Четвертый аркан: ВРЕМЯ ПРОТИВОСТОЯНИЙ

 

МСЬЕ МУРАВЬИ

 

При первой же трели колокольчика дверь открыл пухленький человечек.

— Мсье Оливье Муравьи?

— Собственной персоной, а в чем дело?

Мелье протянул свое удостоверение с триколором на лицевой стороне.

— Полиция. Комиссар Мелье. Можно войти, мне надо задать вам несколько вопросов?

Этот мужчина, по профессии учитель начальных классов, был последним «Муравьи» из телефонного справочника.

Мелье показал ему фотографии жертв и спросил, узнает ли он кого-нибудь из них.

— Нет, — с удивлением ответил тот.

Комиссар поинтересовался, что он делал в то время, когда были совершены преступления. У мсье Оливье Муравьи было достаточно свидетелей, и алиби его тоже было безупречно. Он находился либо в школе, либо в кругу семьи. Доказать более чем просто.

Появилась мадам Элен Муравьи в халате с бабочками. Тогда в голову следователя пришла мысль:

— Мсье Муравьи, а вы пользуетесь инсектицидами?

— Конечно, нет. Еще в детстве находились идиоты, которые дразнили меня «жалкой мурашкой». Поэтому я чувствовал солидарность с этими насекомыми, которых, не задумываясь, давят каблуком. Нет, в этом доме нет инсектицидов, как нет веревки в доме повешенного, если вы понимаете, о чем я говорю.

В комнату неожиданно вбежала Офелия Муравьи и прильнула к отцу. На девчушке были очки с толстыми линзами — очки первой ученицы класса.

— Это моя дочь, — сообщил учитель. — В своей комнате она держит муравейник. Покажи его этому мсье, дорогая.

Офелия подвела Мелье к большому аквариуму, похожему на аквариум Летиции Уэллс. Он был полон насекомых и увенчан конусом из веточек.

— Я думал, продажа муравейников запрещена, — сказал комиссар.

Девочка возразила:

— А я его не покупала. Я принесла его из леса. Для этого надо только копнуть поглубже, чтобы не дать королеве уйти.

Мсье Оливье Муравьи был очень горд своей дочуркой.

— Малышка станет биологом, когда подрастет.

— Извините, у меня самого детей нет, и я не знал, что муравьи стали теперь модными «игрушками».

— Это вовсе не игрушки. А муравьи в моде, возможно, потому, что наше общество все больше и больше напоминает муравейник. А может, глядя на муравьев, ребенок сможет лучше понять свой собственный мир. Вот и все. Ведь вы сами уже потратили немало времени, любуясь на аквариум с муравьями, господин полицейский!

— Это не совсем так. Я как-то не стремлюсь к общению с муравьями…

В глубине души Жак Мелье удивился: то ли он притягивает этих чудаковатых любителей муравьев, то ли их просто стало многовато.

— А кто он? — спросила Офелия Муравьи.

— Комиссар.

— А что такое комиссар?

 

БИТВА МАЛЕНЬКОГО ОБЛАЧКА

 

Хлопья слоисто-кучевых облаков медленно рассеиваются.

Сначала пчелы Золотого города увидели, как им показалось, только больших шумных мух, вылетающих из серого облака.

Но скоро жители Асколеина поняли, что это такое на самом деле.

Это не большие мухи! Это…

Это жесткокрылые. Не какие-нибудь майские или навозные жуки, нет, это жесткокрылые носороги.

Как муравьям удалось приручить этих огромных животных и привлечь сражаться на своей стороне?  — удивляются пчелы.

На остальные вопросы времени не остается, так как в мгновение ока десятка два носорогов заслоняют им свет. И вот уже эти жесткокрылые бросаются на пчел, а рыжие муравьи-артиллеристы стреляют.

Ровный пчелиный клин в форме буквы V быстро разрастается в букву W, а потом и в XYZ. Это уже становится беспорядочным бегством.

Эффект внезапности сработал. На каждом жесткокрылом по четыре, а то и по пять артиллеристов, они обстреливают пчел частыми очередями муравьиной кислоты.

Пчелиный рой приостанавливается, потом снова устремляется вперед. Солдаты Асколеина приготовили жала к бою.

Рассредоточиться в линию!  — приказывает пчела. — Бейте их коней!

Вторая линия жуков-носорогов срабатывает не столь эффективно. Пчелы уклоняются от выстрелов, садятся жукам на брюшки и, поднимаясь до их горла, вгоняют до упора свое жало. С головокружительной высоты обрушиваются уже жесткокрылые и их неуклюжие погонщики.

Отдан приказ-танец:

Вперед! В атаку!

Обрушивается дождь из асколеинских жал.

