Феноменологический подход и Теория контакта как методологическая основа групповой гештальт-терапии

Как структурируется человеческий опыт? Существуют ли элементы, общие для всего человеческого опыта? Ответы на эти вопросы помогают понять, чем определяется поведение человека, что и как он делает основой для своего выбора. Подход, отвечающий на этот вопрос, называется феноменологическим. Широко известно, что практика гештальт-терапии основана на клинической феноменологии.

Главное, что можно сказать про человеческое восприятие, это то, что мы не видим всех вещей равным образом. Для того чтобы понять, как индивидуум организует свое перцептивное поле (что и как выбирает видеть, слышать, понимать, т. е. воспринимать и, соответственно, выбирает делать) гештальт-психологи и терапевты используют метафору «фигуры и фона». Этот процесс выбора профессионально интересует терапевта в групповой ситуации. В каждый момент жизни индивидуума появляются вещи, занимающие его внимание, и в этот момент они становятся для него «фигурой». «Процесс образования фигуры прослеживает то, каким образом отдельные аспекты среды становятся «фигурой», или воспринимается более выпукло для индивида в определенный момент времени. Фигура возникает из фона всех возможных фигур и захватывает внимание и интерес индивида» [Фрю, 2001). Затем что-то еще привлекает его, а прежняя фигура уходит в фон. Соотношение фигуры и фона постоянно меняется в зависимости от состояния изменяющегося поля. Как это происходит? Существует естественный организмический сортирующий процесс, который структурирует опыт индивидуума и феноменологическом поле «организм — среда». Это процесс возникновения и удовлетворения организмических потребностей, которые последовательно удовлетворяются (или не удовлетворяются). Неудовлетворенные потребности находятся в фоне жизни индивидуума, определяя физическое и эмоциональное состояние, неэффективные способы поведения, смыслы, то есть все то, что клиенты называют своими проблемами и что для них может стать фигурой терапии.

«В групповом контексте члены группы стараются реализовать саморегуляцию в групповой среде, будучи внимательными к тому, что становится фигурой в каждый момент времени. У каждого участника на передний план выступает то, что связано с его интересами и потребностями, удовлетворение которых помогает организму вернуться в состояние равновесия» (Фрю, 2001).

Эти индивидуальные «фигуры» потребностей и интересов имеют прямое отношение к общегрупповым «фигурам», которые выделяются из общегруппового «фона» по мере развития группы. Рассматривая группу как целое и пытаясь осознать то, что происходит, групповой терапевт может также сориентироваться в том, какая неудовлетворенная потребность препятствует дальнейшему развитию группового процесса. Развитие общегрупповой фигуры можно рассматривать в соответствии с теми же стадиями развития, что и индивидуальной (преконтакт, контактирование, финальный контакт и постконтакт). Если этим фигурам уделяется достаточно компетентного внимания, группа будет развиваться и становиться более зрелой. Цель работы состоит в развитии группы как терапевтического средства. Для того чтобы определиться в состоянии «фигура-фон» процесса, групповой терапевт использует наблюдение и эксперимент (упражнения).

Частью работы гештальт-терапевта в групповом контексте является наблюдение. Несмотря на существующий в мышлении относительно пассивный смысл слова «наблюдатель» (тот, кто смотрит и... «ничего не делает»), терапевт не может стать в группе сепаратной фигурой. Групповое поле в любом случае включает в себя наблюдателя и тех, кого наблюдение «делает наблюдаемыми», и это активно влияет на групповой процесс. Терапевт в группе является не только наблюдателем, но и человеком, который уже самим своим присутствием влияет на то, что в ней происходит.

Наблюдая, терапевт остается лишь условно сепаратной фигурой (в это время и в этом месте и по этому поводу), но ему необходимо держать в поле внимания и то, как это влияет на отдельных участников и групповой процесс. Из этого тезиса следует вывод, касающийся работы группового терапевта.

Видение группового процесса приходит к терапевту не только через опыт ее членов, но и в процессе осознавания себя в группе. Очень важным с этой точки зрения является его способ понимания того, что происходит. Такое понимание довольно часто является синонимом теоретизирования, построения гипотезы, но теоретизирование представляет собой довольно ограниченную, хотя и неотъемлемую часть процесса. Акцент на этом нередко приводит к видению терапевтом именно того, что он предварительно уже сформулировал.

