Запах заботы и целебного зелья

Джеймс

— Больно?

Джеймс отрицательно мотнул головой и снова попытался заглянуть Лили в глаза, но она упрямо не желала смотреть на него в ответ.

Её тонкие слабые ручки, обычно не способные открыть бутылку с молоком, сейчас с удивительной силой наматывали на его выбитое предплечье эластичный бинт.

Лили выглядела очень сердитой. Сердитый румянец, глаза сердито сверкают, даже огненно-рыжая прядка, падающая ей на глаза из-под повязки, казалась сердитой. Очаровательно-сердитая Лили. Джеймс незаметно коснулся её коленки свободной рукой, но она сразу же отодвинулась.

«Вчера вечером стало известно, что Бартемиус Крауч был назначен на пост Главы Департамента Чрезвычайных ситуаций. Как заявила...»

Старый приемник захрипел и зашелся кашлем, пытаясь выкашлять из себя хотя бы какую-нибудь волну.

Алиса протянула руку и покрутила рычажок, не отрывая взгляд от учебника. Она сидела в кресле, поджав под себя ноги и читала «Расширенный справочник по колдомедицине». Громоздкий приемник, стоял прямо рядом с ней, на столе, и девушка всякий раз страдальчески морщилась, когда динамик обдавал её хрипом.

Домашней работы было много, а времени мало, так что приходилось делать всё буквально на ходу. Профессор Джекилл обрушил на них контрольную работу по сдаче всех возможных защитных заклинаний, начиная Импервиусом и заканчивая Протего Тоталум. Их надо было выучить к понедельнику. На этот же день Макгонагалл задала эссе по транфсигурации лучевых костей с обязательными колдографическими рисунками. На зельеварении они начали готовить Феликс Фелицис и Слизнорт велел ближайшие шесть месяцев вести дневник удач и неудач в процессе изготовления зелья. Профессор Грей учила их делать силки на прошлом занятии и сказала, что в следующий раз они будут ловить боггарта с их помощью.

Лили по вечерам приходилось за руку уводить из библиотеки, но она и в гостиной обязательно находила чертова книжки, и даже когда Джеймс прислонялся к её ногам, играя с Бродягой во взрыв-карты у камина, чувствовал, как в макушку ему упирается острый уголок очередного справочника или словаря.

В предвкушении первого матча сезона, Джеймс каждую свободную минутку рвался на стадион — в воздух, выше, дальше, быстрее. Лили переживала, что он мало внимания уделяет домашней работе, но Джеймс только посмеивался над горой книжек по трансфигурации и защите от Тмных Сил, так что когда Лили очередной раз награждала его укоризненным взглядом, он поскорее целовал её в щеку и улепетывал на стадион.

При одной только мысли, что спустя семь лет упорных тренировок и побед его команда не возьмет Кубок Школы, становилось дурно. Команда тренировалась каждые несколько дней, проводя на стадионе по нескольку часов. Такие мелочи как дождь, ветер, холод, гора домашней работы и разные девчачьи глупости не могли остановить Джеймса на пути к Кубку. И хоть Марлин перед сегодняшним выходом на тренировку пообещала задушить его во сне подушкой, он целых два с половиной часа гонял её, Мэри Макдональд и Тинкер Бэлл по полю, пока скорость передачи мяча не показалась ему удовлетворительной. Потом ещё час девушки пытались забить гол в ворота Дирка Крессвелла, а Джеймс, рассеянно перебрасывая снитч из руки в руку, парил над ними и следил.

Он не зря гордился своей командой. У Дирка, вратаря, было так развито шестое чувство, что он мог бы взять мяч и во сне. Марлин, эту белокурую, похожую на фарфорового ангелочка девочку, ненавидели все охотники из чужих команд, потому что когда квоффл попадал в её слабые ручки, она могла сломать их к чертям собачьим (что и случилось один раз на шестом курсе), но мяч бы не отдала. Мэри, по словам Дирка, могла бы угнать у соперника метлу прямо во время игры, и он бы ничего не заметил, что уж говорить о мяче, но, к сожалению, она не могла удержать его так, как Марлин. А немая тринадцатилетняя Тинкер по маневренности и ловкости полета могла бы составить конкуренцию и самому Джеймсу. Поймать её — все равно, что схватить гонимую сильным ветром пушинку.

Когда мяч все-таки попадал в кольцо, доставалось Дирку. А когда нет — охотницам.

Задача казалась практически невыполнимой, но в вопросах квиддича Джеймс был непреклонен и участники снова и снова бросали мяч, под куполом Импервиус, который держал над ними капитан.

Под конец четвертого часа на поле явился промокший до нитки Сириус, явно присланный Лили, и поинтересовался, не принести ли им фонари для ночного заплыва.