Пчелиное жало имеет форму гарпуна. Если оно застревает в теле жертвы, то пчела, пытаясь освободиться, вырывает свою ядовитую железу и погибает. Кирасы муравьев не задерживают пчелиных жал, зато доспехи скарабеев — напротив.

В эти минуты многие носороги падают вниз, сбиваются в беспорядочную кучу и становятся добычей пчел-убийц.

Правильные геометрические построения солдат разрушаются. Мирмекийская свалка разделяется на несколько свалок, более мелких и плотных. Пчелиный треугольник превращается в кольцо.

Битва разворачивается сразу на ста этажах — полях битвы, расположенных друг над другом. Это как игра в шахматы, если играть на ста параллельных досках.

Чем сильнее сближаются противники, тем зрелищнее битва. Армада белоканских кораблей блистает. Пчелы поднимаются ввысь в восходящих потоках горячего воздуха и оттуда бросаются на невозмутимых скарабеев, беря их на абордаж. Пчелы похожи на вереницу маленьких кораблей во время атаки на большие суда.

Выстрелы 60-процентной муравьиной кислотой как фуга из жидкого пламени. Обгоревшие крылья дымятся, раненые пчелы пикируют и молниеносно впиваются в панцири скарабеев.

Когда жала пчел оказываются слишком близко и в пчел невозможно прицелиться, артиллеристы отламывают жала, стискивая их мандибулами.

Рискованная игра. Чаще всего жало выскальзывает и впивается муравью в рот. Смерть почти мгновенная.

Витает запах жженого меда.

У пчел иссякает яд. Их жала-шприцы больше не могут вводить смертельное вещество. У артиллеристов не осталось кислоты. Жидкие огнеметы больше не действуют. В последних стычках голые мандибулы выступают против сухих жал. И пусть победит самый быстрый и меткий!

Иногда носорогам удается насадить пчел на рог. Один сообразительный скарабей усовершенствовал технику: сначала он подталкивает пчел щеками, потом насаживает на рог. Три неудачливых солдата Асколеина, как шашлык из желтых с черными полосками фруктов, уже насажены на острие.

103— й замечает, что 9-й сражается с пчелой. Правой мандибулой он тычет ей в спину. У насекомых нет запрещенных приемов. Все дозволено -лишь бы остаться в живых.

Потом 9-й в одиночку на своем носороге несется на группу пчел в боевой позиции. Они тут же выстраиваются в линию, ощетинившуюся копьями. Перед их жалами отступил уже не один муравей, но 9-й на своем носороге набрал такую скорость, что ничто не может его остановить. Рог мощным ударом врезается в линию шипов. Группа разлетается.

Поднявшись на две задние лапки, 103-й сражается мандибулами-саблями против жал-рапир сразу двух пчел. Но его скакун-носорог теряет высоту. Черные гарпуны торчат вокруг его рога, и ему все труднее удерживаться в полете.

Животное выдохлось. По всему его телу сочится кровь. Скарабей продолжает терять высоту. Вот он уже на уровне бегоний.

Полет 103-го заканчивается крушением.

Над ним вьются пчелы, но отряд пеших артиллеристов быстро их отгоняет.

Теперь 103-му надо предпринять кое-что очень важное.

Над мешаниной схватки пчелы танцуют восьмерками, докладывая о ходе битвы.

Нам необходимо подкрепление.

Из улья сразу же вылетают свежие силы.

Новые эскадрильи состоят из молодых (большинству не более двадцати-тридцати дней от роду), но смелых пчел.

Через час белоканцы потеряли дюжину из тридцати имеющихся носорогов и двадцать из трехсот занятых в битве артиллеристов.

Со стороны асколеинцев, поспешивших к облачку, четыреста погибших. Выжившие колеблются. Что лучше: драться до конца или вернуться и защищать гнездо? Они выбирают второе.

Когда жесткокрылые и их белоканские артиллеристы наконец приземляются в Золотом улье, там подозрительно пусто. Во главе муравьев 9-й. Рыжие чувствуют ловушку и медлят на пороге.

 

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ

 

Солидарность. Солидарность проявляется не в радости, а в беде. Все чувствуют близость с тем, кто разделил с ним трудности, а не с тем, с кем пережил счастливое событие.

Несчастье  — источник солидарности и единения, а счастье чаще разъединяет. Почему? Потому что во время всеобщего триумфа каждый чувствует себя ущемленным в оценке личных заслуг. Каждый считает, что он единственная причина общего успеха.

Сколько семей распалось из-за дележки наследства? Сколько рок-н-роллъных групп были единым целым до… признания? Сколько политических движений исчезло, как только добиралось до власти?

Этимологически слово «симпатия» происходит от sun pathein, что значит «страдать с». Так же «сочувствие» происходит от латинского cum patior, которое тоже означает «страдать с».

