Глава 8. Проекция и её отношение к болезни и психическому созреванию

Глубинная психология как Зигмунда Фрейда, так и К. Г. Юнга использует термин «проекция», но каждая из них вкладывает в него разный смысл. С точки зрения Фрейда проекция — это проблема невротической личности, избавляющейся от эмоционального конфликта путём переноса его на некоторый другой выбранный объект. Например, дочь переносит своё инцестуозное желание переспать с отцом на отцовскую фигуру вроде доктора или священника. Однако с точки зрения Юнга это только одна из множества возможностей. Согласно Юнгу, все психические содержания, которые ещё не стали для нас сознательными, появляются сначала в спроецированной форме как предполагаемые свойства внешних объектов. При таком подходе проекция — это возникающее непреднамеренно и бессознательно, другими словами, остающееся незамеченным, перенесение субъективного психического содержания на внешний объект.[129]В этом процессе бессознательное проецирующего как правило выбирает не вообще любой объект, но скорее тот, у которого есть какое-то или даже очень большое сродство по характеру к проецируемому качеству. Юнг говорит о «крючке» в объекте, на который проецирующий подвешивает свои проекции подобно тому, как вешают пальто на вешалку.

Довольно часто — здесь Фрейд и Юнг согласны друг с другом — проекции содержат не переработанные ложные представления родом из раннего детства. Сыновья или дочери, которые воспринимали своего отца как авторитарного человека (вне зависимости от того, был ли он таким на самом деле), проявляют склонность проецировать на все отцовские авторитеты — такие как учитель, священник, доктор, начальник, государство и даже образ Бога — негативное качество «авторитарности» и реагировать на них в соответствующей защитной манере. То, что спроецировано, однако, при ближайшем рассмотрении оказывается вовсе не исключительно образом отца в памяти, но представляет авторитарную тенденцию самого сына или самой дочери. Они сами ведут себя деспотично, не замечая этого, но при этом лицемерно убеждены, что постоянно встречают тиранов во внешнем мире; чтобы использовать как «крючок», им достаточно лишь небольшого проявления самонадеянности или деспотичности от тех, с кем они находятся в отношениях. Такие проекции, которые базируются на восприятии отца и матери в раннем детстве, особенно непоколебимы. Доктора-мужчины, например, всегда должны принимать во внимание негативный или позитивный отцовский комплекс у своих пациентов. С другой стороны, доктора-женщины должны иметь дело с проекциями материнского образа. Социальные работники, учителя и психотерапевты сталкиваются с такими проекциями каждый день. Проецируются не только негативные свойства (хотя это происходит чаще, так как менее вероятно признать свои негативные качества, нежели позитивные); то позитивное в нас, что остаётся бессознательным, так же может быть спроецировано. Это становится причиной любви в форме нереалистичного, опьяняющего увлечения, которое полностью упускает из вида подлинную сущность партнёра.

ПРОЕКЦИЯ КАК НАРУШЕНИЕ АДАПТАЦИИ

В сущности невозможно определить, что из всего того, что мы чувствуем, ощущаем, думаем и осознаём в отношении внешних объектов и людей, существует «объективно», а что нет. С восточной точки зрения весь внешний мир в конечном счёте является майей, миром проекций, произведённым нашей бессознательной жизненной энергией (шакти). Западная наука начинает всё больше осознавать, что вообще невозможно постичь реальность «саму по себе», но можно только построить её ментальные модели. В этом смысле весь мир действительно является проекцией. Но на практическом уровне повседневной жизни о проекциях лучше говорить только после того, как человек ментально представит образ или суждение касательно объекта внешнего мира, которое ясно и навязчиво нарушает его адаптацию. Это сигнал о том, что человек, о котором идёт речь, должен вдуматься и осознать, что то, что по непонятной причине так очаровало его снаружи, в позитивном или негативном смысле, находится внутри него. В повседневной жизни такое нарушение обычно выражается в чрезмерно сильно аффекте или преувеличенной эмоции (любви, ненависти, восторге, фанатизме и т.д.) или же в форме иллюзии или ложного утверждения, постоянно замечаемого другими людьми и которое не может быть просто исправлено, как обычная ошибка. Но что такое «чрезмерно сильный» аффект? Итальянцы, например, намеренно культивируют драматические эмоции. Англичане и буддисты подавляют даже ту эмоциональность, которая кажется нормальной другим. Кто решает, что преувеличено, а что нет? В нашем случае на практике принять решение обычно помогает то, что называется здравым смыслом. Однако в конечном счёте это проблема оценки, для которой сейчас не существует объективных научных критериев. По этой причине следует быть очень осторожным при использовании концепции проекции.

АРХАИЧЕСКАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ

В действительности мы сегодня только начинаем осознавать эту проблему. С исторической точки зрения в первоначальном состоянии внутренний и внешний миры не были строго отделены друг от друга, другими словами, субъект и объект были в значительной мере идентифицированы друг с другом. Юнг называет это состояние архаической идентичностью. Примитивное сознание, подобно такому же у детей, в начале находится в потоке событий, в котором события в окружающей среде и во внутреннем мире не отличимы друг от друга или же различаются лишь незначительно.[130]Это также наше нормальное состояние, которое прерывается только время от времени, когда показывается наше сознательное эго. Равным образом в нашем случае непрерывность эго сознания является достаточно относительной. Кто, например, заходит настолько далеко, что размышляет о том, является ли образ супруга или супруги точным, до тех пор, пока не будет принуждён к этому некими неурядицами в отношении? По правде говоря мы всё ещё связаны с нашим окружением целой системой проекций; на самом деле, проекции даже служат настоящим мостом между индивидом и внешним миром и другими людьми. Проекции вызывают игру бессознательных симпатий и антипатий, участия или отвержения, вокруг которых формируется вся наша жизнь. Только когда наша психическая энергия по какой-то причине отводится от этих проекций, например, когда наша любовь сменяется неприятием или когда наша ненависть начинает казаться смехотворной даже нам самим, — только в этот момент наступает время зрелости, и для нас появляется возможность для рефлексии и для признания прежде бессознательных проекций.

Здесь чрезвычайно важно не просто думать, что мы обманываем сами себя, но что пока мы ищем в себе и не сможем найти его, дать ему определение и установить его настоящие практические эффекты, тот элемент, что очаровал нас, находится и во внешнем мире. Например, мы ненавидим кого-то из-за его лжи. Недостаточно думать «Я сам иногда лгу»; скорее мы должны отметить, что «при таких и таких условиях я лгал именно так же, как и непереносимый мной м-р Х!» Когда мы признаём что-нибудь вроде этого не только «теоретически», но и практически, это обычно вызывает шок, который приводит к позитивному изменению в нашей личности, движение в направлении зрелости. Признание негативных проекций как в примере выше приводит к моральной дифференциации, и теперь человек, о котором идёт речь, должен примириться со своей проблемой лжи. Признание позитивных проекций обычно означает большую ответственность для нас: вместо бессвязного восхищения м-ром Х за его ум я теперь должен работать над моим собственным мозгом немного больше! Или вместо постоянного напрасного ожидания выражений теплоты от людей вокруг меня я теперь должен научиться проявлять больше эмоционального тепла по отношению к самому себе. Можно понять, почему большинство людей не признают добровольно свои проекции.

Наиболее вопиющее проявление проекций — лицемерные политические убеждения, «измы», и страстная приверженность теориям, например, научные предубеждения. Как только исчезают толерантность и юмор, можно предположить, что на сцену выходят проекции. Когда мы замечаем, что кто-то реагирует с непропорциональной эмоциональностью и поддаётся искушению дискредитировать оппонента, есть основания подозревать, что он проецирует что-то на своего оппонента или его теорию. Если у нас есть полезная привычка уделять внимание своим снам, то мы увидим, что нам часто снятся сны о таких противниках. Это сигнал для нас: «что-то, касающееся этого оппонента, находится внутри меня самого.» Даже если проецируют только другие, трудно не вовлекаться в это самому. Так как аффекты и эмоции чрезвычайно заразны, требуется выдающаяся храбрость, чтобы не потерять свою уравновешенность в групповой ситуации, как знает каждый модератор группы или ведущий дискуссию лидер.

