Филипп, Саша, Ричард и Томми

 

Авалон

С того момента, как они покинули лодку, прошло почти два часа. Путники преодолели крутой спуск и остановились на последней гряде.

– Где она? – тихо, почти шепотом спросила Саша.

– Где‑то рядом, – ответил Филипп. – Я чувствую ее присутствие. И еще я чувствую, что она сильно напугана.

След, который ему удалось поймать на плато, ни разу с тех пор не прервался, однако расстояние, отделявшее их от Николь – всего‑то сотня ярдов, максимум две! – сокращалось медленно. Извилистая тропа вела их кружным путем.

Внезапно снизу, от берега, донесся глухой грохот и на песок выкатилось огромное облако пыли.Когда оно рассеялось, у кромки воды лежалиИлай и Николь, а откуда‑то из‑под земли выбрались три чудища.

– Големы! – закричал Филипп.

В ту же секунду Томми кубарем скатился с холма и побежал к Николь. Опередивший его големсхватил девушку за ворот и поднял, будто тряпичную куклу. Второй голем пытался поймать ее брыкающиеся ноги.

– Сделайте же что‑нибудь! Скорее! – в панике вскрикнула Саша.

Волосы на голове Филиппа встали дыбом. Откуда ни возьмись рядом с ним появились еще четыре голема и, не обращая на него внимания, ринулись вслед за Томми.

Чуть выше по склону Ричард смотрел в другуюсторону. Услышав крик Филиппа, он резко обернулся и молниеносным, поразительно плавнымдвижением сорвал винтовку с плеча, прицелилсяи дважды нажал на курок. Звука выстрелов былопочти не слышно – только два глухих хлопка, – но обе его мишени рухнули замертво. Во лбу обоих големов вместо буквы «е» красовалось по удивительно аккуратной дырочке. Впрочем, еще удивительнее была сосредоточенная ярость, пылавшая в глазах Ричарда.

Не успели Филипп с Сашей опомниться, как солдат уже мчался вслед за Томми. Схватившие Николь големы начали тянуть ее каждый на себя, словно намереваясь разорвать ее пополам Томми с разбегу прыгнул на спину тому, что был ближе, и потянулся к надписи на лбу. Голем попытался стряхнуть противника, но только облегчил ему задачу. В тот миг, когда оба упали на землю, в воздухе просвистело еще три пули, и почти настигнувшие Томми големы рухнули как подкошенные. У Филиппа отвисла челюсть.

Последний уцелевший голем стискивал голову Николь.

«Он убьет ее!»

Не сбавляя хода, Ричард вскинул винтовку. Послышался еще один тихий хлопок. Истукан покачнулся и, не выпуская свою жертву, рухнул наземь.

Илай, словно в замедленной съемке, перекатился на бок, сел и, вскинув руки, начал читать заклинание. Губы его двигались, но слов было не расслышать.

Ричард завел руку за спину и вытянул из заплечных ножен дожидавшийся своего часа длинный кинжал. Медленно вращаясь, лезвие прочертило в воздухе дугу и вонзилось в землю между ног Илая. Лицо колдуна стало белее полотна.

– Сиди и не дергайся, – прорычал Ричард.– Рыпнешься – убью.

Спотыкаясь и оскальзываясь, Филипп сбежалвниз по склону. Сердце колотилось как бешеноеИлай сидел, не шевелясь и даже не моргая.

Томми спихнул с себя мертвого голема и накинулся на Ричарда:

– А если б вы попали ей в лоб?

– Ее лоб был на полфута ниже, – отмахнулся Ричард, баюкая дочь в объятиях.

Николь рыдала, повиснув на шее отца. По лицу старого воина текли слезы радости. Он протянул руку навстречу подбежавшему Филиппу и привлек его в Круг.

Филипп тронул любимую за плечо, и его будто ударило током. Ахнув, он перевел взгляд на округлившийся живот Николь.

«Да она же беременна!»

Голова пошла кругом.

«Как?.. Когда?.. Что за чудеса... – И вдруг Филипп с убийственной ясностью понял: – Ребенок не мой...»

– А эта четверка откуда взялась? – спросилТомми, чуть отдышавшись.

– По‑моему, они шли за нами, – сказал Филипп.

Саша обвела взглядом поле битвы, опасливо дотронулась до ближайшего голема и тут же отдернула руку.

– Им нужен был ты, не Николь, – пояснила она. – Похоже, это те же големы, что охотилисьза Амандой.

– Вряд ли, – возразил Томми. – Аманда‑то в Лондоне.

– Подумай хорошенько, – тихо сказал Филипп. – Ауру Аманды мы скрыли. Вот они и переключились на того, кто носит в себе частичку ее души. Вы связаны узами, а значит, живете друг в друге. Когда мы разделились, големы, очевидно, почуяли в тебе Аманду и пустились в погоню.

Томми поежился.

– По‑вашему, мы их всех укокошили?

Саша покачала головой.

– Жеро говорил, что за Холли охотилось четверо. Эта четверка, – показала она, – выслеживала Аманду. Логично предположить, что и за Николь их отправилось четверо. Однако мы видели только троих.

– Четвертого убил я, – тихо сказал Илай. – В замке.

Саша повернулась к сыну.

– Спасибо, что вытащил ее оттуда.

– Плевал я и на вас, и на ваши спасибо!– процедил Илай, – Попадись вы мне в руки, я бы вас всех прикончил.

– Пообрывать ему ручонки, и дело с концом– пробормотал Томми.

Судя по выражению лица, Филипп был «за» и только уважение к чувствам матери мешало емувысказать, что он думает по этому поводу.