Чтобы избежать такой опасности, терапевту полезно развивать непосредственное (феноменологическое) восприятие группы и ее членов, как если бы он впервые увидел их. Это говорит о том, что групповому терапевту не стоит акцентироваться на каких-либо наблюдениях как на более ценных (точных, полезных), чем другие, в тот момент, пока идет накопление материала. Если все наблюдения терапевта станут для него потенциально ценными, перед ним развернется и более широкий спектр путей понимания происходящего, а большинство вещей, не кажущихся важными или полезными, могут впоследствии оказаться необходимыми для выделения фигуры потребности в групповой ситуации.

Для того чтобы проверить свои наблюдения и сделать структуру происходящего видимой не только для себя, но и для участников группы, тем самым фасилитируя групповой процесс, терапевт может предложить эксперимент. Такой эксперимент естественно вырастает из структуры происходящего в группе (принцип «здесь и сейчас») и по своему содержанию может носить различный характер: групповое упражнение, опробование нового поведения участником группы или монодрама. В связи с этим терапевту необходимо осознавание того, как именно он принял решение об эксперименте и какое влияние это оказало на групповой процесс (фасилитирующее или тормозящее).

 

1. Теория группового развития и гештальт-терапия

Ф. Перлз предпочитал термин «воркшоп» термину «групповая психотерапия» (Симкин, 1997), и его терапевтический подход в отношении группы можно назвать «гештальт-терапия в группе». Этот подход не акцентирует развитие группы как таковой и ориентирован на индивидуальную терапию внутри группы. Однако большинство гештальт-терапевтов, работающих с группами, фокусированнфми на групповом процессе (процессе развития группы). Опорой для работы стали созданные социальными психологами и групповыми психотерапевтами модели развития группового процесса.

Все классические модели группового развития опираются на представления о том, что в процессе развития группы имеются различные стадии групповой динамики (от 2 до 15), имеющие определенные характеристики и последовательно связанные друг с другом. Динамика группового процесса — это естественное движение от менее развитой (зрелой) группы к более развитой (Tuckman B.W., 1965; Rogers К., 1970; Mintz E.E., 1971; Shutz W., 1966; Rutan J.S., Stone W.N., 1984; Yalom I.D., 1985; Фрю, 2001). Терапевт в такой группе воспринимается главным образом как фасилитатор, помогающий группе преодолевать сложности, связанные с переходом от одной стадии к другой.

Такое несколько идеализированное описание группового процесса крайне редко отражает реальную жизнь группы (к тому же оно было разработано для относительно небольших закрытых терапевтических групп). Это может быть связано со значительной проницаемостью, сложностью и неопределенностью групповых границ (Harris, 2002), Жизнь вне группы существенно влияет на жизнь внутри группы, поэтому группа не изменяется последовательно и неуклонно по всем предписанным ей стадиям, она «флуктуирует», периодически ненадолго возвращаясь на предыдущую стадию, периодически продвигаясь вперед.

Приведем для примера модель группового развития, базирующуюся на иной методологической основе, отличающейся от гештальт-подхода.

Методологические принципы психоаналитической модели (приведено по Harris, 1998):

• аналитический подход имеет детерминистическую основу — настоящий опыт имеет причину в прошлом;

• группа переживает развитие, аналогичное развитию ребенка. Имеются определенные и четкие стадии развития, через которые он должен пройти, чтобы вырасти. Если это случается, ребенок развивается нормально и достигает зрелости, если нет — возникает невроз или психоз;

• аналитическая модель предполагает, что терапевтическая работа — это помощь в признании и преодолении дефицита развития индивидуума, и ее задача — помочь клиенту стать более осознанным и удовлетворенным по отношению к пропущенной стадии развития;

• эта модель предполагает, что изменения происходят из внутреннего развития индивидуума (которое группа фасилитирует). Внешние условия рассматриваются как относительно неважные по сравнению с тем, что происходит внутри групповых границ.

«Каждый пациент пытается, иногда с отчаянными усилиями, снова восстановить свое прошлое в группе. [...] Все это происходит в рамках установленного ведущим группы сеттинга, в котором каждый пациент может открыть и проработать те ситуации своей первичной группы — семьи, которые являются для него невыносимыми» (Дидерихс-Пешке, 2001).

В книге «Объектные отношения: селф и группа» Ашбах и Ширмер утверждают: «...Движение от детства к взрослости повторяется в фазах группового развития. Другими словами, «группогенез» кратко повторяет онтогенез...». Таким образом, аналитическая модель достаточно специфична в том смысле, что имеет собственную теоретическую базу, объясняющую групповое развитие.