Только с его появлением Джеймс опомнился и увидел, что на улице совсем стемнело, что идет проливной дождь, а остатки вольной пятницы уже давно смыли густые вечерние чернила. Тогда он наконец сжалился над командой и уже собрался было объявить тренировку законченной, как в последний момент сильнейший порыв ветра вдруг сдернул его с метлы и он ухнул в воздушный колодец, длинною в двадцать футов. Команда возопила от ужаса, но Джеймс в последний момент ухватился за древко и выдернул руку. Плечо выломала дикая боль, метла рванула вниз, и Джеймс, выпустив скользкое дерево, шлепнулся в грязь с довольно большой, но не опасной высоты и крепко зашиб поврежденную руку.

Мадам Помфри вернула его, торчащее из спины плечо на место, в считанные секунды. Боль была адская, даже в глазах потемнело, но он не позволил себе издать ни звука, только дернулся, когда сустав с хрустом встал на место.

Переведя дух, он все-таки поднял взгляд на Лили, которая смотрела на него, прижав пальцы к губам, выдавил из себя улыбку и небрежно откинул назад голову:

— Щекотно.

И теперь она бинтовала ему руку, но вместо того, чтобы жалеть и гладить, обнимать и целовать, гневно сопела и хмурилась. Джеймс предчувствовал, что как только все уйдут, состоится «серьезный разговор», так что радовался тому, что в Крыле сидела почти вся команда, да ещё Сириус и Алиса. При них Лили выяснять отношения не спешила и только сердито поджимала губы, когда он пытался ущипнуть её или коснуться здоровой левой рукой.

«...не давала никаких комментариев по этому поводу, но поиски Норффолкских террористов продолжаются. Как нам стало известно, на прошлой неделе новый глава Департамента, Бартемиус Крауч подал официальное прошение в Министерство о применении Непростительных чар против волшебников, именующих себя пожирателями смерти...»

— Мне это надоело, — заявил Сириус, помахивая палочкой. Клубы дыма, которые вырывались из кончика вырисовывали в воздухе витиеватую «Р». — Можно выключить?

Бродяга валялся на больничной койке прямо в одежде и обуви, закинув скрещенные ноги на спинку кровати. Когда Алиса занялась радио, он украдкой лежащую у неё на коленях книжку.

— Во имя Мерлина, Вуд, что ты читаешь?! — воскликнул он и продемонстрировал всем картинки в учебнике: обнаженные мужские и женские тела. Ребята прыснули. Алиса залилась краской, вскочила и попыталась вырвать у Сириуса свою книжку, но он отводил руку и только посмеивался над её попытками.

— Это...это...отдай! — она отобрала у него учебник и уселась на место, всё ещё полыхая от стыда. — Это — медицина, ничего смешного!

Приемник снова начал выплевывать слова и зашипел.

— Дурацкая штуковина! — Алиса яростно щелкнула кнопкой.

«...Мунго...минисрхр-хр...Крауч...наши замечательные рецепты...только в магазине «Всё для квиддррррр...»

— В самом деле, не проще ли выключить? — раздраженно спросил Дирк, заткнув уши.

— Нельзя, — ответила Лили. — Брат мадам Помфри сегодня ночью отправляется в рейд, он мракоборец. Она боится услышать о нем что-нибудь...

— Есть! — радостно воскликнула Алиса и осторожно отпустила ручку, когда из динамика наконец полилась нормальная, разборчивая речь.

— Боится, но слушает, — Сириус смазал свой рисунок одним коротким резким взмахом и закинул руки за голову. — Загадочная женская логика.

— Женская логика здесь не при чем, она просто переживает за своих близких, — отрезала Лили и свирепо посмотрела на Джеймса, когда он попытался просунуть палец под слишком тугую повязку. — И вообще встань! — проходя мимо, она столкнула ноги Сириуса со спинки кровати — Ты не болеешь.

«...прокомментировал прошение Крауча и добавил, что подобная политика ничем не отличается от политики Темного Лорда. О недавнем поражении Фицжеральда Боунса в страйке дементоров Азкабана слушайте после рекламы...та-да-да-дам! Бобы «Берти Боттс»...»

— Я болен этой гребанной жизнью, — вздохнул Сириус, возвращая ноги на место.

— Откуда у тебя этот ужасный шрам, Джеймс? — вдруг спросила Мэри. Она сидела ближе всех к нему, обняв руками спинку его кровати, и рассматривала его голый торс. — Я не видела его раньше.

Джеймс быстро взглянул на Лили. Щеки девушки слегка порозовели, губы сжались в ниточку, но больше она никак не выразила свое возмущение.

В другой ситуации он с радостью выложил бы всю историю во всех подробностях, но сейчас...

Когда Джеймс смотрел на ровную полосу у себя на боку, то почти не помнил белую вспышку проклятия, яростно-красную боль и малодушные помыслы о быстрой смерти. Помнил только проблеск зеленого света, который вытащил его с того света, и бесконечный миг до него, когда девушка, которая презирала его всю жизнь, сделала один шаг, другой, а потом вдруг бросилась к нему через вымершее ночное попелище...

Этот шрам — их общий секрет. И трепаться о нем нельзя. Как и пялится.