Переживая страдания отдельных представителей всей нашей группы, мы можем на мгновение отвлечься от тягот собственной судьбы.

В воспоминаниях о пережитой вместе голгофе заключается единение и сила группы.

Эдмон Уэллс.

«Энциклопедия относительного

и абсолютного знания», том II

 

В УЛЬЕ

 

9— й спускается со своего боевого скакуна и принюхивается. Рядом приземляются остальные муравьи. Быстрая перегруппировка.

Построение: отряд на очень опасном участке.

Компактным квадратом они проникают во вражеский улей. Внутри жуки-носороги будут совершенно бесполезны. Их оставляют у входа жевать кору.

Белоканцы, похоже, проникли в святилище. Кроме пчел, никто еще не входил сюда. Кажется, восковые стены хотят сковать муравьев. Солдаты осторожно продвигаются вперед.

На безупречных восьмиугольниках мерцают золотые блики. Мед отсвечивает от проникающих редких солнечных лучей. Лужицы воска спаяны прополисом, эта красноватая резинка, которую пчелы собирают с соцветий каштана и ивы.

Ничего не трогайте!  — предостерегает 9-й.

Слишком поздно. Мед привлекает муравьев, некоторые начинают пробовать его и тут же увязают. Вытащить их и при этом самому не угодить в эту трясину невозможно.

У некоторых артиллеристов еще сохранились в запасе остатки кислоты, они осторожно идут вперед, готовые выстрелить при любой внезапной опасности.

Пахнет сахаром и западней.

Ничего не трогайте!

Они чувствуют, что в восковых сотах притаились рабочие и солдаты Асколеина, готовые по первому приказу наброситься на них.

Крестоносцы подходят к восьмиугольной решетке, похожей на сердцевину ядерного реактора. Но вместо урана там находятся будущие граждане Золотого улья. Восемьсот альвеол наполнены яйцами, тысяча двести альвеол — личинками, две тысячи пятьсот альвеол занято белыми нимфами. В центре шесть самых главных альвеол. Здесь развиваются личинки принцесс.

Муравьев поражает архитектура. Это блеск цивилизации, достигшей своей вершины. Не то, что в муравьиных Городах, где путаные коридоры прорыты кое-как по законам наименьшего сопротивления. Неужели муравьи не столь умны и не столь изысканны, как пчелы? Так можно было бы подумать, сравнив мозг пчелы и муравья: мозг пчелы больше. Однако биологические исследования королевы Шли-пу-ни, доказали, что ум — это не только размер мозга. Среди всех насекомых периферические отростки нервной системы больше всего развиты у муравьев.

Белоканцы идут дальше и обнаруживают сокровищницу — комнату, наполненную продуктами. Десять килограммов меда, а это в двадцать раз больше, чем вес всех обитателей улья. Рыжие спорят, нервно шевеля усиками.

Все это слишком опасно. Они разворачиваются и направляются к выходу.

Смерть беглецам! Нападем на чужаков, они все равно заперты в нашем улье,  — призывает одна из пчел.

Из восьмиугольных альвеол вырываются пчелиные воины.

Муравьи падают под ударами ядовитых жал. Тех, кто приклеен к полу, даже не удостаивают поединка.

Но 9— й успевает вывести из гнезда основные силы отряда. Муравьи садятся на жуков-носорогов и взлетают, а войско Асколеина бросается за ними в погоню, испуская победные запахи.

Внутри Золотого города уже готовятся праздновать победу, как вдруг раздается зловещий треск. Потолок Асколеина обваливается, а в гнездо проникают муравьи, сотни муравьев.

103— й разработал великолепный план. Пока пчелы преследовали мирмекийскую армаду, он вскарабкался на дерево и напал с тысячами белоканцев на оставленный без защиты летающих солдат город.

Внимание, ничего не ломать. Минимум жертв. В заложники берите личинки принцесс!  — бросает 103-й, расстреливая личную охрану королевы Заха-эр-ча.

Крестоносцы очень быстро взяли мандибулами за горло всех принцесс. Город сдается. Асколеин проиграл битву.

Королева все поняла. Вторжение отряда было всего лишь отвлекающим маневром. А в это время муравьи, не имеющие летучих кобыл, прогрызли крышу и открыли второй фронт, гораздо более опасный, чем первый.

Так была выиграна битва «Маленького серого облака», которая привела к полному завоеванию муравьями воздушного пространства.

Что вы хотите? —  спрашивает пчелиная королева. — Убить нас всех?

9— й отвечает, что рыжие никогда не ставили перед собой такую цель. Их единственный враг -это Пальцы. Только Пальцы цель их похода. Муравьи Бел-о-кана ничего не имеют против пчел. Им просто нужен их яд, чтобы убивать Пальцев.

