Международные последствия гуманитарной интервенции в Косово

 

События 1999 года в Косово, военная операция НАТО в Югославии значительно изменили сложившуюся международную практику урегулирования кризисов. Впервые в современный период под морально-этическим предлогом предотвращения гуманитарной катастрофы военный альянс одних суверенных государств совершил вооруженное вмешательство во внутренние дела другого суверенного государства. Причем сделано это было в обход ООН и не в строгом соответствии с нормами международного права, закрепленными в главе VII Устава ООН.

Силовая акция стран НАТО вызвала сильнейший резонанс во всем мире. Особенно острой была реакция России. В развернувшихся по этому поводу дискуссиях принимали участие официальные лица, политические движения и партии, научные и военные круги, общественность. Кризису в Косово посвящено множество публикаций и монографических работ. События в этом регионе стали предметом обсуждения международных семинаров и конференций. «Гуманитарная интервенция» НАТО на Балканах поставила перед учеными, политиками и представителями общественности ряд серьезных вопросов – Каковы были причины, приведшие к наступательной операции НАТО? Каковы международные последствия косовского кризиса? Какие реальные проблемы современного международного права требуют конструктивного ответа от мирового сообщества? Какие внешнеполитические задачи встают в данных условиях перед Россией и другими государствами?

Что касается выявления причин агрессии НАТО, политики и исследователи высказывают самые разные, подчас противоположные мнения. Ряд авторов разделяют позицию руководства Альянса, считая, что главной причиной военной операции на Балканах было стремление предотвратить гуманитарную катастрофу и распространение ее на ближайшие государства[67].

Однако большинство российских политиков и ученых убеждены в том, что объявленные руководством НАТО цель и причины операции «Союзная сила» были лишь прикрытием для достижения иных геополитических, военно-стратегических и политических целей. Среди таких целей, в частности, приводятся следующие:

- устранение Слободана Милошевича с политической арены[68],

- усиление США своего влияния в регионе путем создания нового масштабного плацдарма в Европе ближе к целям на Востоке, получения дополнительного контроля над устьем Дуная и проливами, а также близость к Ближнему Востоку[69],

- резко ослабить роль и влияние международных организаций, кроме НАТО,

- за счет разногласий среди европейских стран-партнеров НАТО по поводу «миротворческой» миссии Альянса в Югославии, добиться ослабления единства членов ЕС для предотвращения формирования объединенной Европы как реального конкурента США в экономическом и политическом плане[70].

Некоторые ученые высказывали мысль, что причину столь беспрецедентной акции НАТО следует искать в сфере глобальных финансов, то есть - дестабилизация европейской валюты и исключение возможности ее превращения в мировую резервную валюту. Введение евро могло привести к сокращению потребности в долларах, массовому возврату долларов в США и их дестабилизации. Чтобы избежать такого поворота событий, США выбрали путь дестабилизации самой еврозоны ударами по ее «неустойчивой периферии»[71].

В целом можно сказать, что в большинстве своем российские политическая и научная элиты, а также общественное мнение не восприняли всерьез те аргументы Запада, которые относились к гуманитарной стороне вопроса, и обвинили США и НАТО в использовании «двойных стандартов» в подходе к вопросу о нарушении прав человека.

Что же касается последствий военной операции, проведенной НАТО на Балканах, большинство исследователей единодушны в том, что события в Косово серьезно ухудшили обстановку не только в Европе, но и во всем мире.

Опыт Косово показал, что гуманитарное вмешательство становится все более опасным оружием в руках нескольких государств. При этом возникает угроза нового мирового противостояния - между государствами-сторонниками силовых методов в международном праве и их противниками (среди последних не только большинство стран "третьего мира", но и Россия, и Китай). Какими бы соображениями ни руководствовались инициаторы гуманитарного вмешательства, они все равно встают на сторону одной из конфликтующих групп.

В случае Косово - НАТО на практике встало на сторону одного из участников многолетнего конфликта (албанцев) против другого (сербов), хотя права человека нарушали как те, так и другие. Как отмечал профессор права Школы права Висконсинского университета США Р.Б.Билдер, стремление НАТО добиться прекращения жестокостей и этнических чисток по отношению к албанцам путем бомбардировок гражданских объектов и разрушения базовой структуры югославского общества вызвали у сербов еще больший гнев и зверства против косоваров. С этой точки зрения, пишет Билдер, бомбардировки вряд ли имеют гуманитарное оправдание[72].