— Не смотри на меня так, Мэри, я стесняюсь, — под лающий смех Сириуса, Джеймс по-девичьи закрыл грудь широкой мускулистой рукой.

— Кстати, как там сотрясение Питера? — Алиса закуталась плед и неодобрительно посмотрела в окно, на грозу, которая набрасывалась на замок с такой силой, словно хотела выломать его из скалы и утопить в озере. — Как он себя чувствует?

— Жить будет, — проворчал Бродяга, постукивая пальцем по мигающей лампе на тумбочке. — В мире, здоровье и полной бесполез...

— Он до сих пор не помнит, как упал? — Лили помогла Джеймсу одеть рубашку.

— Нет, — вздохнул он, чувствуя себя совершенно беспомощным. — Не помнит.

— Вечером у него было всё в порядке, — заметила Лили, ни к кому в особенности не обращаясь. — А утром вдруг обнаружилось сотрясение. Он, что, упал с кровати?

Сириус, листающий учебник в поисках новых картинок, издал сиплый смешок. Алиса, снова было задремавшая в теплом и мягком кресле, встрепенулась, отобрала у парня свой учебник и легонько хлопнула его им по голове.

— Почти, — улыбнулся Джеймс.

Они с Сириусом так и не смогли выяснить, чем занимались в таинственном подземелье слизеринцы в тот злосчастный вечер. Когда Хвост находился за дверью, они тащили в Крыло упирающегося Ремуса и пытались при этом не попасться на глаза Филчу. Новый школьный смотритель был даже свирепее Апполона Прингла, и уже наточил на Джеймса и Сириуса зуб, так что путь занял у них довольно много времени — не так-то легко было держать Ремуса, мантию и свет.

Пока мадам Помфри благополучно отпаивала бедолагу Ремуса настоем из волчьей ягоды и серебрянки, Джеймс вернулся в подземелье и выяснил, что Питер потерял сознание, ударившись в темноте головой, потому ничего не узнал.

— Я просто ушам своим не верю! — заявил Бродяга, когда Хвост на следующий день за завтраком поведал им историю того, как очнулся в пустой и темной комнате. — Ты пролез в тайное логово слизней и, вместо того, чтобы наконец-то выяснить, кто убил мракоборца в поезде и что они замышляют теперь, ты отключился? Как тебе удается быть таким придурком, Хвост?!

— Я испугался!

— Да лучше бы ты обосрался от ужаса...

Ремус подавился овсянкой.

— Спасибо тебе, Бродяга, большое спасибо, — протянул он и взял салфетку.

—...но всё выяснил! Не за что, Ремус! — полыхнул Сириус, повернувшись к нему.

— Это ты виноват! — пробовал обороняться Питер. — Ты бросил меня там одного! Ты забросил меня в эту дверь! Я ударился головой, потому что ты неудачно меня запустил, что я мог с этим поделать?!

— То есть это я виноват, что у тебя глаза на заднице?!

Джеймс не выдержал.

— Заткнитесь оба! Нет сил слушать! Сириус, Пит не виноват, это был несчастный случай! Он просто ударился головой. И кончай орать, я похоже уже оглох на одно ухо. Хвост, в следующий раз прояви больше сноровки, ты же крыса, а не дракон! Вот если оленя запустить в воздух...

Сириус фыркнул от смеха.

-...он вряд ли удачно приземлится, но ты-то меньше, должен быть ловчее.

Питер насупился, но ничего не сказал.

С того дня Сириус завел привычку изводить Питера язвительными замечаниями на каждом шагу, а когда тот обращался к нему с какой-нибудь просьбой, Блэк просто делал вид, что не слышит, или вовсе уходил.

— И надолго это? — спросил Джеймс, когда с одеванием было покончено.

— Мадам Помфри поместила в сустав специальные чары, — ответила она, по-прежнему не глядя ему в глаза и так резко застегивая все пуговицы на толстовке, словно хотела побить рекорд по скорости застегивания. Джеймс с тоской припомнил, как в лесу она медленно, одну за другой расстегивала пуговицы на его рубашке и вздохнул. — Так что через пару часов уже сможешь снять повязку. Постарайся не сильно размахивать рукой.

— А когда я смогу играть?

— Это всё, что тебя интересует? — прошипела Лили так, чтобы слышал только он, и застегнув последнюю пуговицу, решительно повернулась к нему спиной. — Сириус, будь так добр, проводи Алису в гостиную, а то она уже, кажется, спит.

— Я не сплю! — возмущенно промямлила Алиса сквозь сон.

Сириус бросил её книгу на стол и легко вскочил с койки.

— И проследи, пожалуйста, чтобы она отправилась спать, — добавила Лили. — Я подежурю одна сегодня, — с этими словами она ушла в кабинет мадам Помфри.

— Без проблем, — Сириус осторожно поднял Алису на руки. Та только сонно дернула головой, мол, я и сама дойду, и окончательно провалилась в сон. — Что-что, а укладывать девушек спать я умею.

