Обязательств в чрезвычайных ситуациях

 

1. В случае войны или при иных чрезвычай­ных обстоятельствах, угрожающих жизни на­ции, любая из Высоких Договаривающихся Сторон может принимать меры в отступление от ее обязательств по настоящей Конвенции только в той степени, в какой это обусловлено чрезвычайностью обстоятельств, при условии, что такие меры не противоречат другим ее обя­зательствам по международному праву.

2. Это положение не может служить основа­нием для какого бы то ни было отступления от положений статьи 2, за исключением случаев гибели людей в результате правомерных воен­ных действий, или от положений статьи 3, п. 1 статьи 4 и статьи 7.

3. Любая из Высоких Договаривающихся Сторон, использующая это право отступления, исчерпывающим образом информирует Гене­рального Секретаря Совета Европы о введен­ных ею мерах и о причинах их принятия. Она также ставит в известность Генерального Сек­ретаря Совета Европы о дате прекращения дей­ствия таких мер и возобновлении осуществле­ния положений Конвенции в полном объеме.

 

Введение

1. Безусловно, право отступления представляет собой высшее средство, которым располагают Государства в рамках Конвенции, чтобы противостоять чрезвычайным обстоятельствам, представ­ляющим опасность для общественного порядка и национальной безопасности. Система, учрежденная Конвенцией является власто­любивой. Прежде всего, она помещает Государство под контроль транснационального органа в отношении осуществления суверен­ных полномочий, таких как те, которые стремятся охранять общест­венный порядок. Затем она создает обязанность для Государства информировать другие Договаривающиеся Стороны через Гене­рального Секретаря Совета Европы о причинах отступления и о со­держании введенных мер. Наконец, хотя и признавая за Государст­вом широкую свободу усмотрения в отношении выбора средств, она подчиняет право отступления юрисдикционному (судебному) кон­тролю, касающегося строгой соразмерности принятых мер.

 

I. Общие положения — Толкование

П. Особый случай — Толкование

 

 

I. Общие положения

 

                                                                                                 -------- Толкование ---------

2. Предусматривая право Государства принять меры в отсту­пление от обязательств, принятых в соответствии с Конвенцией, в случае войны или при иных чрезвычайных обстоятельствах, угро­жающих жизни нации, конвенционный текст подтверждает одно­временно реализм и незыблемость. Реализм, так как крайние на­пряжения, с которыми может столкнуться наше общество, могут серьезно угрожать публичному порядку. В этих условиях с трудом можно представить, что государственные власти не принимают меры, направленные на защиту демократических институтов. Не­зыблемость, так как является нетерпимым то, что Государства пользуются этой возможностью, чтобы подвергнуть злу права и свободы, в отношении которых предполагается, что они их защи­щают. Отсюда следуют точные пределы и принудительные принципы. Прежде всего, Государство не должно, даже при подобных обстоятельствах, посягать на права, от которых не допускается никакое отступление (статьи 2, 3, 4 и 7 Конвенции). Следовательно, меры должны быть строго ограничены требованиями ситуации и не должны противоречить другим обязательствам, вытекающим из международного права. Очевидно, что Государство пользуется широкой свободой усмотрения, чтобы определять, угрожает ли обществу опасность, и если угрожает, то какие меры должны быть приняты для ее устранения. В действительности, непосред­ственно и постоянно сталкиваясь с опасными реалиями, националь­ные власти находятся, в принципе, в лучшем положении, чем меж­дународный судья, для того чтобы определить наличие опасности, характер и степень отступлений от обязательств, необходимых для ее преодоления. Суд должен в последней инстанции решить, превысили ли указанные власти «ту степень мер, в какой они про­диктованы чрезвычайностью обстоятельств» в условиях кризиса.