В этом отношении роль НАТО в гуманитарном кризисе вокруг Косово носила двойственный характер – одновременно со строительством лагерей и оказанием гуманитарной помощи беженцам велась война против страны, которую они покидают, то есть косвенно инициировались новые потоки беженцев.

НАТО оказалась не в силах разрешить большинство проблем, а в некоторых случаях ее действия даже послужили причиной возникновения дополнительных – теперь все неалбанское население края стало жертвами этнических чисток, систематически организуемых при безразличном отношении к этому со стороны международных миротворцев из контингентов КФОР. Это исключает, по крайней мере, сейчас, всякую возможность воссоздания многонационального Косово.

Применительно к Балканам в целом массированно проведенная здесь боевая акция НАТО превратила этот регион в нестабильный как никогда прежде. Все окружающие государства ощутили на себе всю тяжесть конфликта и многие из них понесли серьезный ущерб из-за остановки навигации по Дунаю.

Косово поставило перед международным сообществом и ряд других проблем: как решать этнические конфликты, что делать с внутренними сепаратистами, стремящимися к самоопределению, которые после событий в Косово могут прийти к выводу, что только насилие является единственным действенным аргументом в борьбе за независимость, способным заставить Запад считаться с ними как с реальной политической силой.

Отсюда вывод: гуманитарное вмешательство, какими бы соображениями ни руководствовались его инициаторы, не является эффективным средством разрешения многолетних или даже многовековых проблем, которые обычно и вызывают национальные, религиозные и другие виды конфликтов.

Уроки Косово подтверждают, что, с одной стороны, использование "политики силы" не может решить сложных проблем, лежащих в основе межэтнических конфликтов и гуманитарных кризисов. А с другой - лишний раз показывают бесперспективность попыток НАТО действовать вне рамок ООН, попирая международное право.

События на Балканах также оказали огромное влияние как на внешнюю политику России, так и на ее внутриполитическую ситуацию. Отмечалось, что часть элит некоторых постсоветских государств (стран Закавказья в первую очередь), следивших за ходом событий в Югославии, усмотрели в натовской акции возможность таким же способом решать конфликтные ситуации внутри своих государств или в отношениях с соседями. Серьезный ущерб был нанесен отношениям России со странами Запада. Военная интервенция Альянса серьезно дискредитировала саму идею сотрудничества с НАТО и изменила представления России об этой организации. Таких антиамериканских настроений в российском обществе не было вопреки всей официальной пропаганде, даже в худшие времена «холодной войны»[73]. Действия НАТО и сложившаяся после них международная и внутриполитическая обстановка поставили перед Россией вопрос о существенном пересмотре и переосмыслении своих внешнеполитических и общих стратегических приоритетов. В новых международных условиях для России открываются новые дополнительные перспективы в плане развития отношений с ключевыми, как для регионального, так и для общемирового расклада сил, ведущими державами, прежде всего с Китаем и Индией. При этом речь идет не о поиске союзников против НАТО, а о выработке сбалансированного внешнеполитического курса, основывающегося на отстаивании собственных национальных интересов.

Если же говорить о международных аспектах последствий операции НАТО на Балканах, то нужно отметить прежде всего то, что военная операция против суверенного европейского государства нанесла серьезный удар по существующему миропорядку, по авторитету ООН и ОБСЕ. События 1999 г. подвергли испытанию на прочность не только принцип невмешательства во внутренние дела суверенного государства, но и исключительную роль ООН как инициатора внешнего вмешательства для принуждения к миру. При этом окончательная девальвация роли ООН в мире и ОБСЕ в Европе вряд ли отвечает долгосрочным интересам национальной безопасности как европейских стран, так и США.

Международное сообщество должно реагировать на острые гуманитарные ситуации и кризисы. Это его прямая обязанность, закрепленная в Уставе ООН. Другое дело, что поиск конкретных форм такого реагирования должен вестись коллективно, на прочном фундаменте международного права. Устав ООН и соответствующие международно-правовые механизмы предусматривают широкий спектр возможностей реагирования мирового сообщества на такие нетерпимые ситуации - от превентивной дипломатии, переговоров, примирения, посредничества до санкций, и в крайнем случае - использование силы.