Сириус обернулся и поймал на себе любопытный взгляд Тинкер.

— Колыбельные. Я...хорошо пою, — быстро сориентировался он. — Да. У меня просто превосходный голос, — Сириус поудобнее обнял Алису и окинул взглядом усмехающиеся лица. — Всем спокойной ночи. Увидимся в гостиной, кэп, — бросил он напоследок Джеймсу и покинул Крыло.

Марлин покачала головой, глядя ему вслед и переглянулась с Крессвеллом. Мэри покосилась на дверь, за которой скрылась Лили и пересела на кровать к Джеймсу, зачем-то поправив складки рукава на его выбитом плече.

Джеймс набрался мужества и наконец посмотрел на свою команду.

Ребята смотрели на него так, словно он лежал пластом и умирал.

Ну конечно, ловец с поврежденной рукой, да ещё и перед самым решающим матчем.

Просто класс.

Джеймс перевел взгляд на Тинкер.

Девочка угрюмо взглянула на него в ответ из-под пышной копны волос. Она не была красавицей. Типичная ирландка: круглое как блин личико, заляпанное веснушками, небольшой строгий рот, нос кнопкой, тонкие пышные кудряшки. Вдобавок к своей сырой, некрасивой внешности, бедняжка была нема от рождения, однако её большие, темно-синие глаза говорили так громко, что её недуг совершенно забывался.

Вот и сейчас.

— Эй, — Джеймс протянул к ней левую руку. — Не грусти, Тинки, я в порядке,

Бэлл моргнула.

— Нет в порядке. Честно.

Она затрясла головой, так что пружинки волос замотались туда-сюда.

— Обещаю, мы надерем слизеринцам зад в ноябре. Ты сегодня так замечательно отделала нашего непобедимого вратаря, думаю с Крошкой Люси проблем не возникнет.

«Крошкой Люси» называли Люсинду Толкалот, крупную, плечистую скандинавку, заменившую в прошлом году Эмму Ванити на месте капитана команды и загонщицы. Она была выше Джеймса на голову, шире по меньшей мере в два раза, и каждый раз размахивала своей битой так, словно отбивалась от невидимых драконов.

Тинкер беззвучно засмеялась, проворно забралась к Джеймсу на постель, залезла ему под здоровую руку и обняла его за пояс. Мэри неодобрительно покосилась на неё, но не встала.

— Не за что, мышонок! — улыбнулся Джеймс и потрепал девочку по голове. — А пока будешь за главного, договорились?

— Да, это всё замечательно, Поттер, — покивал Дирк. Он по-прежнему смотрел в пол, мрачный как туча. — Это, безусловно, круто поднимает мою самооценку, но только как мы будем тренироваться без капитана?

— Самостоятельно, — твердо сказал Джеймс, не убирая руки с головы девочки. — Стратегия вам известна. Думаю дело в паре недель, а затем я снова сяду на метлу. И скажите Бенджи и Динглу, чтобы не расслаблялись, а не то я им их биты засуну в...нос.

— Ты хотя бы приходи посмотреть! — напомнила Марлин и Мэри тут же согласно закивала. — Я никогда себе не прощу, если мы уступим Кубок этим слизням.

Лили вернулась в Крыло с целой кипой бумаг.

Джеймс поднялся на ноги.

Лили на миг замерла, увидев как с него соскользнули ладони Мэри, но ничего не сказала и подошла к рабочему столу Алисы.

— Ладно, мы пойдем ужинать, — Дирк протянул руку и Тинки, перескочив через спинку кровати, спрыгнула на пол. Другой рукой он обнял за плечи Марлин. — Выздоравливай, Джим. И поскорее.

Джеймс кивнул.

— Идем, Мэри, — Марлин остановилась, придерживая для неё дверь.

— Выздоравливай, — проникновенно попросила она, коснувшись его здорового плеча и побежала к Марлин.

Дверь закрылась и воцарилась тишина, нарушаемая только похрипыванием приемника.

«...выразил надежду, что под руководством нового главы, Департамент положит конец восстанию оборотней на юге стране...»

Лили опиралась ладонью на стол и крутила ручку, как-будто не замечая, что сбивает станции. Джеймс оглянулся на дверь и подошел к девушке.

— Эй... — он погладил её по напряженной спине.

Она дернула плечом, сбрасывая его руку.

— Лили, перестань, — Джеймс просунул руку ей под локоть и обвил за талию, прижимая к себе.

— Отпусти.

— Не-а, — он прижался носом к теплой ямке между шеей и плечом.

— Пусти!

— Не-ет. Ну в чем дело, ты из-за Мэри так расстроилась? Перестань, ты же знаешь, что... «я твой» она в моей команде, я не мог запретить ей прийти сюда...

— Да причем тут Мэри! — Лили резко обернулась. — Джеймс, скажи мне, почему, ну почему тебя вечно так тянет рисковать своей головой?

— Так в этом всё дело? — он даже рассмеялся от облегчения, но сразу же осекся, увидев, как Лили изменилась в лице.

