Глава 2. Криминальных дел прибавилось

 

Было раннее утро. Правда, солнце уже давно взошло над городом, но многие жители Якутска еще спали или собирались на работу. Однако для работников уголовного розыска было все равно: утро или ночь, день или вечер – работы хватало под завязку. Вот и сегодня, вместо того чтобы немного расслабиться и отдохнуть, нужно было выезжать на городской базар, где произошло убийство…

Полковник Валерий Иванович Душкин явился сегодня на работу раньше обычного. Такое за ним водилось, только когда необходимо было закончить срочные дела, но судьба распорядилась немного иначе и расстроила планы заместителя начальника уголовного розыска. Мало того что он не закончил отчет, так еще прибавилось работы. Он, мрачный, сидел в своем кабинете, приглаживая ладонью залысины, и не первый раз просматривал доклад дежурного офицера о произошедших за вчерашний день и ночь преступлениях.

В дверь аккуратно, но громко постучали, и через несколько секунд в кабинет вошел высокий рыжеволосый, веснушчатый молодой мужчина – капитан Ерохин.

– Разрешите, товарищ полковник? – громко спросил он и, закрыв дверь кабинета, застыл по стойке «смирно».

Пожилой начальник недовольно посмотрел на бравого старшего оперуполномоченного по особо важным делам Ерохина и небрежно мотнул седой головой.

– Чего ты разорался с утра, Ерохин, – раздраженно буркнул полковник Душкин, – и без тебя голова кругом идет.

Хозяин кабинета указал рукой на стул за своим длинным столом и, достав из пачки сигарету, нервно чиркнул спичкой о коробок, прикурил сигарету.

– Садись, капитан, есть разговор, – сказал он.

Молодой мужчина молча прошел к столу и сел на стул.

– Можешь курить, Станислав Александрович, – немного успокоившись после первой затяжки, снисходительно разрешил начальник и придвинул пепельницу в сторону своего подчиненного офицера.

Капитан Ерохин, слегка кашлянув, кивнул рыжеволосой головой в знак благодарности.

– Спасибо, – произнес он сонным голосом, достал из кармана светлого пиджака свою пачку сигарет и неспешно закурил. – Все большие дела начинаются с большого перекура.

Полковник Душкин недовольно и устало скривился измученной улыбкой и, не скрывая раздражения, предупредил:

– На большой перекур не рассчитывай, капитан. Разве что на маленький перекурчик, да и то самый мизерный.

Капитан Ерохин добродушно улыбнулся и, подняв руку вверх, театрально поиграл пальцами.

– Тем лучше, – пошутил молодой человек, – значит, Валерий Иванович, сегодня у нас будет постный день и у вас ко мне маленькое и пустячное дело.

– Из пустячных дел, – заметил опытный и бывалый следователь, – складываются большие неприятности.

– Надеюсь, товарищ полковник, они минуют нас, – усмехнулся капитан Ерохин.

Полковник Душкин бросил недовольный взгляд на своего молодого собеседника и пробурчал:

– Что‑то ты сегодня развеселился, капитан.

Станислав Александрович Ерохин смущенно опустил свою рыжеволосую голову, неуклюже и медленно почесал огромной пятерней стриженый затылок и виновато промямлил:

– Да это остатки вчерашней усталости, товарищ полковник.

Полковник Душкин недовольно кашлянул в кулак и заметил:

– Свои вчерашние заморочки оставляй за порогом моего кабинета. Здесь не цирк и не балаган, а уголовный розыск. Понял?

Капитан Ерохин не узнавал сегодня своего начальника, который всегда относился к шуткам и остротам довольно терпимо и даже сам иногда любил подначить своих подчиненных офицеров. Но сегодня он почувствовал, что случилось что‑то неприятное, а может, и очень серьезное.

– Понял, товарищ полковник, – серьезным тоном ответил капитан Ерохин и поднял глаза на своего начальника, чтобы внимательно его выслушать.