3. Общее толкование права отступления. «Не будучи связанным совокупностью обязательств, возложенных в соответствии с Конвенцией, Правительство любой Высокой Договаривающейся Стороны имеет право, в случае войны или при иных чрезвычайных обстоятельствах, угрожающих жизни нации, принять меры в отступ­ление от обязательств, предусмотренных Конвенцией, за исключе­нием тех, которые предусмотрены в статье 15 п. 2, и все это при ус­ловии, что эти меры являются строго ограниченными требованиями ситуации, и что они не противоречат другим ее обязательствам по международному праву». (Lawless, (no существу), 22).

4. Существование чрезвычайных обстоятельств. Роль национального Государства, свобода усмотрения и ограничения. «Каждое Государство-участник ответственно за "жизнь нации" и ему надлежит определять, угрожает ли обществу опасность, и если угрожает, то какие меры должны быть приняты для ее устранения. Непосредственно и постоянно сталкиваясь с опасными реалиями, национальные власти находятся, в принципе, в лучшем положении, чем международный судья, для того чтобы определить наличие опасности, характер и степень отступлений от обязательств, необхо­димых для ее преодоления. Статья 15 п. 1 предоставляет им широ­кую свободу усмотрения в этом вопросе.

Тем не менее, Государства-участники не пользуются неограниченной свободой усмотрения. Именно Суду предстоит решать, превысило ли Государство "ту степень мер, в какой они продиктованы чрезвычайностью обстоятельств" в условиях кризиса. Таким образом, свобода усмотрения национальных властей сопровождается европейским контролем». (Irlande с. Royaume - Uni, 207; см. также Brannigan et McBride, 43).

5. Право отступления. Условия. «Суд полагает, что на каждую Договаривающуюся Сторону ложится ответственность за "жизнь [ее] нации", и, вводя "чрезвычайное положение", она обязана опре­делить, была ли угроза этой жизни, и если да, то, как далеко нужно пойти, пытаясь преодолеть ее. Находясь в непосредственном и по­стоянном контакте с реалиями текущего момента, национальные власти в принципе находятся в лучшем положении, чем междуна­родный судья, чтобы решать вопрос, существует ли такая угроза и как далеко должны идти ограничения, необходимые, чтобы предот­вратить ее. Соответственно, в этом вопросе национальным властям должны быть предоставлены широкие пределы усмотрения.

Тем не менее, эти пределы не безграничны. Суд компетентен решать, не вышли ли за их рамки "чрезвычайные меры" и действи­тельно ли кризисная ситуация требует таких мер. Внутренняя воз­можность усмотрения, таким образом, сопровождается европейским контролем. При осуществлении такого контроля Суд должен прида­вать определенный вес таким относящимся к проблеме факторам, как природа прав, затронутых отступлением от обязательств, про­должительность и обстоятельства, приведшие к установлению чрез­вычайного положения». (Aksoy, 68).

6. Отступление в силу статьи 15. Принципы. «Суд полагает, что на каждую Договаривающуюся Сторону ложится ответственность за "жизнь [ее] нации", и, вводя "чрезвычайное положение", она обязана определить, была ли угроза этой жизни, и если да, то, как далеко нужно пойти, пытаясь преодолеть ее. Находясь в непо­средственном и постоянном контакте с реалиями текущего момента, национальные власти в принципе находятся в лучшем положении, чем международный судья, чтобы решать вопрос, существует ли та­кая угроза и как далеко должны идти ограничения, необходимые, чтобы предотвратить ее. Соответственно, в этом вопросе национальным властям должны быть предоставлены широкие пределы усмотрения. Тем не менее, эти пределы не безграничны. Суд компетентен решать, не вышли ли за их рамки "чрезвычайные меры" и действительно ли кризисная ситуация требует таких мер. Внутрен­няя возможность усмотрения, таким образом, сопровождается евро­пейским контролем. При осуществлении такого контроля Суд дол­жен придавать определенный вес таким относящимся к проблеме факторам, как природа прав, затронутых отступлением от обяза­тельств, продолжительность и обстоятельства, приведшие к уста­новлению чрезвычайного положения». (Demir et al, 43).