Должно быть, Пальцы очень сильны, раз стоят таких усилий,  — шепчет Заха-эр-ча.

103— й требует в качестве подкрепления один легион пчел. Королева соглашается. Она отдает элитную эскадрилью Стражей цветов. Тут же триста пчел начинают жужжать. 103-й узнает их. Именно эти солдаты нанесли наибольший ущерб белоканцам.

Крестоносцы остаются на ночлег в Золотом улье и просят запасы меда в дорогу.

Королева Асколеина интересуется:

За что вы так ненавидите Пальцев?

9— й объясняет, что Пальцы применяют огонь. Следовательно, они представляют опасность для всего живого. Когда-то давным-давно насекомые заключили договор о союзе против тех, кто использует огонь. Пришло время выполнить условия этого договора.

Тут 9— й замечает, как из верхней альвеолы выходит 23-й.

Что ты тут делал?  — спрашивает 9-й, поднимая антенны.

Да так, гулял, осматривал королевскую ложу,  — небрежно бросает 23-й. 9-й с 23-м и так недолюбливают друг друга, а после таких слов все еще больше обостряется.

103— й перебивает их и спрашивает, куда делся 24-й.

24— й потерялся в улье во время последней атаки. Он сражался, он преследовал пчелу и… и теперь он слабо представляет, где находится. Все эти правильные ряды сот совсем не успокаивают его. Однако он не выпускает кокон бабочки из мандибул. Он рыскает среди анфилады альвеол, надеясь к завтрашнему утру найти остальных крестоносцев.

 

ВО ВЛАЖНОЙ ДУХОТЕ МЕТРО

 

Жак Мелье задыхался в тесноте вагона. Поезд дернулся, и комиссар толкнул женщину. Хрипловатый голос возмутился:

— Вы не могли бы поосторожней?

Сначала он узнал тембр голоса. Потом сразу же сквозь запахи грязи и пота услышал удивительный аромат духов. Бергамот, ветивер, мандарин, галоксид, сандаловое дерево, скрепленные мускусом пиренейского каменного барана. Духи сообщили:

Я Летиция Уэллс.

Это, несомненно, была она, ее дикие сиреневые глаза были направлены на него.

Летиция смотрела на комиссара с нескрываемой злобой. Двери открылись. Двадцать девять человек вышли, тридцать пять вошли. Их прижало так сильно, так что они чувствовали дыхание друг друга.

Летиция смотрела на комиссара взглядом кобры, которая собирается заглотить живьем детеныша мангуста, а очарованный Мелье не мог отвести глаз.

Она была невиновна. Он слишком поторопился. Когда-то они обменивались идеями. Даже испытывали симпатию друг к другу. Она угощала его медовухой. Он рассказал о своем страхе перед волками, а она — о страхе перед людьми. Как ему не хватало этих моментов, одна его ошибка, и все испорчено. Он захотел объясниться. Она простит его.

— Мадемуазель Уэллс, я хотел вам сказать, я…

Поезд остановился, она протиснулась между людьми и исчезла.

Она нервно зашагала по коридорам метро. Она почти бежала, чтобы как можно скорее покинуть это мерзкое место. Она чувствовала направленные на нее похотливые взгляды. И вдобавок ко всему этот комиссар Мелье ехал с ней по одной линии!

Темные коридоры. Как какие-то влажные кишки. Лабиринт, освещенный тусклыми неонами.

— Эй, куколка! Гуляешь?

Приблизились три бандитские фигуры. Три хулигана в виниловых куртках, один из них уже приставал к ней несколькими днями раньше. Она ускорила шаг, но они не отставали, подкованные железом ботинки стучали по полу.

— Ты одна? Не хочешь перекинуться словечком?

Она резко остановилась, в ее глазах читалось слово «отвали». В прошлый раз это подействовало. Сегодня это не возымело никакого действия на этих дебилов.

— Надо же, эти красивые глазки ваши собственные? — спросил высокий бородач.

— Нет, она взяла их напрокат, — подхватил один из его дружков.

Сальные ухмылки. Тычки в спину. Бородатый вынул раскладной нож.

Летиция вдруг утратила всякую уверенность, и раз она оказалась в роли жертвы, хулиганы тут же взяли на себя роль хищников. Она попыталась убежать, но трое хулиганов преградили ей дорогу. Один из них заломил ей руку за спину.

Она застонала.

Коридор был освещен и далеко не пуст. Поравнявшись с ними, люди ускоряли шаг, опуская голову и делая вид, что не замечают происходящего. Так просто получить удар ножом…

Летиция Уэллс запаниковала. Ни одно из ее обычного оружия не срабатывало против этих скотов. A ведь и у этого бородача, и у этого лысого, и у этого громилы, наверное, тоже были матери, которые с улыбкой вязали голубое приданое.