– Прекрасно…

Хозяин кабинета, сделав несколько нервных и глубоких затяжек, быстро затушил окурок в стеклянной пепельнице и, подняв на своего подчиненного уставшие, покрасневшие глаза, шумно вздохнул и произнес:

– Ладно, довольно прелюдий, капитан, перейдем к делам насущным, а конкретнее к этим…

Полковник Душкин достал из ящика стола бумаги, потом добавил к ним рапорт дежурного офицера о вчерашних происшествиях и, протянув документы рыжеволосому следователю, посоветовал:

– Вот, Станислав Александрович, ознакомься с бухгалтерией.

Капитан Ерохин взял бумаги и, слегка улыбнувшись, поинтересовался:

– Что это за макулатура?

А затем уткнулся в документы.

Однако полностью разобраться в написанном капитану Ерохину не удалось: только он бегло пробежался глазами по тексту, как его прервал полковник Душкин:

– Ладно, Ерохин, это тебе не роман, потом дочитаешь!

Старший оперуполномоченный капитан Ерохин недоуменно взглянул на полковника Душкина.

– Так я не въехал в суть дела, – возразил начальнику Станислав Александрович.

Пожилой хозяин кабинета нетерпеливо махнул рукой и снова закурил сигарету.

– Тут, капитан, не изба‑читальня, – стряхивая пепел в стеклянную круглую пепельницу, раздраженно заметил Валерий Иванович, – к тому же у меня, товарищ следователь по особо важным делам, нет времени, пока ты вникнешь в суть дела. Поэтому, дорогой Ерохин, я тебе в двух словах, по‑простому объясню, а ты уж потом тщательно изучишь материалы, проверишь и выскажешь мне свое мнение.

Ерохин безразлично пожал широкими плечами и посмотрел на Валерия Ивановича.

– Хорошо, товарищ полковник, – протяжно, с иронией ответил капитан Ерохин и, приосанившись, приготовился внимательно выслушать начальника.

Полковник Душкин в отличие от своего подчиненного коллеги, наоборот, откинулся на спинку мягкого кожаного кресла и, тряхнув головой, начал свой рассказ.

– Как ты заметил, Станислав Александрович, – задумчиво произнес он, – в последнее время в нашем городе, да и не только в центре, а по всей области, если не сказать по всему Дальневосточному краю, началась какая‑то незримая возня. Создаются какие‑то мифические совместные предприятия, строятся пирамиды, а потом они рушатся как песочные домики, накрывая своих директоров и владельцев коммерческих фирм…

Капитан Ерохин кивнул рыжеволосой головой:

– Есть такая тенденция, товарищ полковник.

Хозяин кабинета снова закурил сигарету и отрешенно покачал головой, однако при этом ничего не сказал своему собеседнику. Потом Валерий Иванович вдруг поднялся и стал расхаживать вдоль стола, словно собирался с мыслями.

– Так вот, капитан, – продолжил полковник Душкин, – и в этой тенденции в последнее время довольно много криминала: заказные убийства, похищение людей, подкуп… А связано это, Станислав Александрович, как мне кажется, с экономическими интересами различных группировок. И самое интересное, что эти криминальные группировки составляют не только наши российские граждане, но и иностранцы.

Капитан Ерохин понимающе вздохнул и, язвительно усмехнувшись, произнес:

– Да, Валерий Иванович, эти китаезы заполонили весь белый свет!

– Весь не весь, – без особого энтузиазма вздохнул полковник Душкин, – а у нас их в городе предостаточно! И не только китайцев, но и корейцев, и японцев, и остального интернационального сброда…

Капитану Ерохину нечего было добавить: он и сам все это знал, но продолжал внимательно слушать полковника Душкина, понимая, что основной сюрприз Валерий Иванович припас на потом.