7. Право отступления. Европейский контроль: условия. При осуществлении контроля «Суд должен учитывать такие важные факторы ситуации, как характер прав, на которые распространяется отступление от обязательств, причины, приведшие к чрезвычайному положению, и его длительность». (Brannigan et McBride, 43).

8. Понятия войны при чрезвычайных обстоятельств, пред­ставляющих угрозу для жизни нации. «В общем контексте статьи 15 Конвенции нормальный и обычный смысл слов "в случае или при иных чрезвычайных обстоятельствах, угрожающих жизни на­ции" достаточно ясен. Эти слова обозначают, в действительности, кризисную ситуацию или ситуацию исключительной опасности, ко­торая причиняет вред всему населению и представляет угрозу организованной жизни общества, составляющего Государство». (Lawless, (no существу), 28).

9. Право отступления: объем европейского контроля. Суд «должен ограничиться контролем законности, в соответствии с Конвенцией, мер, принятых Правительством. Чтобы это осуществлять, ему следует вынести решение в свете не чисто ретроспективного рассмотрения эффективности указанных мер, а в свете условий и обстоятельств, в которых они были приняты изначально и применены в последствии». (Irlande с. Royaume - Uni, 214).

Назад

II. Особый случай

 

                                                                                           ----------- Толкование ------------

10. В отношении того, что касается неотложных мер, которые Государство способно принять, судебная практика, оставаясь не очень богатой, признает, что национальным властям разрешается доказывать с осторожностью и осмотрительностью в зависимости от изменения кризисной ситуации, в частности, в отно­шении того, что касается уровня мер и гарантий, которые должны их окружать. В данном случае нужно оставить место для прогрес­сивного приспособления.

11. Право отступления: постоянная проверка необходимости в чрезвычайных мерах. «Действительность отступления не мо­жет быть оспорена в силу лишь той причины, что Правительство решило изучить, мог ли быть найден в будущем способ обеспечить большее соответствие обязательствам по Конвенции. Такой постоянный процесс осмысливания ситуации не только соответствует статье 15 п. 3, требующей постоянно проверять, сохраняется ли необ­ходимость в чрезвычайных мерах, он также имплицитно соответствует принципу соразмерности». (Brannigan et McBride, 54).

12. Меры, принятые, чтобы предстать перед чрезвычайными обстоятельствами: прогрессивное приспособление. «Когда Государство борется с чрезвычайными обстоятельствами, угрожающими жизни нации, его бы обезоружили, если бы потребовали от него все сделать одновременно, подобрать каждое из средств действия, кото­рыми он оснащает каждую защиту, соответствующую приоритетным требованиям функционирования государственных властей и установлению гражданского мира. Осуществляя толкование статьи 15, нужно оставить место для прогрессивного приспособления». (Irlande с. Royaume - Uni, 220).

13. Право отступления: акты революционного Правитель­ства. «Из статьи 15 Конвенции, совмещенной со статьями 19, 24 и 25, ясно следует, что Комиссия также является компетентной, чтобы рассматривать действия, совершенные Правительством в политиче­ских ситуациях чрезвычайного характера, как те, которые следуют из революции». (CommEDH, D 3321/67, 3322/67, 3323/67 и 3344/67, Ann. Vol. 11, Danemark, Norvege, Suede et Pays-Bas c. Grece, p. 691, spec.p. 725).

14. Отступление, сформулированное Турцией в соответствии со статьей 15. Территориальный объем заявления. «Необхо­димо подчеркнуть (...), что статья 15 разрешает отступления от обя­зательств, вытекающих из Конвенции, только в той степени, в какой это обусловлено чрезвычайностью обстоятельств.

В данном случае Суд пошел бы против цели и предмета этой нормы, если бы, призванный оценить территориальный объем отступления, о котором идет речь, он распространил его действие на часть турецкой территории, явно не получившей уведомления. Из этого следует, что рассматриваемое отступление не применимо ratione loci к обстоятельствам дела.