Глаза хищников сверкали, а вокруг по-прежнему ходили люди, ускоряя шаг, поравнявшись с их маленькой группкой.

— Что вам надо, деньги? — пробормотала Летиция.

— Твои деньги мы возьмем потом. А сейчас нас интересуешь ты, — ухмыльнулся лысый.

Тонким острием своего ножа Бородач стал срезать пуговицы с ее пиджака.

Она отбивалась.

Это было невероятно. 4 часа дня. Должен же хоть кто-то отреагировать и хоть что-нибудь сделать!

Бородач присвистнул, увидев ее грудь.

— Маловата, но все равно ничего, как вам?

— С азиатками всегда проблема. Тела, как у девочек. Доброму человеку подержаться не за что.

Летиция Уэллс была на грани обморока. На нее накатил приступ гуманофобии. Грязные мужские руки касались ее, ощупывали, хотели ей навредить. Ее сотрясали судороги, но от страха ее не могло даже стошнить. Она оказалась в ловушке и была не способна сбежать от этих палачей. Она едва разобрала слова: «Стоять, полиция!»

Нож замер.

Мужчина с револьвером предъявил трехцветное удостоверение.

— Вот дерьмо, это легавый! Смываемся, парни. А тебя, шлюха, мы поимеем в другой раз.

Они побежали.

— Ни с места! — закричал полицейский.

— Как же, щас, — огрызнулся лысый. — Только попробуй выстрели — мы тебя засудим.

Жак Мелье опустил револьвер, и они убрались. Летиция Уэллс медленно восстанавливала контроль над своим дыханием. Все позади. Она спасена.

— Как вы? Они вас не поранили?

Летиция покачала головой. Понемногу она начала приходить в себя. Мелье в естественном порыве обнял ее, стараясь успокоить:

— Все хорошо, теперь все хорошо.

Она инстинктивно прижалась к нему. Она успокаивалась. Никогда бы не подумала, что однажды ее так обрадует внезапное появление комиссара Мелье.

Ее напряженный взгляд, этот бушующий океан ее сиреневых глаз успокоился. Не осталось и намека на тигриный блеск, только легкий бриз колышет волны.

Жак Мелье подобрал пуговицы от ее пиджака.

— Полагаю, я должна вас отблагодарить, — сказала она.

— Не стоит. Повторяю, мне просто хотелось бы поговорить с вами.

— А о чем?

— Об этих химиках, это дело занимает нас обоих. Я вел себя как идиот. Мне нужна ваша помощь. Мне… всегда была нужна ваша помощь.

Она была в замешательстве. Но как в таких обстоятельствах не пригласить его в гости на бокал медовухи?

 

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ

 

Столкновение цивилизаций. В 1096 году папа Урбан II отправил первый крестовый поход для освобождения Иерусалима. В нем участвовали пилигримы  — люди решительные, но не имеющие никакой военной подготовки. Во главе их стояли Готье Безземельный и Пьер-Отшельник. Крестоносцы продвигались на восток и даже не ведали, по каким странам проходили. Есть им было нечего, и они занимались грабежом, сея больше разрушений на Западе, чем на Востоке. От голода они даже скатились до каннибализма. «Представители истинной веры» быстро превратились в сборище оборванных бродяг, одичавших и опасных. Король Венгрии, между прочим, тоже христианин, приказал прикончить этих босяков, чтобы оградить своих крестьян от их нападений. Некоторым выжившим все же удалось добраться до турецкого берега, но молва о том, что они варвары, полулюди-полуживотные, летела впереди них, так что в Никее местные жители прикончили их без малейших колебаний.

Эдмон Уэллс.

«Энциклопедия относительного

и абсолютного знания», том II

 

В БЕЛ-О-КАНЕ

 

В Бел-о-кане приземляются мухи-гонцы. У всех одинаковые новости. Крестоносцы победили одного Пальца с помощью пчелиного яда. Потом они атаковали улей Асколеин и одержали победу. Ничто не может устоять при их приближении.

Во всем Городе ликование.

Королева Шли-пу-ни в восхищении. Она всегда верила, что Пальцы уязвимы. И вот теперь это доказано. В восторге она испускает в сторону тела своей матери:

Их можно убить, их можно победить. Они нас не превосходят.

А под Закрытым городом собрались сторонники Пальцев; их потайная каморка над загоном для тли еще теснее, чем предыдущее убежище.

Если Палец и в самом деле был убит нашими легионами, значит. Пальцы не боги,  — говорит недеист.

Они наши боги,  — с нажимом утверждает деист. По его мнению, крестоносцам только показалось, что убитый был Пальцем, а на самом деле они столкнулись с каким-то другим круглым розовым животным. Он лихорадочно повторяет:

Пальцы  — наши боги.