– Да… – только и прошептал Станислав Александрович, медленно выпуская струйку сизого табачного дыма из могучей, накачанной грудной клетки.

Озабоченный хозяин кабинета, немного проболтавшись возле стола, снова уселся в свое кресло и наконец перешел к делу:

– Так вот, Станислав Александрович, за вчерашний день произошло несколько убийств и краж.

Рыжеволосый капитан спокойно воспринял сообщение, которое не вызвало у него ни интереса, ни большого энтузиазма, и равнодушно сказал:

– Ну, это дело обычное, Валерий Иванович…

Пожилой следователь недовольно посмотрел на своего скептически настроенного коллегу и, горько усмехнувшись, произнес:

– Обычное дело?

Он на мгновение взял паузу и строго посмотрел на молодого человека:

– Может быть и обычное, Станислав. Однако мне кажется, что ограбление историко‑краеведческого музея – весьма странная кража.

Капитан Ерохин, непроизвольно приоткрыв рот, удивленно вскинул белесые брови:

– Краеведческий музей?

Валерий Иванович усмехнулся.

– Да, капитан, – подтвердил он.

– Но что там можно взять, товарищ полковник, – изумился старший оперуполномоченный, – это же не Эрмитаж и даже не Художественный музей.

Бывалый служака хитро посмотрел на своего более молодого коллегу и, аккуратно пригладив ладонью свои немалые залысины, многозначительно покачал головой:

– Вот и мне, Станислав Александрович, интересно было бы знать, что такого ценного было в архивах музея, что грабители даже пошли на убийство сторожа.

Информация, прозвучавшая из уст полковника Душкина, огорошила рыжеволосого следователя, и он даже от волнения закурил новую сигарету.

– Убили сторожа? – с удивлением переспросил капитан Ерохин.

– По крайней мере, – произнес Валерий Иванович, – так написано в рапорте дежурного офицера.

Рыжеволосый капитан задумчиво насупился и выдавил из себя:

– Странно.

Он старался понять, что же такого ценного было в архивах музея, если преступники решились на убийство человека.

Полковник Душкин, расправив плечи, сладко зевнул.

– Вот и я думаю, что в этом ограблении много вопросов, – сказал пожилой следователь, – и чувствую своей задницей, что здесь кроется нечто большее, чем просто бандитский налет. Особенно если вспомнить пропажу на прошлой неделе сотрудника научно‑исследовательского института геологии, некоего Краюхина Глеба Даниловича.

Капитан Ерохин с интересом взглянул на своего многоопытного начальника, который за три десятка лет в уголовном розыске не одну собаку съел.

– Вы полагаете, Валерий Иванович, что эти два преступления как‑то связаны между собой? – спросил рыжеволосый старший оперуполномоченный.

Валерий Иванович Душкин неопределенно мотнул головой и, несколько раз дернув плечами, уклончиво ответил:

– Я, Станислав Александрович, пока ничего не полагаю.

– Но фамилию Краюхин я вроде бы не встречал в списках путешественников, – сказал капитан, – хотя профессия у сотрудника НИИ геологии Краюхина вполне смежная с драгоценностями…

Пожилой начальник многозначительно прищелкнул пальцами.

– Многолетний опыт сыскной работы, Стас, подсказывает мне, что здесь что‑то нечисто! Поэтому, дорогой, ноги в руки и кати на разборки в историко‑краеведческий музей.

– Есть, товарищ полковник, – сказал капитан Ерохин, вставая из‑за стола. – Бумаги я забираю с собой?

– Забирай, – разрешил полковник Душкин.

Станислав Александрович Ерохин аккуратно сложил документы и, раскрыв свою коричневого цвета кожаную папку, положил их внутрь. Потом застегнул замочек папки и, выпрямившись, произнес:

– Разрешите идти, Валерий Иванович?

Полковник Душкин махнул рукой:

– Иди, капитан!