О необходимости выработки новых норм и концепций международного права, которые бы наиболее адекватно соответствовали современной международной действительности, высказывался целый ряд исследователей, занимающихся проблемами урегулирования региональных конфликтов. Также внимания заслуживает выработка соответствующих механизмов раннего предупреждения конфликтов, которые в последствии можно было бы применять в случаях возникновения конфликтов. Что же касается использования вооруженных сил при проведении миротворческих операций, то необходимость их применения должна быть четко аргументирована. Как говорится в документе о защите населения в ситуации вооруженного конфликта, принятом на Заседание Центрального комитета Всемирного Совета Церквей (ЦК ВСЦ), проходившем в Потсдаме, Германия, 29 января - 6 февраля 2001 года, «вооруженное вмешательство вообще должно осуществляться только тогда, когда международное сообщество установило определенную невозможность преодоления кризиса мирными средствами». А сопровождать его «следует декларацией ясно обозначенных целей и границ вмешательства, причем необходимо, чтобы масштабы и характер применения силы соответствовали этим целям и границам»[74].

Вопрос правомочности использования военной силы является приоритетным еще и потому, что в ходе военной операции могут быть затронуты и те страны, представительства которых расположены на территории государства, где проводится операция. Если вспомнить тот факт, что во время проведения акции «Союзная сила» пострадали граждане Китая, находившиеся в Посольстве КНР в Белграде при очередном этапе бомбардировок авиации НАТО. Что привело к возникновению напряженности в отношениях между Китаем и США и в целом обострению в области международных связей.

Ученые отмечали еще ряд угроз, которые могли быть спровоцированы событиями на Балканах. Это - вероятность нового витка распространения ядерного оружия или иных типов оружия массового поражения как гарантии против вооруженного вмешательства извне, по каким бы мотивам и с какой бы стороны оно ни предполагалось; а также усиление угрозы терроризма, и прежде всего международного, используемого для решения тех или иных внутренних проблем. Как можно заметить, события 11 сентября 2001 года в США являются ярким тому подтверждением.

В целом, несмотря на расширение возможностей прямого международного вмешательства в кризисы и конфликты конца ХХ – начала ХХI в., международное сообщество пока так и не смогло выработать эффективной стратегии противостояния современным локально-региональным угрозам. Более того, как показал опыт международного вмешательства на Балканах и в других регионах мира в конце ХХ – начале ХХI в., внешнее воздействие, направленное на урегулирование того или иного конфликта, нередко усугубляло ситуацию, становясь фактором локально-региональной дестабилизации и способствуя затягиванию конфликта. Таким образом, перед международным сообществом все еще стоит проблема поиска ответа тому вызову, который представляет собой основной тип современного локально-регионального конфликта – интернационализированный внутренний конфликт.

Международное право всегда адаптировалось к новым условиям. Мы могли наблюдать вспышку международного правотворчества в ответ на рост международной торговли, транспорта и финансов. Развитие международного права за последнее десятилетие отражает развитие в других областях от транспорта до появления новых международных стандартов и норм. Изменения в глобальном окружении ставят под сомнение такие бывшие фундаментальными принципы, как невмешательство во внутренние дела суверенных государств. В то же время оппозиция против глобальных стандартов проявляется в каждой области от законов о защите интеллектуальной собственности до стандартов охраны труда. Некоторые, как Г.Киссинджер, предсказывают оппозицию против глобализации со стороны развивающихся стран. Другие, как К.Аннан, приравнивают глобальную культуру американской культуре и предупреждают о грядущей оппозиции американским ценностям[75].

Традиционный принцип суверенитета ставится под сомнение тенденциями экстерриториальности, регионализации и всеобщности права. Изменения в этих областях оказывают значительное влияние на межгосударственное взаимодействие. Другая область - регулирование ведения боевых действий. Хотя попытки регулировать военные действия ведут свое начало со времен доктрины справедливой войны Бл.Августина, пик этой активности начинается в девятнадцатом веке. К этим действиям относятся Женевская конвенция 1864 г., Санкт-Петербургская декларация 1868 г., Гаагская декларация 1899 г., Гаагская конвенция 1907 г., Гаагские правила воздушной войны 1923 г., Женевская конвенция о химической и биологической войне 1925 г., Женевская конвенция об обращении с военнопленными 1929, Женевская конвенция 1949 г. (и протоколы 1977 г.). Сюда же можно отнести и Договор о противопехотных минах (не подписанный США, Россией и Китаем), конвенции, регулирующие действия ВМФ.