Однако впервые среди мятежников-деистов зарождается сомнение. И они опрометчиво сообщают об этом прямо механическому пророку — тому самому «Доктору Ливингстону».

 

БОЖЕСТВЕННЫЙ ГНЕВ

 

Бог Николя мечет громы и молнии.

Это еще что такое — эти муравьи смеют сомневаться? Безбожники, святотатцы, богохульники! Надо припугнуть этих язычников!

Он знает: если не утвердиться в качестве ужасного карающего бога, то царство не продлится долго.

Он берется за клавиатуру компьютера, который переводит его слова в феромоны:

Мы боги.

Мы всемогущи.

Наш мир превосходит ваш.

Мы непобедимы,

И никто не смеет подвергать сомнениям наше господство.

Перед нами вы  — всего лишь недоразвитые личинки.

Вы неразумны.

Чтите и кормите нас.

Пальцы всемогущи, ибо Пальцы  — боги.

Пальцы всемогущи, ибо Пальцы великие.

Пальцы всемогущи, ибо Пальцы непобедимые.

Это ист…

— Что ты тут делаешь, Николя? Он поспешно выключил машину.

— Ты не спишь, мама?

— Меня разбудил стук клавиш. Мой сон стал таким чутким, иногда я сама не знаю, когда я сплю и вижу сон, а когда живу в реальности.

— Ты спишь, мама. Иди ложись!

Он ласково проводил ее до кровати.

Люси Уэллс хотела спросить: «Что ты делал у компьютера, Николя?» — но сон охватил ее раньше, чем она успела задать вопрос. Ей снилось, что ее сын работал на «Пьер де Розетт», стремился глубже вникнуть в муравьиную цивилизацию.

А Николя подумал, что на этот раз он легко отделался. В будущем ему надо быть еще осторожней.

 

ОБМЕН МНЕНИЯМИ

 

Длинная темная колонна растянулась по густым зарослям шалфея, майорана, тимьяна и голубого клевера. Во главе первого в мирмекийской истории крестового похода против Пальцев идет 103-й: он один знает дорогу на край света, в страну Пальцев.

Подождите меня! Подождите меня!

Проснувшись, 24-й расспрашивал всех подряд, пока мухи не подсказали ему, куда ушел караван.

Он догоняет 103-го.

Кокон ты хотя бы не потерял?

24— й возмущен. Может, он и рассеянный, но он осознает важность своей задачи. Миссия Меркурий превыше всего. 103-й спокойно просит 24-го быть все время рядом. Таким образом, риск потеряться уменьшится. 24-й соглашается и пристраивается вслед за 103-м.

Позади 9-й под аккомпанемент отряда медведок запевает военную песню для поднятия боевого духа войск:

Смерть Пальцам, солдаты, смерть Пальцам!

Если ты их не убьешь, они тебя раздавят.

Они сожгут твой муравейник

И убьют кормилиц.

Пальцы не такие, как мы.

Они слишком пухлые,

Они безглазы,

Они порочны.

Смерть Пальцам, солдаты, смерть Пальцам.

Завтра ни один не убежит.

Но пока этот крестовый поход в основном наносит ущерб мелким животным в округе. В среднем колонна поглощает по четыре килограмма мяса насекомых в день.

Не говоря о разоренных гнездах.

Если в деревнях заранее узнают о приближении крестового похода, то они предпочитают присоединиться к нему, а не подвергаться грабежу. Поэтому ряды крестоносцев регулярно пополняются.

Когда они покидали Асколеин, их было всего две тысячи триста. Теперь их уже две тысячи шестьсот, в массе своей это муравьи всех цветов и размеров. Даже численность воздушного флота восстановилась. Теперь в нем двадцать два жука-носорога плюс триста воинов пчелиного легиона плюс семейство из семидесяти мух, которые беспорядочно летают туда-сюда. Итак, крестовый поход снова насчитывает примерно три тысячи особей.

В полдень жара стала невыносимой, и они остановились на привал.

Все устраиваются в тени на импровизированную сиесту среди корней большого дуба. 103-й решил этим воспользоваться и выполнить пробный полет. Он просит пчелу прокатить его на спине.

Опыт длится недолго. Из пчелы получается никудышный скакун: она слишком сильно вибрирует. В таких условиях невозможно прицелиться и произвести выстрел кислотой. Ну и ладно. Пчелиная эскадрилья полетит без всадников.

В укромном уголке 23-й снова разводит свою пропаганду. На этот раз ему удалось собрать гораздо больше слушателей, чем в прошлый.

Пальцы  — наши боги!

Присутствующие хором подхватывают деистский лозунг. Муравьи одновременно и увлеченно испускают один и тот же феромон.

А как быть с крестовым походом?