Рыжеволосый старший оперуполномоченный по особо важным делам капитан Ерохин резко развернулся и бодро направился к двери, однако хозяин кабинета вдруг окликнул его у самого выхода:

– Станислав Александрович, время сейчас еще раннее, и в музее, возможно, кроме вахтера и уборщицы, ты никого не застанешь… Поэтому, не в службу, а в дружбу, заскочи на городской рынок, это будет тебе как раз по дороге, и узнай, что там за убийство произошло.

Капитан Ерохин удивленно и даже с некоторым неудовольствием посмотрел на своего начальника и хмыкнул:

– Валерий Иванович, это же несерьезно, я же не ломовая лошадь!

Полковник Душкин вскинул вверх руку и потряс ею несколько раз в воздухе, как бы давая понять капитану Ерохину, чтобы тот не распалялся в своих эмоциях:

– Спокойствие, Станислав Александрович, я знаю, что ты не тягловая лошадка, но свободных людей сейчас под рукой нет, а отреагировать как‑то нужно, и желательно оперативно. Сам понимаешь…

Станислав Александрович протяжно засопел:

– Понимаешь…

Полковник Душкин вымучил на своем осунувшемся лице подобие улыбки:

– Молодец! Ты только запротоколируй происшествие, а я потом подключу старшего лейтенанта Петрова.

– А где он сам? – буркнул Станислав Александрович.

Полковник раздраженно махнул рукой и сказал:

– Да у него из родственников кто‑то умер.

Капитан Ерохин, вместо того чтобы посочувствовать своему коллеге и товарищу, вдруг язвительно и даже как‑то зло оскалился:

– Так сколько у него уже родственников за последние полгода умерло! Он что, их сам умерщвляет?

Хозяин кабинета неопределенно пожал плечами:

– А хер его знает!

Капитан Ерохин укоризненно посмотрел на своего начальника и, многозначительно покачав рыжеволосой головой, назидательно, но добродушно изрек:

– Балуете вы его, Валерий Иванович.

Пожилой человек смущенно опустил глаза. В конторе все сотрудники знали мягкое отношение полковника Душкина к сыну своего погибшего в операции при задержании опасного рецидивиста друга подполковника Петрова, однако никто его не упрекал, разве что капитан Ерохин, и то незлобиво, а сочувственно.

– Ладно, Стас, – грустно вздохнул полковник Душкин, – доживешь до моих лет, тогда и посмотрим…

На том разговор и закончился. Капитан Ерохин слегка и смущенно кашлянул, но ничего не ответил на замечание своего мрачного и уставшего начальника и, попрощавшись, вышел из кабинета полковника Душкина, а Валерий Иванович, достав из пачки очередную сигарету, молча закурил и задумчиво уставился в окно…

 

Глава 3. Доктор Ватсон

 

Утренние солнечные лучи золотили купола церквей огромного мегаполиса и заглядывали в окна спящих людей. Москва постепенно просыпалась, хотя кто‑то уже встал, а кое‑кто даже еще не ложился отдыхать после бурно проведенной ночи. Поливочные машины медленно и основательно поливали водой улицы, а дворники дружно размахивали во дворах метлами…

 

* * *

 

Седовласый статный мужчина в спортивном костюме возвращался с утренней пробежки по парку. Вбежав во двор своего дома, инструктор ГРУ Илларион Забродов, тяжело дыша, замедлил ход и перешел на шаг. Он любил это время суток, когда было малолюдно, воздух был свеж, а предстоящий день сулил новые приятные ощущения и надежды.

– Доброе утро, Константинович! – поздоровался с полковником Забродовым пожилой дворник.

Илларион, вскинув в знак приветствия руку, поприветствовал татарина:

– Здравствуй, Ахмет! Ты как часы, всегда на посту!

Бородатый старик покачал головой:

– Надо работать, а то грязно будет, нехорошо это, некрасиво!