— Джеймс, тебе, что, совсем на меня наплевать?

Он перестал улыбаться.

— Как ты можешь?..

— Мои родители и сестра на другом конце света, и я не знаю, увижу ли их ещё когда-нибудь. У меня нет других родственников, и, возможно я тебя сейчас сильно напугаю, но кроме у меня никого нет, кроме тебя.

Ему вдруг страшно захотелось её обнять, но сначала надо было дать ей договорить.

-...а ты то бросаешься в драку, то кувыркаешься на своей метле так, что у меня внутри всё переворачивается, приходишь среди ночи весь в синяках и ссадинах, ломаешь пальцы, выбиваешь руки...и...и если ты готов рисковать своей жизнью двадцать четыре часа в сутки, и тебе все равно, что с тобой случится, то пожалей хотя бы меня! — она расстегнула и снова застегнула пуговку у него на кофте. — Я устала постоянно думать о том, с какой очередной раной ты придешь ко мне. По-твоему мне легко было смотреть на это сегодня? — и наконец-то, хвала Мерлину, она сделала то, чего Джеймс хотел с самого начала: ласково погладила его многострадальное плечо, а потом обняла за пояс, и прижалась к его груди.

— Джим, если с тобой что-то случится, я не переживу, понимаешь? — она шмыгнула носом и вскинула на него беспомощный, виноватый взгляд, а когда увидела, что Джеймс улыбается до ушей, сердито толкнула его обеими руками. — Ты просто невозможен! Ты ужасный эгоист, Поттер! Пусти! Отпусти меня сейчас же!..

Снаружи ударил гром.

Лампы замигали и приемник снова затрещал. В соседней комнате скрипнул отодвигаемый стул.

— Джеймс... сейчас мадам Помфри придет, — прошептала Лили в его губы и попыталась высвободиться.

— Ну и что? — выдохнул он, развязывая узелок на её повязке.

Тяжелые локоны упали ей на плечи. Джеймс окунулся в любимый аромат меда, зеленых яблок и ещё чего-то неуловимого, родного, любимого...

— Эванс, ты ещё можешь меня остановить...— прошептал он, когда почувствовал, что теряет голову. — Прямо сейчас...давай...

— Заткнись, — шепнула она, снимая с него очки и дальше все было как в тумане. Её дыхание, его дыхание. Стоять стало неимоверно тяжело. Джеймс вдруг почувствовал себя очень сонным и потянул Лили за собой на больничную койку.

Джеймс запустил руку под подол унылой, серой больничной формы, нашел там теплую ножку и весь затрепетал, скользнул выше, чуть сжал мягкую, нежную кожу, потом ещё выше...ещё...ещё...

Дверь, ведущая в кабинет мадам Помфри, громко хлопнула.

Лили взвилась как ужаленная, а Джеймс упал на грешную землю.

— Мисс Эванс?

Ему никогда не нравился голос мадам Помфри.

— Мисс Эванс, вы где?

Но сейчас особенно.

— Мисс Э...вот вы где! — медсестра заглянула за ширму. Лили обернулась к ней, безуспешно пытаясь пригладить растрепанные волосы, Джеймс наоборот, неторопливо, легниво поднялся и приличия ради застегнул несколько верхних пуговок на кофте, хотя особого смысла в этом не было: мадам Помфри итак поняла, чем они тут занимались. Точнее, пытались заняться.

Неодобрительно взглянув на свою практикантку, она шагнула вперед и сцапала Джеймса под локоть. Ладошка Лили чуть сжалась, а потом выскользнула из его пальцев.

— Что вы тут сидите, мистер Поттер? У вас обычный вывих, вы уже можете идти! — ворчала она, увлекая его к двери. — Хватит отвлекать мисс Эванс, она должна работать. А вы — отдыхать и не перенапрягаться!

— Мадам Помфри, а если я поклянусь здоровой рукой, что не буду мешать, вы разрешите мне остаться? Уже поздно, я провожу Лили до её комнаты.

— Боюсь, что для держания этой клятвы вам не хватит рук, мистер Поттер. Нет-нет, идите на ужин!

— Ну пожалуйста! Можете трансфигурировать меня в фикус или кусачую герань. Тогда я точно не буду мешать, честное слово, я буду просто стоять в углу и радовать вам глаз!

— Я превращу вас в клизму, если вы сейчас же не уйдете!

— Не надо в клизму, мадам Помфри...

— До свидания, мистер Поттер! — мадам Помфри вытолкала его за порог и плотно затворила дверь, но как только отошла, ручка снова скрипнула и дверь приоткрылась.

— Ради всего святого, никуда ваша мисс Эванс не денется! Брысь отсюда, Поттер! — и она захлопнула дверь, сердито одергивая на себе платье.

Лили

— Вы — Лили Эванс?

Лили подняла голову от тысячной карточки и устало взглянула поверх горячей лампы.