Следовательно, не надо рассматривать вопрос о том, соответствовало ли оно требованиям статьи 15». (Sakiketal., 39).

15. Отступление в силу статьи 15. Чрезвычайные обстоя­тельства, угрожающие жизни нации. Содержание под стражей лиц, подозреваемых в терроризме: отсутствие судебного контроля (гарантии статьи 5 п. 3). Чрезвычайные меры, требуемые ситуа­цией. «По мнению Суда только соответствие внутреннему праву рассматриваемого содержания под стражей, — которое, не подвер­гается, впрочем, спору, — не должно служить оправданием, в свете статьи 15, мер в отступление от статьи 5 п. 3. Дело так же обстоит при обстоятельствах, когда дознание или следствие не закончено, так как статья 5 п. 3 имеет целью применяться, когда дознание или следствие продолжаются; следовательно, нельзя от нее отступать, так как последние не завершены». (Demir et al, 52).

16. Отступление в силу статьи 15. Чрезвычайные обстоя­тельства, угрожающие жизни нации. Содержание под стражей лиц, подозреваемых в терроризме: отсутствие судебного контроля (гарантии статьи 5 п. 3). Чрезвычайные меры, требуемые ситуа­цией. Последующее осуждение подозреваемого. «В связи с этим Суд напоминает, что последующее осуждение подозреваемого может служить подтверждением обоснованности подозрений, приведших к его аресту (статья 5 п. 1 с), хотя речь там и не идет о необходимом обстоятельстве. В ответ, не имеет последствий вопрос о том, суще­ствовала ли ситуация, требующая тайного содержания под стражей подозреваемых в течение таких длительных периодов, так как их осуждение не предоставляет никакого указания на обстоятельства, окружившие одновременно оспариваемые лишение свободы и рас­следование, также оно не может устранить риски произвола, кото­рые статья 5 п. 3 стремится предотвратить. Следовательно, осужде­ние подозреваемого не должно служить оправданием, в свете статьи 15, чрезвычайных мер, принятых в данном случае». (Demir et al, 53).

содержание

 

 

Статья 17

Запрещение злоупотреблений правами

Ничто в настоящей Конвенции не может тол­коваться как означающее, что какое-либо Госу­дарство, какая-либо группа лиц или какое-либо лицо имеет право заниматься какой бы то ни было деятельностью или совершать какие бы то ни было действия, направленные на упразд­нение прав и свобод, признанных в настоящей Конвенции, или на их ограничение в большей мере, чем это предусматривается в Конвенции.

 

Введение

 

1. Нет свободы для врагов свободы: таким мог бы быть девиз этой нормы, целью которой является предоставление демократиче­ским Государствам, которые борются, чтобы защитить свободно из­бранные гражданами институты, общего средства защиты против подрывных (разрушительных) происков.

2. Цель нормы. «Эта основополагающая норма Конвенции име­ет целью защиту прав, которые перечисляет эта Конвенция, путем защиты свободного функционирования демократических институ­тов». (CommEDH, D 250/57, Parti communiste (KPD) с. R.F.A., Ann. I, p. 22).

3. Цель нормы. «Статья 17, там, где она говорит о группе лиц или о лицах, имеет целью сделать для них невозможным извлекать из Конвенции право, которое позволило бы им заниматься какой бы то ни было деятельностью или совершать какие бы то ни было дей­ствия, направленные на упразднение прав и свобод, признанных в Конвенции; (...) таким образом, никто не должен иметь возмож­ность ссылаться на нормы Конвенции, чтобы совершать какие бы то ни было действия, направленные на упразднение прав и свобод, ука­занных выше; (...) эта норма, которая имеет негативное содержание, не должна толковаться a contrario как лишающая физическое лицо основных индивидуальных прав, гарантированных в статьях 5 и 6 Конвенции». (Lawless, (no существу), 7).