– Согласен, уважаемый! – улыбнулся седовласый бегун. – Во всем должен быть порядок!

Ахмет кивнул головой:

– Правильно говоришь, Илларион Константинович!

А потом стал еще энергичнее и чаше махать своей метлой по асфальту.

Забродов махнул рукой в ответ и направился к своему подъезду, однако не успел он поднести руку к дверной ручке, как из окна на первом этаже высунулась огромная кудлатая голова мужчины и над ухом раздался сиплый голос пьяного соседа Иосифа Говоркова:

– Константинович, привет!

Илларион Константинович недовольно вздохнул, однако не ответить было неудобно.

– Привет, Петрович, – поздоровался седовласый полковник и подошел к раскрытому окну. – Ты чего это ни свет ни заря поднялся? Или бессонница замучила?

Говорков небрежно и даже обиженно усмехнулся:

– Я, Константинович, решил мемуары писать. А то время идет, а успеть нужно многое!

Илларион понимающе кивнул головой:

– Это верно, Петрович. А на какую тему мемуары: на спортивную, о футболе?

Говорков, фанатично болевший за «Спартак», пренебрежительно махнул рукой:

– А ну их, и в этом году казанский «Рубин» станет чемпионом…

Инструктор спецназа удивленно посмотрел на несчастного человека и поинтересовался:

– Тогда о чем ты собираешься писать?

Иосиф лукаво и многозначительно подмигнул покрасневшим рыбьим глазом своему собеседнику:

– О нас!

Полковник недоуменно посмотрел на Говоркова:

– То есть о нас…

Пожилой худой мужчина, снисходительно вздохнув, пояснил:

– Ну, полковник, о наших с тобой похождениях, вроде того, как мы спасли Москву от террористов, или про нефтебазу…

Илларион Константинович улыбнулся и озадаченно почесал рукой затылок.

– Так ты вроде как доктор Ватсон… – сказал он. – А я что‑то вроде бы русского Шерлока Холмса… Рассмешил ты меня, Петрович!

Иосиф Говорков надулся и, обиженно захлопав редкими ресницами, пробурчал:

– А чего тут смешного, Константинович, разве этого не было?

Илларион Забродов перестал смеяться и его лицо стало серьезным.

– Было, Петрович, было! Однако хвастаться своими подвигами, я думаю, что это нескромно, уважаемый коллега, – назидательно сказал он.

Говорков немного успокоился и возразил своему собеседнику:

– Но и скромничать глупо, Константинович, а тем более зарывать свой, то есть мой, литературный талант!

Илларион не стал спорить с Говорковым и сказал:

– Нет, Петрович, закапывать не нужно. Как говорят, большому кораблю – большое плавание, дорогой! Только вот злоупотреблять водочкой, Иосиф, тебе не стоит, а то, сам понимаешь…

Говорков самодовольно улыбнулся и, выпятив в окно тощую волосатую грудь, произнес:

– Не волнуйся, Илларион Константинович, талант не пропьешь!

А потом протяжно вздохнул и грустно добавил:

– Жаль, что нового опасного дела у нас с тобой нет, а то мы быстро бы раскрыли преступление!

Илларион добродушно улыбнулся и развел руками:

– Нет, Петрович, пока нет!

– Ну если че, товарищ полковник, так ты дай знать, – сказал новоиспеченный доктор Ватсон, – чем смогу, Константинович, тем непременно помогу! Ты меня знаешь!

Забродов понимающе подмигнул глазом:

– Хорошо, Петрович, как только, так сразу!

Потом махнул рукой:

– Ну, Петрович, пока! Не буду отрывать тебя от творчества. А то, сам понимаешь, вдохновение пройдет, потом не поймаешь!