В Крыло заглядывал щуплый, лопоухий мальчишка-первокурсник. Вместо носа из середины его лица торчала морковка.

— Да, я, — она отложила перо и встала из-за стола. — Проходи, Криви.

Мальчик торопливо вошел в помещение.

— Помогите мне, меня заколдовали одноклассники, — скороговоркой произнес он, плюхнулся на койку и окинул Лили странным, придирчивым взглядом.

— Вы устроили дуэль?

— Нет! — выпучил глаза тот.— С чего вы взяли?

— Даже не знаю, — протянула Лили, вынимая палочку. За последний час это был уже третий гриффиндорец со следами шутливых чар на лице. — Наверное мне показалось, — и она легонько стукнула его палочкой по носу.

— А вы точно — Лили Эванс? — подозрительно и гнусаво спросил Криви, пока она возвращала его носу его изначальный вид.

— Точно.

— А у вас всё хорошо? — не отставал он, глядя на неё так, словно она украла его вкладыши из «шоколадных лягушек».

Лили выпрямилась и спрятала палочку в карман.

Она прищурилась, начиная догадываться, в чем дело.

— А что?

— Вас никто не обижает?

— Нет, Криви, — она наклонилась к мальчику, уперев руки в бока. — У меня все просто отлично. А тому, кто наколдовал тебе эту морковку, можешь передать, что следующего хитрого мальчишку я отправлю прямиком к профессору Макгонагалл!

— Мне пора! — выпалил Криви, соскочил с кровати и пулей вылетел из Крыла.

Лили вернулась за стол и села, потирая затекшую шею.

Ей ужасно надоело возиться с бумажками и переписывать бесчисленные имена, возрасты и болячки в толстенную книгу. Но ещё больше надоело постоянно отвлекаться на шпионов Джима и возвращать уши, рты, носы и руки в нормальное состояние. Ей было приятно, что он беспокоиться за неё, но совершенно не нравились формы, в которых проявлялось его беспокойство. Как и то, что он отвлекал её от работы, за что она уже получила выговор от мадам Помфри.

Лили сделала себе чай.

Ужасно хотелось спать...

Тяжело вздохнув, она снова взялась за ненавистное перо.

И ровно через десять минут в дверь снова громко постучались.

— Ну что опять? — простонала Лили, поднимая голову.

В крыло вошел...Северус.

Лили вскочила.

Как всегда, похожий в своей длинной черной мантии на гигантскую тощую ворону, её бывший лучший друг боком протиснулся в дверь. На руках у него съежилась небольшая человеческая фигурка.

— Что случилось?! — Лили обежала стол. — Мадам Помфри! — позвала она, но, похоже медсестра опять ушла в кладовую. — Мадам Помфри!

— Кто-то подсунул ей шкатулку с соком тентакулы за ужином, — пропыхтел Северус.

Лили помогла ему уложить пострадавшую на постель. Роксана судорожно всхлипывала и отчаянно цеплялась за их руки. Глаза её были крепко зажмурены, кожа вокруг них покраснела и страшно воспалилась, ресницы выпали. Губы мелко дрожали и было видно, как зубы за ними выбивают дробь.

— Она открыла крышку и ей в глаза прыснул сок. Немного, но...

— Кто это сделал?!

— Лили?! — Роксана дернула головой в сторону, услышав её голос и тут же вскинула руку. — Лили, это ты?

Лили поймала её ладонь и крепко сжала.

— Да, Роксана, это я, я, ты в Крыле, всё будет хорошо...

— Лили, я ничего не вижу! — задыхалась она. — Мои глаза...они...они...

Лили почувствовала как в горле засел ком и натужно сглотнула.

— Всё будет хорошо, — твердо произнесла она. — Мы вернем тебе зрением, обещаю.

— Моя сумка, Лили! Мои вещи, там все мои вещи, я их потеряла. Пожалуйста, найди их и верни!

— Я найду её, но пока скажи мне, кто дал тебе эту шкатулку?

— Я не знаю! Я ничего не поняла, мне дал её какой-то мелкий...и там б-была з-записка, — и она, промахнувшись в первый раз, сунула Лили в руки какую-то бумажку. — Я открыла крышку...и...и... — она задыхалась так, словно только что пробежала дистанцию.

Лили развернула комочек дорогого белого пергамента.

— «Сегодня твои глаза сияли...С.О.Б.».... — она сглотнула. — Что это? Ничего не понимаю. Это же почерк...

— Блэка?

Роксана резко вскинула голову.

Лили взглянула на Северуса и упрямо сжала губы, сложив листок.

— Этого не может быть. Сириус никогда бы так не поступил.

— В Хогвартсе не так много людей с такими инициалами, у которых присутствует жажда к жестоким розыгрышам... — процедил Северус. — Хотя ты может быть уже считаешь это нормальным.

Лили метнула на него гневный взгляд, но сказать ничего не успела, потому что дверь в кабинет медсестры неожиданно распахнулась и появилась мадам Помфри. В руках у неё позвякивала коробка с лекарствами, которые Лили должна была рассортировать ещё полчаса назад.