Помимо всего прочего, государства во все большей степени пытаются применять собственные законы к гражданам и событиям, происходящим за пределами их границ. В области уголовного права США и ряд других стран пытаются применять собственные законы к событиям, происходящим за границей (например, терроризм и перемещение наркотиков), основываясь на последствиях этих событий для них самих. Тенденция к экстерриториальности законодательства может быть прослежена и в случае антитрестовского, торгового и финансового права. Например, в 1984 году суд постановил, что американское антитрестовское законодательство применимо к иностранным авиаперевозчикам (дело Лэйкер Эйрвэйз против Сабены). Антитрестовские законы ЕС запрещают заключение соглашений, которые ограничивают конкуренцию. Это применимо даже к соглашениям, заключенным за пределами ЕС, если они исполняются на его территории. Растущая экстерриториальность применения национальных законов отражает глобализацию, поскольку она является новым способом межгосударственного взаимодействия. Граждане и группы были признаны в качестве субъектов международного права на основании таких соглашений, как уставы Токийского и Нюрнбергского военных трибуналов (1945 г.), Всеобщей декларации гражданских прав (1949 г.), Конвенции гражданских и политических прав (1966 г.) и европейской конвенции по гражданским правам (1950 г.)[76].

Согласно традиционным принципам вестфальской системы, гражданские права являются сугубо внутренним делом государств. Однако, начиная с запрета пиратства в восемнадцатом веке и работорговли в девятнадцатом веке, этот принцип стал размываться. Венский конгресс 1815 года был, пожалуй, первым в новое время обращением международных элит к проблеме гражданских прав. На конгрессе обсуждались вопросы религиозной свободы, гражданских и политических прав и отмены рабства. За ним последовал ряд договоров по отмене рабства. К примерам относятся Берлинская конференция по Африке 1885 года, Брюссельская конференция 1890 года, Женевская конференция 1926 года. Гаагские мирные конференции 1899 и 1907 годов ввели принцип права индивидов обращаться в апелляционный суд. Версальская мирная конференция 1919 года обсуждала среди прочего и вопрос о защите меньшинств. Попытки установить всеобщие стандарты гражданских прав начались после Второй мировой войны с принятием Конвенции о геноциде 1948 года и Всеобщей декларации гражданских прав 1949 года. Отражением снижения роли государств (особенно недостаточных) является явление гуманитарной интервенции. Идея интервенции для «защиты прав иностранных подданных диктаторского правителя» была впервые разработана Г.Гроцием в семнадцатом веке. Однако сам термин «гуманитарная интервенция» был впервые использован европейскими великими державами в девятнадцатом веке для оправдания интервенции по защите христиан, угнетаемых в Оттоманской империи. Первым примером была интервенция в Греции в 1827 году, которая в 1830 году привела к независимости страны. Примерами гуманитарной интервенции в девятнадцатом веке были действия христиан против мусульман в Северной Африке, на Балканах и в Леванте. В двадцатом веке также было довольно трудно различить гуманитарную интервенцию и агрессию. Иллюстрацией может быть вторжение Гитлера в Чехословакию под предлогом защиты немецкого меньшинства в Судетах. Устав ООН попытался ограничить применение силы, проведя различие между агрессией и мерами по принуждению. Существовало признание гуманитарной интервенции в случае, если она одобрена ООН. Конфликт в Косово установил новые правила для гуманитарной интервенции. При этом, как отметил Р.Элсворв, "военная интервенция для защиты демократии в других странах может показаться остальному человечеству формой спасения без представительства"[77].

По мнению же сторонников "гуманитарного вмешательства", суверенитет никогда не был понятием абсолютным. "По сущест­ву, внутренний порядок, — писал еще в 60-х годах один из авто­ритетных специалистов в области международного права Ри­чард Фальк, — никогда не был автономным в строгом смысле...Суверенитет наделяет нацию лишь главной компетенцией; он не является и никогда не был исключительной компетенцией"[78].

Во время холодной войны принцип невмешательства во внутренние дела других государств имел приоритет над гуманитарными соображениями. Хотя даже в это время имели место интервенции, которые можно считать гуманитарными (хотя предлоги для них были совсем другими). К ним относятся индийская интервенция в Бангладеш в 1971 году, вьетнамская интервенция в Камбоджи в декабре 1977, танзанийская интервенция в Уганде, приведшая к свержению режима И.Амина в апреле 1979 года.