Еще не совсем протрезвевший болельщик озадаченно почесал свою кудлатую голову и задумался над сказанным. На ум ничего толкового и гениального не приходило, но он вдруг вспомнил, что Забродова искал сосед – якут Валентин Семенович. Говорков хотел было сказать об этом Забродову, однако, когда он открыл глаза, того под окном уже не было…

 

Глава 4. Свежие трупы

 

Капитан Ерохин прибыл на место происшествия, а именно на городской рынок, приблизительно через час после того, как позвонили в местное отделение милиции, а оттуда переадресовали информацию специалистам в уголовный розыск. Помня наказ своего начальника, он приехал на рабочее место с мыслью о том, чтобы быстро сделать бумажную работу, то есть запротоколировать убийство, и двинуться дальше в историко‑краеведческий музей.

– Доброе утро, – поздоровался с капитаном Ерохиным местный участковый милиционер и представился: – Старшина Петюнин Макар Захарович. Временно исполняю обязанности участкового.

Капитан Ерохин кивнул рыжеволосой головой и протянул руку старшине:

– Старший оперуполномоченный по особо важным делам капитан Ерохин Станислав Александрович.

Потом добавил:

– А где же постоянный участковый?

Петюнин, слегка усмехнувшись, многозначительно прищелкнул языком:

– Кто в отпуск ушел, товарищ капитан, а кого из органов попросили за чрезмерную несдержанность и человеческие слабости, а кому эта собачья беготня, по правде сказать, на хрен не нужна.

Рыжеволосый офицер понимающе хмыкнул:

– Это уж точно.

А потом, усмехнувшись, поинтересовался:

– А что ж ты, старшина, взялся за неблагодарное суетное дело? Да еще на таком людном и хлопотном месте, как городской рынок.

Долговязый участковый недовольно махнул рукой:

– Да мне до пенсии, капитан, меньше года осталось, так что мне ссориться с начальством, сам понимать должен, резона нет!

Рыжеволосый следопыт прекрасно понимал своего коллегу и знал, что начальству лучше не перечить, особенно если у тебя есть уязвимые незащищенные места. Станислав Александрович переложил из одной руки в другую свою походную кожаную папку и пригладил ладонью волосы.

– Ну, что тут у вас произошло, товарищ участковый, показывайте, – перешел к делу Ерохин.

Макар Захарович снял фуражку и протер ее внутри носовым платком, потом снова надел ее на голову.

– Да что на этом базаре может произойти, – усмехнулся он, – кроме поножовщины, кражи и убийств.

Капитан Ерохин недовольно посмотрел на своего экскурсовода: у него было времени в обрез, и он не намерен был выслушивать пустые разглагольствования старого служаки.

– А конкретнее, товарищ Петюнин? – строго спросил Ерохин.

Долговязый и худой участковый милиционер, заметив, как его собеседник искоса посматривает на свои часы, понял, что капитан Ерохин, этот молодой рыжеволосый щеголь, не намерен долго задерживаться на рынке. Да и что за дело для этих молодых продвинутых следователей какие‑то узкоглазые бомжи? Им подавай дела с трупами высокопоставленных чиновников или крутых бизнесменов с громкими именами.

– Два трупа, – лаконично ответил Макар Захарович, закуривая на ходу папиросу.

– И где их нашли? – поинтересовался капитан, оглядываясь по сторонам и рассматривая разношерстных продавцов, которые готовили свои рабочие места для торговли.

– Да тут недалече, – указал рукой старшина Петюнин, – за углом рыбного павильона.

Капитан Ерохин ничего не сказал в ответ и молча последовал за своим гидом, с интересом разглядывая торгашей. Преимущественно, за небольшим исключением, они все были узкоглазы: китайцы, вьетнамцы, корейцы да местные якуты. Станислав Александрович Ерохин давненько не был на этом городском рынке, а посещал небольшой базарчик в своем микрорайоне, где закупал продукты.

«Да… – подумал рыжеволосый следователь. – Эти узкоглазые скоро всю страну заполонят».