СВЯЗЬ МЕЖДУ ПРОЕКЦИЕЙ И БОЛЕЗНЬЮ

Источник

В процессе каждой проекции есть «источник», то есть тот, кто проецирует что-либо на кого-то другого, и «приёмник», тот, на кого что-то проецируется. Достаточно интересно, что это два очень важных фактора в истории медицины. Сам процесс «отправки» проекции можно обнаружить в широко распространённой среди примитивных народов концепции «снарядов болезни», например, магических стрел или чего-либо другого, обычно заострённых орудий, попадание которых в человека делает его больным.[131]Бог, демон или злой человек стреляет такими магическими «стрелами» в людей. Извлечение снарядов вызывает исцеление жертвы. В Ветхом Завете сам Бог стреляет такими стрелами (Книга Иова 6:4): «Ибо стрелы Вседержителя во мне: яд их пьёт дух мой; ужасы Божии ополчились против меня.» Или же есть невидимые демонические силы (Псалом 91): «Не устрашишься ужаса ночного, стрелы, летящей днём, мора, во мраке ходящего, чумы, похищающей в полдень.» Обычные люди как такие стрелы обычно испытывают злобную клевету (Книга Пророка Иеремии 9:3; Псалмы 64:4). Мы также можем заметить связь немецкого слова Krankheit, означающего «болезнь», и kranken, означающего «получить эмоциональное повреждение». Мы всё ещё говорим о «колючках» и «ехидных замечаниях». В Индии слово salya означает «наконечник стрелы», «колючка» или «осколок», а про докторов, которые удаляют такие стрелы из тел больных людей, говорят, что он выступает «в роли судьи, который удаляет колючки несправедливости из судебного процесса». Колючка — это, очевидно, что-то вроде плохого аффекта, который создаёт юридическую неопределённость. Психиатры и психологи знают, что заострённая или остроконечная формы в рисунках пациентов представляют собой деструктивные импульсы.

Позитивные проекции также представляют собой разновидность стрел, поэтому, например, Амур и Кама, индуистский бог любви, несут с собой луки и стрелы. Будда описывал желание любви как «стрелу, которая вонзается глубоко в плоть.»

То, что реже злые люди и чаще боги или демоны посылают эти стрелы болезни, находится в согласии с наблюдением современных психологов о том, что проекции не разыгрываются нами, а происходят бессознательно; другими словами, что они происходят из комплексов или архетипов бессознательного. (Демоны = комплексы; боги = архетипические образы.) Греческий философ Демокрит полагал, что вся атмосфера полна eidola (образов) или dianoetikai phantasiai (воображаемых идей), которые посещают нас во сне, но также влияют на нас в течение дня. «Только острый ум может отличить их; обычные люди путают их с объектами внешнего мира.»[132]

Проекции наших сознательно не осознаваемых психических содержаний приводят источник, отправителя к «потере души», одной из самых устрашающих болезней среди примитивных людей. Она делает человека апатичным, депрессивным или подверженным навязчивому влечению к посторонним людям.

Приёмник

Человек, на которого кто-то другой проецирует что-то, также затронут — с примитивной точки зрения он поражён стрелой. Если у получателя слабое эго сознание (как, например, у детей), он будет легко подвержен влиянию и станет отыгрывать то, что было на него спроецировано. На примитивном уровне это означает, что он одержим. Мы ощущаем себя обязанностями налаживать отношения со страстной влюблённостью в нас, или же мы непреднамеренно поступаем зло в соответствии с интересами того врага, которого он ожидает найти в нас исходя из своей проекции. Дети часто отыгрывают бессознательную теневую сторону своих родителей — ту, что скрыта в них, но не осознаётся ими. Это объясняет известный феномен того, что дети особенно благочестиво ведущих себя родителей часто совершает поистине дьявольские вещи. «Дети священника и корова мельника в любом случае редко живут припеваючи», как говорит пословица.[133]ИЗБАВЛЕНИЕ ОТ ПРОЕКЦИИ

К. Г. Юнг выделял 5 стадий в устранении проекции:

1. Исходная ситуация — это архаическая идентичность. Внутреннее психическое содержание воспринимается полностью как поведение внешнего объекта; например, человек может полагать, что он околдован камнем.