К изменению взглядов на гуманитарную интервенцию в 1990-х годах привели две основные причины:

1. Распространение новых форм войны, в особенности в Африке и Восточной Европе. Эти новые формы развились из партизанских действий и контрпартизанских операций более раннего периода. Они часто называются гражданскими или внутренними войнами, хотя на самом деле в них вовлечен целый ряд глобальных акторов.

2. Развитие гуманитарных НПО. В их развитии переломным моментом была война в Нигерии в 1971 году. Именно тогда Международный комитет Красного Креста отказался от принципа нейтралитета и организовал воздушный мост в Биафру без согласия властей Нигерии.

Изменение международных норм в отношении гуманитарной интервенции может рассматриваться как выражение развития глобального гражданского общества. Опыт проведения гуманитарных интервенций был достаточно неудачным (Руанда, Сомали, Косово).

В начале 1990-х годов проводилось только восемь операций ООН по поддержанию мира, в которых участвовало около 10000 человек. В конце 2000-го года таких операций было уже 15, и в них было задействовано 38000 человек. В миссии по предотвращению конфликтов были вовлечены и региональные организации.

Конечно, гуманитарная интервенция сама по себе не может разрешать конфликты. Однако она может создать безопасное окружение, в котором укрепляется гражданское общество и могут быть найдены мирные решения проблем.

Международное право было центральным для таких важных международных режимов, как режимы, установившиеся вслед за Вестфальским миром 1648 г., Венским конгрессом 1815 г., Версальским миром 1919 г. и Уставом ООН. Каждый из этих режимов установился после крупной войны и пытался установить новый международный порядок для обеспечения мира, безопасности и нормальных межгосударственных отношений. События конца 1990-х годов привели к ослаблению роли ООН, после того как военная сила была односторонне применена без санкции СБ ООН (Косово). Исторически ослабление режимов в области безопасности предшествовало периодам конфликтов и затем новом режимам в области безопасности. Время покажет, сохранится ли эта тенденция в двадцать первом веке.

Подводя итог, можно отметить, что налицо появление новых акторов мировой политики. Можно наблюдать также и плавную эволюцию природы государственного суверенитета. Государства также все более дифференцируются на основе признания ими тех или иных форм суверенитета. Однако говорить о том, что в ближайшем будущем режим суверенитета будет заменен другим набором институционализированных практик, преждевременно. Практически все главные негосударственные акторы мировой политики заинтересованы в сохранении status quo.

В ближайшем будущем более вероятно появление переходных форм регулирования международных отношений, не отвергающих государственный суверенитет, а сосуществующих с ним. Отражением этого являются и изменения, которые претерпевает в настоящее время международное право.

 

Заключение

 

Повышающееся доверие к способности системы ООН на коллективное вмешательство весной 1999 года претерпело удар после операции НАТО в Косово. В этом случае не имели места ни резолюции Совета Безопасности (ст. 39 Устава ООН), в соответствии с VII главой Устава ООН необходимые для посылки коллективных сил, ни принципиально возможная в соответствии с VII главой санкция на военное вмешательство «в силу региональных соглашений» (ст. 53 п. 1). Одной из причин этого послужило то обстоятельство, что в девяностые годы не была проведена основополагающая реформа механизмов принятия решений в Совете Безопасности, что имело то следствие, что (грозящее) вето одного из постоянных членов Совета Безопасности способно парализовать механизм принятия решения Совета. Последствием стала беспрецедентная акция Североатлантического оборонного альянса, предпринятая praeter legem, то есть в обход правовых принципов, обеспеченных Уставом ООН.

Острую критику выразили не только Россия, но и государства «третьего мира», в частности, Индия и Китай. На Западе эксперты разошлись во мнениях: с одной стороны, критически подмечалось, что действия государств-членов НАТО в Косово в известных обстоятельствах представляют собой вклад в «развитие международного права в направлении права на вмешательство со стороны регионального или глобального гегемона» - с пока неизвестными последствиям; указывалось также на то, что в случае, если подобные действия станут составной частью будущей стратегической программы НАТО, «универсальной системе коллективной безопасности грозит выхолащивание содержания». С другой стороны, говорилось о том, что война в Косово могла означать «прорыв на пути классического международного права, действующего между государствами, в сторону космополитического права для общества граждан мира»: это суждение не осталось без возражений.