Пройдя метров тридцать, Макар Захарович Петюнин свернул налево и, пройдя еще метров десять, уткнулся в железный морской контейнер. Капитан Ерохин молча проследовал за ним и оказался на месте преступления, возле которого дежурил молоденький милиционер. Завидев старших по званию, вернее старшину Петюнина, который был в форме и при погонах, рядовой отдал честь.

– Рядовой Зайцев, – вытянувшись, доложил он.

Участковый Петюнин небрежно махнул рукой:

– Вольно.

Станислав Александрович слегка кивнул головой в знак приветствия Зайцеву и, повернувшись к своему спутнику, нетерпеливо поинтересовался у старшины:

– Ну и где?

– А вот мы и пришли, товарищ капитан, – сказал Макар Захарович, открывая скрипучую железную дверь. – Ваш товар здесь, проходите, любуйтесь…

Капитан Ерохин зашел внутрь контейнера следом за участковым Петюниным. В нос ему ударил неприятный трупный запах, и он непроизвольно сморщился.

– Товар, видно, не первой свежести, – недовольно заметил капитан Ерохин.

Петюнин развел руками:

– Какой есть.

Капитан Ерохин ничего не ответил, а внимательно посмотрел на содержимое железного контейнера. Молодой, но уже опытный старший оперуполномоченный по особо важным делам капитан УВД был озадачен найденными трупами. Вернее сказать, тем, что двое довольно крепких мужчин были убиты без единой капли крови.

– Да… – почесывая крепкий затылок, озадаченно вздохнул старший оперуполномоченный по особо важным делам капитан УВД Ерохин, рассматривая трупы, аккуратно сложенные в углу железного морского контейнера. – Несомненно, работали профессионалы.

Пожилой долговязый и худой старшина Петюнин, во время дежурства которого произошли убийства двух якутов, понимающе покачал головой.

– Это точно, – согласился он с капитаном, достав из кармана кителя пачку папирос, – мастера восточных единоборств.

Капитан Ерохин вопросительно посмотрел на старшину Петюнина, который, прикурив папиросу, стоял в сторонке и с наслаждением затягивался горьким дымом.

– Почему именно мастер восточных единоборств? – поинтересовался Станислав Александрович, хотя прекрасно видел на гортани одного из убитых мужчин небольшую гематому. – Такой удар, Макар Захарович, мог сделать и простой школяр.

Мирно покуривая папиросу, Петюнин равнодушно пожал покатыми плечами, а затем спокойно подойдя ко второму трупу мужчины, расстегнул рубашку и, указывая на синяк в области сердца, проговорил:

– С гортанью понятно, Станислав Александрович. А что вы скажете на это?

Капитан Ерохин внимательно посмотрел на указанный подтек на груди мертвого якута и с уважением произнес:

– Да, товарищ Петюнин, вы совершенно правы, я знаю этот удар в карате, после которого останавливается сердце.

Капитан Ерохин вышел из контейнера и поспешно закурил сигарету. Следом за ним вышел на свежий воздух и участковый старшина Петюнин.

– Теперь бы нам узнать из‑за чего убили этих несчастных якутов, – повернувшись к старшине Петюнину, произнес капитан Ерохин. – Если посмотреть на них внимательно, то на богатеньких Буратино они совсем не тянут.

Макар Захарович Петюнин был согласен с рыжеволосым следователем по особо важным делам капитаном Ерохиным и сказал:

– Это точно, товарищ капитан, с виду им самим можно подать милостыню. Хотя, как у нас говорят, встречают по одежке, а провожают по уму.

Капитан Ерохин насторожился и поинтересовался:

– Что ты этим хочешь сказать, Макар Захарович?

Пожилой страж порядка неопределенно выпучил глаза и поднял брови вверх:

– Я говорю, что по виду один из них городской, а второй приезжий и, по всей видимости, из тайги.

