Формы распределения в патриархально-родовом периоде.

Когда в родовой группе производство излишков стало обычным явлением, тогда для возникновения между двумя родовыми общинами обмена этих излишков достаточно было наличности двух условий: различие в производимых ими продуктах и дружеские отношения. (общественная связь между ними). Первое условия осуществлялось вначале по большей части благодаря различию в средствах производства, которые давала различным общинам внешняя природа: земледельческая община, земля которой хорошо производила хлеб, но плохо – лён, выступала в обмене с другой общиной, у которой почва была удобнее для посевов льна, но давала плохие урожаи хлеба; группа кочевников-скотоводов отдавала мясо за хлеб земледельцев и т. п. Второе условие осуществлялось в родственной племенной связи отдельных общин, связи, поддерживающие их коллективными предприятиями. Впоследствии с большим развитием обмена, различия производства всё в большей степени стали определяться не только непосредственно данными природными условиями, но и неодинаковыми уже сложившимися техническими навыками; а дружеские отношения нередко завязывались и помимо племенного родства.

В своём историческом развитии обмен проходит три фазы, принимает три различные формы.

Первая или простая форма обмена относится к тому периоду, когда обмен был ещё очень редки явлением, может быть, именно к эпохе первобытного коммунизма. Случайно встречаются два человека, обыкновенно представители двух родовых общин; у каждого из них есть для обмена продукты, который случайно оказывается нужным другому. На сцену всего два продута, например топор и хлеб. Такой обмен можно изобразить следующим образом:
1 топор равен двум мерам зерна
или иначе
меновой ценностью 1 топора является 2 меры зерна
(вообще меновой ценностью одного продукта называется то количество другого продукта, которое за него дают).

Продукты впервые становятся товарами, т. е. предметами обмена. Но в данную эпоху их товарная роль является случайной, и производитель, выступающий в обмене, ещё не имеет выбора между различными продуктами, которые мог бы приобрести.

Вторая, развёрнутая форма обмена относится к следующему периоду, когда обмен стал более обычным явлением и связи между людьми расширились. Одновременно встречаются не два, а гораздо больше товаров. Продавец приходит с топором; ему предлагают, с одной стороны, 2 меры зерна, с другой – 1 овцу, с третьей – 8 стрел и т. д. Он может выбирать между различными товарами; перед ним – рынок. Форма обмена уже такова
1 топор равен 2 мерам зерна
или 1 овце
или 8 стрелам, и т. д.

Вторая форма обмена неспособна долго держаться в жизни и скоро переходит в третью – развёрнутую или денежную форму.

Производитель топора идёт на рынок и хочет обменять свой топор на стрелы. Но лишь очень редко должно получаться такое совпадение, что продавцу стрел нужен именно топор, а может случиться и так, что стрел в данное время вовсе нет на рынке.

Продавцу топора предлагается со всех сторон ненужные ему товары: здесь 2 ножа, там 1 овца, там 2 убитых зайца и т. д. Что ему делать? Подумавши, он берет овцу. Рассуждения его приблизительно таковы: «хотя мяса у меня пока достаточно, но овца может, в крайнем случае, прожить у меня до тех пор, как запас истощится; а если я встречусь с человеком, продающим стрелы, то он скорее отдаст их за овцу, чем за топор: топор ему, очень возможно, и не нужен, а овца пригодится всякому, и все вообще на рынке очень охотно берут скот». Расчёты оправдываются: торговец стрелами, может быть, по таким же точно соображениям охотно уступает их за овцу.

При всеобщем сильном спросе на скот привыкают мал-по-малу менять на него всякий товар на рынке, если не попадётся именно тот товар, который нужен покупателю. Складывается даже обыкновение искать случая прямо выменять свой товар за скот, и уже на скот покупать нужный продукт.

Товар-скот оказывается совершенно особенным товаром, который все берут наиболее охотно, к которому все стремятся. Прямой обмен исчезает. Если всякий товар должен сначала быть обменян на скот, чтобы потом на скот можно было купить другой нужный товар, то очевидно, этот особенный товар – скот – является орудием обмена, орудием обращения товаров.

Так получается 3-я форма обмена:

1 топор
или 2 ножа	равны 1 овце.
или 8 стрел
или 2 меры зерна

Такой особенный товар, который является орудием обмена, называется деньгами. Меновая стоимость товара в деньгах обозначается термином цена.
Употребление денег чрезвычайно облегчает дальнейшее развитие обмена. Деньги обозначают постоянный характер меновых связей между группами.