Не к меньшей проблематичности в среднесрочной перспективе может привести и отсутствие правовой основы для «гуманитарных вмешательств», создающей международно-правовую базу в аспекте безопасности и гарантирующей объективность. Своим решением от 20 апреля 1994 года Европейский парламент призвал государства-члены ЕС принять участие в (основанном на международном обычном праве) процессе, направленном на признание права на вмешательство. При этом были названы три критерия для «гуманитарного вмешательства». А со времени вступления в силу Амстердамского договора от 1 мая 1999 года в задачи ЕС входят и «гуманитарные задачи и спасательные операции, мероприятия, направленные на сохранение мира, а также боевые операции по преодолению кризисов, включая меры по поддержанию мира». Пока, однако, не привели к успеху попытки кодифицировать право на вмешательство или по крайней мере лучше, чем до сих пор, обеспечить его с правовой (и с финансовой) точки зрения, «гуманитарные вмешательства», направленные на спасение людей, будут постоянно находиться под огнем критики.

Неоднократно критиковавшееся невмешательство ООН по предотвращению геноцида в Руанде в 1994 году наметило границы коллективной воли к вмешательству. И в будущем опасность «интервенционизма» «a la carte» нельзя сбрасывать со счетов, что ведет не только к известной правовой неопределенности для сторон, но и к избирательности в проведении операций, внушающей опасения в аспекте неотъемлемости и неделимости прав человека. Существует опасность того, что части мира, в которых права человека нарушаются систематически и в не менее массовом порядке, что, например, годами происходит в южном Судане, Алжире или Бурунди, разовьются в «забытые зоны» или «зоны невмешательства». Продолжает обостряться отмеченная выше проблема достоверности, что вредит как жертвам тяжких нарушений прав человека, так и (моральному) единству потенциальных участников вмешательства.

Если и далее не будут приниматься решения, способные решить проблему, то есть смысл задуматься о лучшем правовом обеспечении института «гуманитарного вмешательства», направленного на спасение человеческих жизней за границей. Инициативы в этой области могут исходить от Организации Объединенный Наций, Европейского Союза, а также от негосударственных организаций. Осуществление таких инициатив, а также их успех в конечном сете зависят от того, будет ли достаточно велика на государственном уровне политическая воля к тому, чтобы более не терпеть систематических нарушений прав человека и геноцида и - отбросив соображения, связанные с суверенитетом - принимать против них энергичные меры. Поскольку, однако, вооруженное вмешательство без санкции Совета Безопасности ООН делает необходимым изменение Устава ООН, широкомасштабных изменений в действующем праве ожидать не приходится.

Литература

 

1. Абашидзе А.Х., Эмин В.Г. Членство в международной организации//Между-народные организации. М., 1994.

2. Александров С. Новая Венская конвенция по дипломатическому пра-ву//Международная жизнь, 1975. - № 7.

3. Анчуков С. Начало интервенции//Washington Profile: Начало интервенции, 2003.

4. Арбатов А.Г. Безопасность: Российский выбор. – Москва, 1999

5. Беннис Ф. Империя против ООН: Соединенные Штаты подрывают международное право // Актуальные проблемы Европы. - 2001. - N 3

6. Tony Blair, “Doctrine of the International Community”, Speech in Chicago, 23 April 1999

7. The Atlantic Alliance's Strategic Concept, 1999

8. Билдер Р. Б. Косово и "новый интервенционизм": Надежда или опасность? // Актуальные проблемы Европы. - 2001. - N 3.

9. Блищенко И.П. Дипломатическое право. - М., 1991.

10. Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН № 43/131 от 8 декабря 1988 г., одобренная III Комитетом 22 ноября 1988 г. (A/43/877)

11. Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН № 46/182

12. Бовин А.Е. Главный урок иракского кризиса//Независимая газета. – 2003. – 7 апреля.

13. Бодсон Ж. Европа Алитридов. - Белград, 1996.

14. Брутенц К.Н. Введение в ХХI век?//Свободная мысль. – Москва, 1999.

15. В мир пришла мода на гуманитарные интервенции. Независимая информация и аналитика из США// Washington Profile, 2003.

16. Война с Ираком//Washington Profile:Пришла мода на гуманитарные интер-венции//Mignews.com.ua. - 05.10.2002.

17. Волхонский Б. Кофи Аннан зовет к оружию//Коммерсант, 29 октября, 1999.