4. Цель нормы. «Общей целью статьи 17 является воспрепятст­вование тому, чтобы тоталитарные группы лиц могли злоупотреб­лять в свою пользу принципами, изложенными в Конвенции. Чтобы достичь этой цели, не является необходимым лишить всех прав и свобод, гарантированных Конвенцией, лиц, в отношении которых установлено, что они занимаются деятельностью, направленной на упразднение какого-либо права или какой-либо свободы из этих прав и свобод. Статья 17 предусматривает по существу права, кото­рые позволили бы, если бы на них сослались, попытаться извлечь из нее право заниматься деятельностью, направленной на упразднение прав и свобод, признанных в Конвенции». (CommEDH, D 8348 и 8406/78, Glimmerveen et Hagenbeek, DR18, p. 187, spec.p. 205).

5. Цель нормы. Напоминание судебной практики Комиссии. «Суд отмечает, что целью этой нормы является воспрепятствование тому, чтобы принципы, содержащиеся в Конвенции, могли быть ис­пользованы, чтобы заниматься какой бы то ни было деятельностью или совершать какие бы то ни было действия, направленные на уп­разднение прав и свобод, признанных в Конвенции. С другой сторо­ны, статья 17 "предусматривает по существу права, которые позво­лили бы попытаться извлечь из нее право заниматься деятельностью, направленной на упразднение прав и свобод, при­знанных в Конвенции». (Preda et Dardari, Dec).

6. Национал-социалистическая пропаганда. «Комиссия отме­чает, что национал-социализм является доктриной, не совместимой с демократией и правами человека, и что ее сторонники, бесспорно, преследуют цели, упомянутые в статье 17». (CommEDH, D 12774/87, DR 62, p. 216, spec. p. 225).

7. Право информировать: журналисты. Запрещение распространения передач, касающихся заявлений лиц, связанных с экс­тремистскими организациями. «Допуская, в силу статьи 10 п. 2, определенные ограничения осуществления свободы выражения,

Конвенция признает принцип, в соответствии с которым никакая группа лиц, никакое лицо не имеют права заниматься деятельно­стью, направленной на упразднение прав и свобод, которые она при­знает». (CommEDH, D 15404/89, Purcell et al. c. Irlande, DR 70, p. 262, spec.p. 295).

содержание

 

Статья 19 ^[1]

Учреждение Суда

В целях обеспечения соблюдения обяза­тельств, принятых на себя Высокими Догова­ривающимися Сторонами по настоящей Кон­венции и Протоколам к ней, учреждается Европейский Суд по правам человека, далее именуемый «Суд». Он работает на постоянной основе.

 

Введение

1. Учрежденный статьей 19, Суд взял на себя достаточно точ­ную миссию: обеспечивать соблюдение обязательств, принятых на себя Государствами в результате ратификации этого конституцион­ного документа европейского публичного порядка, предназначенно­го для защиты отдельных людей, — Конвенции. На этом основании Суд призван контролировать национальные власти, а также, следо­вательно, национального судью, если заявитель считает, что он под­вергся мере или решению, которое нарушило одно из гарантирован­ных прав и свобод.

Основываясь на утверждениях, сделанных во время разработки Конвенции, судебная практика уточнила, что ни в коем случае транснациональный судья не может контролировать способ применения национальными судами внутреннего права к обстоятельствам дела. Таким образом, если имела место ошибка в отношении оценки фактических обстоятельств или в отношении применения права, это обстоятельство должно учитываться, только если оно одновременно нанесло посягательство на одно из гарантированных прав. Иными словами, Страсбургский суд не является "четвертой инстанцией" по отношению к национальным судам.

 

2. Обязательства, принятые на себя Государствами. Харак­тер Конвенции и миссия Суда. «Суд должен принять во внимание тот особый характер Конвенции, которым она обладает в качестве инструмента европейского публичного порядка (ordre public), пред­назначенного для защиты отдельных людей и выполнения миссии Суда, заключающейся в том, как это обозначено в статье 19 Конвен­ции, чтобы "обеспечить соблюдение обязательств, принятых на себя Высокими Договаривающимися Сторонами"». (Chypre с. Turquie, 78).