2. Камень сам по себе отделяется от очаровывающего элемента, и последний описывается как злой «дух» в камне.

3. Совершается моральная оценка того, является ли дух добрым или злым.

4. Дух объявляется иллюзией.

5. Человек задаёт вопрос «Что могло привести к этой иллюзии?» и опознаёт это не как что-то реальное вовне, но скорее как внутреннюю психическую реальность, после чего предпринимается попытка интегрировать это.

Многие проблемы сравнительной истории религий и образования академических гипотез могут быть прояснены при рассмотрении вещей так, как перечислено в этих стадиях:[134]архаическая идентичность, анимизм, моральная оценка собственных богов (как в случае древних греков), просвещение, восприятие психической реальности.

Кажется, что люди испытывают сильное сопротивление в отношении любого прогресса в рамках этих пяти стадий, но особенно в отношении последней, пятой стадии. Это основывается на том факте, что любое избавление от проекции ложится тяжёлой ношей на размышляющего человека. Он становится ответственен за ту часть своей психики, которую до этого с облегчением рассматривал как не свою часть. Поэтому психотерапевт должен тщательно взвешивать, как много он может попросить принять пациента или партнёра. Эго сознание подобно рыбаку в маленькой или большой лодке: она может принять в себя ровно столько рыбы (бессознательных содержаний), чтобы не затонуть после этого. Иногда необходимо позволить анализанду продолжать верить в злых духов или людей, которые преследуют его, потому что признание того, что вся эта дьявольщина находится внутри него самого, буквально убьёт его.

Но даже у людей с самой большой способностью признавать что-либо есть свои ограничения. Так называемые архетипические комплексы (изображаемые как Бог или боги) вообще не могут быть интегрированы, потому что в противном случае они «перевесят» личность, что практически равносильно инфляции (тщеславие, мания величия). Мудрее понимать такие архетипические содержания как физически реальные коллективные силы, с которыми человек может индентифицироваться, но которым нужно предпринять попытку воздать должное, относясь к ним очень осторожно (акты уважения, подношения, молитвы). С этой точки зрения различные мировые религии были и есть психотерапевтическими системами, которые делают возможным для людей более или менее безнаказанно устанавливать отношения с этими архетипическими психическими силами в спроецированной форме. Это неоспоримый базис связи между религией и медициной.

ПОСЛЕДСТВИЯ

Несмотря на упомянутое выше сопротивление, кажется, что у людей возникает тенденция развивать даже более широкое состояние сознания, что в то же самое время означает расширение психической сферы при помощи устранения проекций. Значение и позитивные последствия этого представить легко. Чем больше человек знает себя и чем меньше, таким образом, частей себя он проецирует на других, тем более объективно и искренне он может относиться к себе и к другим людям. В сущности здесь лежит разница между симпатией или страстным увлечением и настоящей любовью или между ненавистью и объективным неприятием и отчуждённостью. Весь прогресс во взаимном понимании и улучшении отношений между людьми зависит от избавления от проекций. Однако за такой прогресс должна быть заплачена своя цена: уютная «навозная теплота», в которой мы можем оставить себя, перестаёт быть возможной; также перестают быть возможными пустая болтовня и удовольствие от детских приступов гнева с триумфальным «я же тебе говорил!» По этой причине с моей точки зрения будет даже печально, если все люди внезапно станут «мудрыми» и признают свои проекции. В конце концов игры божественной глупости должны продолжаться. Но во всех случаях, когда проекции ведут к смерти и убийству или к тяжёлым испытаниям, крайне рекомендуется об этом задуматься. Но это, однако, настолько непопулярное действие, что обычно оно совершается только в условиях крайней необходимости. Сегодня, однако, проблема перенаселения и скученность людей, к которой она привела, создали состояние острой необходимости, которое, как мне кажется, делает абсолютно необходимым для нас больше осознать нашу собственную природу вместо того, чтобы продолжать инфантильно нагружать других нашими проекциями.