18. Воронцов В. Истинные цели томагавков//Обозреватель. – Москва, 1999. - №10

19. Гали Б.Б. Повестка для мира. Превентивная дипломатия, миротворчество и поддержание мира. - Нью-Йорк, ООН, 1992.

20. Гали Б.Б. Повестка дня для мира. 1995. - Нью-Йорк, ООН, 1995.

21. Гали Б.Б. Радикальные преобразования в мировой системе после окончания холодной войны, естественно находит отражение в деятельности ООН // Международная жизнь, 1996, № 5.

22. Гуманитарная интервенция//Washington Profile: Военно-политическая ситуация в мире, 2003.

23. Гуманитарная интервенция в исполнении военной машины НАТО//Washington Profile: Untitled, 2003.

24. Гуманитарное вмешательство: к новому международному праву // Актуальные проблемы Европы. - 2001. - N 3

25. Гусейнов В. Гуманитарная интервенция как элемент нового правопорядка//Washington Profile:Современная «философия интернационализма», 2003.

26. Гуськова Е.Ю. Урегулирование на Балканах: от Бриони до Дейтона (мирные планы 1991 -1995 гг.). - М, 1998.

27. Дайзерот Д. «Гуманитарные вмешательства» и международное право. // Neue Juristische Wochenschrift, № 42, 1999

28. Делягин М.Г. Главная задача, которую решали США в Югославии, - в сфере глобальных финансов//Междунар.жизнь. – Москва, 1999.- №9

29. Дмитриев Г.Ф. Многосторонняя дипломатия США: теория и практика. - М., 1981.

30. Жданов Ю.Н. Принудительные меры в международном праве. - М., 1998.

31. Жирнов О. А. "Гуманитарная интервенция" НАТО в Косово и ее последствия для мирового сообщества: Взгляд из России // Актуальные проблемы Европы. - 2001. - N 3

32. Иванов И.С. Внешняя политика России в эпоху глобализации., - М., 2002.

33. Ивлева Т. В. "Гуманитарное вмешательство" и внешняя политика Германии // Актуальные проблемы Европы. - 2001. - N 3

34. Крейтор Н.К. Новый американский колониализм//www. prezident.ru

35. Кулагин В. Международные отношения на пороге XXI века.// Международная жизнь. №7, 1999. C.32.

36. Михайлов Н. Особенности XXI века//Независимая газета, 12 октября, 1999.

37. Морозов Г. Миротворчество и принуждение к миру//Мировая экономика и международные отношения, 1999. - № 2.

38. Нарочницкая Н.А. Избежать нового передела мира//Междунар.жизнь.-Москва, 1999.- №11

39. Независимая информация и аналитика из США//Washington Profile: В мир пришла мода на гуманитарные интервенции.

40. Образ и реальность. Вопросы и ответы об Организации Объединенных Наций. - М., 1998.

41. Пархалина Т.Г. Россия и НАТО: Проблемы восприятия//Актуальные проблемы Европы: Европа и мир. – Москва,2000, №2

42. Петровский В.Ф. ООН действует от имени 184 государств//Международная жизнь, 1994. - № 10.

43. Петровский В.Ф. Стратегия и инструменты урегулирования конфликтов// Дипкурьер. – 2001. - 21 июня.

44. Прадетто А. НАТО, гуманитарная интервенция и международное право; Урегулирование конфликтов посредством военного вмешательства? Дилемма политики Запада в отношении Косово // Актуальные проблемы Европы. - 2001. - N 3

45. Применение силы: «серые зоны права»//Washington Profile: Право и обязанность гуманитарного вмешательства: куем единство, пока горячо, 2003.

46. Пураск Н. Миротворческие акции и проблема гуманитарного вмешательства//Власть. – 2002. - № 2.

47. Робертс А. Натовская "гуманитарная война" над Косово // Актуальные проблемы Европы. - 2001. - N 3

48. Романов В.А. Война в Югославии выявила острые противоречия с международным правом//"Независимое военное обозрение", 02.07.1999

49. Романов В.А. Договор Пелиндаба // Московский журнал международного права, 1997, № 3.

50. Сандровский К.К. Дипломатическое право. - Киев, 1981.

51. Сборов А. Россия и США будут дружить большими домами // Коммерсант, 1999. - 1 октября.

52. Софайер А. Международное право и Косово // Актуальные проблемы Европы. - 2001. - N 3

53. Танья Г. Гуманитарная интервенция и гуманитарная помощь: эхо прошлого и перспективы//Белорусский журнал международного права и международных отношений, 1998. - № 4.