3. Миссия публичного порядка, предоставленная Конвенции. Территориальная сфера действия этой нормы. «Обязанностью Европейского Суда в связи с этим является надзор за особым харак­тером Конвенции как конституционального инструмента Европей­ского правопорядка по защите каждого, и его задачей является, как это установлено в статье 19 Конвенции, обеспечение соблюдения обязательств, принятых на себя Договаривающимися Государст­вами. Таким образом, сложно спорить с тем, что непризнание экст­ратерриториальной юрисдикции Государств-ответчиков станет на­рушением цели ordre public Конвенции, которая сама по себе подчеркивает в целом региональное предназначение Конвенционной системы, или статьи 19 Конвенции, которая не проливает света на территориальный объем действия этой системы». (Bancovic et al, Dec. 80).

4. Компетенция Суда. Ошибки фактического или правового характера. «Суд напоминает, что обязанностью Суда, согласно ста­тье 19 Конвенции, является обеспечение выполнения обязательств Договаривающихся Сторон. В его функции не входит рассмотрение ошибок фактического или правового характера, якобы допущенных судом в стране, если и поскольку они не могут представлять собой нарушения прав и свобод, защищаемых Конвенцией. Впрочем, хотя Конвенция гарантирует в статье 6 право на справедливое судебное разбирательство, она не регламентирует допустимость доказательств или их оценку, сфера, которая относится, в первую очередь, к внут­реннему праву и национальным судам». (Garcia Ruiz, 28).

5. Объем контроля Суда. Ошибки фактического или правово­го характера. Основополагающие принципы, вытекающие из судеб­ной практики, относящейся к толкованию и применению внутрен­него права. «Хотя обязанностью Суда, согласно статье 19 Конвенции, является обеспечение выполнения обязательств Высо­ких Договаривающихся Сторон в соответствии с Конвенцией, в его функции не входит рассмотрение ошибок фактического или право­вого характера, якобы допущенных судом в стране, если и посколь­ку они не могут представлять собой нарушения прав и свобод, за­щищаемых Конвенцией.

Кроме того, прежде всего именно власти страны, особенно су­ды, должны заниматься толкованием и применением внутреннего права». (Streletz, Kessler et Krenz, 49).

6. Толкование и применение внутреннего права. «Хотя обязан­ностью Суда, согласно статье 19 Конвенции, является обеспечение выполнения обязательств Высоких Договаривающихся Сторон в со­ответствии с Конвенцией, в его функции не входит рассмотрение ошибок фактического или правового характера, якобы допущенных судом в стране, если и поскольку они не могут представлять собой нарушения прав и свобод, защищаемых Конвенцией». (Prince Hans - Adam II de Liechtenstein, 49).

Приложение: Органы защиты в прежней системе

 

7. Структура системы защиты: задача филътража Комис­сии. «Механизм защиты, созданный III и IV разделами Конвенции, направлен на то, чтобы обеспечить порядок и логику процедур. Функция фильтража, которая придана Комиссии статьями 26, 27, является ее первоочередной задачей». (Artico, 27).

8. Компетенция Комиссии и Суда в вопросе юридической ква­лификации фактов, которые им переданы на рассмотрение. «На Комиссию и на Суд возлагается обязанность изучить в свете всей Конвенции ситуацию, обжалуемую заявителем. При выполнении этой задачи им, в частности, разрешается давать обстоятельствам Дела, которые они считают установленными различными доказательствами, имеющимися у них, юридическую квалификацию, от­личную от той, которую им дает заинтересованное лицо». (Guzzardi,63).

9. Компетенция Комиссии: ошибки правового или фактиче­ского характера, якобы допущенные национальными судами. «Ошибки правового или фактического характера, которые соверши­ли национальные суды, интересуют Комиссию, на стадии рассмот­рения приемлемости жалоб, только в той мере, в какой они повлекли нарушение прав и свобод, исчерпывающим образом перечисленных в Конвенции». (CommEDH, D 261/57, Ann. Vol. 1, p. 155, spec. pp.256-257).