Это не крестовый поход, а встреча с нашими господами.

Чуть дальше 9-й проводит агитацию совсем другого рода.

Собравшимся вокруг муравьям он скармливает ужасную историю о том, как Пальцы за несколько секунд утащили целый Город. Все с содроганием слушают его.

Еще дальше расположился 103-й, он ничего не рассказывает. Он слушает. И систематизирует то, что рассказывают о Пальцах насекомые других видов, пополняя свой зоологический феромон.

Одна муха докладывает, что десять Пальцев гнались за ней и пытались раздавить.

Пчела говорит, что оказалась в плену прозрачного стаканчика, а снаружи над ней глумились Пальцы.

Майский жук уверяет, что врезался в какое-то розовое и мягкое животное. Возможно, это был Палец.

Сверчок рассказывает, что его заперли в клетке, кормили салатом, а потом отпустили. Его тюремщиками, разумеется, были Пальцы: пищу ему приносили розовые шары.

Красные муравьи утверждают, что всадили свой яд в розовую массу, и та тут же убежала.

103— й педантично заносит все эти свидетельства в зоологический феромон о Пальцах.

Потом, когда жара спадает, муравьи пускаются в путь.

Крестовый поход идет вперед, по-прежнему вперед.

 

ПЛАН БИТВЫ

 

Летиция спешит смыть с себя нечистоты метро. Она предложила Мелье посмотреть в гостиной телевизор, пока она примет ванну.

Тот удобно устроился на диване и включил телевизор, а Летиция, погрузившись в воду, снова почувствовала себя рыбой.

Сосредоточенность, задержка дыхания. Она размышляет о том, что у нее есть веские причины ненавидеть Мелье и столь же веские причины быть ему признательной за своевременное вмешательство. Счет по нулям.

А в гостиной Мелье смотрел любимую передачу с радостной улыбкой ребенка перед любимой игрушкой.

— Итак, мадам Рамирез, вы нашли решение?

— Э… Четыре треугольника из шести спичек — это я хорошо себе представляю, но шесть треугольников и шесть спичек — этого я совсем не представляю.

— Вам не на что жаловаться. «Головоломка для ума» вполне могла предложить вам выстроить Эйфелеву башню из семидесяти восьми спичек… (Смех и аплодисменты.)… но наша передача предлагает вам всего лишь построить шесть маленьких треугольников из шести маленьких спичек.

— Я беру джокер.

— Хорошо. Вот вам в помощь еще одна фраза: «Это как капля чернил в стакане с водой».

Появилась Летиция в простеньком халате и с полотенцем на голове. Мелье выключил телевизор.

— Я очень благодарна вам за вмешательство. Вот видите, Мелье, я оказалась права. Самый страшный хищник — это человек. Мой страх вполне обоснован.

— Не будем преувеличивать. Это всего лишь мелкая шпана.

— Мне все равно, кто они, простые безработные или убийцы, это ничего не меняет. Люди хуже волков. Они не могут справиться с низменными инстинктами.

Жак Мелье промолчал и подошел к террариуму с муравьями, который молодая женщина переставила на видное место прямо посреди гостиной.

Он поднес Палец к стеклу, но муравьи не обратили на него ни малейшего внимания. Для них это была всего лишь тень.

— Они снова ожили? — спросил он.

— Да. Из-за вашего «вмешательства» погибло девять десятых, но королева выжила. Рабочие заслонили ее собой и таким образом защитили.

— У них странное поведение. Не как у людей, нет, но… странное.

— В любом случае, если бы не убили еще одного химика, я бы до сих пор гнила в вашей тюрьме, и они бы все умерли.

— Нет, вас все равно бы освободили. Экспертиза показала, что раны братьев Сальта и остальных погибших не могли быть нанесены вашими муравьями. У них мандибулы слишком короткие. Я поспешил и действовал неразумно.

Ее волосы уже подсохли. Она снова вышла и вернулась, одетая в белое шелковое платье, украшенное нефритом.

Держа в руках кувшин медовухи, она отчеканила: — Это следователь приказал отпустить меня, теперь вам легко говорить, что вы уже убедились в моей невиновности.

Он возразил:

— Но у меня же были серьезные улики. Вы не можете отрицать факты. Муравьи на самом деле явились ко мне ночью. Они на самом деле убили мою кошку Марию-Шарлотту. Я видел их собственными глазами.

Конечно, братьев Сальта, Максимилиана Мак-Хариоса, супругов Одержен и Мигеля Синьераза убили не ваши муравьи, но все же это были муравьи. Летиция, я еще раз повторяю, мне всегда была нужна ваша помощь.

Поделимся соображениями. (Он проявлял настойчивость.) Эта загадка притягивает и вас, и меня. Будем работать вместе, вдали от юридических механизмов. Я не знаю, кто этот Гамельнский флейтист, но он гений.