54. Тузмухамедов Б.Р. Некоторые правовые проблемы операции по поддержанию мира // Московский журнал международного права, 1999.

55. Федоров А. Новые тенденции в современном мире: гуманитарная интервенция// Washington Profile: Из двух зол – меньшее, 2003.

56. Фролова И.Ю Последствия гуманитарного вмешательства запада в урегулирование этнополитического конфликта в Косово – М., 2002

57. Хабермас Ю. Жестокость и гуманизм. Война на грани между правом и моралью. // Die Zeit, № 18, 29.4.1999.

58. Ханс-Йохим Зандер Война во имя прав человека? // Orientierung, №.23/24, 15./31.12.1999

59. Хомский Н. Новый военный гуманизм: уроки Косова – М., 2002

60. Цейтлин Ю. В. Проблемы гуманитарных катастроф в современном мире // Актуальные проблемы Европы. - 2001. - N 3

61. Челлини К. Г. Формирование концепции внешней политики США после конфликта вокруг Косово: (обзор публикаций в журнале "Foreign affairs") // Актуальные проблемы Европы. - 2001. - N 3

62. Шатуновский С.В. Организационно-правовой механизм развития международного права // Московский журнал международного права, 1997. - № 2.

63. Политика «гуманитарной интервенции» в малых конфликтах нового типа: формирование общественного мнения.// Новые информационные технологии: возможности сотрудничества или поле для конфликтов в российско-американских отношениях: Материалы научного семинара 21-22 сентября 2001 г. – Нижний Новгород, с. 130-137

64. Эмин В.Г. Региональные конфликты и международные организации. - М., 1991.

65. Bilder R.B. Kosovo and the “New interventionism”:Promise or peril?//Journal of transnational law and policy. – Tallahassene 1999. – n 1. p.153-182

[1] Хомский Н. Новый военный гуманизм: уроки Косова – М., 2002

[2] Цейтлин Ю. В. Проблемы гуманитарных катастроф в современном мире // Актуальные проблемы Европы. - 2001. - N 3

[3] Ханс-Йохим Зандер Война во имя прав человека? // Orientierung, №.23/24, 15./31.12.1999

[4] Пураск Н. Миротворческие акции и проблема гуманитарного вмешательства//Власть. – 2002. - № 2.

[5] Там же

[6] Применение силы: «серые зоны права»//Washington Profile: Право и обязанность гуманитарного вмешательства: куем единство, пока горячо, 2003

[7] Жданов Ю.Н. Принудительные меры в международном праве. - М., 1998

[8] Дайзерот Д. «Гуманитарные вмешательства» и международное право. // Neue Juristische Wochenschrift, № 42, 1999

[9] Там же

[10] Гусейнов В. Гуманитарная интервенция как элемент нового правопорядка//Washington Profile:Современная «философия интернационализма», 2003

[11] Гусейнов В. Гуманитарная интервенция как элемент нового правопорядка//Washington Profile:Современная «философия интернационализма», 2003

[12] Гуманитарная интервенция//Washington Profile: Военно-политическая ситуация в мире, 2003

[13] Гуманитарная интервенция//Washington Profile: Военно-политическая ситуация в мире, 2003

[14] В мир пришла мода на гуманитарные интервенции. Независимая информация и аналитика из США// Washington Profile, 2003

[15] Блищенко И.П. Дипломатическое право. - М., 1991

[16] Блищенко И.П. Дипломатическое право. - М., 1991

[17] Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН № 43/131 от 8 декабря 1988 г., одобренная III Комитетом 22 ноября 1988 г. (A/43/877)

[18] Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН № 46/182

[19] Федоров А. Новые тенденции в современном мире: гуманитарная интервенция// Washington Profile: Из двух зол – меньшее, 2003

[20] Танья Г. Гуманитарная интервенция и гуманитарная помощь: эхо прошлого и перспективы//Белорусский журнал международного права и международных отношений, 1998. - № 4.

[21] Танья Г. Гуманитарная интервенция и гуманитарная помощь: эхо прошлого и перспективы//Белорусский журнал международного права и международных отношений, 1998. - № 4.

[22] Пураск Н. Миротворческие акции и проблема гуманитарного вмешательства//Власть. – 2002. - № 2.

[23] Война с Ираком