10. Компетенция Комиссии: ошибки правового или фактиче­ского характера, якобы допущенные национальными судами. «Обязанностью Суда, согласно статье 19 Конвенции, является обес­печение выполнения обязательств Высоких Договаривающихся Сторон в соответствии с Конвенцией; в его функции не входит рас­смотрение ошибок фактического или правового характера, якобы допущенных судом в стране, если и поскольку они не могут пред­ставлять собой нарушения прав и свобод, защищаемых Конвен­цией». (Schenk, 45).

содержание

 

Статья 19 ^[2]

Учреждение Суда

В целях обеспечения соблюдения обяза­тельств, принятых на себя Высокими Догова­ривающимися Сторонами по настоящей Кон­венции и Протоколам к ней, учреждается Европейский Суд по правам человека, далее именуемый «Суд». Он работает на постоянной основе.

 

Введение

1. Учрежденный статьей 19, Суд взял на себя достаточно точ­ную миссию: обеспечивать соблюдение обязательств, принятых на себя Государствами в результате ратификации этого конституцион­ного документа европейского публичного порядка, предназначенно­го для защиты отдельных людей, — Конвенции. На этом основании Суд призван контролировать национальные власти, а также, следо­вательно, национального судью, если заявитель считает, что он под­вергся мере или решению, которое нарушило одно из гарантирован­ных прав и свобод.

Основываясь на утверждениях, сделанных во время разработки Конвенции, судебная практика уточнила, что ни в коем случае транснациональный судья не может контролировать способ применения национальными судами внутреннего права к обстоятельствам дела. Таким образом, если имела место ошибка в отношении оценки фактических обстоятельств или в отношении применения права, это обстоятельство должно учитываться, только если оно одновременно нанесло посягательство на одно из гарантированных прав. Иными словами, Страсбургский суд не является "четвертой инстанцией" по отношению к национальным судам.

 

2. Обязательства, принятые на себя Государствами. Харак­тер Конвенции и миссия Суда. «Суд должен принять во внимание тот особый характер Конвенции, которым она обладает в качестве инструмента европейского публичного порядка (ordre public), пред­назначенного для защиты отдельных людей и выполнения миссии Суда, заключающейся в том, как это обозначено в статье 19 Конвен­ции, чтобы "обеспечить соблюдение обязательств, принятых на себя Высокими Договаривающимися Сторонами"». (Chypre с. Turquie, 78).

3. Миссия публичного порядка, предоставленная Конвенции. Территориальная сфера действия этой нормы. «Обязанностью Европейского Суда в связи с этим является надзор за особым харак­тером Конвенции как конституционального инструмента Европей­ского правопорядка по защите каждого, и его задачей является, как это установлено в статье 19 Конвенции, обеспечение соблюдения обязательств, принятых на себя Договаривающимися Государст­вами. Таким образом, сложно спорить с тем, что непризнание экст­ратерриториальной юрисдикции Государств-ответчиков станет на­рушением цели ordre public Конвенции, которая сама по себе подчеркивает в целом региональное предназначение Конвенционной системы, или статьи 19 Конвенции, которая не проливает света на территориальный объем действия этой системы». (Bancovic et al, Dec. 80).

4. Компетенция Суда. Ошибки фактического или правового характера. «Суд напоминает, что обязанностью Суда, согласно ста­тье 19 Конвенции, является обеспечение выполнения обязательств Договаривающихся Сторон. В его функции не входит рассмотрение ошибок фактического или правового характера, якобы допущенных судом в стране, если и поскольку они не могут представлять собой нарушения прав и свобод, защищаемых Конвенцией. Впрочем, хотя Конвенция гарантирует в статье 6 право на справедливое судебное разбирательство, она не регламентирует допустимость доказательств или их оценку, сфера, которая относится, в первую очередь, к внут­реннему праву и национальным судам». (Garcia Ruiz, 28).