Его надо обезвредить. В одиночку я этого никогда не смогу, но с вами и вашим знанием муравьев и людей…

Она прикурила длинную сигарету, вставленную в мундштук. Она размышляла. А он не умолкал:

— Летиция, я не герой детектива, я обыкновенный человек. Поэтому мне случается ошибаться, спускать дело на тормозах, сажать невиновных. Я знаю, это грубая небрежность. Я сожалею и хочу исправиться.

Она выпустила дым ему в лицо. Из-за своей ошибки он так испереживался, что начал казаться ей даже трогательным.

— Ну хорошо. Я согласна быть с вами заодно. Но с одним условием.

— С каким угодно.

— Когда мы найдем виновного или виновных, вы предоставите мне эксклюзивное право написать о расследовании.

— Нет проблем.

Он протянул ей руку.

Она повременила и протянула свою:

— Я всегда слишком быстро прощаю. И сейчас наверняка совершаю самую большую в жизни глупость.

Они тут же приступили к делу. Жак Мелье предоставил материалы дела: фотографии тел, результаты вскрытий, сведения о прошлом каждой жертвы, результаты исследования внутренних повреждений, замечания по поводу когорт мух.

Из своих собственных расследований Летиция не показала ему ничего, но она охотно признала, что все сходится на концепции «муравьев». Муравьи были орудием, муравьи были мотивом. Однако оставалось выяснить главное: кто и как ими манипулировал.

Они просмотрели список террористических экологических организаций и фанатичных защитников животных, которые требуют выпустить всех животных из зоопарков, всех птиц и насекомых из клеток. Летиция покачала головой.

— Знаете, Мелье, хотя все на это указывает, но я не верю, что муравьи способны убивать производителей инсектицидов.

— Почему?

— Они слишком умны для этого. Закон око за око — это человеческая идея. Месть — это человеческая концепция. Мы приписываем наши собственные чувства муравьям. Зачем истреблять людей, если муравьи вполне могут дождаться, пока они сами перебьют друг друга!

Жак Мелье задумался над ее словами.

— Будь то муравьи, флейтист или человек, который выдает себя за муравьев, все равно надо найти преступника или преступников, разве нет? К тому же это оправдает ваших маленьких друзей.

— Хорошо, я с вами.

Они рассматривали фрагменты головоломки, разложенные на большом столе в гостиной. Оба были уверены, что элементов достаточно и можно определить логику, которая их объединяет.

Вдруг Летиция просияла.

— Не будем терять время. Ведь мы оба хотим найти убийцу. У меня появилась мысль, как это можно сделать. Совсем просто. Слушайте!

 

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ

 

Столкновение цивилизаций. Второй крестовый поход за освобождение Иерусалима и Гроба Господня возглавил Годфруа Бульонский. На этот раз сотни тысяч пилигримов находились под прикрытием четырех тысяч пятисот вооруженных рыцарей. По большей части это были младшие отпрыски дворянских родов, лишенные феода согласно праву майората. Прикрываясь религией, эти лишенные наследства дворяне надеялись завоевать чужие замки и, наконец, обзавестись землей.

Так они и сделали. В каждом захваченном замке поселялся какой-нибудь рыцарь и тут же покидал крестовый поход. За право на земли побежденного города зачастую возникали междоусобицы. Например, принц Богемон Тарентский решил наложить руку на Антиохию. Крестоносцам приходилось применять силу к собратьям по оружию, чтобы те продолжили крестовый поход. Возник парадокс: для достижения своих целей западные феодалы объединяются с восточными эмирами против своих же боевых товарищей. А последние без колебаний заключают союзы с другими восточными эмирами, чтобы дать отпор. Наступил момент, когда стало непонятно, кто, с кем и за что сражается. Многие крестоносцы даже забыли о первоначальной цели похода.

Эдмон Уэллс.

«Энциклопедия относительного

и абсолютного знания», том II

 

В ГОРАХ

 

Вдали вырисовываются темные гряды холмов и гор. Серые автохтонные муравьи назвали главный пик «Торфяная гора», потому что там залегает сухой торф. Пройти тут не представляет особого труда.

В этой горе крестоносцы нашли узкий, но довольно глубокий проход. В высоких стенах чередуется белый, серый и бежевый камень, обнажая свои исторические пласты. В почве без возраста отпечатки ископаемых в форме спиралей и рожков.

После узких ущелий идут каньоны. Каждая расщелина — угроза смертельной опасности для мирмекийских солдат, падение туда не сулит ничего хорошего.

В проходе слишком холодно, и крестоносцам не терпится выйти отсюда. Муравьи жалуются на холод, и великодушные пчелы подкрепляю