— Это ещё что?! — медсестра торопливо примостила коробку на первом попавшемся столике и подбежала к постели Роксаны. — Почему вы не позвали меня, мисс Эванс? Что такое с мисс Малфой?

— Ожог соком тентакулы, — Лили проглотила несправедливость.

— Ради всего святого! — мадам Помфри оттеснила ребят в сторону и схватила лицо Роксаны ладонями. — Кто это станет баловаться подобными вещами? Ну это ничего, мисс Малфой, успокойтесь, эти пятна мы вмиг вылечим, не страшно. Откройте-ка глаза.

Роксана замотала головой.

— Я не...н-не...

— Открывайте, мисс Малфой!

Несколько долгих секунд девочка часто втягивала воздух сквозь стиснутые зубы и тело её при этом сотрясалось как в лихорадке, а потом она очень медленно приоткрыла ресницы и на Лили взглянули две совершенно пустые глазницы.

Джеймс

В прошлый понедельник в Школе снова появилась Метка.

На сей раз не на доске.

Кто-то напал на маглорожденного мальчика в ночь с субботы на воскресенье, поиздевался над ним и выцарапал Метку прямо у него на лице.

Беднягу нашли только в понедельник, когда начались уроки и ученики вошли в класс зельеварения. Паренек лежал на полу и ревел, как пятилетняя девочка.

Скандалы сродни вспыхнувшему пороху. Достаточно только поднести спичку и проблем не оберешься. Кто именно напал на мальчика, держалось в секрете, поговаривали только, что это был кто-то из старшекурсников Слизерина, и что его исключили в то же утро, но факультеты гудели как потревоженный улей, а совиная почта по утрам, затрудняла завтрак. Разговоры не утихали. Ученики ходили по коридорам, нервно оглядываясь, а когда рядом появлялся кто-то из слизеринцев, все сразу же сбивались в кучки. Понимание того, что враг проник за стены Хогвартса, сковало школу как ранний мороз.

Джеймс не оставлял Лили одну ни на секунду. Она раздражалась, когда выходила из уборной и случайно ударяла Джеймса дверью по спине, потому что он никого туда не пускал. Обижалась, когда он вытаскивал её из библиотеки до ужина и закатывала глаза, когда он украдкой бормотал «Специалис Ревелио» над её едой.

Вот и сегодня.

Ему надо было поесть хоть что-нибудь, потому что с самого завтрака у Джеймса во рту не было ни крошки. Пока он торопливо забрасывал в себя ужин, первоклашки с точно выверенным интервалом бегали в Крыло и получали за это по галлеону, а потом он и сам побежал в башню Гриффиндора. От дурацкой повязки он избавился, потому что не хотел, чтобы на его руку все пялились, вытащил из чемодана мантию и побежал в Крыло.

Там нашел удобный, скрытый в тени подоконник недалеко от входа и занял свой пост, надеясь, что Лили уже скоро закончит заниматься и он благополучно отведет её в гостиную...

Но не тут-то было.

Сначала он боролся со сном, боясь, что проспит как Лили выйдет в коридор, но потом мерный стук капель по стеклу, теплый свитер и умиротворение, подаренное горячим пирогом с мясом, сделали свое недоброе дело.

Джеймс привалился головой к стеклу, всего лишь на секундочку прикрыл глаза и удачно провалился в сон.

Разбудил его звук захлопнувшейся двери и громкий резкий голос.

— Лили, подожди!

Он вскочил.

Лили выпорхнула из Крыла, стремительная и невесомая, точно тень. Следом за ней по пятам бежал Снейп.

Джеймс сорвался с места, на бегу вынимая палочку...

— Нам надо поговорить!

— Я так не думаю. Отстань от меня.

— Нет, стой!— он схватил за плечи и несколько раз пожал её руки, словно проверял их мягкость. Что-то нехорошее, яростное и горячее зашевелилось у Джеймса внутри.

Он вскинул палочку и...опустил руку.

Лили не оттолкнула Снейпа, когда он сделал это.

И даже не отодвинулась даже когда этот крючконосый урод сунулся к самому её лицу.

Не вполне доверяя своим глазам, Джеймс убрал палочку и подошел ближе.

— Лил, это важно, я искал возможности сказать тебе... — Снейп облизал губы, обшарил взглядом всё её лицо, и вдруг...

— Ты должна немедленно уехать из школы!

Было видно, что он долго готовился сказать эти слова...

— Что? — у Лили вырвался смешок, она мотнула головой и наконец-то стряхнула с себя его руки. — Хватит, у меня нет на это времени.

— Нет, Лили, послушай меня! — истерично выкрикнул Снейп. — Просто послушай. Я должен тебя предупредить. Должен...скоро в Хогвартсе...— Снейп нервно оглянулся, но в коридоре было пусто — все ученики были на ужине, а Джеймса, который стоял от них в нескольких шагах, и ловил каждое слово, он видеть не мог. — Скоро здесь случится что-то...ужасное.