Станислав Александрович и сам видел, что два якута были из разных социальных слоев общества, и согласился с опытным милиционером:

– Ну, это ясно как дважды два. Ты намекаешь на то, что у этого таежника могло быть золотишко?

Старшина Петюнин снова неопределенно пожал узкими и покатыми плечами.

– Все возможно, товарищ капитан, – ответил участковый инспектор, – может, и золотишко было, а может быть, они знали больше положенного.

Станислав Александрович Ерохин не стал спорить и взглянул на часы: время поджимало, и ему необходимо было минут через десять ехать в историко‑краеведческий музей. Он достал из папки чистый лист бумаги и сказал:

– Ладно, Макар Захарович, разберемся… Личности погибших установили?

Старшина Петюнин кивнул головой:

– У одного из них нашли в кармане водительское удостоверение на имя Сивакова Владимира Семеновича, а второй без документов. Но я приказал, чтобы просеяли Сивакова, а через него, может быть, узнаем и личность второй жертвы.

Капитан Ерохин, удовлетворенно мотнув рыжеволосой головой, записал сказанное старшиной на чистом листе бумаги.

– Хорошо, старшина, а свидетели есть? – спросил он.

Макар Захарович Петюнин неуверенно пожал покатыми плечами и виновато прогамзил:

– Да особо и времени не было, да и народ еще не подтянулся на работу.

– Ну а сторож что‑нибудь может сказать? – спросил рыжеволосый следователь.

Старшина Петюнин отрицательно покачал головой:

– Я спрашивал у него, но он ничего толком не может сказать. Вроде бы видел их, а вроде бы и нет – у него все узкоглазые на одно лицо!

Станислав Александрович Ерохин, протяжно вздохнув, сделал пометку в своих записях, а потом озадаченно произнес:

– Понятно, старшина, значит, нужно подождать, когда соберется народ, и опросить работников рынка: может быть, кто‑нибудь что видел и знает.

Старшина Петюнин многозначительно усмехнулся:

– Да тут такой народец собрался, Станислав Александрович, что даже если и знают, то вряд ли что скажут.

Капитан Ерохин недоуменно взглянул на своего пожилого собеседника и поинтересовался:

– Это почему же?

Пожилой участковый инспектор Петюнин снова расплылся в насмешливой улыбке:

– Да тут, капитан, большая часть работников рынка нелегалы – китайцы, корейцы, вьетнамцы. Работают они на своих хозяев, и ни им, ни их работодателям не нужны лишние проблемы с правоохранительными органами. А если тут замешаны криминальные структуры, тем более они не ничего скажут – своя рубашка ближе к телу и жизнь хоть и говённая, но дорога!

Старший оперуполномоченный по особо важным делам капитан Ерохин понимающе вздохнул, но все‑таки, недовольно проскрипев ровными крепкими зубами, возразил:

– Ну, на базаре и наши есть.

Участковый инспектор Петюнин тихо рассмеялся и не то задал вопрос, не то ответил:

– Станислав Александрович, а что, русский человек жить не хочет? Ведь бандитам все равно, кого убирать из свидетелей – узкоглазого якута, европейца с голубыми глазами или черножопого болтуна с Кавказа.

Рыжеволосый следователь сконфуженно покраснел и нервно почесал свой стриженый затылок.

– Так что, у тебя здесь на базаре одни только немые? – язвительно спросил Станислав Александрович.

Старшина Петюнин дернул плечом и, неопределенно покачав головой, вздохнул:

– Почему, капитан, есть и говорящие люди. Правда, у них развязываются языки, когда они видят деньги или на худой конец после выпитого спиртного напитка, как, например, у дворника Потапчука, который, кстати, и обнаружил убитых якутов.

С этими словами Макар Захарович указал рукой на старика, который неожиданно показался за углом с метлой в руках.

Опытный и, как говорится, тертый следователь Ерохин прекрасно знал все трудности сыскного дела и, протяжно вздохнув, молча покачал своей рыжеволосой головой…