Во всяком случае, изучаемый период – эпоха патриархально-родовой организации – характеризуется сравнительно слабым развитием обмена и незначительной его ролью в общей системе хозяйства. Только ничтожная часть продуктов отдельной родовой группы идёт на рынок, и только ничтожная часть её потребностей удовлетворяется не её собственным производством. Это нисколько не противоречит тому, что общее развитие рынка ещё в ранних стадиях данного периода было достаточно для зарождения денежной формы обмена. История денежной формы обмена представляет последовательную смену различных товаров, выступающих в роли денег.

Вначале роль эта всюду доставалась на долю распространённого по тем или иным причинам товара, были ли это кожи, соль, бобы, какао, особенные раковины и т. д. И в настоящее время у различных диких племен приходится очень часто наблюдать употребление в качестве денег тех товаров, которые являются в данной местности наиболее постоянными предметами ввоза или вывоза, причём в двух соседних деревнях нередко оказывается различные денежные товары. В странах кочевого быта деньгами чаще всего был скот. В южной Европе так было ещё веков за 10 до Р. Х.: в народных греческих поэмах Гомера можно найти оценку медного треножника в 12 быков, золотых доспехов в 100 быков и т. д.

Но мало-по-малу деньги-скот всюду вытеснялись металлическими деньгами. Вначале выступали на сцену железные и медные деньги. Металлы эти покупались, очевидно, не менее охотно, чем скот, потому что металлические орудия и оружие представляли предметы первой необходимости в каждом хозяйстве. В то же время металлы обладают многими преимуществами, благодаря которым они технически более пригодная для выполнения роли денег: во-первых, они легче делятся на куски малой стоимости, чем скот, который нельзя делить на части, не убивая; во-вторых, вещество металлов однородно, и отдельные куски их обладают одинаковыми качествами, тогда как другие товары, в том числе скот, этим достоинством не обладают: одна овца не может быть совершенно равна другой овце; в-третьих, металлы лучше сохраняются, – даже медь и железо, которые понемногу портятся под действием воздуха и влажности; в-четвёртых, металлы обладают меньшим объёмом и весом при одинаковой меновой ценности с другими товарами (последнее, как будет дальше выяснено, зависит от сравнительно большей трудовой стоимости металлов).

Впоследствии железо и медь сменяются серебром и золотом. В благородных металлах все указанные технические преимущества выражены особенно сильно. Затруднение, на первый взгляд, представляет вопрос, каким образом эти почти бесполезные в производстве металлы могли покупаться так же охотно, как скот, железо и т. п. Дело объясняется так. Серебро и золото употребляется преимущественно для украшений. Даже в настоящее время украшения легко находят себе сбыт: люди неразвитые – особенно малообразованные женщины – нередко готовы отказывать себе в необходимом, чтобы нацепить на себя какую-нибудь красивую безделушку. А народы некультурные и полу-культурные особенно любят украшения и дорожат ими: европейские купцы за какую-нибудь нитку бус покупали у дикарей товары большой стоимости, напр., огромные количества рыбы, дичи, плодов и пр. Таким образом, спрос на украшения создал возможность перехода от железных и медных денег к серебряным и золотым.

Первоначально деньги ценились прямо на вес: расчёт при продаже и покупке производился путём отвешивания металлов.

С обменом тесно связана другая общественная форма распределения – кредит.

Когда обмен расширяется, нередкими должны стать такие случаи, что меновая сделка затрудняется временным недостатком средств у покупателя. Чужой товар нужен немедленно; а денег для немедленной уплаты нет или не хватает, хотя с достоверностью известно, что через некоторое время у покупателя будет чем заплатить. В подобных обстоятельства продавец нередко соглашается отдать товаром в долг, в кредит. Слово «кредит» означает «доверие»; кредитная сделка, очевидно, предполагает доверие, во-первых к честности, во-вторых к состоятельности должника.

В назначенный срок должник отдаёт деньги, которые здесь играют новую роль – средство платежа.

«Доверие» оказывают обыкновенно не даром: долг отдаётся с некоторой прибавкой – процент, рост.

В такой тесной связи и приблизительно в одно время с чисто товарным кредитом развивается другой вид кредита, который обыкновенно обозначается термином ростовщичество – отдача денег взаймы на проценты.

Рассуждая отвлечённо, не трудно было бы представить себе появление кредита независимо от обмена и раньше его: одна, напр., община ссужает другой на время какие-нибудь орудия, которых нет у этой последней. Но если подобные случаи и происходили, в них нельзя ещё видеть «кредита»: взятые во временное пользование орудия просто возвращаются их владельцами, а не «уплачивается» их цена. Кредит предполагает не только существование обмена, но и существование денег.