5. Объем контроля Суда. Ошибки фактического или правово­го характера. Основополагающие принципы, вытекающие из судеб­ной практики, относящейся к толкованию и применению внутрен­него права. «Хотя обязанностью Суда, согласно статье 19 Конвенции, является обеспечение выполнения обязательств Высо­ких Договаривающихся Сторон в соответствии с Конвенцией, в его функции не входит рассмотрение ошибок фактического или право­вого характера, якобы допущенных судом в стране, если и посколь­ку они не могут представлять собой нарушения прав и свобод, за­щищаемых Конвенцией.

Кроме того, прежде всего именно власти страны, особенно су­ды, должны заниматься толкованием и применением внутреннего права». (Streletz, Kessler et Krenz, 49).

6. Толкование и применение внутреннего права. «Хотя обязан­ностью Суда, согласно статье 19 Конвенции, является обеспечение выполнения обязательств Высоких Договаривающихся Сторон в со­ответствии с Конвенцией, в его функции не входит рассмотрение ошибок фактического или правового характера, якобы допущенных судом в стране, если и поскольку они не могут представлять собой нарушения прав и свобод, защищаемых Конвенцией». (Prince Hans - Adam II de Liechtenstein, 49).

Приложение: Органы защиты в прежней системе

 

7. Структура системы защиты: задача филътража Комис­сии. «Механизм защиты, созданный III и IV разделами Конвенции, направлен на то, чтобы обеспечить порядок и логику процедур. Функция фильтража, которая придана Комиссии статьями 26, 27, является ее первоочередной задачей». (Artico, 27).

8. Компетенция Комиссии и Суда в вопросе юридической ква­лификации фактов, которые им переданы на рассмотрение. «На Комиссию и на Суд возлагается обязанность изучить в свете всей Конвенции ситуацию, обжалуемую заявителем. При выполнении этой задачи им, в частности, разрешается давать обстоятельствам Дела, которые они считают установленными различными доказательствами, имеющимися у них, юридическую квалификацию, от­личную от той, которую им дает заинтересованное лицо». (Guzzardi,63).

9. Компетенция Комиссии: ошибки правового или фактиче­ского характера, якобы допущенные национальными судами. «Ошибки правового или фактического характера, которые соверши­ли национальные суды, интересуют Комиссию, на стадии рассмот­рения приемлемости жалоб, только в той мере, в какой они повлекли нарушение прав и свобод, исчерпывающим образом перечисленных в Конвенции». (CommEDH, D 261/57, Ann. Vol. 1, p. 155, spec. pp.256-257).

10. Компетенция Комиссии: ошибки правового или фактиче­ского характера, якобы допущенные национальными судами. «Обязанностью Суда, согласно статье 19 Конвенции, является обес­печение выполнения обязательств Высоких Договаривающихся Сторон в соответствии с Конвенцией; в его функции не входит рас­смотрение ошибок фактического или правового характера, якобы допущенных судом в стране, если и поскольку они не могут пред­ставлять собой нарушения прав и свобод, защищаемых Конвен­цией». (Schenk, 45).

содержание

 

Статья 32 [3]

Компетенция Суда

1. В ведении Суда находятся все вопросы, касающиеся толкования и применения положе­ний Конвенции и Протоколов к ней, которые мо­гут быть ему переданы в случаях, предусмот­ренных положениями статей 33, 34 и 47.

2. В случае спора относительно компетен­ции Суда по конкретному делу вопрос решает сам Суд.

 

Введение

 

1. Пределы, в которых осуществляется компетенция Суда, были существенно изменены Протоколом № 11. Суд отныне имеет пол­ную юрисдикцию по жалобам с момента их появления. Он выполня­ет одновременно задачи фильтража и установления фактов и прини­мает решение по существу.

Являющийся отныне судом общего права в сфере прав человека, Суд развивает и улучшает свои методы толкования, которые вдох­новляются методами, применяемыми прежним Судом и Комиссией.

 

I. Общие положения — Толкование