— Что случится?

Желтое лицо исказила мука.

— Я не могу сказать! — простонал он. — Просто поверь мне. Скоро здесь будут происходить ужасные вещи. Темные. И тебе нужно...нужно...ты должна сделать так, как я говорю...

— Ради Мерлина, я ничего никому не должна! И с какой стати мне тебе верить? Не о тех ли Темных вещах ты говоришь, что устраиваешь сам, в компании Макнейра и Эйвери?

Нюнчик вздрогнул как от щелчка кнута.

— Ты обрушиваешься на меня, утверждаешь, что в школе произойдет несчастье, но какое — сказать не можешь, — её голос становился всё звонче. — Сообщаешь, что я, якобы в опасности, но в какой опять не говоришь! Ты, Пожиратель Смерти...

Снейп нервно оглянулся.

—...говоришь мне, грязнокровке, что я должна тебе поверить? И послушать тебя? По-твоему это вызывает доверие? Ты просто лицемер, Северус, и я не собираюсь...

— Лили, разве я когда-нибудь желал тебе зла? — промямлил он. — Разве упрекал тебя твоим...выбором? Я никогда тебе не врал! — вдруг несдержанно выпалил он. — Ты всю жизнь ненавидела Поттера, по крайней мере, говорила, что ненавидишь, а сейчас что же?

— Замолчи сию же секунду! — крикнула Лили. — Какое право ты имеешь сравнивать Джеймса...

— Джеймса!

-...с занятием Темной магией?! Ты его не знаешь, совсем не знаешь!

— Вот видишь, из нас двоих я меньший лицемер!

— Ну и отлично! — Лили решительно зашагала прочь, но Снейп вдруг поймал её за руку.

— Я всегда говорил тебе правду, я не скрывал, что интересуюсь...и не вру тебе сейчас! В Хогвартсе больше не будет безопасно, и особенно для...

— Грязнокровок?

Слово прозвучало так резко, что было похоже на пощечину. И Снейп поморщился так, словно его вдруг поразила резкая головная боль.

— Да, — тяжело произнес он, поглядывая на неё, как на источник слепящего света. — Лилз, я...я правда хочу тебе помочь. Умоляю, поверь мне.

— Мне не нужна твоя помощь. Обо мне есть кому позаботиться... — голос её чуть дрогнул на этих словах.

«...у меня никого нет, кроме тебя»

«...Джим, если с тобой что-то случится, я не переживу»

— Не знаю, чего ты добиваешься и какую цель преследуешь, но если тебя в самом деле так заботит моя судьба, поговори о ней со своими «друзьями»! А меня оставь в покое!

— Это, что, из-за Поттера? Не будь дурой! — он перехватил её. Лили рванулась назад, Снейп сжал захват сильнее, так, словно удерживал её от попытки вбежать в горящий дом. — Вряд ли он выразит тебе свою благодарность, если ты умрешь, Лили, он просто найдет себе кого-нибудь ещё, а я потеряю тебя, понимаешь, потеряю...

— Импедимента!

Снейпа отшвырнуло назад.

Джеймс ошалел от такой быстрой волшебной работы.

— Я сказала оставь меня в покое! — крикнула Лили и бросилась в темень коридора. Каблучки испуганно застучали об пол.

Придя в себя, Снейп бросился было следом, но тут уже Джеймс опомнился и резко взмахнул палочкой.

Заклинание развернуло Снейпа и крепко шарахнуло спиной об стену.

Джеймс сбросил с себя мантию.

Черные глаза полыхнули ненавистью, как только взгляд их сфокусировался на Джеймсе, рука метнулась к карману. Короткий резкий взмах — палочка выпорхнула из его кармана и растворилась в темноте.

— Поттер...

Джеймс размахнулся и всадил кулак в тощий живот.

Снейп согнулся, выхрипев по частям какое-то проклятие.

Джеймс встряхнул руку и взял Снейпа на прицел, заставив выпрямиться.

— Итак... — он шмыгнул носом, с трудом удерживаясь от того, чтобы не вылить на него весь арсенал заклятий. — Что за херня, Снейп? Что угрожает Лили?

— Не твое...собачье...дело... — выплюнул Снейп, тщетно пытаясь вывернуться.

— Всё, что касается Лили — моё!

— Интересно, она уже знает, что ты присвоил её как очередную метлу?

— Говори, что вы там задумали, или я тебя в окно выкину, ушлепок!

— Иди...к черту! — похрипел он.

Джеймс сграбастал Нюниуса за ворот мантии и оттащил к окну. Заклинанием распахнул раму.

— В последнее время мои мечты сбываются! — прорычал он. Снейп сглотнул, в ужасе вцепившись в подоконник. — И я не позволю такому дерьму как ты угрожать ей, пугать, или хватать её своими лапами. Так что говори, или я тебя выкину! Кстати, отличная возможность научиться наконец летать!

— А все считают, что изменился, Поттер,