступени исторического раз­вития. Вслед за Плехановым Ленин показывает пороч­ность субъективистской методологии в оценке роли лично­сти в истории. Но если Плеханов, полемизируя с народни­ческими социологами, в основном разрабатывал вопрос о роли личности в истории, то Ленин больше внимания уде­лял роли классов, народных масс. Он подчеркивал, что главным недостатком предшествующих социологических теорий являлось непонимание роли народных масс в исто­рии. Они «не охватывали как раз действий масс населе­ния, тогда как исторический материализм впервые дал возможность с естественноисторичёской точностью иссле­довать общественные условия жизни масс и изменения этих условий», — писал Ленин.

Психологическое направление

Чтобы дать хоть какое-либо представление об этом направлении, рассмотрим наиболее важную и яркую концепцию — концепцию Л.И.Летражицкого (1867—1931), который определял социологию как науку, призванную изучать человеческое участие в процессах общественной жизни, опираясь на субъективную психологию человеческих мо­тивов. По мнению Петражицкого, все основные социоло­гические понятия — хозяйство, общество, государство, культура, ценность и многие другие образованы далеко не научно, метафоричны, многозначны. Поэтому их исполь­зование приводит социологию к ложным обобщениям и классификациям. Социологии предстоит выработать такие понятия, которые являлись бы элементами в системе зна­ния с четко очерченной спецификой объектов.

Традиционная социология вначале считала централь­ным научным термином социологии «общество», затем на первый план было выдвинуто новое понятие — «цен­ность». Но ни первое, ни второе не выясняют «мотивационной силы» давления на поведение индивида. Петражицкий.выдвигает в качестве центрального понятия «социаль­ное поведение» и его мотивы. Социальное понятие «мо­тив» равнозначно психологическому понятию «эмоции». Рассматривая эмоции как самый содержательный причин­ный компонент социального поведения, Петражицкий провозглашает предметом социологии понимание соци­ального действия.

Психологи абсолютизировали кантовское деление пси­хической жизни на Элементы: чувство и волю. Чувство, являясь физиологическим (первым) этажом, носит пас­сивный характер, а воля, будучи функцией психики (вто­рой этаж), — активна. Петражицкий считает, что в таком делении упущено передаточное звено между двумя этажа­ми — эмоции, которые являются истинными двигателями поведения человека. Петражицкий и сам понимал, что на одной только априорной предпосылке признания опреде­ляющей роли эмоций можно изучать поведение человека, но без выхода в более широкую систему отношений. Поэ­тому он вынужден ввести в свои конструкции понятие групповой, народной психики. Посредником между «на­родной психикой» и конкретным поведением являются со­циальные нормы (или нормы-законы, как их называл Петражицкий). Будучи продуктом прогресса «народной психики», нормы-законы изменяются, развиваются вме­сте с ней. Любая социальная система, рассматриваемая нормативно, является переходной ступенью социального поведения. По мере выполнения своих функций она неиз­бежно заменяется новой, более соответствующей достиг­нутому уровню в эволюции народной психики. С этой по­зиции история человечества есть постоянный рост разум­ных норм {правовых, моральных) и учреждений, что приво­дит к ускорению социальных действий. Поздние системы «играют свой психический концерт на лучших, более соци­альных человеческих душах», — писал Петражицкий.

Другой видный представитель этого направления Каре-ев Н.И. (1850—1931). Основной идейный источник соци­ологии Кареева — позитивизм, особенно контизм. Вместе с тем Кареев выступал с критикой контовской классифи­кации наук, считая ее неполной. О.Конт, по мнению Ка­реева, в силу неразвитости психологического знания в тот период сделал скачок от биологии к социологии, минуя психологию. «Между биологией и социологией мы ставим психологию, но не индивидуальную, а коллективную», — писал Кареев. Коллективная психология способна, по его мнению, стать подлинной основой социологии, поскольку все общественные явления есть в конечном счете духовное взаимодействие между отдельными людьми.

В историю русской социологической мысли Кареев во­шел как последний крупный исследователь, который ис­пользовал в своих работах субъективный метод. Историче­ское и сравнительное изучение, говорит Кареев, подготав­ливает только материал для социологического мышления, с которым связан субъективный метод. Отдельные собы­тия, как и общество в целом, неизбежно оцениваются с точки зрения определенного идеала.

Общество в социологии Кареева выступает в абстракт­ной форме, вне его исторических, экономических и про­чих особенностей. Общество, по Карееву, есть сложная си­стема психических и практических взаимодействий лич­ностей. Оно делится на две части: на культурные группы и социальную организацию. Культурные группы есть пред­мет индивидуальной психологии. Отличительными при­знаками культурных групп являются не природные свой­ства, а те привычки, обычаи, традиции, которые возника­ют в результате воспитания. Вторая сторона общества — социальная организация — результат коллективной психологии и изучается социологией. Социальная организа­ция — это совокупность экономической, юридической и политической сред. Основанием для- такой схемы у Каре­ева выступает положение личностей в обществе: ее место в самой социальной организации (политический строй); за­щищаемые государственной властью частные отношения к другим лицам (право); ее роль в экономической жизни (экономический строй). Для Кареева социальная органи­зация — показатель предела личной свободы.