Саша перевела взгляд на сына – в глазах его пылала злоба. Илай медленно поднялся, косясь на Ричарда, который следил за каждым его движением.

– Рогатый Бог вас в порошок сотрет, всех до единого, – прошипел он.

– Илай! Не для того я тебя растила, чтобы ты стал слугой зла.

– Да? Когда ты меня растила? Насколько япомню, ты сделала ноги и предоставила сие занятие отцу. А теперь явилась не запылилась, да ещесмеешь меня осуждать! Если уж кто и заслуживает осуждения, так это ты. Ты не задумываясьбросила своих детей, а теперь корчишь из себясвятую невинность и удивляешься, что мы пошли в отца? Чего ж тут удивительного? Он остался с нами, дал мне первые уроки магии, научил меня водить машину, втолковал мне, как обращаться с женщинами. Ты же знала, что он за человек, вот и любуйся на результат!

Красный как рак, Илай с криком занес руку, будто собираясь ударить мать. Краем глаза Саша заметила, что Ричард вытягивает еще один нож, и вдруг свалившийся невесть откуда демон сбил Илая с ног.

Черный, с блестящим панцирем и шестью конечностями, он был похож на гигантского таракана. Чудовище шустро вскочило, развернулось и нацелило клыки на горло Илая. Однако колдун не растерялся и двинул кулаком по рогатой башке. Противник, скуля, засеменил прочь.

Илай встал на ноги.

– Прощайся с жизнью, – прошипел чей‑то голос.

Саша обернулась и увидела целившуюся из лука нимфу.

– Нет! – крикнула она и, бросившись к сыну, толкнула его в сторону. И, уже падая вместе с Илаем, почувствовала, как вонзается в спину стрела, впиваясь все глубже и глубже – туда, где билось сердце. В глаза ударил ослепительный свет, в ушах зашумело, засвистело...

Мать и сын рухнули на землю, оказавшуюся почему‑то очень ровной, каменной и выстланнойсоломой.

– Добро пожаловать, – вкрадчиво промурлыкал женский голос.

Саша подняла голову, чем несказанно удивиласаму себя, – и зашлась истерическим смехом.

– Кто это? – Голос Илая сочился страхом.

Над ними стояла величественная красавица врасшитых серебром черных одеждах. Голову женщины венчала серебряная диадема с черной вуалью.

Незнакомка изогнула губы.

– Я Изабо из рода Каор. Добро пожаловатьв мой дом.

 

– Куда они подевались? – крикнула Николь.

Еще мгновение назад Саша с Илаем были здесь.А потом упали, что‑то гулко громыхнуло, и вот– ни того, ни другой.

Демон в облике нимфы зашатался и с булькающим хрипом осел на землю. В груди у него торчал нож. Томми свернул шею тараканообразной твари и теперь медленно поднимался на ноги. Мощась от отвращения, он вытер лицо, забрызганное лиловой кровью, и ответил:

– Не знаю. Похоже, это как‑то связано с обрядом, который устроили мы с Амандой.

– Объяснись, – потребовал Филипп.

– Мы немножко поворожили, чтоб остаться живыми‑здоровыми и никогда не разлучаться. А когда закончили, почувствовали мощный всплеск силы. То же самое я ощутил сейчас, за миг до их исчезновения.

У Николь закружилась голова.

– Может, Пабло сумеет отыскать их след, – выдавила она, сглотнув подкативший к горлу комок –А где он, кстати? И остальные?

Филипп с Томми украдкой переглянулись. «Решают, какую часть правды мне рассказать», –поняла она.

– В Европе, – осторожно ответил ей отец.

Николь подняла голову и вдруг увидела его новыми глазами.

– Ты же говорил, что покончил с войной, что все твои боевые умения забыты! Ты всегда скрывал от нас свое прошлое. А мама и знать не хотела.

Взгляд отца был красноречивее любых слов. Николь явственно ощутила боль, которую он носил в себе все эти годы.

– Мама морщилась при виде твоих шрамов всегда затыкала тебе рот. Излей ты душу, может, оправился бы. Но она и слышать ничего не хотела. И тогда ты превратился в тихого, незаметного человечка, простака и скромнягу. Отец, правда все‑таки выплыла наружу: ты...

– Ш‑ш‑ш. Не надо, милая. Ты в безопасности, а все остальное неважно – Нежность, светившаяся в глазах Ричарда, сменялась мрачной решимостью. – А теперь надо отыскать твою сестру.

Поддерживаемая с одной стороны Ричардом, а с другой Филиппом, Николь кое‑как поднялась на ноги.

– Мои мужчины, – слабо пошутила она, и оба с готовностью рассмеялись.

Ребенок беспокойно ворочался. Николь поморщилась.

«Вздремнуть бы...» – подумала она с тоской.

Огляделась вокруг: не вернулся ли Фантазм? – но огромного сокола нигде не было видно.

«Лети, отыщи своего господина и его мать», – молча попросила она, прекрасно понимая, что союзнику Деверо ее слова не указ.

 

Франция

XIII век

– Мы на том свете, – пробормотала Саша, переворачиваясь на спину.

– Нет, мадам, – заверила ее Изабо. Говорила она на старофранцузском, но Саша понимала каждое слово.

– А где же? – спросил Илай, подозрительно косясь по сторонам – Почем нам знать...

– Вы у меня. В моем времени, – ответила царственная красавица с легким поклоном. – В замке, принадлежащем моему мужу, Жану Деверо, и его отцу, герцогу Лорану.

Саша медленно, преодолевая головокружение, села и огляделась вокруг.