В своем историческом развитии групповая гештальт-терапия пошла несколько иным путем, заимствуя теории группового развития из других источников. Так, Джозеф Зинкер (1970), например, использовал четырехстадийную модель Ирвина Ялома. Он писал, что гештальт-группы, будь они мастерскими по выходным или текущими группами, имеют те же паттерны развития, что и любые другие терапевтические группы. Его модель групповой работы основывалась на четырех основных принципах: первичности текущего группового опыта для всех членов группы, включая лидера, развитии группового осознавания, важности активного контакта между участниками группы и применении экспериментов, ориентированных на взаимодействие.

Аналогичного мнения придерживалась и Элайн Кепнер, чья групповая практика базировалась на трехстадийной последовательной модели развития Уильяма Шутца. Она разделяла представления аналитиков о том, что можно выделить некоторые стадии развития группы и двигаться по ним к более зрелой группе.

Так, Фрю (2001) выделяет фазу ориентации (ключевые вопроси — безопасность, включенность, общность, цели, зависимость), фазу дифференциации (ключевые вопросы — власть, контроль, различия, недоверие, соревнование, лидерство, контрзависимость) и фазу аффилиации (ключевые вопросы — привязанность, поддержка, сотрудничество, взаимозависимость). «По мере развития групп из общегруппового фона будут выделяться определенные и в некоторой степени предсказуемые фигуры. Если этим фигурам будет уделяться достаточно внимания, и с ними будут обходиться компетентно, то группа будет развиваться и становиться более зрелой».

Итак, для традиционной интегративной гештальт-модели групповой терапии характерна опора на предсуществующие модели группового развития с их достаточно предсказуемыми «групповыми фигурами», а также на феноменологический метод и теорию контакта*(Существует некоторое противоречие в сочетании феноменологического подхода и опоры на последовательность «стадийной» модели групповой гештальт-терапии, легко разрешаемое групповыми гештальт-терапевтами за счет фактического отказа от «стадийности», выражающегося в признании возможности «отката» групповой динамики на предыдущие стадии.). В ней также присутствует представление о зрелости, в частности, о так называемой «зрелой группе», к которой должно приводить ее развитие. Задачей группового лидера является фасилитация движения к зрелости.

2. Гештальт-группа из перспективы теории поля

Дж. Харрис (1998) руководствуется иным принципом, на котором базируется групповая работа, — это теория поля. Он выделяет основные принципы гештальт-подхода к групповой терапии, не основывающиеся на традиционном заимствовании теорий группового развития, отвергая так называемые «стадийные» модели:

группа развивается во времени, но не обязательно предсказуемым или последовательным путем;

разные группы (закрытые, открытые, маленькие, большие, продолжительные и т. п.) развиваются по-разному и имеют отличающиеся групповые цели. При этом необходимо учитывать типы групповых лидеров и контексты, в которых эта группа развивается;

не существует идеального пути развития группы во времени, каждая развивается так, как развивается. Задача гештальт-терапевта — быть осознающим и оставаться с групповым процессом, как он протекает, безотносительно к тому, как это должно быть в соответствии стадийными последовательными моделями и моделями идеального исхода. Уровень зрелости группы постоянно флуктуирует, находясь в зависимости от широкого спектра факторов внутри и вне группы;

в работе с группой гештальт-терапевт исходит из перспективы группового поля или контекста, и в этом состоит его влияние на жизнь группы. Он рассматривает работу с группой в целом как работу на ее контактной границе;

гештальт-подход нуждается в идеях или концепциях, описывающих групповой процесс «здесь и сейчас» (горизонтальное описание групповой жизни) в большей степени, чем но отношению к прошлому или будущему (стадийная модель).

История жизни группы, по Харрису (2002), обеспечивает «фон», на котором осмысливаются текущие групповые события, становящиеся «фигурой». Чаще всего это поведение участников в группе. Групповые сессии, особенно в группе, продолжающейся достаточно длительное время, не являются изолированными, и история группы нередко представляет собой часть ее жизни «здесь и сейчас». Групповые гештальты или паттерны возникают как ответ группы на изменяющиеся условия поля внутри и вне групповых границ. Такие паттерны связаны с особенностями групповой ситуации, внешними условиями, особенностями большинства членов группы (например, конфлуэнтная группа, интроективная группа) и т. п.

Качество группового тренинга зависит от множества факторов, включая групповой процесс. Иногда ведущие таких групп работают преимущественно индивидуально (классическая перлзовская группа), не уделяя внимание тому, как индивидуумы справляются со своим пребыванием в группе. Игнорирование актуально существующего поля приводит к некоторым последствиям. Например, отсутствие работы с актуальной потребностью в безопасности у членов группы приводит к тому, что некоторые участники группы оказываются не готовы работать в группе, не понимая своего места в ней, не построив внутренней или межличностной поддержки, испытывая тревогу или стыд, а в это время тренер работает с теми, кто не имеет существенной потребности в безопасности или игнорирует опасность.

Такой подход ведет к появлению «харизматического лидера» в ущерб групповому развитию и удовлетворяет больше нарциссические потребности ведущего, чем потребности группы в целом (Yontef, 1993). Когда же ведущий ожидает и помогает группе выразить тревогу, стыд или вину — все то, что чувствуют участники в начале группы, — уровень безопасности и способность участников к глубокой работе существенно возрастает.

Групповая гештальт-терапия является также исследованием изменяющегося личностного пути бытия в мире в контексте группового окружения. Целью каждого участника становятся не изменения сами по себе, а более полное осознавание того, как они чувствуют, думают и действуют в связях с групповым окружением.

Возможности, предоставляемые для этого групповой формой работы, оказываются значительно более широкими, чем в индивиндуальной терапии. Во-первых, групповой гештальт-терапевт имеет дело не с представлениями (фиксированный гештальт) участника о своих отношениях (проблемах) с другими людьми, а непосредственно с самими отношениями «здесь и сейчас», что позволяет ему более оперативно работать с процессом индивидуального осознавания участников группы. Здесь участники группы могут понять, как они актуализируют себя в группе и вне и такое осознавание — это условие успешной терапии. Во-вторых, он направляет осознавание участников на групповой процесс и групповую ситуацию, для того чтобы они овладели навыками изменения групповой среды. Эти же навыки необходимы им для изменения своего бытия в мире (вне группы).

В своем осознавании происходящего групповой гештальт-терапевт может ориентироваться

1) на структуру группы,

2) на динамику групповой системы в целом,

3) на сдержание (Patrik de Mare, 1972, приведено по: Кеннард и др., 2002).

Терапевтические интервенции группового терапевта могут быть направлены на исследование структуры группы, фасилитацию процесса и выявление латентного содержания высказываний и взаимоотношений в группе.

При этом происходящее в группе рассматривается

а) на личностном уровне,

б) на межличностном уровне,

в) на общегрупповом уровне (Зингер, 1975).

Кепнер (1980) предложил в связи с этим три уровня интервенции, на которых групповой терапевт может работать в каждый момент жизни группы. Это предложение основано на том, что во всех группах одновременно протекают эти три типа процессов. Соответственно и терапевт в группе может работать на личностном уровне (терапевтическая работа с отдельным участником), на межличностном уровне (поощрение полезных дли группы интеракций и конфронтация с интеракциями, ведущими к регрессу) и общегрупповом уровне (развитие групповой культуры, тема, атмосфера группы, установление групповых норм и т. п.). Некоторые авторы (Кеннард с соавт., 2002) выделяют уровень подгрупп (например, мужчины и женщины, пары и т. п.).

Интервенции терапевта на личностном уровне стимулируют осознавание участниками группы своих переживаний (индивидуальная «фигура»), интервенции на межличностном уровне побуждают членов группы вступать в контакт друг с другом по поводу сходства и различий, интервенции на групповом уровне служат для осознавания участниками общегрупповых «фигур» и значимых для всей группы вопросов.

Особенности рассмотрения групповой структуры

Структура любого момента группового процесса характеризуется тем, что происходит в группе «здесь и сейчас» — чувства, мысли, поведение участников, их реакции друг на друга, субгруппы, особенности отношений с терапевтом, стереотипные и новые роли, переносы, физическое состояние и т. п.

К структуре можно отнести и общегрупповые феномены, например, молчание (Harris, 1998) или бунт против терапевта, особенности группового переноса (Куттер, 1998), терапевтические интервенции, связанные с прояснением структуры происходящего для участников (фасилитация, конфронтация, поддержка, прояснение и т. п.), выбор заданий и упражнений терапевтом.

Структура происходящего в группе в значительной мере зависит от того, что происходит за ее пределами, каким образом эта группа была набрана, от ее состава и т. п.